Я люблю её!

       Юлия и Сергей находятся еще на начальной стадии своих отношений. Но Макеев уже понимает, что безвозвратно влюблен в нее. Он испытывает такое в первый раз, когда от одного только взгляда в твою сторону начинают порхать бабочки в животе и сердце стучит быстро - быстро. Так, из грубого и черствого Сергея Петровича Макеева, Юлия сделала нежного мужчину, который пойдет на все ради нее.        Но бывают и такие ситуации, которые, по канону, портят всю идиллию. Например, Антон. Он же не просто так запрещает матери общаться с мужчинами. На самом деле, все просто. Когда еще он был маленьким мальчиком, отец их бросил, но мама стала жить дальше, у нее появился ухажер. Он подвозил ее с работы, дарил дорогие цветы и подарки, все было хорошо, даже слишком хорошо. Но в один прекрасный момент, она узнала, что он женат. Антон просто помнит, сколько она слез пролила из-за него, сколько она грустила и переживала из-за всего этого. Тогда он решил, что никогда и никому не позволит сделать своей маме больно. Но она, к сожалению, этого не понимала, а у него просто не хватило бы смелости сказать ей такое.       Поэтому ей приходится, как школьнице, бегать на тайные свидания к Сергею.       В один день, Юлия зашла в Ледовый дворец, чтоб отдать сыну ключи от квартиры, так как Антон их благополучно оставил дома, а у нее сейчас был обед и делать все равно было нечего. Проходя по запутанным коридорам, она наткнулась на вход на лед. Тихонько пройдя вперед, она увидела тренировку парней. Сергей Петрович стоял почти около входа, поэтому они лишь улыбнулась, нежно глядя на него.       Но в один момент, он обернулся и увидел ее. Улыбка не сползала с его лица, что заметил и Романенко. Он давно предполагал, что у них что-то есть. Отдав руководство второму тренеру, он подошел к ней.        — Здравствуй, — Макеев ей улыбнулся еще шире.        — Здравствуй, Сергей, — Юлия также поприветствовала его.        — У Антона еще тренировка, ты к нему?        — Да, я не буду его ждать, отдай ему ключи, — она протянула ему связку, — И скажи, чтоб дождался меня дома.        — Хорошо, оставь в тренерской, — с этими словами, он забрал ключ и вернулся на лед, — Так, все сюда! — услышала она его голос, уже выходя из коридора.       Совсем рядом она увидела дверь, ведущую в нужный ей кабинет. Маленькая комнатка, с кучей плакатов и наград, столом и маленьким диванчиком в углу. Пройдя в глубь и оставив ключи на столе, она собиралась было выйти, но в дверном проеме стоял он...

***

       Тренировка уже подходила к концу и уставшие ребя уже мечтали о ее окончании. Но получи новое задание, стали беспрекословно его выполнять.        — Петрович, — послышался противный голос Юрия.        — М? — спросил он, не отрываясь от наблюдения.        — Я выйду ненадолго? —противно чавкая жвачкой произнес он.        — Хорошо, мы уже заканчиваем, — получив разрешение, Романенко поспешил к выходу.       Да, он все ще помнит тот случай с Антоном, когда этот мелкий Сученыш заехал ему по лицу клюшкой. Как же такое забудешь. Но жизнь его видимо ничему не научила, так как он пошел по направлению к тренерской, в которой сейчас находилась Юлия.        Подождав, когда она войдет внутрь, он поспешил пройти туда и закрыть дверь. Так как она стояла к нему спиной, то еще пока что не видела его. А он ждал, когда она повернется и Романенко увидит ее реакцию. Обернувшись, она похолодела. Тот самый Романенко, что приставал к ней полгода назад опять стоит перед ней, а рядом никого нет. Его наглая, самодовольная ухмылка пугает её. Он делает шаг вперед, она отступает, он еще, она опять назад. Но продолжается эта игра недолго, так как кабинет небольшой и путей к отступлению больше нет. Она прекрасно понимает, что сейчас произойдет, но даже не пытается позвать на помощь. Юлия гордая женщина, она не станет убегать, не станет кричать, порочить своё имя, она будет надеяться на удачу.        — Что же ты убегаешь от меня? — он схватил ее запястья.       Юлия молчит, в глазах читается страх, но она отчаянно пытается его скрыть.        — Здесь нет твоего сына, никто мне в это раз по морде клюшкой не заедет, — его руки спускаются к ней на талию, — или думаешь, этот идиот Макеев тебе поможет? Так вот, не надейся. Ему ничего не интересно, кроме хоккея, тем более, сейчас тренировка. Кричать тоже бесполезно, кроме нас, никого в этом крыле нет, а на льду слишком шумно, чтоб тебя могли услышать.       Она опять молчит. На глаза накатываются слезы, но она упорно их сдерживает. И вскоре в ней просыпается женская натура и по лицу текут крупные слезы, как раз после того, как Романенко начинает лапать ее. В своем гневном порыве он просто сорвал с нее блузку, которая в тот же момент порвалась по швам. Она пыталась отстраниться, она пыталась оттолкнуть его, но всего через пару мгновений. Юрий затянул ее в поцелуй. Она чувствовала отвращение к себе, из-за того что изменяет своему любимому мужчине, хоть и против своей же воли. Когда он притронулся к пуговице ее джинс, дверь в тренерскую отворилась и на ее пороге появился сам Макеев.       Сначала он остолбенел, увидев такую картину. Первые мысли в его голове, были о том, что Юлия ему изменяет, так как он не видел ее лица. Но вскоре, до его сознания стали доноситься ее жалобные всхлипы. Романенко не двигался, держа его руки мертвой хваткой.        — Ту куда-то шёл? Так вот и иди дальше, — огрызнулся он.        Но наконец, придя в себя, он медленно подошел ближе, прикрыв за собой дверь.        — Отпусти ее, — спокойным голосом произнес он.        — А то что? — он развернулся к нему лицом.        Юля боялась пошевелиться.        — Еще раз повторяю, отпусти ее, — голос стал чуть громче.        — Слушай, Серег, уйди и не мешай нам, — Романенко хотел было развернуться, но тут его прервал Макеев.        — А вот что, — замах, удар и Юрий уже на полу.       Медленно поднявшись, он поравнялся с ним.        — Серег, чего тебе от нее надо? Не видишь, мы с дамой заняты. Зачем ты все это делаешь? — спросил он, потирая больную щеку.        — Потому что люблю! — опять удар.        — Ну ладно, как знаешь, — в очередной раз встав, он замахнулся.       Завязалась драка. Юлия не знала что делать. Пытаться их разнять было бессмысленно. Она гораздо слабее их и не сможет это чисто физически. Антипову не волновал Романенко, этот ублюдок получил по заслугам. Больше всего ей было страшно за Сергея. О его травме знали все находящиеся в тренерской, и она думала, как бы Романенко не использовал это себе на пользу. Но, тот решил поступить нечестно и с размаху пнул его по ноге. Спустя мгновение, тело Макеева окутала сильнейшая боль. Он сам опустился на пол, прислоняясь к стене и морщась.        — Вот так вот. Нечего было лезть к нам, — с этими словами, он покинул помещение.        — Сергей, — она присела рядом с ним, — Все в порядке? — с ее глаз до сих пор стекали слезинки.        — Ерунда, — тыльной стороной ладони он провел по ее лицу, смахивая капельки. Не выдержав, она прижалась к его груди, вновь всхлипывая, — Ну что ты? Не плачь, все позади, — он коснулся ее плеча, она вздрогнула, — Не бойся меня.        — Все в порядке, — она улыбнулась ему.       Сергей протянул ей свою кофту, которая лежала рядом, на стуле. Застегнув вещицу на себе, она обратила внимание на него. Зубы плотно сжаты, рука лежит на больном колене, взгляд пропитан болью. Он терпит. Терпит ради нее.        — Я сейчас, — она вскочила с места и вышла из тренерской. Благо кабинет ВасГена находился совсем рядом. Аккуратно постучав, она вошла. Фролов сидел за столом и что-то писал в журнале.        — Да-да, вы что-то хотели? — не отрываясь спросил он.        — Василий Геннадьевич, — его крайне удивил женский голос, — Там Сергею Петровичу плохо.        — А что с ним? — он повернулся к ней, заметив кофту друга на женщине.        — Колено, — этого достаточно, объяснять не нужно. ВасГен достал из ящика шприц и обезболивающее.        — Ну пойдем.       Вернулись они довольно быстро. Сергей также сидел на полу и смотрел куда-то в стену. Юлия и Геннадьевич помогли ему сесть на диван.        — Юль, выйди пожалуйста, — она лишь коротко кивнула. Как только за ней захлопнулась дверь, он начал разговор, — Ну рассказывай, не просто же так у тебя колено заболело?        — Да, не важно, — отмахнулся он.        — Ага, конечно. Рассказывай говорю! — уже более строже сказал он.        — Романенко приставал к ней, вот я с ним и сцепился, — вздохнул он.        — Я понимаю, но драку то зачем лезть? Не научили тебя, что споры словами решать надо?        — Потому что люблю ее...