Любимый идиот

      Тихо чертыхнувшись, мужчина с серебристыми волосами, туго стянутыми в хвост на затылке, с грохотом ввалился на второй этаж огромного яркого коттеджа через окно, находившееся в одной из свободных комнат, предназначенных для гостей. Коттедж располагался на самой окраине деревни Ягужино и принадлежал семье Пожарских. Владельцы этого огромного дома, Олег и Екатерина Пожарские, мирно спали в своей кровати на первом этаже, смотрели свои красочные сны и даже не догадывались, что сейчас происходило этажом выше.       Мужчина медленно встал, оглядывая комнату в поисках того, что он мог случайно сломать. К его счастью, падая, он ничего не зацепил, окно тоже осталось целым, хотя и настежь распахнутым. Тогда мужчина бегло оглядел комнату, в которую так дерзко и незаконно ворвался. У самого окна стояла кровать, застеленная нежно-розовой периной, чуть поодаль находилась резная тумбочка, которую покрывала белая салфетка ручной работы. Таких салфеток в доме было много, ведь их так любила вязать мама Кати. Деревянный, чуть приоткрытый, из-за чего можно было видеть, что внутри него ничего нет, шкаф стоял у самой двери.       Дверь! Вот что с самого начала ему было нужно!       Медленно ступая по пушистому белому ковру и пачкая его своими не самыми чистыми ботинками, мужчина наконец добрался до двери и очутился в тёмном коридоре. Комната, из которой только что вышел наш герой, освещалась лунными светом, проникающим туда через окно, но в коридоре никаких окон не имелось. Мужчина не очень хорошо умел ориентироваться в темноте, поэтому первым же делом запнулся носом ботинка о коврик, лежавший посреди коридора. Мужчину резко занесло вперёд и он полетел вниз. Именно вниз, потому что перед ним как раз находилась лестница. Кое-как ухватившись за перила, которые он тоже не видел, мужчина смог остановиться прежде, чем его нос встретился с полом.       Облегчённо выдохнув, он выпрямился и увидел стену, а точнее, увидел свою тень на стене.       Увидел? Да-да, именно увидел, как могли видеть все, кто владеет таким чудесным даром, как зрение. На стену падал блеклый свет, внутри которого вырисовывалось чёрное пятно его тени. Мужчина резко обернулся, и яркий свет тут же ударил ему в глаза, из-за чего пришлось заслонить их рукой.       — Лестратов, какого чёрта?! — воскликнула женщина, смольно-чёрные волосы которой сейчас свободно струились по плечам, хотя обычно они были умело заплетены в две толстые тугие косы. — Лестратов, ты дурак? — уже шёпотом спросила она, щурясь от яркого света свечи, — Я удивляюсь, как сестра и её муж не проснулись от такого шума! А если бы проснулись? Как ты объяснялся бы, а? Хотя, я бы на это посмотрела.       — Да ладно тебе, и, между прочим, я только ради тебя сюда пришёл, — обиженным тоном сказал Гордей, ибо этим самым мужчиной был именно он.       Лестратов плавной кошачьей походкой подошёл к девушке и что-то «промурлыкал» ей на ухо. Это «что-то» не слишком впечатлило девушку, что было не трудно заметить по её безразличному лицу. Она осуждающе посмотрела на Гордея, а тот лишь улыбнулся ей в ответ улыбкой Чеширского кота.       — Не думала, что ты можешь быть настолько отбитым. Я, конечно, понимаю, что у всех свои странности. Но чтобы в два часа ночи проникнуть в чужой дом, разгромить… — но она не договорила, ведь её бессовестно перебил Гордей:       — Во-первых, все мы со своими тараканами, просто я нашёл со своими общий язык. Во-вторых, дом вовсе не чужой. Ну, а в-третьих, я ничего не разгромил, даже окно осталось целым.       — Ещё бы оно разбилось! В ином случае твоей довольно длительной жизни пришёл бы неминуемый конец. Моя сестра не такая добродушная, как я, хоть она и не ведьма. — И, предугадывая следующий вопрос Гордея, ответила: — В гневе она страшнее всей семейки Сэнтери.       Гордей, тихо ступая по полу, чтобы ненароком не разбудить Екатерину Пожарскую, про чей характер ему только что любезно рассказала её старшая сестра, обошёл Таисию и обнял её сзади за талию.       Да, его собеседницей являлась, как вы уже, наверно, догадались, Таисия – белая ведьма и по совместительству нынешняя глава Белого Ковена.       Горячее дыхание Гордея обожгло её ухо. Как символично! В это же время на её палец упала капля воска, тем самым тоже обжигая Таисию. Женщину передёрнуло, и Лестратов принял это на свой счёт.       — Ты меня боишься? — усмехнулся он.       Мужчина медленно стал прокладывать дорожку поцелуев от уха Таисии до её плеча, от чего она прикрыла глаза, немного прогнулась в спине и слегка закинула голову назад.       — Я? Боюсь тебя? — прошептала она, — Ты же понимаешь, что я могу в любой момент огреть тебя свечой?       — Но ты же этого не сделаешь, верно? — нагло, но всё же немного опасливо спросил Гордей.       «Да кто ж меня знает…» — подумала про себя Таисия, сама уже готовая впиться в его такие манящие губы.       Нет, нет, нет!!!       Не здесь, ни сейчас и не сегодня!       Что же она делает?!       Ведь она почти что поддалась его влиянию!       Таисия резко дёрнулась и нечаянно ударила своим плечом Гордея по губам. Мужчина болезненно замычал, прижимая руку ко рту. Внезапно он почувствовал привкус крови. Посмотрев на свою руку, Гордей во всей красе узрел эту липкую красную жидкость.       — Теперь я буду с тобой осторожнее, — хмыкнул Лестратов. — Не знал, что ты в порыве страсти можешь человеку губу разбить.       — Прости, пожалуйста, — стала извиняться белая ведьма, попутно вытирая свободной от свечки рукой кровь с его нижней губы, однако, алый поток всё никак не прекращался.       Она аккуратно пыталась остановить кровотечение, но своими действиями Таисия лишь размазала всё по своим пальцам и губам Гордея.       Гордей.       От одного этого имени у неё мурашки пробегали по спине. Весьма приятные мурашки.       От этих мыслей стало как-то легко, воздушно. Таисия, не в силах сдержать порыв, поцеловала раненного, осторожно, даже, можно сказать, робко покусывая его пострадавшую губу. Мужчина болезненно простонал, но на поцелуй ответил. Их языки сплелись в диком танце, полном страсти и огня. Так же танцевал и язык пламени на фитиле свечи. В таком же танце сплелись и тени на стене. Кровь уже давно перестала сочиться из губы Лестратова, но поцелуй всё никак не прекращался. Никому не хотелось его прервать.       Всё закончилось, только когда снизу послышались какие-то звуки. Скрип кровати, шаги, звук открывающейся двери, снова шаги. Кто-то зажёг свет на первом этаже.       — Олег, — тихо пояснила Таисия, — Приспичило ему в два ночи молочка попить…       Как бы ни печально, но влюблённым пришлось прощаться. Всему всегда приходит конец. И эта встреча – не исключение.       — Люблю тебя, — тихо сказал Гордей и послал белой ведьме воздушный поцелуй, перед тем, как выпрыгнуть из тёплого дома в мир сумеречных улиц.       Женщина усмехнулась, неодобрительно качая головой, и закрыла за ним окно, прошептав: «И я тоже тебя люблю…».