Огонь и лед

Джинни на самом деле была великолепна. Место ловца не было создано для нее — конечно, с Гарри не смог бы тягаться никто из Гриффиндора, — но место охотника... Джинни буквально была рождена для него. Она перехватывала квоффл у слизеринцев так легко, будто не парила в нескольких футах над землей, а просто шла мимо и взяла со стола яблоко. Ее рыжие волосы развевались за спиной, подобно второму плащу, а взгляд был способен испепелить любого, кто посмел бы встать на пути ее метлы; Джинни Уизли будто превращалась в огненного дракона, который наворачивал круги над квиддич-стадионом. Когда она пролетала мимо трибун, Луна чувствовала жар. Щеки, обычно бледные, начинали гореть, в груди становилось тесно, воздуха не хватало — но даже так она продолжала вместе с тремя факультетами скандировать: «Гриффиндор, Гриффиндор!» Потому что на самом деле верила, что если не сборная Гриффиндора, то уж Джинни-то точно заслуживает подержать в руках Кубок по квиддичу. — Весь Хогвартс празднует вашу победу, — как и всегда, проникновенно протянула Луна, задумчиво наблюдая за серебристыми рыбками под сводом замка. Она давно поняла, как применять это заклинание, и теперь делала его даже совершенно случайно. Просто в голове рождался образ — и Луна его проецировала. Сейчас эти рыбки помогали ей выкинуть из головы все лишнее: подозрения, что в подземельях Снейпа завелись мозгошмыги, воспоминания о неудачном уроке по уходу за магическими существами, неприятный вкус утренней овсянки. Она сейчас была наедине с Джинни, и мысли ее должны были быть — и были — лишь о Джинни. — Это очень мило, — улыбнулась та, промакивая влажные волосы полотенцем, а потом накинула его на плечи. После матча она была жутко довольной, но еще — грязной, а потому сразу после радостных качаний команды всем факультетом сбежала в ванную. Причем не просто в ванную, а в ванную старост. Луна была почти уверена, что сегодня непоколебимо правильная Гермиона Грейнджер нарушила школьные правила и отдала свой ключ Джинни. — Даже Рейвенкло? — чуть помедлив, поинтересовалась Джинни, и Луна медленно кивнула. — Особенно Рейвенкло. Все хотели, чтобы вы победили Слизерин, — проронила она, поводя палочкой, и серебристые рыбки плавно спустились вниз, обернулись пару раз вокруг Джинни и влились в ее волосы, растекаясь зеркальными каплями. Джинни смяла пальцами кончики своих волос и повела острыми плечами. Луне на самом деле нравилось все в Джинни. Ее движения. Ее крепкая фигура под стать званию лучшей охотницы факультета. Ее острый ум и ее чувство юмора, ее храбрость и ее скромность, даже ее умение насылать летучемышиный сглаз Луна находила милым и привлекательным. Особенно когда сглаз был направлен на кого-то вроде Крэбба или Гойла. Или Флинта, который перед матчем Рейвенкло и Слизерина подкараулил Чжоу в темном переходе между зданиями Хогвартса и пытался парализовать. Луну было крайне сложно назвать злопамятной, но в случае с Флинтом она придерживалась мнения, что он это заслужил. И не один раз, на самом деле. А еще Луне нравилась сама Джинни — от пальцев ног до кончиков по-лисьи рыжих волос. — Что же, жаль, что скоро мы окажемся по разные стороны баррикад, — тихо рассмеялась Джинни в ответ, тряхнув мокрой головой, и Луна аккуратным движением убрала палочку в карман мантии. — Это вовсе не так. Слизеринцы — единственные, кто воспринимает квиддич как битву. Рейвенкло же видит в нем дружеское соревнование, — подметила она и, вздохнув, подошла к Джинни. Коснулась ее руки, словно пытаясь прощупать твердые мышцы, и чуть опустила голову. — На самом деле, для Гриффиндора это тоже битва, — пробормотала Джинни, чуть вздрагивая от ее прикосновения. Руки у Луны были холодные. Она сама была похожа на застывшую во времени резную фигуру изо льда, причудливую, странную и почему-то живую; Джинни же была горячей, как каминное пламя, и оттого каждое касание друг друга чувствовалось еще ярче. — Ну, значит, Гриффиндор похож на Слизерин куда больше, чем вы думаете, — сделала логичный вывод Луна. — В любом случае... На следующем матче буду болеть не за Гриффиндор, но за тебя. — Неужели? — осторожно взяла ее под локти Джинни, лукаво улыбаясь. Луна чувствовала тепло ее пальцев даже через мантию и рукава свитера. Ее клонило в сон и объятия Джинни, и она могла сопротивляться своим желаниям, но не отрицать их. — Ты одна побеждаешь так красиво и с таким достоинством... — Это делает Гарри... — И остаешься при этом истинным гриффиндорцем, ведь твою улыбку от победы над Слизерином сегодня запомнили все, кто был на трибунах. В Джинни было пламя, в Джинни была ярость, которую она пускала в древко метлы, когда седлала ее, и в Джинни было поистине драконье благородство. Луне безумно нужна была Джинни, ведь Джинни, на самом деле, была для нее всем. — Я хочу болеть за Рейвенкло, но, если ты вновь сделаешь полный оборот вокруг метлы, зажав ее лишь коленями, я начну кричать «Гриффиндор!» — медленно произнесла Луна, смотря в ее полные озорных золотистых искорок глаза. — Ну что же, я заставлю тебя кричать «Гриффиндор!» — Джинни резко притянула ее к себе и, даже не закрывая глаз, поцеловала. Но недостаточно храбро для гриффиндорца, на самом деле — лишь горячо коснулась уголка губ Луны, а та ответила ей спокойной улыбкой. — Буду ждать, Джинни, — мягко протянула она, чуть привстала на носочках туфель и нежно прикусила ее губу, вовлекая в поцелуй на несколько секунд. Она правда будет ждать. С нетерпением.