Между двух огней

9 мая Никогда не думала, что жизнь может так резко пойти под откос. Ещё вчера на дворе светило солнце, а сейчас уже там бушуют тучи и ураганы. Этот день самый ужасный, но даже один человек может дать понять, что могло быть куда хуже. — Пожалуйста, это очень срочно! Приедь за мной…       В горле стоит противный комок, который труднее сдерживать с каждой минутой. Хочется сорвать на крик, плакать без остановки, пока слезы не кончатся или не станет лучше. Хотя лучше сегодня мне уже не станет.       Мои слова звучали твёрдо, но в голосе чувствовался заметный фальш, который любой бы смог раскусить. При желании, конечно. Не знаю, понял ли тот, кому я позвонила, что мне не очень хорошо (хотя это мягко сказано), но очень надеюсь, что он приедет в скором времени.       Мне не хотелось отвечать на его вопросы, поэтому быстро поговорив, я бросила телефон в самый дальний угол комнаты. И мне бы просто не хватило сил, чтобы ответить на расспросы. Я не смогла выдержать, слезы, а вместе с ними и вся та боль, что я испытываю, вылились наружу.       Наверное, это эгоистично с моей стороны привлекать кого-то к моим проблемам. Но сейчас мне важна поддержка, как никогда прежде. Я просто не знаю, что мне делать, куда идти, лишь стало хоть чуть лучше и спокойней.       Он — единственный человек, кто сможет меня понять. Остальные мои друзья никогда не сталкивались с подобным, но это очень даже хорошо. Я не хочу, что бы с кем-то случалось пободное, не пожелаешь такого даже врагу.       Я пытаюсь не привлекать к себе внимание родителей. Хоть они и знают, что мне паршиво, но мне не хочется, что бы они знали насколько. Заперевшись в комнате, я разрываю себя на части, отдаю себя без остатка эмоциям, которые решительно взяли надо мной верх. Кричу в подушку от безысходности, говорю, что это всё несправедливо, спрашиваю — почему это случилось со мной? Мне никто и никогда не даст ответ.       Мне кажется, что время движется вечно. От этого на душе становится ещё более гадко. Я понимаю, что он не моя собачка, которая готова прибежать по каждому первому зову. Но я хочу, что бы он приехал за мной как можно скорее. Мне нужен свежий воздух, который сможет отрезвить мои мысли, какие-либо, пусть даже и банальные, слова поддержки. Нужно хоть что-нибудь, что сможет мне помочь.       Горло уже першит от постоянных всхлипов и глотаний воздуха. Его мне катастрофически не хватает. Перед глазами одно размытое белое пятно, они уже, наверное, ужасно красные и опухшие. Но сейчас мне совершенно плевать на внешний вид.       За окном я услышала звуки, которые так долго ждала. Наконец-то он здесь! Он заберёт меня из этого проклятого дома и увезет туда, где более спокойно, где я смогу собраться с мыслями. Он выслушает меня и успокоит (по крайней мере, я на это очень надеюсь).       Быстро смахнув слезы, я побежала на улицу. Несколько раз чуть не упала из-за того, что плохо видно, но я смогла дойти до выхода.       Последние несколько месяцев, выходя на улицу, я чувствовала облегчение, но сейчас я ничего не чувствую. Мир потерял для меня все краски и яркости, которые я всегда старалась замечать. Везде стало пусто и уныло, все, как мне казалось, потеряло смысл.       Закрывшись волосами, я быстро зашагала к парню. Не знаю, какие эмоции сейчас выражало его лицо, я не могла взглянуть на него, но мне очень этого хотелось. Если бы я посмотрела на него сейчас, то мои слез полились бы с новой силой, ещё больше опустошая меня. Моя энергия подошла бы к своему концу. — Хей, куда едем? — спросил парень, в весёлой ему манере разговора. Похоже, что он не смог понять моё состояние по звонку. Я не могу винить его за это, возможно, я бы тоже не смогла понять, в каком состоянии человек по пяти секундам общения по телефону. — Неважно, — дрожащий голосом проговорила я, выдернув шлем из его рук. — Главное — подальше отсюда.       Марко больше не задавал лишних вопросов. Он завёл мотор мотоцикла, и мы помчались туда, куда хотел парень. Мне было совсем все равно, куда он мог меня завести. Я даже не смотрела на дорогу, мой взгляд был пустым и немигающим.       Я всегда восхищалась подобной скорости белого скакун, как уже привыкла называть мотоцикл. Но сейчас я даже не замечала холодного ветра, от которого вся моя кожа покрылась мурашками, не чувствовала того адреналина, заставляющего моё сердце биться чаще. Мне казалось, что это немного поможет мне успокоиться.       Но моя голова все ещё была забита тем, что случилось сегодня утром. Почему я была такой глупой и не видела очевидных вещей? Мне ведь говорили об этом и не раз. Но разве могла ли я хоть что-нибудь сделать? Моего мнения никто бы не спросил, оно никогда и никого не интересовало.       Черт, я же сама загоняют себя этими депрессивными мыслями! Но как избавиться от этого, когда твоя жизнь, словно карточный домик, разрушилась один неосторожным касанием ветра? Эти размышления разъедают мой мозг буквально изнутри, от них не так уж и легко избавиться, даже при огромном желании.       Я думала, что все мои слезы закончились, но это оказалось не так. Неожиданно они полились из моих глаз с новой силой. Тихие всхлипывания вновь превратились в рыдания, звук которых заглушал двигатель мотоцикла.       Не знаю, что подтолкнуло меня на это действие, возможно, мне просто хотелось ощутить чье-то тепло, понять, что я не одна. Я ещё крепче обняла Марко и прижалась к нему всем телом. Если бы не шлем, то его футболка стала бы мокрой от моих слез.       Я почувствовала, как парень слегка вздрогнул от такого внезапного действия с моей стороны. Видимо, он был очень удивлён моему порыву, но я не услышала от него ни язвительных фраз, ни усмешек, ни ухмылок. Значит, он понял, что со мной что-то не так (опять это мягко сказано), ведь, обычно, Диаз никогда бы не удержался в комментариях.       Пока мы ехали мне удалось немного успокоиться, по крайней мере, слезы уже закончились, но горло невыносимо болит. Кажется, что говорить я нормально не смогу. Время от времени моё тело заметно вздрагивало. Возможно, это из-за холода, ведь, выбегая из дома, мне не удалось надеть тёплую кофту или же это все последствия моего состояния, которое оставляет желать лучшего.       До самого конца поездки я крепко прижималась к Марко, удобно устроив свою голову на его спине. Я смотрела в одну точку, наверное, даже не моргая. Как ни странно, но моя голова освободилась от ненужных мыслей, я не думала ни о чем, просто бездумно смотрела в пустоту.       Я совсем не заметила того, что мы были уже на месте. Из моего состояние меня не смог вытащить даже двигатель, который перестал шуметь. Лишь тихое «Звездочка, мы приехали» помогло мне вернуться в реальность.       Это место я сразу узнала. Это была та самая вершина Эхо-Крик, ради которой Марко когда-то «украл меня», тем самым спасая от скучных уроков. Даже в такую пасмурную погоду здесь выглядело все очень приятно, навеяло первыми воспоминаниями. От них у меня на лице возникло некое подобие улыбки, хотя я бы её так не назвала.       Марко говорил, что любит это место за его спокойствие, что оно помогает собраться с мыслям. Надеюсь, у меня получится это сделать.       Я бесстрашно подошла к самому обрыву и некоторое время стояла и смотрела на вид города, который отсюда кажется крошечным. Краем глаза я заметила, как заметно дёрнулся Диаз. Мне не хотелось его пугать, не хватало того, что бы у него случился какой-нибудь приступ из-за моих действий, поэтому села на землю, обняв свои ноги.       Марко тихо вздохнул и присоединился ко мне. Какое-то время мы молчали, просто смотря на родной город, над которым появлялись все новые и новые тучи. Не знаю как для парня, но для меня эта тишина не была угнетающей. Даже обычным своим присутствием, пусть и без разговоров, он все равно помог бы мне. Ведь Марко просто мог сослаться на какие-либо важные дела и не приехать, но он этого не сделал. — Теперь расскажешь, что случилось? — прервал наше молчание Диаз, взволнованно взглянув на меня. Неужели его и правда беспокоит моё состояние? Я даже глазом не успела моргнуть, как мы стали друзьями. Хорошо это или нет, не знаю, главное — он все же готов меня выслушать.       Я знала с чего начать, но слова будто застряли в горле. Их было сложно произнести не только вслух, но и в голове. Но я должна признать этот факт, понять, что все это происходит на самом деле, а не в каком-то ужасном сне. — Мои родители… Они подали на развод…       Мой голос снова дрогнул. Хоть я и произнесла эти отвратительные слова, но я принять это будет очень тяжело, если, конечно, получится.       Марко молчал. Его взгляд вновь медленно перешёл на вид города, но он смотрел будто сквозь него. Почему я вдруг решила что, что ему хоть как-то знакома моя проблема? Мне кажется, что я ошиблась. — Я понимаю тебя, Стар, — донёся до меня тихий и потерянный голос парня. Я была несколько удивлена, услышав эти слова. Я думала, что сделала неправильно, позвонив Марко, но оказывается я все сделала верно.       Повернувшись к парню, я навострила уши, готовилась слышать каждое слово, которое он скажет. Но больше Диаз ничего не говорил. Даже спустя минуту, две он молчал. Я не требовала от него каких-либо слов, ему и так тяжело вспоминать прошлое.       Мне очень хотелось знать, что же все-таки произошло в его жизни. Может быть его признания даже прольют мне хоть малейший свет на то, почему он так не желает обещать ни только с Томом, но и со всей своей семьёй.       Мой взгляд был снова устремлен на Эхо-Крик. Я не знаю, что и думать. Смогу ли я услышать признания от Марко? Или он все же опасается мне что-либо говорить? Но уже были такие моменты, когда он говорил со мной откровенно, что-то изменилось?       Прошло где-то минут десять, если не больше. Я была погружена в свои мысли, но краем глаза заметила движение. Марко поднялся на ноги и задумчиво смотрел вдаль. — Я хочу показать тебя одно место, — тихо проговорил парень, устремив свой взгляд на меня. На их поверхности лежали печаль и темнота, которые гложили его сердце. Но внутри были теплота и понимание, которыми он одаревал меня. — Поехали. — Но куда? — Ты мне доверяешь? — без какой-либо насмешки спросил Марко и протянул мне руку.       Я замешкалась только на секунду, но лишь из-за того, что была слегка удивлена его действиям. Мне удалось быстро собраться с мыслями и протянуть ему свою руку. Да, Марко Диаз, я тебе доверяю!       Снова звук мотора и снова движущаяся трасса. Мы вновь ехали в то место, о котором знал только парень. Сколько же он интересных мест знает, и как он смог их найти? Неужели специально искал?       Мои мысли были забиты тем, что же хочет сказать Марко. Он все же решил рассказать мне о своих переживаниях, что очень ценно для меня. Ведь это означает, что он полностью мне доверяет, даже такие личные вещи.       Мы не въезжали в город, наоборот уезжали от него все дальше. Наша поездка также была долгой, но не такой, как первая. Она заняла где-то минут двадцать или тридцать. Что же может быть такого за пределами Эхо-Крика?       На первый взгляд это было красивое и мирное место. Аккуратный газон, небольшой пруд, в котором плескались утки. Это было похоже на парк, отчего у меня незамедлительно возник вопрос — чем этот парк отличается от городского? Но я не успела задать этот вопрос Марко, потому что увидела, куда именно мы все же приехали.       Кладбище Эхо-Крик. Мой рот невольно открылся, и в глазах появились смятения и лёгкий страх. Не думала, что парня успокаивают такие места. На меня кладбища наводят только ужас и тоску, поэтому я почти всегда избегала те случаи, когда родители звали меня сюда, навестить бабушку, например.       Ничего не говоря, Марко оставил мотоцикл возле входа и пошёл вглубь кладбища. Возникло даже такое ощущение, будто он забыл, что приехал со мной. Ведь он не взглянул на меня, не окликнул, просто ушёл. Но одной в таком, пусть и не в очень жутко месте, оставаться совсем не хотелось, и я побежала за парнем.       Когда мне удалось догнать Диаза, я посмотрела на него. Его взгляд был стеклянным, ничего не выражал. Губы плотно сжаты. Я всем телом ощущала ту напряжённость, что исходила от парня, хоть и внешне он пытался её тщательно скрыть.       Мы не успели дойти до центра кладбища, но Марко уже остановился. Его накрыла тёмная волна грусти и отчаяния. Он сверлил взглядом одну из могильных плит. Я перевела взор туда же, куда смотрел парень, и застыла от шока. — Рафаэль Диаз…       Только и смогла прочитать я, аккуратно выведенные буквы на белой мраморной плите.       Я не могла оторвать взгляд от увиденного. Столько вопросов появилось у меня в голове, но слова и даже буквы не хотели скреплять воедино. Наверное, мне нужно было хоть что-то сказать, может как-то поддержать? Но что я могла сделать? Обычных слов было бы мало, и они были бы совсем ни к месту.       Я даже представить не могла, какую боль испытал и до сих пор испытывает Марко. Это нельзя ни с чем сравнить. Зачем он приехал сюда, неужели чтобы поучить себя, но для чего ему это? Я совершила большую ошибку — у нас с Марко совсем разные проблемы. — Мой отец, — прервал наше нагнетающее молчание парень, не сводя глаз с надгробия. Его голос не дрожал, что меня удивило, но может он просто так старательно держится? — Он умер, когда мне было два года.       Я громко сглотнула, моё тело вновь бросило дрожь, хоть и мелкую. Марко лишился родителя в столь юном возрасте. Логично, что у него не должно остаться даже малейших воспоминаний об отце, но почему-то мне кажется, что это совсем не так.       Здесь было так тихо, что я слышала, как глухо и быстро билось моё сердце. Даже слишком быстро. Я не могла унять то волнение, которое накрыло меня с головой. Собрав свои, возможно последние, силы в кулак я осторожно спросила: — Как он умер?       Я заметила, как сильно напрягся парень, и ужасно пожалела о своём вопросе. Стало крайне неловко, лицо, наверное, стало похоже на одно красное пятно. Я затопталась на месте и уже хотела извиниться перед Марко, но он тут же заговорил: — Он попал в аварию, разбился на машине. Мне говорили, что в него врезались пьяные подростки, которым удалось выжить. Они сбежали, и их никто так и не нашёл.       Мрачная туча покрывала Диаза все больше и больше с каждым произнесенным словом. У меня вдруг возникло непреодолимое желание хоть как-то его утешить. Просто хотя бы прижать Марко к себе, подарить тепло, которого ему так не хватает. Но я старалась унять это странное чувство. Так я могла только спугнуть его своим порывом.       Марко Диаз открывает свою потайную дверцу все шире, он доверяет мне гораздо больше, чем прежде. Он не только рассказывает о своих печалях и секретах, но и открывает для меня свою новую сторону. Её я видела лишь на минуту, в доме, во время вечеринки, когда он говорил про фальшивых друзей. В такие моменты он по-особенному настоящий, но я совсем не знаю, радоваться мне или нет. — Ты, наверное, думаешь — причём здесь все это? — послышался тихий голос Марко, который почему-то заставил меня вздрогнуть. Мне и правда не совсем ясно, зачем мы приехали на кладбище. Хоть мне и хочется узнать больше о парне, но к такому я совсем не была готова. — Правда в том, что наши проблемы не такие уж и разные.       Я не могла понять — почему он так говорит? У него были такие эмоции, которые я ещё не испытывала. Да, меня разрывало и все ещё разрывает на части из-за огромной тоски по моей когда-то счастливой семье, но эти чувства не сравнимы с тем, что ощутил Марко. Как мне кажется, совсем. Но что же он хотел сказать этими словами? — Расскажи мне все, — проговорила я, стараясь сделать так, что бы зубы не дрожали. Если я хочу понять Диаза, то мне нужно знать намного больше, чем сейчас.       Марко опустил взгляд вниз и скрестил руки на груди. Ему тяжело, очень. Такое трудно вспоминать, но сейчас это крайне необходимо. Не только для меня, но и для самого парня.       Глубоко вздохнув, Марко начал тихо говорить: — Не смотря на то, что отец умер, когда я был ещё совсем ребёнком, я помню его. Все наши игры, как он проводил со мной время, все эти моменты одна сплошная радость. Это странно и необъяснимо, но так оно и есть.       Всё-таки я была права насчёт того, что он помнит о своём отце. Ведь если бы он все забыл, то никогда бы здесь не появлялся. — Он очень любил меня, когда был рядом все было по-другому. Наша семья была счастливой, мама была не такая, как сейчас.       Диаз не раз говорил, что у него не самые радужные отношения с родителями. Можно не брать в счёт Дейва Люсайтора, так как он не является его настоящем родителем, а вот Энджи даже никогда не заикалась о том, что у неё есть ещё один сын. Марко говорил, что она совсем не ждала его возвращения спустя три года. Но почему вдруг такое отношение?       Голос парня поник, я заметила, как он стал ещё более напряженным. Никому бы не хотелось портить отношения с родителями. — Внезапная гибель отца очень изменила её. Она совсем перестала обращать на меня внимание, отправляла к бабушке. Через несколько месяцев я узнал, что у меня будет брат.       От меня не укрылось то, что последнее слово Марко будто выплюнул. Я ещё никогда не слышала в его голосе столько неприязни. Неужели Том доставил проблемы старшему брату в столь юном возрасте? — Даже, когда я был ребёнком, то понимал, что это странно. Отца не стало совсем недавно, но она уже нашла себе кого-то, так и оказывается, что у них будет ребёнок. Ха, смешно… Когда Том родился, то мать совсем забыла о моем существовании, обо мне заботилась бабушка, у которой я постоянно жил. Нет, конечно, мама навещала меня, но не так часто, как хотелось.       Я чувствовала себя совсем неважно. Вся эта грустная история выбивает меня из колеи. На глазах опять наворачиваются слезы (который раз уже за этот день?), которые незаметно для меня, катятся по щекам, оставляя за собой мокрые дорожки. Сейчас уже не хотелось плакать так, как несколько часов назад, но боль в груди была весьма тяжёлой. — К подростковому возрасту я уже со всем смирился. Однажды они позвали меня на ужин, Дейв начал говорить о том, что я обязан продолжить его дело, когда мне исполнится восемнадцать. До сих пор не понимаю — почему именно я, когда был Том? Я этого совсем не хотел, у меня были другие планы и интересы. Но он не собирался меня слушать, в дело подключилась мать, завязалась крупная ссора. После этого я и уехал.       Я заметила, что все это время, пока Марко рассказывал свою душещипательную историю, то слушала её на одном дыхании. Меня настолько сильно поглотила вся эта печальная атмосфера, что даже не знаю, смогу ли когда-нибудь это забыть.       Хоть и не все, но большая часть жизни Диаза для меня все же прояснилась. Теперь мне стало всё понятно: почему я никогда не видела Марко, хотя чуть ли не каждый день была в доме его родителей, почему у него такие сложные отношения с семьёй и почему он все же уехал. Никогда бы не подумала, что услышу такую душевную историю.       Теперь я даже в какой-то мере удивляюсь парню. Не смотря на то, что в его жизни творится полный хаос, он все равно продолжает ходить по улице с улыбкой, веселиться, словно ребёнок. Возможно, это все не искренне, но другой человек не выдавил бы из себя и малейшее подобие такого.       До меня начало доходить то, что хотел сказать Марко. По сравнению с его проблемой — моя не самая серьёзная. Многие пары после продолжительной семейной жизни устают друг от друга и расходятся по разные дороги, иногда даже не смотря на то, что у них есть дети. Но они остаются живы, просто уходят в другие семьи.       Также и с моим родителям. То, что они больше никогда не сядут вместе пить чай, не будут разговаривать и просто любить друг друга — это ужасно, из-за этого хочется кричать от несправедливости. Но сейчас я поняла, что самое главное — они оба живы и здоровы, я смогу видеть каждого из них, хоть кого-то и не так часто, как бы хотелось. — Если бы отец был жив, — вновь подал голос Диаз, кладя руку на плиту. Теперь дрожь в его голосе стала заметной, он изо всех сил старался сохранять хладнокровие, но не получилось. Любой бы не смог выдержать эту боль. — Всё было бы по-другому…       По щеке Марко скатилась крупная одинокая слеза, все тело было в напряжении, руки сжаты до белых костяшек. Марко всегда скрывался за маской легкомысленного весельчака, но сейчас он избавился от неё. Он был искренним, по-настоящему. Парень не пытался как-то глупо шутить в своей обычной манере, он излил мне свою душу. Для меня это очень важно.       Мне хотелось его как-то приободрить, хоть я даже не знала каким образом. Всё, что я сейчас могла сделать это просто побыть рядом. Осторожно положив свою руку на руку Марко, я наблюдала за его реакцией. Парень вздрогнул, будто вышел из транса и удивлённо посмотрел на меня. — Спасибо, что помог мне, — произнесла я тихо, стараясь прервать это невыносимое напряжение. Я смотрела ему прямо в глаза. Они блестели на слез, которые он сдерживал.       Мне казалось, что Диаз раздражённо отдернет руку, но нет, такого не случилось. Наоборот он тепло улыбнулся и спросил: — За что же? — Ты дал мне понять, что моя жизнь на этом не закончилась, ведь все могло быть хуже.       На мгновение взгляд Марко стал серьёзным, и мне показалось, что я сказала что-то не то. Но потом он вдруг тихо засмеялся, вгоняя меня в ступор. Тот ненормальный Марко Диаз возвращается. И я рада этому. — Это такой бред! Я должен был успокаивать тебя, но вышло совсем наоборот! — Ты прав — это бред! — согласилась я с парнем, тоже засмеявшись над этой нелепостью. Это не совсем так, просто он не до конца понимает, как его слова сильно на меня повлияли и помогли. — Но это довольно мило.       На губах Марко сияла мягкая улыбка. В его глазах уже не было слез, только теплота, с которой он смотрел на меня. Я только сейчас заметила, что когда он улыбается, то на щеках появляются милые ямочки. Почему я это увидела именно сейчас?       На душе было какое-то странное чувство. Мне вдруг захотелось ещё больше взлохматить его волосы, прижаться к Марко, ходить по дому в его толстовке, которая уже давно лежит в шкафу, дожидаясь хозяина. Я не могла понять, что со мной происходит?       Я заметила яркие изменения в лице Диаза. Вся теплота неожиданно испарилась, уступив место лёгкой растерянности. Без резких движений он убрал свою руку из-под моей. Это меня немного расстроило, а в груди что-то сильно кольнуло. — Пора возвращаться, Стар…