Хейли оживает под новый учебный год Хоуп и держится она молодцом, если честно. Да и Клаус рядом с ней своих чувств не подаёт. И они оба выглядят самыми счастливыми людьми на земле, только вместе прогуливаясь по парку Нового Орлеана, который расположен в французком квартале.
Правда они ещё не осознают, как счастливы, находясь рядом с друг другом. Зато это замечает Элайджа, уже через несколько дней, собирающий вещи во Францию и билет на самолёт люкс — класса уже лежит в чемодане.
Под Новый год вся семья приезжает в Новый Орлеан, не считая только Элайджу, по истине чем-то сильно занятым, даже Кол и Давина приезжают на чёртову огромную ёлку, ненавистный для Никлауса костёр и конечно…
Худощавого (не Санта) Клауса, и его, поистине, огромный красный мешок с подарками (никто так и не понял, как Ник согласился одеть этот чёртов костюм, после краткого, но очень интересного разговора с Маршалл). Кажется, что Майклсон скупил весь Новый Орлеан со всевозможными украшениями и гирляндами.
Марсель и Ребекка улыбаются в совместных объятиях друг друга, Киллин с Фреей и Винсентом обсуждают как назовут своих будущих детей, Хоуп стоит рядом с Колом и Давиной возле ёлки, улыбаясь, и разворачивая подарки от своей семьи. Кол улыбается, пытаясь отобрать горячий шоколад у своей жены.
— Волчонок, не забывай, мы с тобой заключили пари, и если я угадаю, тот ли подарок ты хотела на Новый Год, то ты исполняешь одно моё, любое, желание, — Никлаус ухмыляется, видя как она рассматривает что-то на улице через оконную раму, медленно прокручивая в руках бокал с вином. Чёртова длинная борода жутко мешает ему вытащить бутылочек с кровью Хоуп из кармана, — Ты хочешь стать гибридом и я могу дать тебе такую возможность.
Спросите вы, почему он об этом подумал? Почему вообще Хейли захотела снова стать гибридом. Ответ прост, в последний раз, гуляя по парку и наблюдая, как листья деревьев медленно окрашиваются в разные цвета, они завели разговор на тему их сил, ведь Хейли после возвращения осталась простым оборотнем.
— Ты не угадал, Клаус. Возможно я и хочу стать гибридом снова, чтобы жить рядом с вами и уметь постоять за себя от наших врагов, но это не тот подарок, который я желаю на это рождество.
Майклсон смотрит на неё с неким непониманием и чувствует, как его желание, связанное с поцелуем рвётся по ниточке. В этот же момент девушка стоит спокойная и наблюдает как в глазах Майклсона пляшут чертята, которые так и задают немой вопрос «что ты хочешь?»
— Вот какой подарок на Новый год я желала, — отвечает Хейли, смотря в сторону, не следит ли кто за ними, набираясь сил и молниеносно, стягивая вниз
штаны (кхм, простите) бороду и прислоняется к его губам своими. Никлаус на несколько секунд замирает от такого выхода, и этого момента хватает для того, чтобы девушка улыбнулась ему и пошла в центр комната, мысленно давая пощёчину себе за такое опрометчивое действие.
Через несколько минут Хейли заходит в комнату Клауса, для того чтобы извиниться перед ним, но она ещё не знает, что Никлаус тем временем переодевался. И когда волчица зашла, он стоял и застёгивал пуговицы у себя на рубашке, чувствуя вкус вишни её губ и строя план по тому, как сделать так, чтобы они остались вдвоём в одной комнате.
— Прости, я не хотела, — лепечет Хейли и уже разворачивается к двери, чтобы уйти, но только Клаус не хочет её отпускать, поэтому он появляется перед ней в тоже мгновение и Хейли лишь успевает ойкнуть.
— А я хотел этого, — отвечает гибрид, впиваясь после чего в такие манящие губы девушки. Теперь они знают точно чего хотят.
Чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался, но к сожалению, Хейли чертовски не хватает воздуха, а голос Хоуп, ищущий их повсюду всё приближается и лучше доносится из приоткрытой двери, от чего Никлаус переносит их за угол комнаты, как раз в тот момент, когда их дочь заходит в комнату отца, но никого там не находит и закрывает дверь за собой, недоумевая куда могли пропасть её родители.
— Боже, — шепчет девушка, понимая весь идиотизм ситуации. Она начинает смеяться и для того, чтобы хоть как-то заглушить смех, она прижимается плечом к Никлауса, — ты и я, прячемся в твоей комнате от нашей дочери. До чего мы дожили?
— До счастья, Волчонок, — отвечает Майклсон и целует её, думая всё-таки, что счастливыми могут быть даже такие как они.
***
Луна ярче светит в комнате Никлауса, а любые их конфликты можно решить в их спальне. Так они теперь начали жить. Вот их жизнь.
И после воскрешения Никлаус стал часто переносить спящую Хейли из комнаты дочери в их собственную. А встречать утро они начали втроём. Клаус, Хейли лежащие по двум сторонам кровати и Хоуп, которая всё также, как и в детстве, прижималась ближе к маме, рассказывая отцу как хочет провести сегодняшний день.
— Хоуп, тебе конечно понравились все подарки от моих братьев и сёстер, — говорит Никлаус, переглядываясь взглядом с Хейли, — но мы ещё не вручили тебе наш с твоей мамой, личный подарок.
— И где он находиться, тогда? Когда вы мне его отдадите? — тараторит Хоуп, весело улыбаясь, а в глазах так и читается вопрос. Волчица заливисто смеётся, поглаживая свою дочь по голове.
— Но — но, не так много вопросов сразу, милая, — говорит Никлаус, поворачиваясь к рядом стоящей тумбочке и забирая оттуда маленькую коробочку, которую передаёт в руки его дочери.
— Малышка, тебе хоть и исполнилось шестнадцать, ты стала совершеннолетней, но не забывай о здравом уме, — говорит Хейли, — Но ты навсегда останешься нашей маленькой девочкой. А машина находится под окном.
Ведьма достаёт ключи от Бентли и начинает визжать от радости, спрыгивая с кровати и выбегая во двор их дома, весело крича.
Вот всё-таки счастливая жизнь — укутывая своего Волчонка в такие ей нужные и родные объятия.
***
Роды Киллиан вскоре заканчиваются, Винсент пытается успокоить рядом стоящую Фрею от лишних волнений, а Хейли стоит в углу коридора, ошарашенно рассматривая две полоски теста на беременность. Видит Никлауса, что идёт к ней с волнением и Хейли
убирает прячет тест в задний карман джинс, одевая на лицо улыбку. Она расскажет ему всё чуть позже.
— Я стала сестрой! — визжит Хоуп, прыгая и улыбаясь на все больничное крыло, — а ты, папа, получается стал дядей!
Они заходят в палату всей оравой Майклсонов, ведь приехали даже Кол с маленькой Давиной. Хейли начинает плакать от счастья, что она видит на лицах всех присутствующих и они отходят с Никлаусом в самый дальний угол этой просторной палаты.
Клаус задаёт вопрос Хейли о её здоровье и всё ли с ней в порядке, девушка же лишь сковано улыбается и показывает Никлаусу тот самый тест на беременность. Гибрид с минуты смотрит то на тест, то на любимую и уже как три года жену, и наконец всё понимает. Он радостно вопит, поднимая свою жену на руки и так мило улыбаясь, о том, что второй раз станет отцом! И он снова чувствует себя в этой жизни счастливом.
Вторые роды Хейли проходят сложнее предыдущих, и Никлаусу уже кажется, что зря он повёз её в больницу, ведь врачи ей, судя по истошным крикам, ничуть не помогают. И Клаус готов лезть на стену от безысходности, когда его не пускают в палату. Но рядом стоящая семья пытается поддержать его.
И Кол, улучив момент, гипнотизирует одну медсестру для того, чтобы их пропустили и Клаус видит рождение своего второго ребёнка. Это мальчик. Он сладко зевает и сжимает пятью пальчиками его палец, а гибрид готов плакать от счастья. Хейли лежит на больничной койке и устало улыбается, прижимая к себе с одной стороны дочь, что не меньше боялась за жизнь своей матери, чем Никлаус, со второй стороны она держат маленького мальчика, улыбаясь мужу.
И после этого момента их жизнь становится
идеально счастливой. Нет больше никакой ревности или семейных скандалов. Есть лишь по настоящему
счастливая семья
Дэниэлу семь и они ведут его всей семьёй в школу Нового Орлеана. Клаус смотрит на Хейли с неким восхищением и пониманием того, что он без неё никем бы не смог стать. Его бы поглотила пучина боли и страданий.
— Папа! — измученно зовёт его голос Хоуп. Она с силой трясёт его за плечо в попытках разбудить его.
— Ч-Что происходит? — спрашивает Никлаус у дочери, — где твой брат, где твоя мама?
— Папа, мама мертва, и у меня никогда не было брата, — звучит довольно печально, и Хоуп пытается держаться, — Ты третий раз подряд закрываешься в себе с помощью заклятья сна и там видишь то, что хотел бы видеть…
— Как… — замирает в воздухе, — Но ведь вся эта жизнь была такой… правдивой! Эта жизнь была такой счастливой.
Хоуп вымученно улыбается, нехотя говорит, что у вампиров счастливой жизни не бывает…
— Нет, не-е-ет, такого быть не может, — Клаус метается по комнате и ломает всё на своём пути, — Как мне сново попасть туда?
— Прошу отец, не нужно… Ты прожил таких 3 жизни, прошу, не надо…
Но Клаус не слушает дочь, и вместо этого, сново ложится на кровать. Хоуп вымученно закрывает глаза и улыбается. Пускай хоть у него в голове будет
жива<i> Хейли.
<i> Хейли оживает под новый учебный год Хоуп и держится она молодцом, если честно. Да и Клаус рядом с ней своих чувств не падаёт. И они оба выглядят самыми счастливыми людьми на земле, только вместе прогуливаясь по парку Нового Орлеана, который расположен в французком квартале. 
