Одинокий

— Чимин-а, у тебя снова пошло раздражение. — отвлекаясь от еды, называемой школьниками и студентами обычно помоями, а находились сейчас все трое в столовой, говорил Тэхен, нежно водя подушечками теплых пальцев по покрасневшему участку тонкой шеи лучшего друга и качая головой от его очередного обморожения.       На бледной коже самого чувствительного для поцелуев участка тела, а бледная она возможно еще и из-за анемии, действительно видно яркое красное раздражение, бросавшееся в глаза. Хотя еще совсем недавно Мин этого не заметил, когда был у гардероба. Небольшой участок сейчас такой черствый, грубый, клетки, видимо, уже мертвые. Выглядело это как детская болезнь — диатез. Когда малыши переедают сладкого и их кожу начинает сыпать. Только у этого парня была проблема связана не со сладостями, а с внешним видом. То, как на него будут смотреть другие. Ведь к своей ни капли не греющей накидке он совсем не мог подобрать красивый, а главное такой теплый и важный элемент одежды, как шарф.       Ту самую руку солнышка готов чуть ли не отгрызть Чонгук, свирепо, даже как-то дико смотря на группку «фриков» и присоединившегося к ним сталкера. На самом деле этот парень, Чонгук, всегда глазел на лисенка, когда приходило время идти в столовую. Только вот раньше с ним не было этой надоедливой «вишни»! Хотя непонятно зачем вообще сюда приходит Чим, если не ест… Но не смотря на абсурдность, смысл в этом был, ведь бродя по опустошенному коридору во время долгожданного для всех голодных студентов, есть шанс наткнуться на какого-нибудь неприятного человека. При меньшем скоплении людей каждый индивид заметен и никого не пропускают мимо ушей и глаз. Но, находясь в толпе, словно под маскировкой, есть возможность остаться незамеченным. Наверное этим и пользовался Чимин. Он просто впал в поток толпы. Но не мнением, стереотипами или взглядами на мир, а физически, прячась в ней от всех.       Довольно хитрое действие. Этот мальчик не просто так заслужил свою кличку или лучше сказать прозвище — «лисенок». Пак не хочет отличаться от других. Он хочет быть таким же как и все. Быть незаметной серой массовкой — его мечта. Не видеть отвратительных взглядов, выражающих презрение, не слышать за спиной оскорблений, которые часто даже не скрывали и выговаривали достаточно громко. Это внимание ужасно и кажется Чимин не сможет сбежать. Он считает себя толстым и уродливым. Но ни его впалые щеки и глаза, ни кости, торчащие даже из-под одежды, ни трясущееся иногда тело в моменты дикой усталости лишь от пробежки на несколько метров или после танца на тренировке, в который младший вкладывает всю душу, ни его вялость не делают малыша ужасным. Потому, что просто напросто не существует некрасивых людей. А лисенок и без этого правила привлекателен и мил. — Снова? — Юн тоже подключился к этой теме, просто рассматривая покраснение глазами и не смея злить Чонгука еще больше лишними прикосновениями. Иначе мальчик совсем слетит с катушек и будет рвать и метать все на своем пути. Также он может уничтожить и все свои оставшиеся шансы на отношения с лисенком. А их у Чона много, смотря на то, что Чимин в него влюблен по уши. Но когда последний раз к его предмету воздыхания проявляли так много внимания?! Достаточно эгоистично, но и «поклонники» у Пака появились слишком неожиданно, для бедного собственника.       Но сам лис даже мечтать не смеет о дружбе с популярным молодым человеком. Даже не представляет, что они могут как-то ближе познакомиться, начать разговор. О чем? Кажется, они находятся в слишком разных мирах, что очень неудобно для отношений. Пак еле держится на плаву, еле старается не утонуть в этом разбушевавшемся море под названием общество, а Гук руководит, словно Посейдон, этим обществом. Заставляет людей ползать перед ним на коленях и совершенно плюет на всех сверху. Всех кроме одного розового нежного лепестка, который старался корабликом аккуратно плавать по непредсказуемой воде — его Чимин… — Этот засранец ходит без шарфа, хен! И так каждую весну. Выберет себе тощую курточку или пальто, а шарф ему «ну никак не смотрится!» — возмущался Тэ, переживающий за здоровье Чимина. — А если зимой он найдет пуховик с необычным мехом и опять-таки не сможет подобрать шарф и шапку, то и без них ходит! Вот что мне с ним делать? Снова мазь покупать, так он же все равно продолжит ходить так! — эмоциональный диапазон Тэхена, видимо, имеет невероятный радиус, раз младший сейчас был настолько возмущен. Чимин будто не просто обморозил шею, он ее будто себе перерезал по словам перевозбудившегося солнышка...       Если представить координатную плоскость людского спектра эмоций, то насколько сильно или слабо люди все ощущают, то радиус этого восприятия у обычного человека будет начинаться от отметки в минус пять-восемь и заканчиваться теми же числами, только на противоположной, положительной стороне. И то обычно держаться отметка настроения будет ближе к нулю. Но у солнышка все находится либо на минус бесконечности, либо на плюс бесконечности. У мальчика точно нет эмоционального истощения. Хорошее настроение Кима, его позитив, находящийся на отметке где-то в невиданной нам положительной точке, делает его до глупости счастливым. Некоторые могут даже назвать мальчика идиотом. Расстроенный же Ким Тэхен — эгоистичный, вредный, капризный ребенок. Все ужасные качества, которые Тэ ненавидит собираются в нем в точке минус бесконечности. И наверное поэтому мальчик старается избегать негатива.       Когда мы улыбаемся — становимся счастливыми, а не наоборот. Именно тогда, когда на лицах людей сияет замечательная улыбка, вырабатывается гормон счастья и они начинают заметно веселеть. Знал ли Тэ это правило или нет, но видимо им он и пользовался даже если и на подсознательном уровне. Юнги это нравится. — Все не на столько плохо! — хмурился Пак, теперь и сам дотрагиваясь до грубой кожи. — Подумаешь обмерзла… Что я сделаю? — обиженно говорит он, будто действительно выхода из ситуации не видит.       «Если некрасиво, значит неправильно.» — ужаснейшее правило безрассудности лисенка. Болезнь, и это даже не просто анорексия, вышла из-под контроля. Как же вернуть разум Чимина обратно? Как снова вразумить его? — Чимин, можно просто купить шарф, представляешь? — Я говорил, что не могу найти красивый! — между друзьями начиналась ссора, которая точно не будет иметь конца. И это плохо. Солнышко — единственная опора худого мальчика, единственный помощник, защитник и единственная поддержка. Хотя может и Юнги теперь подключится к этим обязанностям. Однако, конечно не сразу, чтобы не спугнуть малыша давлением. — Ты и так красивый. — своим немного низким голосом, который сейчас стал каким-то более нежным и мягким, возможно из-за чая, что приятно согрел и увлажнил пересохшее после курения горло, проговорил старший, снова вставляя в их разговор свои обрывки глубоких, длинных мыслей.       Мелкая ссора, которая могла понести за собой плохие и неприятные последствия, резко оборвалась. Две пары глаз уставились на Юнги, а тот пытался сохранять спокойствие, потому что совсем не понимал, что происходит. Почему вдруг друзья так удивились?       Знал бы старший, что такие слова, как красивый, прекрасный, милый, нежный говорил Чиме только Тэхен. Даже родители Пака были против отвратительного состояния своего сына, выговаривая ему это в лицо не самым приятным и гуманным образом… Для лисенка эти слова возымели смысл, для Кима — надежду. Ведь Юнги кажется просто новый знакомый, парень, который просто из жалости защитил его перед Чонгуком сегодня. А эти слова… Неужели он правда так считает? Не из жалости? Вот просто так?       Смущенно покраснев, мальчик опустил голову и улыбнулся. Это уже благодарность для Мина, наблюдавшего за ним и успокаиваясь при виде хорошего настроения лиса. Но намного ярче сейчас лыбился Тэхен. Давно его друг не слышал так много приятных слов и так давно не улыбался настолько счастливо, так по-настоящему… Что это значило за солнышка? А то, что он нашел пару для своего любимого лучшего друга. Ну кто же лучше Юнги позаботится об этом малыше? Ошибочно мальчику казалось, что Пак нравится их новому члену группы «фриков». Раньше он думал, что Чон поможет Чимину. Думал, что возможно между ними может что-то получится, ведь по рассказам малыша их симпатия казалась взаимной. Но увидев этого самого красавца сегодня впервые, Тэ явно понял, что этот ублюдок просто сведет лисенка в могилу лишь своими словами… А это не так сложно. Голодная смерть для Пака не так далеко, ему нужна помощь сейчас. Настоящая помощь, а не просто мечты о популярном, тщеславном мальчишке. — Люди начинают уходить, пойдемте тоже. — да, такое «событие» мимо Чимина не пройдет точно. Ведь он уже привык к течению, расходящихся чуть ли не в одно и то же время ежедневно студентов.       И теперь только выйдя из столовой, Чимин решил поесть… Если этот перекус вообще можно назвать, даже не полноценным, а хоть каким-то питанием. Ведь в маленьких, тонких ручонках находился такой же маленький и тонкий батончик. И то он диетический, не несущий никакой пользы состоянию лисенка. Однако никто ему ничего не говорил. Ведь если малыш не поест сейчас, то не поест сегодня вообще… Этот бедный батончик — единственное, что отделяет его от смерти. Хотя бы на маленькую, тонкую, еле заметную и незначительную долю.       Но судьба жестока и она говорит «нет» сегодняшнему единственному приему пищи мальчика. А точнее это самое ужасное «нет» говорит Чон, мать его, Чонгук, снова творящий бог невесть что! А ведь все из-за глупых мыслей, неопытности, незрелости и неразборчивости в ситуации. Как было ранее замечено, сыпь лисенка очень похожа на диатез, но эта болезнь в таком возрасте уже не проявляется… Ее и этот идиот заметил в столовой, однако, признавая только один диагноз, он решил защитить Чимина от употребления сладости! Как настоящий герой, черт возьми!       Смело, уверенно и ловко первокурсник выхватывает лакомство из хрупкой ручки, ничего не ожидающего Пака. После этого действия Чонгук победоносно смотрит на сласть и…съедает ее на глазах голодного мальчика. Взгляд того был пропитан ненавистью, обидой, горечью. Так младший еще и поморщился, поедая не самый вкусный батончик! Какая-то горькая начинка из неприятных кусочков фруктов, а шоколад на вкус будто грязь… Противная вещь.       Однако это единственная энергия, которую лисенок мог получить до конца дня. И этот прием пищи для Чимина значит очень много. Неужели он слишком толстый, раз у него отбирают еду? Чону не нравится его форма? Считает, что Чимину нужно меньше есть? Такие абсурдные выводы делал потерянный рыжий зверенок, оробев и остановившись, все еще смотря на первокурсника.       Но теперь не выдержал Тэхен. Он с яростью, не идущей ему яростью, смотрел на ублюдка, скалясь и кажется готовясь познакомить того со своим кулаком. — Ты правда такой придурок? Твою мать, ты не нажрался своих помоев?! — в коридоре началась потасовка, а Чон смотрел на всех троих друзей и особенно на Чимина с полным невинности взглядом.       Как самый проницательный человек здесь, Юнги примерно понял в чем дело. Младший глуповат…без этого вывода уже не обойтись… И как теперь старшекурснику спасти его задницу?! — Выбирай выражения. Ты не можешь позаботиться о своем парне нормально и еще на меня наезжаешь, фрик? — хмурился Чонгук, со злобой выговаривая то самое «позаботиться о своем парне». — О да, съев его еду, о нем ты позаботишься намного лучше. — не сдерживал себя Ким, играя мускулами на лице. — Ты придурок? Она ему только навредит. — в этих словах малыш и услышал «он и без того жирный». А что еще могло прийти ему на ум? Загнанный в угол общественным мнением, терзающий себя из-за чужих взглядов парень просто никак по другому не мог интерпретировать самые ужасные для него слова.       Чонгук смог просто волшебно все испортить.