Гипнагогия
18 октября 2018 г. в 20:02
Меня разбудила мелодия из «Улицы Сезам».
Сбитая с толку, я тихо застонала, с трудом разлепляя глаза. Голова была словно налита свинцом, и гулкие отзвуки музыки резали слух. Я лежала на спине под одеялом, испытывая слабость и смятение. Что случилось? Я дома? Такое чувство, будто я дома.
Я вытянулась, поджала кончики пальцев ног и поняла, что на ногах у меня что-то странное. Перед глазами все плыло и кружилось, но мне удалось откинуть одеяло: нечто непонятное, надетое на мне, было покрыто розовыми единорожками, а по передку спускалась полоска застегнутых пуговок — последняя располагалась на промежности. Зажмурившись, я в недоумении икнула и почувствовала, как что-то хрустит. Либо я придавила какой-то блокнот, либо…
Боже. Вздрогнув, я потянулась к последней пуговке и подавилась, осознав, что я в подгузнике. С трудом поднимая непослушные руки, я попыталась извернуться и снять его, но тут открылась дверь.
В дверном проеме стоял Бен — руки в карманах черных брюк, рукава темно-серой рубашки закатаны по локоть. Черные волосы собраны в пучок, уши прикрыты. Он улыбался.
— Что ты делаешь, негодница? — вкрадчиво осведомился он.
Я изумленно распахнула глаза, глядя, как он приближается, высокий и внушительный, и только теперь заметила поднятые вдоль кровати перила. Перегнувшись через них, он поправил подгузник и… ползунки, заставив меня беспомощно всхлипывать под его огромными руками. Что-то забормотав, Бен просунул руку под меня и погладил мою задницу.
— Все чисто, моя умница. — Нахмурившись, он наклонил голову. — Какая-то ты беспокойная после сна. Слишком суетишься. Проголодалась?
Какого хрена? Я затрясла головой в кромешном ужасе, изо всех сил стараясь побороть кашу в мыслях после вещества, которым меня накачали.
— Я больше не хочу этим заниматься, — прохрипела я. Слезы подступили к глазам, и я громко всхлипнула. — Пожалуйста… ты пугаешь меня, Бен.
Он открыл тумбочку рядом с кроватью и извлек оттуда розовый кляп в виде шарика — как в том секс-шопе, в который я однажды заскочила на спор. Не слыша моей мольбы, Бен улыбнулся, всунул кляп мне между челюстями и застегнул на затылке, покрепче затянув ремешки. Затем провел по моим волосам, убирая их назад и не обращая внимания на мои корчи и сдавленные крики, от которых по подбородку у меня текли слюни.
Бен вытер мое лицо большим пальцем.
— Не устраивай истерику, Рей. Так не добиваются желаемого.
Но я все кричала и сучила ногами. Вздохнув, он выудил откуда-то большие рукавички — той же ползунковой расцветки, с жуткими черными ремешками. С перепугу я не сопротивлялась, когда Бен, напевая под нос, затолкал в них мои руки. О боже… боже… Пейдж и Роуз вернутся не раньше, чем через неделю — ему это было известно? Он собрался убить меня?
Улыбнувшись, Бен расстегнул пуговицы у моей промежности.
— Позволь, я помогу тебе расслабиться.
Облокотившись на перила, он проник пальцем под подгузник. Я крепко зажмурилась и не удержалась от крика, почувствовав, как он гладит складки влагалища, нежно обводит клитор — совсем как за ужином. Его темные глаза не отрывались от моего лица, и он подпер подбородок ладонью, вздыхая и улыбаясь при виде того, как я беспомощно извиваюсь на постели. Я безрезультатно тыкалась рукавичками в прикасавшуюся ко мне руку, пытаясь оттолкнуть ее. Отстань от меня!
На заднем фоне тихо играла «Улица Сезам», а я содрогалась от рыданий, от того, как тело реагировало на прикосновения Бена. Теперь он проник в меня двумя пальцами и ладонью стимулировал клитор, отчего мои бедра непроизвольно терлись об его руку. И это было намного хуже, чем в ресторане: я не могла отодвинуться, не хотела этого, не могла ничего с этим поделать!
На лице Бена застыло мечтательное выражение.
— Я не причиню тебе вреда, солнышко. Я просто хочу, чтобы ты успокоилась. — Его взгляд задержался на моих бедрах, и Бен хмыкнул. — Я освобожу тебя от бремени выбора. Со временем ты научишься это любить.
Я до боли прикусила кляп из-за ощущения тяжести между ногами. Но терпение Бена было не меньшим, чем его безумие: он, не моргая, ждал, пока я не проиграю бой с собственным телом. И это случилось — нескоро, я вся вспотела от натуги к моменту, когда сдалась. Мои ноги елозили по простыням, судорожное дыхание с трудом вырывалось сквозь кляп, я скулила, чувствуя стремительно приближавшийся оргазм. Я кончила, взбрыкнув, об ладонь Бена, а он склонился ко мне и поцеловал в лоб.
Голова кружилась, мне не хватало воздуха. Бен прошелся губами по шарику кляпа и уголку моего рта. Снова вытер мне слюни и приник к моим волосам, не обращая внимания на то, что я начала плакать.
— Моя бедная малышка, — прошептал он. — Все в порядке… Ш-ш-ш. — Он выпрямился, сочувственно сложив губы, и принялся расстегивать рубашку. — Я взял короткий отпуск на несколько дней, чтобы помочь тебе устроиться. Если я тебе понадоблюсь, я буду рядом, — его длинные пальцы занялись брючным ремнем, звякнула пряжка, — как сейчас.
Бен опустил перила и забрался ко мне в кровать в полурасстегнутой рубашке и брюках. Сбросив на пол ботинки, он снова забормотал что-то под мои рыдания и улегся, накрыв нас обоих одеялом. Совершенно подавленная, я притихла, икая, чувствуя, как он с нежностью заключает меня в объятия, прижимая к своей широкой груди. Бен был теплым… от него пахло одеколоном с нотками тикового дерева.
Большая ладонь обхватила мою голову, и он поцеловал меня в макушку.
— Намного лучше. Надо будет купить еще сосок, когда поеду за покупками. Что еще, что еще… — Бен цокнул языком, вспоминая. — Ладно, соображу там, на месте.
Мы долго лежали в полной тишине. Я боролась с отяжелевшими веками, втягивая воздух через кляп, пока Бен не зашевелился и снова не потянулся к тумбочке. Порывшись в ней, он расстегнул и вынул кляп — мне удалось слегка размять челюсти. И тут он снова повернулся ко мне. Я почти не смотрела на его лицо, сосредоточившись на розовой пластиковой соске, зажатой в длинных пальцах. Закрыв глаза, я послушно открыла рот.
Внезапно я смогла немного расслабиться, хотя напрасно. Мой язык обхватил резиновую соску, и я ощутила прямо облегчение после жесткого кляпа, но тут Бен дернул за верхний ряд пуговиц на ползунках, и я панически зачмокала. Его рука проникла под мой наряд, и шершавый большой палец погладил сосок. Я почувствовала, как Бен задышал, прижимаясь к моим волосам, и сознание поплыло от ненормального удовольствия.
— Знаю, ты хочешь спать, — пробормотал он. — Отдыхай, принцесса, — он поцеловал меня в щеку и замер перед тем, как прижаться губами к соске, а потом опуститься к моей шее. Его ладонь полностью накрыла мою грудь. — Идеально.
Я захныкала, бессильно сжимая кулаки в рукавичках, пока Бен скользил все ниже. Мягко отогнув край кофточки в сторону, он зашептал очередную бессмысленную ерунду, пока я нервно извивалась, изо всех сил пытаясь высвободить пальцы из рукавичек. Он так легко коснулся губами моего соска, что на секунду я решила, будто мне показалось, но почти сразу, облизнув губы, он исправился, втянув его в рот.
Я скрючила пальцы и застонала, несмотря на ужас ситуации. Соска едва не вывалилась у меня изо рта, но Бен, хмыкнув, поправил ее и погладил меня по щеке большим пальцем. Я зачмокала соской и закрыла глаза. Тут я ничего не могла с собой поделать — стало приятно. Губы сменяли язык, а мое тело корчилось под мои же неровные вздохи. У меня кружилась голова.
Так продолжалось какое-то время. Бен переключался с одной моей груди на другую, потом внезапно стащил с меня рукавички, бросил их на матрас и прижался ко мне. Я сразу уперлась в его обнаженную грудь, чувствуя, как он пристраивается к моим бедрам, утыкаясь носом мне в щеку.
— Теперь папа слишком возбужден, чтобы спать, — прошептал Бен. — Давай покажу тебе, как это исправить.
Он схватил меня за шею, прижавшись своим лбом к моему, и я почувствовала, как он взялся за свои брюки. Он вытащил член, стоящий торчком, красный, с поблескивающей мясистой головкой. Такой огромный, но я уже поняла это за ужином — ведь Бен и сам был большим и широкоплечим. Я вытаращила глаза, наблюдая, как он собрал пальцем смазку с головки. До меня доносилось тяжелое дыхание.
— Он заставляет тебя нервничать? — хрипло спросил Бен. Когда я кивнула, он тоже качнул головой. — Хм… Большой ведь, так? Но он не причинит тебе вреда. Просто смотри.
Слава богу… Я услышала резкий щелчок над головой и увидела, как Бен дрожащими руками выдавливает на член лубрикант. Уронив флакон, он в несколько заходов размазал гель по стволу, постанывая, глядя на свою работу. Я чувствовала, как от этого зрелища у меня на затылке волосы встают дыбом, каждое движение его ладони по внушительной эрекции вызывало резкий чавкающий звук. На простыню капнула смазка.
Раньше мне доводилось видеть пенис, но я никогда не видела, как дрочат парни. Бен ускорил темп, и я вдруг поняла, что по-прежнему не свожу с него глаз, хотя могла закрыть их. Он стонал, уверенно лаская член, словно делал так уже тысячу раз. Как он дошел до жизни такой? Любая женщина с ходу бы запрыгнула на него… И я тоже… Какой в этом смысл?
Он сжал мою шею.
— Почему бы тебе не попробовать, детка? Я помогу.
Я с омерзением замотала головой, но Бен еще крепче стиснул мне шею. Придерживая меня, он поднял флакон лубриканта, опорожнил его в мою ладонь и, взяв за запястье, подвел к пульсирующему члену. Стоило мне притронуться к горячей коже, как он зашипел, а я сжала дрожащие пальцы вокруг эрегированного ствола. У меня даже не получалось обхватить его целиком, кончики пальцев не могли сомкнуться.
— Ты такая хорошая девочка, — тихо приговаривал Бен. — Сожми покрепче, пожалуйста… И потрогай здесь, — он нажал моим пальцем на самую выступающую часть головки.
Я сделала, что было сказано. Словно задыхаясь, Бен двигал бедрами, пока я молча имитировала то, что видела. Член окреп сильнее, Бен заскулил, и по моим пальцам обильно потекла вязкая жидкость. Вырвав из моего рта соску, Бен жадно поцеловал меня, вовсю орудуя языком и тяжело дыша от подступившего оргазма. Мое сердце заходилось лихорадочным стуком.
Вдруг его липкая ладонь толкнула меня на спину, и он принялся додрачивать обеими руками. Я взвизгнула, когда он снова вжался в мой рот и стал рвать оставшиеся пуговицы.
— Моя негодница… — выдавил он со стоном. — Так жаждешь папочкиной кончи. Ты получишь ее прямо туда, куда хочешь. Это наш — о, господи! — наш маленький секрет, принцесса.
Расстегнув подгузник, он откинул его в сторону, и я выпучила глаза, глядя, как он нависает надо мной, нацеливаясь членом в мою вагину.
— ХВАТИТ! — заорала я, но Бен за горло пригвоздил меня к матрасу и сжал с невероятной силой, игнорируя то, как я отчаянно царапала его руку.
Я почувствовала, как горячая головка проникла между моих складочек, услышала, как Бен шумно выругался, начиная кончать и активно проходясь по всей моей щели с возгласами «О боже!». После нескольких бешеных толчков мне на кожу приземлились липкие потеки спермы.
Я заорала во всю мочь, как только получилось в моем полупридушенном состоянии. Тяжело хватая воздух, Бен едва не рухнул на меня, но вовремя успел опереться на руку. Шикнув на меня, он стал размазывать сперму по моей промежности, даже забираясь внутрь. Я брыкалась и хрипела, слезы обжигали мне глаза. Ради бога — ОТСТАНЬ ОТ МЕНЯ!
Бен не сводил темного взгляда с моего лица. Наконец-то я смотрела прямо на него, и он казался чертовски вдохновленным. Его губы растянулись в улыбке. Нашарив флакон, он сбрызнул мою и без того истекавшую промежность. Мне захотелось блевануть, но я даже дышать не могла.
Небрежно откинув лубрикант в сторону, он снова занялся моим хлюпающим влагалищем.
— Что такое? Я только дал тебе то, что ты хотела. — В попытках отстраниться от него я рыдала, слыша его дыхание у самого уха. — Думаешь, это извращение? Тебе надо зарабатывать деньги на колледж, Рей, поэтому перестань реветь, или я предоставлю тебе реальный повод для слез.
Бен запечатал мне рот противным слюнявым поцелуем и застегнул подгузник. Он размазал смесь из спермы и лубриканта по моему лицу и засмеялся при неудачной попытке укусить его за руку. Ответкой послужила меткая пощечина, встряхнувшая мне мозг. Он переплел свои пальцы с моими. Едва оправившись от удара, я почувствовала, как что-то тычется мне в губы.
— Оближи папин член начисто, — он стиснул мне руки так, что я чуть не взвыла. — Это тебе наказание за непослушание. И не кусайся, иначе на ужин получишь слабительное.
— Пожалуйста! — взмолилась я, захлебываясь рыданиями. — Мне очень жаль! Я испугалась… Я никогда раньше не делала ничего подобного! — Из моего горла вырвался крик, я была слишком напугана, чтобы предпринять хоть что-то. — Ты ДЕЛАЕШЬ МНЕ БОЛЬНО!
Бен помолчал с минуту. Я почти ничего не видела сквозь слезы, но хватка на руках ослабла, и он отпустил меня. Кисти горели от боли, но я не могла перестать благодарить его, повторяя «спасибо» раз за разом.
Бен встал с кровати и, приведя в порядок брюки и рубашку, поднял перила с громким щелчком.
— Спи, — холодно проинструктировал он. — Если мне придется вернуться, чтобы выговаривать тебе, наказание будет таким же.
Я вся тряслась и согласно кивала, пока он не покинул комнату.
Оставшись одна, я чувствовала его остывающую сперму на лице и половых органах, бессильная что-либо сделать. Прикусив губу — без всякой жалости, до крови — я зажмурилась.
Не плачь… не кричи… не издавай ни звука…