Изменница

      В этот раз Гермиона приходила в себя намного дольше: сначала до расслабленного мозга стали доходить голоса, их смысл ещё не улавливался. Но именно этот легкий шум и знакомая магия не позволяли ей как можно дольше оставаться в состоянии бессознательной неги. Потом звуки стали обретать смысл, но веки всё ещё были тяжелы, так что ей ничего не оставалось кроме как слушать разговор двух важных для неё людей.       — Драко, почему она не приходит в себя? Ты сам говорил, что она уже должна очнуться, — услышала Гермиона взволнованный голос Люциуса. Ей редко удавалось видеть его таким. На работе в Министерстве он по-прежнему оставался холодным и сдержанным аристократом, каждое слово которого несло определенный смысл и было тщательно продумано, каждая эмоция была выверена, скрыта или идеально сыграна. Благодаря этому многим казалось, что он в принципе не способен на проявление эмоций. Но за закрытой дверью и рядом с самыми близкими Люциус Малфой был совершенно другим. Он был очень заботливым, порой даже чересчур, верным, нежным и очень чутким. Гермиона не осознано, ещё в самом начале их отношений, старалась вывести холодного аристократа из эмоциональной "заморозки", но у неё это редко получалось. Он оставался всё таким же бесстрастным и сдержанным, как и на публике. Даже после хорошего секса он был не склонен к разговорам. Мог выслушать её, покуривая дорогую сигарету, мог дать совет, но никогда не был способен открыться ей эмоционально. Со временем многое изменилось, он всё больше рассказывал о себе и своём детстве, делился внутренними переживаниями, раскрываясь перед девушкой как великолепный рассказчик, умудрённый жизненным опытом и внутренне сильный человек. Но такое неприкрытое волнение и забота, звучавшая в голосе, были очень приятны для Гермионы.       — Отец, все в порядке. Она скоро придёт в себя. Обмороки свойственны многим беременным, даже Тори несколько раз теряла сознания. Так что успокойся, знал бы что ты такой нервный, не стал бы слать тебе Патронуса, - нервно хохотнул Драко, - отправил бы позже, когда бы она пришла в себя, — услышала девушка голос Драко с нотками раздражения.       Видимо, на этот вопрос он отвечал уже не в первый раз, и уже отчаялся достучаться до обеспокоенного родителя. Гермиона, ощущая себя намного лучше, наконец открыла глаза и смогла осмотреть место, в котором она очнулась. Увидев знакомую кушетку и обстановку, она поняла, что находится в кабинете Драко Малфоя, как и в прошлое свое падение в обморок. Драко протянул ей несколько фиалов: - Гермиона, тебе не кажется, что это плохая традиция, оказываться в моем кабинете без сознания?       — Кажется. Мне тоже надоел твой кабинет, — ответила она другу.       — Что случилось, милая? Почему ты потеряла сознание? Драко прислал мне Патронуса, и мне пришлось раньше времени закончить совещание, — обеспокоенно спросил Люциус.       — Я... я встретила Лаванду и узнала информацию, которая меня... — Гермиона запнулась. Она не знала, как охарактеризовать свои эмоции и решила ограничиться банальным: — ...расстроила. Малышу это не понравилось, и вот я здесь.       — И что же сказала тебе эта девушка? Пэнси говорила как-то, что она сильно изменилась со школы, — с удивлением спросил колдомедик Малфой.       — Она сказала, что ждёт ребенка от Рональда.       — Ого, - присвистнул Драко. - Ладно, я вас оставлю, но имейте ввиду что через 15 минут у меня пациент, так что вынужден буду попросить вас покинуть мой гостеприимный кабинет, — сказал Драко и позволил двум любящим людям остаться вдвоем.       — И что тебя расстроило? — с некоторой долей ревности спросил Люциус.       — Всё… То, во что превратился наш с ним брак. Мне казалось, что это я предаю его, что он не заслуживает такого отношения. А оказалось, что вся наша семья строилась только на лжи. Рональд сделал Лаванде предложение и даже не удосужился сообщить об этом мне. Я не представляю, о чём он думал, делая это. В голове не укладывается.       - Возможно, он просто и не собирался с тобой разводиться, ему просто нужно было отвлечь Лаванду. Убедить её, что не стоит светить её положение перед журналистами пока он не поговорит с тобой. А на самом деле надеялся, что всё само рассосется - Лаванда родит, и ей будет не до обретения статуса "миссис Уизли".       — Но как так можно? Ты думаешь, он врал нам обеим?       — Возможно, милая, я не знаю.       — Это так ужасно, бедная Роза. Как она это переживет? — покачала головой Гермиона.       Она прекрасно понимала, что в этой ситуации единственной жертвой была её маленькая дочь, которая не была виновата в том, что её родители не смогли сохранить семью, не смогли превратить долгую дружбу в настоящую любовь. Роза была очень домашней и тихой девочкой, поэтому Гермиона знала, как тяжело та будет переживать их с Роном расставание, к тому же сама Гермиона не сможет быть в такой период рядом с малышкой. Она надеялась, что Рональд и его семья не настроят дочку против неё, ведь у неё будет мало возможностей для общения с собственным ребенком.       — Она умная девочка, она поймет. Тем более, ты её не бросаешь, когда ты родишь мы сможем забрать её в Мэнор, найти ей хороших учителей. Хотя уже сейчас, я думаю у учителей Скорпа найдется время на ещё одну подопечную. Надеюсь, она подружится с моим внуком, и им вдвоем будет веселее, — попытался утешить любимую Люциус.       — Правда?       — Конечно, милая. Все будет хорошо, — сказал Люциус, целомудренно поцеловав Гермиону в висок.       Как ни крути, а в беременности Лаванды было множество плюсов. Это позволит расторгнуть несчастный брак любимой Гермионы с минимальными потерями. Мозг Люциуса хладнокровно вычислял и просчитывал ходы и возможные последствия. Он уже определился с кандидатурой судьи для бракоразводного процесса - этот мужчина ему должен и вынесет тот вердикт, который нужен Малфою. Жаль, что без суда нельзя - наличие маленького ребенка, не позволяет решать такие вопросы приватно. Единственным плюсом таких процессов было то, что ребёнок там может не присутствовать, потому что Люциус не без оснований предполагал, что тихо и разумно всё разрешить не удастся. Хотя беременность любовницы Рона позволяла минимизировать потери и сделать Гермиону жертвой обстоятельств.  Будущая мама нежно и горячо поцеловала любимого. Благодаря чудесному зелью Драко Гермиона чувствовала себя прекрасно, но поддержка близкого человека была очень важна.       — Вот стоит оставить вас на минутку, как мой кабинет оккупируют для неприличных целей, — с ухмылкой произнес Драко, входя в дверь, — безумно рад за вас, но у меня через пять минут приём. Да и вам, мне кажется, есть чем заняться, - он многозначительно подвигал бровями.       — Чёрт, я обещал Кинсли присутствовать на встрече с зарубежными коллегами, - тяжело вздохнул Люциус. Ему не хотелось расставаться с Гермионой, а хотелось взять её в охапку и провести остаток с дня с ней. К сожалению, из-за служебных обязанностей он не мог себе этого позволить.       — А я к дочери хотела зайти.       — Может, не стоит этого делать? — попробовал отговорить Гермиону мужчина, — ты ещё слишком слаба.       — Нет, я должна с ней поговорить.       — Гермиона права, лучше сделать это сейчас, — принял сторону Гермионы Драко. Молодой колдомедик понимал, что после его зелий девушка какое-то время будет себя чувствовать достаточно хорошо. И учитывая достаточно маленький срок, посещение девочки сильно не навредит ни здоровью будущей матери, ни братику Розы, но вот чем позже состоится встреча мамы и дочки, тем более малыш будет сопротивляться такому окружению, и предсказать реакцию организма колдомедик не мог, поэтому предпочёл бы минимизировать риски.       - Но это может быть опасно, — попытался настоять на своем Люциус, уже понимая безуспешность таких попыток.       — Я всё равно пойду, и это не обсуждается.       — Ладно, что с вами поделаешь, - обречённо вздохнул Люциус. - Кстати, я сегодня был в Гринготсе и взял из нашего фамильного сейфа для тебя с дочерью сквозные зеркала. Теперь вы сможете общаться на расстоянии. Хотел отдать тебе вечером, но раз выдался такой случай, отдам сейчас, — окончательно смирился Малфой-старший. Только узнав об интересном положении Гермионы, он вспомнил о сквозных зеркалах хранившихся в их сейфах уже долгое время. Ещё его отец приобрел парочку таких у известного мастера, но вот воспользоваться ими не удавалось, а тут такой хороший случай. Люциус считал, что с помощью этого зеркала Гермиона сможет общаться с дочкой и будет меньше по ней скучать. Он и сам хотел бы познакомиться с дочерью Гермионы, но понимал, что сейчас ещё слишком рано, да и будет и не вполне уместно.       — Спасибо, дорогой.       Драко дал девушке с собой несколько зелий, кучу рекомендаций и сказал, что дальше ею будет заниматься семейный врач Малфоев. И Гермиона, покинув уютный и ставший уже таким родным кабинет будущего пасынка, отправилась к дочке.       Она отправила Патронус Рональду с просьбой о встрече, решив, что вопрос с пока ещё мужем нужно решать как можно быстрее. Она понимала, что Люциус может организовать их развод и без этой встречи, ей нужно просто дождаться суда, прийти туда и ответить на вопросы. Но не смотря на предательство Рона, она всё еще считала, что всё можно решить мирно и перед официальной встречей спокойно договориться обо всём.       Роза, как и ожидалось, была у бабушки - мамы Гермионы. Вся семья, за исключением дедушки, возилась на кухне. Роза активно старалась помочь бабушке и даже сама наливала тесто для блинчиков в сковородку, бабушка же переворачивала блинчики и выкладывала на тарелку. А младший брат Гермионы Джон уворачивался от подзатыльников мамы и племянницы, активно пытаясь стащить еду с тарелки. Гермиона невольно залюбовалась этой картиной, от которой веяло таким теплом, что слезы невольно навернулись на глаза. Она помнила, что она так же, как и Роза, всегда любила помогать маме на кухне, и та учила её готовить, к сожалению, безрезультатно. Но ведь это всё было так весело и так трогательно.       — Добрый день, — с улыбкой произнесла Гермиона, привлекая к себе внимание семейства.       — Мамочка! — Первой подбежала к ней девочка, - как ты себя чувствуешь? Папа сказал, что плохо, поэтому мы пошли в магический Лондон одни. Мы были в магазине вредилок у дяди Джорджа, там так весело! А ещё я играла с Фредом и Рокси, но они скучные, потому что очень маленькие.       — Привет, сетренка! А ты мне что-то принесла? — радостно спросил подбежавший следом за Розой Джон. И Гермиона отдала двум детям по шоколадному яйцу, а маме передала небольшой тортик. Обнявшись с мамой и выслушав все новости от неугомонных детей, Гермиона увела дочку в другую комнату, чтобы ответить на её вопросы, а заодно передать ей подарок, который скоро станет основным средством связи между ними.       — Со мной всё будет хорошо, моё солнышко. Я рада, что вы весело провели время с отцом. Но мне нужно будет несколько месяцев побыть в больнице, и мы с тобой будем видеться крайне редко, — тихо произнесла женщина, поглаживая дочку по голове и понимая, что даже от нескольких минут присутствия рядом с самым родным человечком ей становиться всё хуже. Не смотря на все принятые зелья, постепенно снова накатывала слабость и начиналось головокружение.        — Но ты не расстраивайся, мы сможем видеться и разговаривать с помощью этого зеркала. Когда ты захочешь со мной поговорить, просто позовёшь.       — Мамочка, а что с тобой? — задала вопрос забеспокоившаяся малышка.       — Понимаешь, у тебя скоро будет братик, и чтобы всё прошло хорошо, мне нужно быть под постоянным наблюдением у колдомедика.       — А дома он наблюдать тебя не может?       — К сожалению, нет, — грустно произнесла женщина, а потом, понимая, что дочери надо сообщить ещё одну, не самую приятную новость, продолжила: — А потом, через восемь месяцев, я заберу тебя к себе. Ты же видела, что мы с твоим папой постоянно ругаемся, поэтому мы будем жить раздельно, с другими людьми. И поскольку я сейчас не могу тебя забрать, тебе пока придется пожить с бабушкой или с папой, если у него будет возможность тебя забрать.       — А зачем вам другие люди, вы же любите друг друга? — спросила, уже плача, малышка.       — Да, и тебя мы очень сильно любим. Но так получилось, что других людей мы полюбили больше, чем друг друга.       - Значит, и других детей вы полюбите больше, чем меня? Будете жить с ними, а меня бросите? — плача, спросила малышка.       — Нет конечно! - Гермиона кинулась утешать дочку. - Ты для нас навсегда останешься любимой дочкой, и я тебе обещаю, что Новый Год мы с тобой обязательно встретим вместе. И к тебе на день рождения я обязательно приду.       — А до этого мы значит не увидимся? — спросила, немного успокоившись, Роза. Девочка ещё не до конца осознала тот факт, что она теперь будет слишком редко видеть маму, и что её семья распалась. Однако интуитивно она пыталась насладится общением с мамой. Женщина нежно обнимала дочку, и Розе казалось, что все проблемы остаются позади.       — Нет, родная моя, мы будем видеться, но редко.       Гермионе было настолько стыдно перед дочерью, что остаток дня и вечер она провела с малышкой. Они много разговаривали, играли, а потом Гермиона всё-таки решилась на разговор с матерью. Та была недовольна сложившимися обстоятельствами, но понимала, что нельзя рисковать здоровьем дочери. Ведь так её внучке надо потерпеть чуть меньше года, а в противном случае девочка может навсегда остаться без мамы.       В Малфой Мэнор Гермиона вернулась под вечер, самочувствие оставляло желать лучшего, еда не лезла в рот из-за не проходящей тошноты, да и то, что безумно болела и кружилась голова, не придавало сил. С Роном они договорились встретиться послезавтра, однако Гермиона решила ничего не говорить об этой встрече Люциусу, вполне допуская, что тот сделает всё, чтобы эта встреча не состоялась. Ей не хотелось обманывать дорогого сердцу человека, но и поговорить с Рональдом девушке очень хотелось, все-таки она не могла так просто зачеркнуть больше 10 лет их дружбы.        А ещё Гермиона тревожилась по поводу предстоящей встречи с миссис Малфой - всё ещё женой лорда Малфоя, снежной королевой Малфой Мэнора. Девушка плохо знала эту женщину, но она представлялась ей такой неприступной и серьезной, скупой в эмоциях женщиной, которая, между тем, до безумия любила собственного сына. Так что встречи с этой женщиной она боялась даже больше, чем с собственным мужем. Но она и не ожидала, что встреча с её кошмаром случится так быстро. На следующий день, едва проснувшись, она спустилась в Малую столовую поместья в одном коротком халате и снова стала невольной свидетельницей не предназначенного для её ушей разговора между мистером и миссис Малфой. Гермиону посетило чувство, что подслушивать входит уже в привычку.       — Ты так и не скажешь, кто твоя возлюбленная, ради которой ты готов от отказаться от титула лорда? — из-за двери послышался голос миссис Малфой.       — Цисси, милая, подожди и сама её увидишь, зачем задавать риторические вопросы.       — Давай я угадаю, — улыбнувшись, предложила женщина. — Эта девушка - ровесница Драко. Красивая, умная - на другую ты бы не повёлся, но скорее всего, маглорожденная или полукровка, которая оказалась внезапно беременна, иначе такая спешка и моё присутствие не было бы необходимым, - с чуть заметной улыбкой проговорила Нарцисса.       — А почему не чистокровная? - прищурившись, задал вопрос Люциус.       — Если бы она была чистокровной, то у неё в запасе было бы больше времени, и ты не стал бы рисковать, не просил бы моего скорейшего присутствия и не согласился бы на мои условия так быстро.       — Логично, но пока остается ещё достаточно большое количество девушек, подходящих под это описание, - ухмыльнулся всё ещё лорд.       — Оу, девушка скорее всего из Гриффиндора, во время войны с Тёмным Лордом, само собой, была на другой стороне, - не заметив иронии Люциуса, продолжила Нарцисса. - К тому же, девушки из Райвенкло обычно слишком осторожны, и у тебя было не так много возможностей с ними пересечься. На Хафлпаффе обычно всегда учились "серые мышки", а ты всегда обращал внимание на ярких и незаурядных девиц.       Люциус, слушал свою жену, с которой прожил больше двадцати лет в полном согласии и уважении друг к другу, и которая знала его практически со всех сторон, и удивлялся, как она все эти годы терпела и его иногда крутой нрав, и болезненное самолюбие, и его неистребимую жажду всеподчинения. Да, Люциус любил власть, но с годами, а, может, сразу после того злополучного эпизода с егерями, притащившими в Мэнор Поттера с его дружками, с его сознания стала падать пелена. Гермиона. Под пытками Беллы она кричала так, что Малфой готов был, зажав уши, бежать из своего родового поместья куда глаза глядят! Его сын, однокурсник корчившейся на полу большой гостиной девушки, зажмурившись и втянув голову в плечи, шептал: "Нет, нет, нет, пожалуйста, только не её". Именно этот судорожный шёпот зародил в тогда почти сломленном Люциусе робкую надежду на то, что, если эта девочка выживет, то и они, Малфои, спасутся. А после войны, стараниями Поттера и всё той же Грейнджер, Люциус, Нарцисса и Драко Малфои были практически оправданы и отпущены с миром в своё родовое гнездо.       - Тогда продолжим, - певучий голос Нарциссы вывел Люциуса из прострации, - судя по загадочному виду Драко, эта девушка давно привлекла твое внимание и не оставила равнодушным нашего сына. Плюс ты уверен, что я никогда не подумаю на неё... значит, это мисс Гермиона Грейнджер. Которая как раз сейчас стоит за дверью и трясется от страха. Заходите, мисс Грейнджер, не бойтесь, мы вас уже заметили, - с лёгким смешком закончила миссис Малфой.       — Извините, — покаянно промямлила Гермиона, робко вступая в комнату. У девушки в голове не укладывалась вся эта логическая цепочка и то, как же её вычислили.       — Как ты себя чувствуешь? — Люциус тут же поднялся со стула и в два шага приблизился к своей обожаемой пассии. Гермиону слегка пугало, что Нарцисса так спокойно реагировала на наличие любовницы у мужа. Гермиона не могла представить своей реакции на то, как бы они с Роном, которого она никогда особо не любила, стали бы с ним вот так же спокойно обсуждать Лаванду. К тому же, Гермиону немного напрягало то, с каким трепетом и нежностью Люциус относился к этой женщине. Было видно, что его жена ему по-прежнему дорога, и Гермиона не понимала, зачем в таком случае ему она сама.       — Нормально, вроде, — тихо произнесла девушка, боясь взглянуть в глаза Нарциссе. Она её не понимала, но не ощущая с её стороны к себе никакой агрессии, чувствовала себя ещё хуже.       — Да не трясись ты так, - задорно подмигнула ей Нарцисса, - не съем я тебя, тем более мы с моим пока еще мужем уже всё решили, и завтра он передаст титул Главы Рода Драко, а через полчаса после этого мы разведёмся.       — А почему он должен передавать титул Главы Рода? — испуганно спросила Гермиона. Она не понимала, что с ней творится, обычно смелая, она терялась рядом с этой ослепительной женщиной.       — Потому что я должна быть уверенна в благополучной жизни своего сына. А мой уже почти бывший муж может развлекаться, как его душеньке угодно, — с ухмылкой произнесла Нарцисса.       — Нарси, — возмущенно произнёс лорд Малфой, — не пугай мне будущую жену. А то ещё сбежит из-под венца, - он сделал страшные глаза и чуть повернулся в сторону леди Малфой.       — Дорогой, если что, нормальная женщина устроила бы тебе скандал и отобрала бы почти всё имущество. Мне же нужен всего лишь мой особнячок во Франции и титул лорда для Драко. И я могу подумать и, при хорошем поведении твоей невесты, помочь ей с её беременностью, — с улыбкой сказала Нарцисса.       — Ты не выносима, — сокрушенно произнёс лорд Малфой, в глазах которого сверкали искры затаённого смеха. Видя такие тёплые семейные отношения, Гермиона в который раз устыдилась и ей показалось, что она рушит жизнь такой замечательной пары. Эти люди напоминали ей её родителей - такие же искренние и понимающие друг друга с полуслова. Они были прежде всего друзьями, а потом уже любящими людьми и родителями. Видя перед собой пример своих родителей, у которых из настоящей дружбы получилась настоящая любовь, девушка и выбрала Рона. Он был свой, такой уютный и знакомый, ей казалось что именно на таких чувствах и нужно строить семью. Ведь её мама тоже выбрала лучшего друга и оказалась счастлива в браке. Только вот история не терпит повторений в чистом виде, поэтому Гермиона и стоит здесь и сейчас и не может понять происходящего, и чувствует себя потерянной маленькой девочкой, почти как 10 лет назад, сразу после окончания войны.       — Я знаю, дорогой. А теперь будь добр, дай нам, девочкам, поговорить о своём, о женском, — с мягкой улыбкой произнесла Нарцисса.       — Только не пугай мне невесту, ей это вредно, — ласково взглянув на Гермиону, произнёс Люциус, покидая двух своих самых дорогих женщин. Ему хотелось остаться и утешить любимую, обнять и приласкать, убедить её, что всё хорошо, но он и так уже задержался. Кингсли ждал его с отчётом о вчерашней встрече. Малфой мог быть уверен в Нарциссе, он искренне гордился и любил её, как... сестру. К сожалению, больших чувств она у него вызвать так и не смогла, не смотря на то, что все считали их заметной парой. Многие мужчины завидовали ему, Нарцисса действительно во многом была идеальной женой и даже в свои сорок с хвостиком выглядела великолепно. Но ещё она была и его хорошим другом. Он видел, как из маленькой, нескладной девочки, которая была когда-то в него влюблена, она превращалась во взрослую, умную, красивую женщину, которая своим интеллектом и интуицией могла дать фору многим политикам в Министерстве. Нарцисса была единственной, кто отговаривал Люциуса от вступления в ряды Пожирателей Смерти, казалось, что она уже тогда знала, чем всё это закончится. Но она никогда не перечила мужу, Нарциссу с детства научили, что девушка должна быть покорной и послушной, поэтому она всего несколько раз открыто высказывала своё мнение. Люциус всегда удивлялся тому, что из трёх сестёр, только Нарциссу смогли научить послушанию и покорности мужу, но, возможно, это было лишь следствием того, что Нарси была не самым любимым ребенком в семье. Лишь спустя много лет Люциус стал прислушиваться к словам своей жены, и во многом её советы очень помогали мужчине. Она была самая обычная из сестёр Блек. Он ведь мог выбрать любую, все считали, что Андромеда подойдет ему идеально, но он выбрал тихую, скромную и даже немного забитую Нарциссу и ни разу не пожалел о своем решении. В первую войну именно она подсказала его адвокату идею с Империусом. Нарцисса хотела спасти своего мужа, не смотря на то, что тогда он не особо хорошо к ней относился. Его отец недолюбливал её за то, что она долго не могла забеременеть, а самого Люциуса не научили, что женщина - это не просто декор на приёмах и балах. Мама Люциуса умерла, когда мальчику не было и пяти лет, отец же был достаточно жёстким человеком, который считал, что есть два мнения: его и неправильное. Именно он привёл сына к молодому лидеру с хорошей политической программой - Тому Риддлу. Нарцисса, будучи еще школьницей, просила его не совершать глупость, что мысли Риддла хоть и прогрессивные, но утопичные, что из Люциуса выйдет не менее хороший лидер. Но тогда Люциус больше доверял отцу, однако, тот бросил своего сына Аврорам, а сам воспользовался портключом и исчез куда подальше. Зная отношения Нарси к Пожирателям, и то, что всё имущество останется сыну и его матери, а также после предательства отца, Люциус думал, что так и останется за решёткой. Но Нарцисса удивила его, она стала бороться за его свободу, не жалея денег и идей. Тогда он впервые понял, что его жена не просто красивая, но ещё и умная и верная женщина. Он тогда очень изменился, даже кратковременное соседство с дементорами здорово прочищает мозги. Следующие пять лет они заново узнавали друг друга, и в этой женщине он нашёл хорошего делового партнёра. А потом, когда Лорд возродился, Люциус знал, что Нарцисса может забрать Драко и уехать, и он не сможет, а главное, не будет иметь никакого морального права её останавливать. Но Нарцисса в который раз его удивила. Она решила остаться, да и к тому же тайно обучала Драко легилименции, помогала Северусу со сбором информации с собраний, которую ей "по секрету" передавала Белла. Именно Нарцисса первая догадалась, что их замкнутый и нелюдимый друг Северус Снейп - шпион Дамблдора. Она делала всё, чтобы их с Драко жизнь была легче, поэтому когда всё закончилось, и его отпустили под домашний арест, а Драко отправился в Хогвартс, он не смог отказать ей в просьбе отправиться во Францию. Сначала Нарцисса уехала всего на несколько недель, Люциусу было одиноко, но он не мог просить её вернуться. Теперь он точно знал, что об его отношениях с Гермионой Нарцисса тоже догадалась намного раньше и уже давно ждала его Патронуса. Женщина очень быстро приехала и согласилась на его просьбу. Она была особенной, не зря же, когда они заключали магический брак на вынашивание наследника, магия рода Малфой восприняла её как Хранительницу Рода, к тому же угасающий род Блеков также принял её в роли Хранительцы и Матери Рода. Это было очень важное и редкое звание, оно мало кому давалось. Насколько знал Люциус, она была первая Мать и Хранительница Рода за последние пять сотен лет у Малфоев и за три сотни - у Блеков. Эти женщины были особенно ценны, они рожали сильных детей, в которых обязательно просыпался древний родовой дар, у Драко - это колдомедицина. Этим женщинам давалась возможность видеть будущее Рода, они могли и должны были влиять на Главу, если видели что его поступки влекут гибель или приносят вред Роду. Они могли спасти жизнь члену своего Рода, находящемуся за гранью, какой-то особенной магией, и это только то, с чем Люциусу пришлось столкнутся непосредственно. Поэтому он не боялся оставлять Гермиону и Нарциссу, он знал, что Нарси найдет нужные для Гермионы слова, сможет расположить к себе. Но к сожалению, Гермиона всего этого не знала и, видя искреннее тепло и нежность по отношению к Нарциссе, мучалась угрызениями совести.       — Гермиона, вы слишком громко думаете, — с тёплой улыбкой произнесла Нарцисса, — наша семья уже лет семь - не больше, чем игра на публику. Я давно живу во Франции и появлялась здесь только, чтобы сопроводить моего супруга на мероприятиях. Так что вы ничего не разрушаете. Нас с Люциусом связывает только искренняя дружба и уже взрослый сын. Но вот у вас, как я слышала, есть маленький ребенок и муж? И вы так спокойно их бросите?       — Миссис Малфой, мои отношения с мужем, к сожалению, изначально были фарсом, я думала ребенок что-то изменит, - тихо проговорила Гермиона, едва совладав с голосом. - А получилось только хуже, теперь из-за нашей глупости страдает моя дочь Роза. Она совсем маленькая, ей всего шесть лет. Она такой светлый и чистый ребенок... А Рон... у него тоже скоро будет сын от другой женщины, и я это узнала не от него, а от неё. Он предал меня, а я - его. И я не понимаю, куда искренняя симпатия и полное доверие делось из нашей жизни, — Гермиона заплакала. Она не понимала, почему она всё это рассказывает практически своей сопернице, но ей нужно было с кем-то поделиться и она не чувствовала угрозу в миссис Малфой, почему-то ей не верилось, что та может её обидеть. Нужно было высказаться, поделится с кем-то, кто не имеет прямого отношения к этой ситуации. Нарцисса придвинулась ближе и обняла девушку. Гермиона Грейнджер всегда нравилась ей своей преданностью близким людям, её любовь к дочери и искренние слова об её неудавшейся семейной жизни подтолкнули женщину к принятию решения. Хотя она и признавала, что в любом случае сделала бы это. Нарцисса не была идеальной, как периодически считал Люциус, но женщина очень любила детей и не могла лишить жизни ни в чем не повинного ребенка. А без её благословения этот ребенок не сможет родиться, Хранительница-Мать Рода может легко это сделать своим непринятием его в Род. Тогда доступ к Магии Малфоев закроется для этого малыша, а без этого он не выживет. На самом деле Нарцисса всегда очень хотела ещё одного ребенка, маленькую дочку. Но к сожалению, у неё и первая беременность проходила не особо гладко, да и рождение второго ребенка у Малфоев было нонсенсом, так что она всю свою любовь отдавала Драко и немного - Люциусу. Она ведь когда-то его любила, а потом поняла, что детская восторженная привязанность и любовь - это не одно и тоже и легко отпустила мужчину. Она искренне желала ему счастья и понимала, что вне зависимости от слов Гермионы, она им поможет. Но она была рада, что Гермиона оказалась по-настоящему достойной Малфоя девушкой. Задумавшись, она чуть не упустила продолжения слов чуть успокоившейся Гермионы: — Я думала, что брак надо заключать по симпатии и дружбе. Но оказалось, что это не так. Что всё, во что я верила и на что надеялась, это пустышка.       — В детстве у нас у всех были свои идеалы и представления о жизни. Но с возрастом многое меняется, порой даже чёрное становится белым. А ты не переживай почём зря, у тебя теперь всё будет хорошо. Люциус - хороший муж и тебя любит, вы заберёте твою малышку Розу и будете жить долго и счастливо, — ласково сказала Нарцисса, — а завтра, после того как Драко станет лордом, мы проведём небольшой ритуал, который сделает твою беременность легче.       — Спасибо вам, миссис Малфой.       — Зови меня Нарцисса. Тем более, после заключения брака с Люциусом, такое обращение будет уместнее к тебе, чем ко мне.