Профессор и его Ось

      Глава 2: Диффуры спасают жизнь. Знакомство с ОСЬвенцимом.              За последние сутки Касе уже успели надоесть пространственно-временные путешествия. И вот, последнее из них привело его в центр круга, вокруг которого сидели синие рогатые свиньи с 7-ю лапами и 5-ю дырками в пятачке каждая. Их было штук 30, не меньше — по крайней мере, так казалось Касе. И все они с каким-то странным выражением морды смотрели на него.       “Ух ты, я же знал, что у нас получится, наконец-то, наконец-то мы сумели вызвать хоть какую-то еду!! — заорала самая толстая и самая рогатая. — Маловат будет, но нам уже просто невтерпёж, верно, парни?” — остальные свиньи ответили синхронным рычанием.       “Походу, мы опять попали, Кася”, — внезапно произнёс знакомый голос в лысой башке профессора.       “Мы, ось? А ты где, Абдуль, ось?” — мысленно спросил Кася?       “Видишь камень рядом с собой? Это и есть я”.       “Охуеть, так ты теперь камень, ось? Прекрасно. Оставлю тебя здесь, и ты будешь валяться тут до конца временного континуума, ось”.       “Оставишь меня здесь — сожгу твой мозг к чертовой бабушке, на это у меня сил хватит. А вот на обратное превращение — нет. Только ты можешь мне помочь”.       “Мне бы кто помог, — подумал Кася, кивая головой в сторону свиней, — меня тут сожрать хотят, ось. Ты-то несъедобный, ось”.       Тем временем свиньи начали плясать ритуальный танец, гавкая и топая всеми 7-ю лапами каждая. Они были очень голодны, но не менее строго они придерживались своих синерогатосвинских традиций. Когда они закончили, самая жирная из них вышла вперёд и спросила:       “Твоё последнее желание, жрачка?”       Кася, не раздумывая, ответил:       “Сигарету, зажигалку и время, чтоб покурить, ось”.       “ИДИОТ!!! — тут же раздался голос в его голове. — Мог бы у меня спросить совет”, — но было уже поздно — 2 свиньи-служанки принесли всё, что Кася попросил.       “Кури, а потом мы схаваем тебя. Только давай побыстрее, мы уже 40 дней ничего не ели, аж животы прилипли к спинам”, — громко сказала главная свинья, и Кася затянулся.       “Понимаешь, Абдуль, когда я не покурю, ось, я не могу нормально думать, ось. Ща я буду медленно курить, и мы вместе будем думать, как нам выбраться из сей залупы, ось”.       Затянувшись, Кася напряг все извилины своего профессорского мозга в надежде придумать план побега, но в голову ему не лезло ничего, кроме дифференциальных уравнений. И тут его осенило:       “Ребята, — Кася, наверное, впервые в жизни сознательно вынул изо рта сигарету, — а что вы знаете о дифференциальных уравнениях, ось?”       Свиньи тут же загудели:       “Чё, бля…”       “Чё он несет?”       “Как? Дифе… анальные?” — такие фразы можно было услышать среди прочего гавканья. Тут главная свинья сказала:       “Тише, нахуй! А ты, жрачка, не еби нам мозги, а докуривай свою сраную сигарету, и мы наконец-то поедим!”       “Ой, зря вы так, ось… Ведь дифференциальные уравнения — это то, ради чего стоит жить, ось! Хотите, я вам расскажу немного о них, ось?”       “А, ладно, давай. Если нас заебёт эта тема, мы сожрем тебя нахуй, а если нет — дослушаем, а потом сожрем!”       “Ну ты и идиот, — отозвался Абдуль, — ты ж только разозлишь их нахуй!”       “Сам ты идиот, ось, — мысленно ответил Кася, — я хочу потянуть время, чтобы эта ёбаная в ось пентаграмма появилась снова, и мы съебали отсюда, ось”, — после этого профессор начал делать то, что умел хуже всего — читать лекции по диффурам.       Он говорил долго — примерно полчаса. Но он даже не успел рассказать про уравнения с разделяющимися переменными — пентаграмма возникла точно там, где он сидел. Последнее, что он успел сделать — взять камень-Абдуль и выкинуть его нахуй из круга, после чего пентаграмма поглотила его и тут же закрылась.       В кругу свиней начался твориться полный пиздец — они, громко гавкая, возмущались из-за того, что хавка, которая была уже так близко, ускользнула у них из-под рогов. Но ещё больше был зол Абдуль — он не мог достать Касю из нового мира и был обречен навеки быть камнем. Так высокомерие погубило Абдуля. На первый взгляд…       Тем временем Кася обнаружил, что он находится посреди бескрайнего поля. Вокруг не было ни души, лишь много камней разных размеров лежали в разных местах На абсолютно безоблачном небе светило три солнца. Из-за отсутствия ветра в поле царила полная тишина.       “Абдуль, ты слышишь меня? Абдууууууууууль?” — мысленно, а потом вслух несколько раз повторил Кася. Ответом ему была абсолютная тишина как внутри его головы, так и снаружи.       “Слава Риккати, ось”, — обрадовался профессор, и тут же почувствовал, что жутко хочет срать. Поднатужившись, он высрал кучу в форме небольшой книги, которая постепенно увеличивалась.       “Да это же этот, как егось… Биберан… Барабан… Не помню. Да и похуй, ось”, — подумал профессор и решил закопать ненавистную книгу как можно глубже. Через полчаса, вырыв яму глубиной с полметра, Кася кинул туда говнокнигу, засыпал землей и положил сверху большой камень, валявшийся неподалёку.       “Теперь ничего не связывает меня с этим ублюдком, ось, — подумал Кася, — но что делать дальше?”       Не придумав ничего лучше, профессор, будучи абсолютно голым и с неподтёртым задом, пошел, куда глаза глядели. Через часа 2 одно из солнц село за горизонт, и Кася увидел прозрачно-чистый ручей. Он жутко хотел пить, поэтому, не раздумывая, наклонился и начал хлебать воду. На вкус она была как обычная вода из крана в родном мире Каси. Вдоволь напившись, Кася вымыл свой зад и пошел дальше.       “Напиться-то я напился, ось. Еще бы жратвы и сигарет, и я остался бы здесь навсегда, ось”, — подумал Кася. Внезапно он почувствовал острую боль в животе, и через пару секунд потерял сознание. Видимо, в детстве его не научили, что пить воду из незнакомых источников весьма опасно, а тут он ещё и в совершенно чужой вселенной оказался — никогда не стоит забывать технику безопасности! Тем более в других мирах…       Кася очнулся в незнакомой комнате, лёжа на холодном полу. На потолке висела причудливой формы лампа, размером с баскетбольный мяч.       “Где я, ось?” — на сей раз этот вопрос был первым, возникшим в лысой голове профессора.       “Вижу, ты-таки попал сюда, мать твою за ногу!” — прозвучал ненавистный голос откуда-то сзади. С трудом понимая, где у него руки, а где ноги, Кася поднялся. И не поверил своим глазам.       “ОТКУДА ТЫ ВЗЯЛСЯ, ОСЬ ТВОЮ???!!! Я Ж ТЕБЯ ОСТАВИЛ В ТОМ КРУГУ С ЭТИМИ СВИНЬЯМИ!!!” — дико завопил он, заметив ненавистное ему лицо.       “Меньше хернёй страдать надо, и ломать основные законы мироздания — тоже, — с улыбкой, которой позавидовал бы сам Чеширский Кот, обращённый Абдуль смотрел на него. — Ты мой Биборан высрал?”       “Высрал, ось”.       “Вот, ты уже совершил преступление. ЭТОГО НИКАК НЕЛЬЗЯ БЫЛО СДЕЛАТЬ! Дальше. Ты его закопал?”       “Да…” — Кася уже медленно доходил до слов Абдуля.       “И мой Биборан получил силу земли! Ну и силу камня, в качестве компенсации… И сейчас я совершенно новое существо, свободное, вот, даже соляра исчезла. И мне кажется, что дальше будет ещё веселее… И той ошибки я уже не повторю. Ах да, поспешу тебя обрадовать… мы в самой глубокой жопе пространственно-временного континуума… в ОСЬвенциме!”       “ОСЬ… чего?”       “Ты глухой, блядь? ОСЬвенцим, мать его! Никогда бы не подумал, что окажусь здесь снова…”       ОСЬвенцим на самом деле был весьма жутким местом. Здесь жили жидонегроцыгане, которые ебашили страшные эксперименты над остальными существами.       “Чего я больше всего боюсь… так это того, что этот ирод, мой так называемый создатель, всё ещё здесь, и он знает, что я здесь. И он не остановится, пока не доберётся до тебя!”       “А я-то тут при чем, ось? — удивленно спросил Кася. — Я простой профессор, пусть и весьма молодой и в расцвете сил. Я преподавал диффуры до тех пор, пока у меня под ногами не возникла эта ёбаная в ось пентаграмма”.       “А при том… он жуткий гомик, и если ему попадётся мужик…”       “Дык я тоже пидор, и чё, ось?”       “Значит, тебе повезло. Хотя нет, у него фетиш есть — если тоже пидор… не, я не хочу об этом говорить…”       Тут дверь комнаты открылась, и в проёме показалась низкая и толстоватая фигура мужичка в шляпе.       “Это он…” — с ужасом прошептал Абдуль.       “Ну чё, Абдуль-оглы, вот мы таки встретились снова…”       Тут Кася вмешался:       “Ты кто такой, ось?”       “Я — великий и ужасный Спектор, главный жидонегроцыган. Я создал это место, чтобы трахать ежей. Постепенно я перешёл на людей — они менее колючие… Так, чё это я таки разоткровенничался? Короче, кто хочет быть первым?”       “Отстань, я ориентацию не меняла, — с ужасом прошептал Абдуль, — даже после того, во что ты меня превратил…”       “Не менялА?” — удивленно спросил Кася.       “Ты всё правильно услышал”.       “Ребят, я вам таки не мешаю? Короче, замутим втроём, с чем я вас и поздравляю”, — сказал Спектор.       И тут ему в рожу смачно впечаталась каменюга.       “Попала, — довольно произнёс (или произнесла) Абдуль. — Ладно, раз такие пироги пошли, думаю, надо бы мне вернуть свой стиль речи и своё тело, которые этот забрал у меня”.       “Блин, не могу поверить, что ты — трап, ось. Прям как у меня на родной планете, в стране под названием Тайланд”.       “Я не трап. Просто, блджад, я застряла в этом вонючем теле после его экспериментов”.       “А я так хотел тебя трахнуть, ось…” — разочарованно произнёс лысый пидор.       “Ничего, вот выберемся отсюда, я тебя лечить буду… только бы тело моё вернуть…”       “Не надо никого лечить, — произнёс знакомый голос сзади, — пидоры мне больше нравятся, а вот бабы — нет“, — с этими словами очнувшийся Спектор метнул файербол в Абдуль. Тот (та?) упал(а) замертво.       “А теперь-таки развлечемся, господин…”       “Кася”, — представился профессор.       “Но сначала нужно окончательно изгнать Абдуль из мира живых”, — с этими словами он повернулся к его (её) телу, но не обнаружил его.       “Опять, тварь, удрала! Все воины мои, искать её!”       Тут из ниоткуда появились силуэты негров, цыган и евреев, которые приступили к поиску пропажи. А она не заставила себя долго ждать.       “Абракадабраматаналезис!” — произнесла заклятие непонятно откуда возникшая Абдуль, и в Спектора полетел огромный камень. Но он был готов к такому повороту, и взмахом пальца заставил камень лететь назад, в Абдуль. С смачным хрустом он вмазался ей в морду, превратив её в кашу из костей, крови и мозгов…       “За всё время она так и не поменяла своих приёмчиков. Таки покойся с миром, Абдуль-оглы”.       “Ты меня не сможешь убить, Спектор. Вспомни, ты же сам сотворил такое. И вообще, ты и тогда победить бы меня не смог, если бы не изменил своим правилам и не засадил бы мне. Это было слишком нереально…”       “Я тебя породил, я тебя и убью. Я нашел в тебе баг”, — с этими словами в руке Спектора возник ёж.       “Вперёд, Нехайчик!” — и ёж пошел в сторону Абдуль.       “Но… секрет Нехайчика был утерян 5 миллионов лет назад. Как ты смог воссоздать его?”       “Я знаю толк в ёжиках, — сказал Спектор. — А теперь УМРИ НАКОНЕЦ!!!”       “Ладно, план Б”, — быстро произнесла Абдуль. Опять появившись не пойми откуда, она что-то прошептала и уставилась на Касю. А потом, улыбнувшись, стала рассыпаться на частицы.       “Увидимся чуть позже, дорогой мой. Я пока побуду вместе с тобой в твоих мозгах”.       “АААААААРГХХХХХХХХХ!” — прорычал Спектор.       “Что случилось?” — спросил Кася.       “А то, что мне теперь придётся и тебя убить. А у меня были на тебя такие планы…”       “Не надо этого делать, ось! Я ведь тоже хочу развлечься”.       “Хорошая попытка, Абдуль, но нет…” — ответил Спектор и замахнулся рукой на Касю. Но Абдуль быстро вылезла из Касиного мозга, очутившись сзади Спектора, и нанесла ему удар в самое уязвимое место — в его жирный жидовский зад. Вернее, попыталась нанести — Нехайчик не спал и оперативно среагировал на сей коварный ход.       “Нееееееееееееет!!! — заорала Абдуль. — Мне пока не победить без этого тела, хоть оно и противноеееее!!!”       “Даааааааааааааа, и на этот раз окончательно. УМРИ, БЛЯДЬ, ТЫ ЗАЕБАЛА УЖЕ!” Нехайчик сделал своё дело — дух Абдуль был окончательно изгнан из мира живых.       “Вот так. С чем я нас обоих и поздравляю”, — радостно произнес Спектор, улыбнувшись своей уродливой улыбкой.       “Спасибо тебе, Спектор. Ты, наверное, уже забыл, зачем ты меня поселил в этом теле, а теперь я могу вернуться в своё”, — голос сверху, постепенно удаляясь, произнёс эти слова. После послышался жуткий грохот.       “Не обращай внимания, Кася — это голос из мира мёртвых. Она уже ничем не может навредить нам. Скоро Боги Смерти таки закроют её в своём аду”, — успокоил профессора Спектор.       “А ты и не нужен мне. Кстати, спасибо за то, что держал моё тело в криогенной камере — я не знаю, что без него я бы делала. Ну, что ж, увидимся позже”, — высокий голос выкрикнул какое-то слово, и яркая вспышка непроизвольно заставила двоих зажмуриться. Когда они открыли глаза, приличного куска здания уже не было. Как и Абдуль.       “Это и были Боги Смерти. Теперь уже точно всё. Она больше не побеспокоит нас. Эх, как же я с ней намучился за последние 42 миллиона лет… Ну да ладно. Нас ждут великие дела. Пойдем!”       “Кстати, я оставила тебе сюрприз. Посмотри на место, пониже своего толстого живота”, — вкрадчиво прошептал голос.       “Щито за?… БЛЯДЬ, ГДЕ МОЙ ЧЛЕН???…”       “Поищи его. Это моя маленькая месть. С днём рождения тебя”.       “Ха! Ты забыла про регенерацию, мёртвая сучка!” — и тут хуй Спектора вырос прямо на том месте, где ему и положено было быть.       “Не мёртвая… увидимся ещё через 5 миллионов лет, я отдыхать, как и положено…”       “Ну уж нет, я приплачу богам смерти, чтоб они там держали тебя вечно!”       “Да мы уже их всех достали…”       “Похуй, деньги не пахнут”.       “Они сами тебе заплатят, лишь бы мы свалили. Ну вот, уже выгнали… Не огорчайся, всё равно мне это уже не надо. Ты ко мне в мой мир не лезь, и профессора своего держи подальше. Надеюсь, мы больше не увидимся…” — на этой ноте голос стих окончательно.       “Да я и сам рад буду избавиться от тебя, ось”, — пробурчал Кася. Ему уже не терпелось отведать Спекторского хуя.       “Так вот, Кася, ты любишь актив или пассив?”       “Есть одна небольшая проблема, ось — эта сука наложила какое-то заклятие, и теперь, чтобы потрахаться, мне нужно пустить кровь из моей оси…”       “А, не беда, — Спектор пробормотал какое-то слово на непонятном Касе языке, — теперь всё нормально. Ну, пошли — нас таки ждут великие дела…”