***
Довольная собой Петунья порхала по идеальной кухне, занятая новым десертом. Надо же отпраздновать собственную победу. Да и мальчиков стоит побаловать. Она устремила взгляд в окно и мечтательно улыбнулась, вспоминая, какими глазами смотрел на нее бывший поклонник сестры. Эх. Она еще может… удивлять и восхищать. И отлично стреляет, да. На душе было удивительно легко и спокойно, словно защита для них уже выстроена. Блэка по телевизору она не признала, что немудрено: потомка аристократов она видела один-единственный раз на собственной свадьбе, и тогда ей было не до разглядывания приятелей сестры. Причем, Блэк все же был одет в приличествующий случаю костюм и выглядел соответственно. Так что женщина особо не встревожилась, а просто приняла превентивные меры. Так, на всякий случай. А мальчишки вплотную занялись новыми экспериментами с «арсеналом» оружия Дадли. Частично это было внедрением снейповских идей. К концу дня из детского пистолетика им удалось сделать нечто весьма интересное: Гарри сумел-таки заставить работать «заклинание цели» в руках обычного человека, то есть маггла, что увеличило дальность стрельбы практически вдвое. Брат блаженствовал: игрушка показывала промежуточный результат между мелкашкой и пневматикой. И никаких нарушений закона, надо сказать! Ни ему, ни родителям ничего не грозит! Гарри был жутко горд и собирался продемонстрировать их успехи, как только дядя вернется. Раз уж Снейп не пишет…***
— Мальчик мой, — привычно обратился к Снейпу Дамблдор, и того привычно же покоробило, — я не хотел тебя тревожить этим летом, но ты сам понимаешь, обстоятельства… — Псина сбежала, да, я в курсе. — Я хочу попросить тебя присмотреть за Гарри. — Он же под «кровной защитой», как вы говорите. При чем тут я? — Мальчика часто посылают из дома с разными поручениями… Он не может ослушаться, но выходить за пределы участка для него опасно… Часто посылают, да… Ежедневно минимум один раз Поттер вместе с походом в магазин отправляется домой к нему, Снейпу, да еще выбирается с кузеном соседских низзлов гонять. Что ж, Поттер может прекрасно перемещаться к нему и из собственного двора… — И? Я должен сидеть в кустах под дезиллюминационным и смотреть за домом? Директор, вы ничего и никого не перепутали? — Что ты, мой мальчик… Достаточно, если ты пару раз в неделю будешь забирать его у Дурслей, подтянешь его по зельям и, главное, обучишь его основам защиты разума… — Для защиты он слишком мал. И зачем она ему? — насторожился Снейп. И, как всегда, получил пространную лекцию о вероятной связи мальчишки с «тем-кого-нельзя», Реддлом то есть. Надо же, а ведь он уже почти привык называть его не Темным Лордом, а настоящим именем. Но сейчас Северус сдержался от этого именования. Директора удивлять не стоит: неизвестно, что из этого выйдет. Потом Дамблдор, правдиво изобразив на лице легкую грусть, долго сетовал на более чем посредственные успехи Избранного в учебе. — Я не репетирую. — Двойная ставка за час. — Директор… — Плюс выбор зелий для приготовления остается за тобой… — И что, интересно, я могу выбрать? — Что угодно. Ингредиенты будут оплачены. — Будут? — Вот, — директор протянул ему компактный, но увесистый кожаный кошель в форме небольшой срезанной по верху пирамидки. — Здесь, думаю, хватит до конца каникул. Брови у Снейпа непроизвольно поползли вверх. Чтобы Дамблдор давал деньги заранее? Директор и после выполнения всех его заданий не был особенно щедр с исполнителями. Мягко говоря. — Мне это предстоит до сентября?! Зачем? Мальчишка совершенно не проявляет ни таланта, ни желания заниматься! — Я бы хотел, чтобы вы с ним… познакомились получше. Я был неправ, разводя вас по разные стороны… — Что вы задумали, директор? — Я просто хотел облегчить вам обоим школьные будни. — Чтобы по сравнению с летом они нам показались раем? — Чтобы вы подружились с Гарри… — Может, мне еще и Блэка выловить и приютить в качестве домашней собачки?! — вспылил Снейп. — Северус, если Блэк останется собакой, то сколько угодно… — Он же, кажется, был одним из ваших сподвижников… — Увы, видимо, я тоже могу иногда ошибаться… — То есть я могу… убить его? — Если он будет угрожать безопасности Гарри, ты же сумеешь его остановить? Только умоляю тебя, ничего не говори мальчику. Не надо его пугать. — Как скажете, директор. — Северус, дай мне слово, что ничего не скажешь Гарри. И… не убивай Сириуса. Только если иного выхода совсем не останется. Делай с ним что угодно, лишь бы он не угрожал Гарри. Снейп хотел было возразить, что с него довольно уже слов и клятв, но быстро ощутил, что в этот раз его просто так не отпустят… Директор был готов разговаривать столько, сколько нужно, пока собеседник не согласится на все сам. Именно поэтому зельевар всегда предпочитал короткие доклады и столь же короткие беседы: чем меньше роскоши общения с уважаемым Альбусом Дамблдором ему перепадало, тем лучше. Мерлин, насколько все же было проще с «упиванцами»… Те посмотрели его воспоминания, сделали не радующие их, но правильные выводы. Постреляли в обустроенном Малфоем в собственных подвалах тире. Правда, отговорить взрослых мужиков от испытания собственных щитов прямо на самих себе не удалось. К счастью, им все же хватило мозгов целиться для начала по ногам, и первые же травмы были быстро залечены — Эйвери и Макнейр в целительстве оказались довольно сведущи. Снейп отметил, что мелкашка вынесла щиты абсолютно у всех. Заодно он получил немало сведений о личной силе каждого, мощности щитов и… зоркости. Хотя, если хорошо подумать, есть несколько заклинаний притягивания, но выцеливать все равно придется как следует. Надо будет обсудить с Поттером; кстати, еще только полдень миновал, так что они успеют позаниматься. Точно, он снимет защиту и напишет ему сразу, как придет. Снейп дошел наконец до границы антиаппарационной зоны и демонстративно достал палочку. — Аппарейт!***
К удивлению хозяина, в его доме неожиданно вкусно пахло отличным кофе и свежей выпечкой. Все-таки шустрый мальчишка ухитрился обойти его защиту! Хотя Снейп в последнее время ставил ее не очень-то старательно. О том, что в гости нагрянет Дамблдор, он не беспокоился — не того полета он птица, чтоб директор сам к нему бегал. Насчет бывших псевдосоратников, ставших теперь просто соратниками, волноваться тоже не стоило: он давно сумел поставить себя так, чтобы никому даже в голову не пришло зайти к нему в гости без приглашения. Разве что Малфою… Но тому не позволит если не воспитание, так природная лень. Скорей всего. Да и… Следующая мысль куда-то убежала. Несносный мальчишка стоял возле стола и улыбался так, что губы сами растягивались в ответной улыбке. Слабоват против него Малфой, если честно… Но он этого ни за что не скажет ни тому, ни другому. А Гарри был доволен, как удав. Снейп не ругался за то, что он проник в его дом! Фантастика… Его снова называли по имени. Расспрашивали, как работал со щитами. С ним советовались. Определенно, что-то произошло. Но первым делом он радостно продемонстрировал, во что ему удалось превратить игрушечный пистолетик. И тут же получил в ответ от Снейпа идею насчет применения заклинания и зелья к пулям… и пулькам Дадли… Из-за подпорченного зрения ему это было особенно ценно. Основой стал Карпе Ретрактум, конечно, но то, как Снейп предложил его усовершенствовать, было потрясающе. Два варианта: зелье и наговор. Причем наговаривать можно было хоть над целой кучей камней — действовало на все! Они проверили. Камешки, от мелких, с полногтя, до бульников с кулак полетели аккурат в область левого глаза импровизированной ростовой мишени. «Вот брат порадуется!» — подумал Гарри. «Но все-таки, что же случилось с профессором, ставшим неожиданно… мягким? Гуманным? Добр… Ой. Черт, ни одно слово не подходит! А, лучше спрошу». И Гарри спросил. А потом они долго гадали, чего же Дамблдор от них хочет. Предположение о том, что они должны «подружиться» по его инициативе, после всего случившегося казалось слишком странным.***
Возвращение Филиуса Флитвика оказалось весьма своевременным. По его довольному виду Северус понял, что поиски завершились удачно. А значит, пора поделиться тем, что тут у них произошло — в «протеевом блокноте» много не напишешь. — Так вот почему появился такой эффект! — воскликнул маленький профессор, выслушав рассказ про эпопею в Мунго. — Северус, ваша метка, очевидно, входила в резонанс с крестражем! Этого-то директор и не учел. И не мог, учитывая его весьма поверхностные знания в этих разделах магии. Интересно, что, когда мальчик спал, вы не чувствовали ненависти. Видимо, — он повернулся к Гарри, — вы как-то умудрялись блокировать крестраж во сне. Увы, теперь мы можем только строить предположения на этот счет. — Не сказал бы, что я огорчен, — парировал Гарри. Ему вовсе не улыбалось быть объектом исследований, пусть и дружественного ему профессора Чар. — Да, скорей, наоборот, — продолжил Флитвик. — Вы растворили и даже усвоили его, причем в вас есть сейчас лучшие черты Тома… Гарри заметно передернуло, но профессор его «успокоил»: — Том Реддл был блестящим учеником с великолепной памятью и аналитическими способностями. И если они наложились на ваши собственные, освобожденные от заклятия, то разве это плохо? К слову, он был весьма харизматичным лидером и блестящим рассказчиком. Ничего, точнее, никого не узнаете? Вам описывали его исключительно в черных красках, но неужели вы не подумали, каким должен был быть маг, полукровка, чтобы ему присягали на верность большинство аристократов — и ведь это началось не только с его однокурсников, но и тех, кто постарше… — И что, я должен ему теперь спасибо сказать? — Кому «ему»? Реддлу, Вол… Лорду или тому его кусочку, что теперь часть вас? — уточнил Снейп, озадачив Гарри. Ведь в самом деле… кому? — Вы — хозяин, Гарри, вам и решать, благодарны вы за это или нет, — заметил Флитвик, точно так же не собираясь облегчать ему выбор. Но раздражение все еще никуда не делось и искало выход, так что Гарри вспомнил, как ему тогда, в Мунго, заткнули уши, и вознегодовал… — Отчего вы припомнили это именно сейчас, Поттер? — удивился Снейп, но быстро осознал: мальчику просто нужна разрядка. И объяснил уже мягче: — Гарри, там примерно половина информации была, м-м, не содержащей ничего важного. Так что я обеспокоился тогда лишь тем, чтобы ваши уши не завяли раньше времени или не вытянулись, как у гоблинов. Знаете, маленьким волшебникам так говорят, когда те начинают ругаться или слушать ругань… — Откуда бы мне знать! Снейп осекся. В зеленых глазах, в которых он привык видеть искры вдохновения, плескались обида и застарелая боль. До него наконец дошло, что для Гарри является болезненной темой. И никакие изменившиеся Дурсли, будь они самыми распрекрасными опекунами и родственниками, этого не исправят. Но что может сделать он? — Я готов хоть сейчас показать вам все выписки из больницы и ответить на ваши вопросы. Если это вас не удовлетворит, вы всегда вольны обратиться к Главному Целителю. Он весьма вами заинтересовался. — Вами тоже, — ухмыльнулся Гарри, припомнив не без удовольствия, насколько схоже вели себя целитель и зельевар, когда дело касалось работы. И почти плотоядный взгляд руководителя Мунго на профессора и доставаемые им зелья в особенности. — Давайте, давайте же посмотрим, — потер ручками Флитвик, тут же вливаясь в благородную компанию профессионалов. Они увлеклись так, что вынырнули из груды старых и новых записей только через пару часов, когда желудок Гарри спел незамысловатую, но вполне понятную песенку. Еду пришлось заказывать: тратить время на готовку никто не собирался. Пока ждали заказ, Флитвик еще немного доработал игрушечный пистолетик, который теперь (при условии, что пульки обработают зельем) становился весьма грозным оружием. — Интересно, а шарики можно сделать с чарами расширения и другими зельями накачать? — озадачил профессоров Гарри. Но не успели те засесть за очередные расчеты, как наконец доставили еду.***
— Чесночная подливка в этот раз им определенно удалась, — отметил Флитвик, поедая тушеное мясо с каким-то очень сложным гарниром. Гарри встрепенулся: он давно хотел задать один вопрос. — Почему никто не мог почуять неладное в Квиррелле? Он же реально вонял! Вилки тихо звякнули… Пришлось профессорам «расколоться» — по приказу директора, оказывается, всем отбило и нюх, и прочие… подозрения. Гарри был в шоке. — Никто?! Весь Хогвартс… все учителя, значит? Всеми управляет директор так, что ни один не может даже рыпнуться? Но ведь этот подселенец, он же был по-настоящему опасный! Или нет? — Директор, Гарри, самый сильный маг… — Но он же… не должен вредить ученикам? Допускать опасность? Тяжелый вздох был ему грустным и вполне однозначным ответом. — Определить сущность подселенца лично я не смог. Нужны особые техники, я… к счастью, не владел ими тогда, — признался Снейп. — Почему к счастью? — Потому что я присягал Лорду. У меня были только подозрения, а потому я предпочел вести себя как полный идиот, относясь к Квирреллу, как к больному, и стараясь его немного притормозить хотя бы попыткой запугивания. А что было бы, если бы я его узнал? — Вы рисковали… Северус пожал плечами. — Что будет с вами, если он вернется? — Гарри впервые по-настоящему испугался. — Вы же все время ему мешали! — Все мои действия относились к Квирреллу, а не к Лорду. Надеюсь, я смогу его в этом убедить. В противном случае… — Сожмешь вот это, — Флитвик тут же застегнул на запястье друга такую же цепочку, как у Гарри, и у мальчика просто отлегло от сердца. Он с благодарностью посмотрел на полугоблина. — Кажется, пора поднять вам настроение, — улыбнулся тот. — Я поделюсь кое-чем новеньким, тем более это весьма кстати. Мне поручили узнать, кто стоит за Дурслями. — Директор или гоблины? — Гоблины, конечно. — И что будем сочинять? — Зачем сочинять? Помурыжу их немножко и скажу, кто. — И кого ты метишь на эту роль? — Дамблдора, конечно. — О как. Ха! Гениально. Следилки на доме — его, соглядатай — тоже его человек… Даже я, исполняя его приказ периодически вытаскивать Поттера к себе для занятий, идеально впишусь в эту картину: меня ведь большинство считает «человеком Дамблдора». Великолепно, Филиус! Гарри улыбался от уха до уха: прикрытие для его родных было просто шикарным. Мало кто из магов решил бы пойти против Дамблдора! Да что там, вообще никто. Кроме тех, кто сейчас с ним рядом. — Но все-таки, для чего директору вдруг понадобилось ваше сближение? Я все еще недоумеваю… — У нас есть пара версий. Например, возможно, он действительно опасается связи Гарри и Реддла и надеется, что я помогу мальчику закрыться. — Не слишком наивно? — Слишком, но есть еще версия. Директор может наконец начать готовить Гарри к тому, что ему придется сразиться с Лордом. — Вот что за… Что я могу противопоставить Темному магу с опытом? Бред! — Тем не менее, великий волшебник Альбус Дамблдор предпочитает в это верить. — И уже давно постарался свою веру насадить повсеместно, — добавил Флитвик. — Но зачем?! Он ведь сильнейший… А я пока просто школьник. Почему он сам не хочет? — По его… вере или мнению, нельзя остаться Светлым, замарав себя убийством. — Не по-онял… — Гарри аж глаза вытаращил. — То есть, если я непонятно каким чудом смогу справиться с Реддлом, я… стану Темным? И что меня ждет потом? — Ничего хорошего, полагаю. С Дамблдором надо что-то делать. А насчет Лорда могу вас порадовать, у нас появились… коллеги, можно сказать. — А кстати, Дамблдор же справился с Гриндевальдом, может, и вы так справитесь, Гарри? Не убивая? Снейп на это недоверчиво хмыкнул (почти одинаково с Гарри), а потом порадовал их рассказом о поголовной вербовке оставшихся на воле упиванцев. Несмотря на то, что его описания были довольно скупы, слушатели прекрасно представили, что творилось в тире у Малфоя. Настроение снова улучшилось. — А теперь придется о грустном: до школы Гарри осталось чуть больше месяца. Как у вас с защитой и маской? — Я считал и продолжаю считать, что традиционное Искусство ментальной защиты вообще не для Гарри. Как и не для любого подростка. В этом возрасте слишком много эмоций, он живет чувствами, руководствуясь в основном ими — кстати, сегодня мы это не раз наблюдали. Сильные черты Гарри — склонность к самонаблюдению, умение делать выводы и пользоваться ими. Но классическая окклюменция, повторю, не для него. А потому мы придумали… вот эту игру. Снейп пригласил коллегу к собственном думосбору, куда потихоньку пристроился и Гарри. Как относиться к сентенциям Снейпа, он еще не понял: вроде и поругали, и похвалили. И тут он понял, о чем говорил профессор: он снова пытался не принять к сведению, а выработать ответную эмоцию! Вот так да. Оказывается, можно и без этого. Просто знать, и все. Например, что возраст у него такой, да. И что тут особенного? Пройдет. Как говорит Снейп, нормальный этап развития. Думать о себе как об объекте своего же исследования, как бы со стороны, Гарри понравилось, это удивительным образом его успокаивало и давало повод для… гордости, что ли? Снейп комментировал, как проходил его Лабиринт, показывая Флитвику в думосборе самые интересные моменты, пояснял, как помогал Гарри расставлять монстров-защитников по местам, как они вводили «ложный след» и делали разветвления, а потом Гарри сообразил, как работать на эмоциях в менталистике… Лабиринт с комнатами «младенец», «плакса», «злюка», «обиженный», «маггл» постепенно запутывал случайного посетителя, пугал кошмарами и позволял сложить из мозаики образов простую и весьма недалекую личность, не имевшую к нынешнему Гарри Поттеру ровным счетом никакого отношения, кроме того, что для комнат были взяты настоящие кусочки его прошлой жизни. — Это будет… Это будет прорыв, по крайней мере, в данной дисциплине! — сияющий полугоблин вынырнул из серебристого тумана. — Но для маски необходима строжайшая организация ума и чувств. Особенно чувств, Гарри, понимаешь? Снейп усмехнулся. Для маски у них уже была готова своя технология, включающая якоря, которыми они сделали образы друзей Гарри, его декана, самого директора и некоторые предметы обстановки Хогвартса. И держали эти якоря совершенно определенные эмоции мальчика — а именно те, которые он чаще всего испытывал, находясь в школе предыдущие два года. — Вы проделали потрясающую работу, коллеги, — Флитвик потряс сначала руку зельевара, а потом и Гарри. — И удивительно быстро справились. Осталось понять, что нужно будет изменить в ответ на предложение директора. Что самое логичное? — Обострение вражды, — глухо сказал Снейп. — Прежний Гарри и я под воздействием метки… не представляю, как бы мы вообще это пережили. Но в то, что директор хотел бы от нас избавиться, тоже не верю. Это не в его интересах. — Взаимная ненависть, более глубокая, чем была, — покивал Флитвик. — Опасно и неприятно. Гарри нахмурился: его это совершенно не устраивало, но не согласиться с выводами профессора он не мог. Потому что все так бы точно и случилось. А ведь надо будет еще выяснить, что представляют собой его друзья… Получается, он останется в Хогвартсе совсем один? Нетушки… Рассказать про мантию или не рассказать? Нет, лучше приберечь на потом. Мало ли что… — А если все же показать, что из идеи директора нас, м-м, подружить, все-таки что-то вышло? Ну вот такие мы оказались послушные и старательные. А? А вы забрали меня у Дурслей и, например, начали с того, что покормили. И не шипели. Хотя бы потому, что были заняты. А я не мешался, мне Дурслей хватило. Много ли надо пацану? Снейп и Флитвик дружно расхохотались, а потом… — Что ж, эта идея не лишена своей прелести, Гарри. Вот только что за этим последует от его светлейшества? — Не знаю, что от него, но вполне представляю, что последует от вас, когда мы вернемся в школу при условии, которое вы сами характеризовали как «обострение вражды». Лично я предпочту какое-нибудь другое обострение… Снейп… улыбнулся. Впервые — так открыто. — А что… Будет интересно посмотреть на лицо Дамблдора, если мы с вами хором скажем: «Мы очень старались, директор». — Возьмите меня с собой, — рассмеялся Флитвик. — Я тоже хочу. — Думосбор вам будет отрадой, друг мой. Светить близким знакомством с вами — последнее, что нам нужно, не так ли, Гарри? — Одно ясно, он будет интересоваться, как это вам удалось. — Мы очень старались, — почти хором ответили Снейп и Поттер. — Понятно, чем дополнить лабиринт? Поттер активно покивал. Уж если Снейп считает Флитвика своим учителем… то и ему не грех примазаться, верно?***
— Мальчик тянется к тебе, Северус. Несмотря ни на что. Разве ты сам не видишь? — Я не слепец, Филиус, но ты можешь ответить, почему? — У Гарри обостренное чувство… правды. А ты был честен с ним, хотя это стоило тебе многого. Очень многого. А еще он весьма эмоционально восприимчив, и если на сознательном уровне не понял этого, то ощутил — определенно. И потому для него именно ты достоин доверия, как никто другой. — Тот, кто передал его родителей едва не в руки Темного Лорда? Что за бред?.. — Сам ты бредишь, сколько уже можно-то? Пророчество, по словам Дамблдора, подходило в тот момент двоим детям, хотя содержание его толковать можно было как угодно. Возьми хотя бы дату. Седьмой месяц разный в разных календарях, а еще это мог быть седьмой месяц беременности… я уж молчу про год! И если бы Поттер-старший лучше выбирал друзей, на месте Гарри был бы сейчас Невилл Лонгботтом. И не пытайся отмазываться подростковым «все равно», ты уже давно не подросток. — Такое ощущение, что почти вся предыдущая жизнь кем-то разыграна, как по нотам… — Знакомо, друг мой, знакомо… Но это не отменяет того, что ты давно уже взял управление на себя. Так не фальшивь. Гарри тебе далеко не безразличен. — Рассказывай уже, что привез. — Я нашел тройственный ритуал наставничества. Где — пока сам не могу сказать. Кроме того, что это где-то в Китае. И в горах. Было холодно. Снейп понимающе кивнул. Он знал некоторые места, куда можно было пройти только с завязанными глазами или дать себя оглушить и пронести… Учитель рисковал и, видимо, считал это оправданным. — Он даст практически полную защиту Гарри. Но не нам. Точнее, и нам бы дал, если бы мы не были завербованы раньше. Если мы проведем этот ритуал, то все действия во благо нашего подопечного будут приоритетны. Ты понимаешь, о чем я? — Конечно, но давай уточним. Если возникнут такие обстоятельства, вроде конфликта клятв, как это повлияет на наши действия? — Мы в любом случае будем действовать в интересах Поттера, но при конфликте с данными ранее клятвами и тем более обетами, они нас просто сожгут… — Ну, не самая плохая смерть. Но и не лучший вариант. Кто с ним останется-то? Да, у него теперь есть приличные магглы… Но надо что-то придумать. — Значит, Гарри должен знать всю суть и смысл ритуала, точно так же, как и мы. — И нести ответственность за наши жизни? Мальчишка? Я против. — Других вариантов нет. — И как его потом уговорить на это?