Иммунитет

Гарри писал сочинение, с завистью поглядывая на магов, экспериментировавших с Сириусом. А крестный, по всей видимости, получал удовольствие, подробно отвечая на вопросы о своих ощущениях после каждой оборотки. Снейп быстро сходил за набором зелий, который оставался у Дурслей, заодно успокоил их насчет здоровья Поттера, а потом даже дал последнему свой блокнот, чтобы тот немного пообщался с кузеном. Когда Гарри встрял в разговоры экспериментаторов, интересуясь, не повредит ли Блэку столько превращений, он же вроде как магически истощен, его успокоили: оборотное изрядно добавляет магии принявшему его, хоть и временно. А это, оказывается, способствует ускорению восстановления. — Этому, вообще-то, еще в школе учат, — назидательно произнес Сметвик. — Оборотное — материал четвертого курса, — заметил Снейп, вызвав у всех остальных понимающие улыбки. По тому, с каким лицом внимал всему этому крестный, Гарри на удивление ясно понял, что в школе тот делал что угодно, только не учился. Зато Сириус наконец вздохнул с облегчением: превращаться ему было уже не страшно. В такой-то компании! Эти кого хочешь расколдуют. Да и Главный Целитель в любом случае не допустит беды. Видимо, обороты пошли ему на пользу. Из-за того, что приходилось думать и осознавать все происходящее с ним, говорить об этом, что-то объяснять, уточнять (в том числе для себя самого), речь у него начала выправляться, да и соображать он стал получше. Он даже сам предложил, что продолжит вилять хвостом в виде белого бульдожки у Дурслей: охранять крестника в этом виде было очень даже удобно. Да и… привык он, оказывается. А еще сбылось предсказание Снейпа: после очередной порции «бульдожьего» оборотного вместо славного, но импульсивного и дурного щенка-подростка появился вполне себе молодой пес, хоть и его нельзя было назвать совсем взрослым. Гарри припомнил тетю Мардж и написал кузену. Тот ответил, что та только что уехала. Отлично, можно заселять Блэка обратно в гараж… А вообще интересно, у него родители-то есть? Или он, как Гарри, сирота? От такого вопроса Блэк даже смешался. И наконец вспомнил, что у него, вообще-то, есть дом… Гриммо, двенадцать, под чарами сокрытия. — И ты не хочешь к себе домой?! — вытаращился Поттер на крестного. Чего-чего, но этого ему было не понять. Блэк что-то начал плести про Темную магию, жестоких родителей, не желающих понять его тягу к добру и свету… И к лучшему другу Джеймсу. Гарри слушал, не веря собственным ушам. Добро и свет — это, что ли, то, что компания мародеров творила?! Тетя ему много чего рассказала с тех пор, как Блэк появился, он в курсе! И про свою свадьбу, и про то, как его мама все время возмущалась их поступками, когда приезжала домой на каникулы. Одного он никак не мог понять: почему она замуж-то вышла за, можно сказать, главу этих отморозков? Неужели, повзрослев, они прекратили свои выходки? Что-то сомнительно. Да и Сириус, который утром, пока Снейп был в лаборатории, попытался бравировать, рассказав о паре «шуточек», быстро осекся, увидев побелевшее лицо крестника. Гарри ему тогда много чего поведал. С точки зрения того, кого не раз загоняли, как дичь. Правда, ухитрился не назвать ни одного имени, с Блэка сталось бы… Хотя интересно, цапнул бы он Дадли? Нет уж, Гарри никогда не будет рисковать такой ценной вещью, как мир в семье, в которой он живет. И нипочем не даст недоброй памяти испортить свою настоящую жизнь! О, так маме Блэка не нравились «мародеры»! Видимо, она все-таки книжек читала побольше, чем сын, и значение слова понимала. Нашли же себе название. Ничего себе «добро»! И что это было, гм, насчет тяги к Джеймсу? Гарри спросил. А получив ответ, даже слов сразу не нашел. «Ах, разрешали гостить у него не больше половины каникул! Ну… ну… ВАЩЕ! Да-а, Сириус, не видел ты Дурслей пару месяцев назад. Моими глазами. Всего-то пара месяцев… А кажется, целая жизнь прошла. Показать, что ли? Чисто в воспитательных целях? Так ведь перекусает всех, когда вернется… Но как же хочется, пикси дери! Надо будет со Снейпом посоветоваться». Но эта мысль отошла на задний план, как только Блэк произнес слово «Фиделиус». Словно порох вспыхнул, кое-где у Гарри разгорелся большой и красивый костер. Он же давно хотел попасть в родительский дом в Годриковой впадине! В свой дом! В конце концов, Флитвик уже несколько дней как вернулся, пора бы и вспомнить. Хотя он не гордый, сам напомнить может! «Припекало» у Гарри на самом деле несколько вещей. Во-первых, очень хотелось узнать, что за маги были его родители и светит ли ему что-то из их способностей: что они передаются по наследству, он уже читал, да и Снейп кое-что интересное рассказывал. Во-вторых, что это были за родители, которые так рисковали, имея совсем маленького и единственного ребенка? Или он был им не очень-то нужен? Может, что-то разладилось в семье? Или в мозгах? Иначе с чего бы? Матери он был благодарен, она жизнь за него отдала… А вот насчет отца вопросов накопилось преизрядно. Хотя он вроде тоже погиб за них. Но кое-что в голове никак не укладывалось. Про мантию, что директор ему вернул в качестве первого подарка на Рождество, он уже много чего передумал. Ведь будь она тогда в доме, они все бы могли скрыться! А аппарация? А портал зачаровать для семьи — война же идет! Поттеры — семья артефакторов, уж об этом он сколько раз читал, и отец не мог озаботиться?! Не знали, что за ними охотились? Не могли не знать, если скрывали дом! Почему они так повели себя? Сознательно или нет? Ох, задал бы он папеньке вопросов… В-третьих, было желание добраться до библиотеки, потому что он давно уже понял ценность книг, что пишут от руки, передают по наследству и красиво называют гримуарами. Флитвик ему показывал как-то парочку, а один даже дал полистать. Там было столько всего интересного и удивительного, чего ни в каких учебниках не найдешь, не отыщешь. Он, конечно, понимал, что, даже если что-то найдет, одному ему пока не разобраться, но поделиться с уважаемыми профессорами был вовсе не против. А что, все по-честному: он им — книги и идеи, они ему — объяснения, что, как и почему, а в результате у них работающие чары или артефакт. Нормально же? Ну и, наконец, те же артефакты и лаборатория. Там ведь тоже, как у Снейпа, можно будет колдовать в любое время и сколько угодно! А сколько всяких полезных вещей должно быть… При одной только мысли об этом Гарри чувствовал очень серьезное шило в одном месте. Так что, когда с головой ушедшего в исследование Сметвика выдернул из процесса срочный вызов на работу, мальчик поставил своим профессорам едва ли не ультиматум, с которым те, впрочем, согласились. Правда, Флитвик посоветовал «собачку взять». Ну да, чутье — штука полезная. Собакена, правда, пока не обрадовали: он дрых без задних ног тут же, даром что в человеческой форме. А Снейп все пытался притормозить, видно было, как ему туда не хотелось. И Гарри решил немного поискушать профессора: — Вы помните, что говорили про библиотеку Поттеров? — закинул он было удочку. — А вы уверены, что она там? — парировал зельевар. — Ну ведь что-то в доме все равно должно быть. Они же колдовали. — Не удивлюсь, если найду там лишь учебники да конспекты вашей уважаемой матушки. — А лаборатория? — Думаете, там будет что-то, способное меня удивить? Гарри вздохнул. Рыбка клевать упорно не хотела. — Понятия не имею, но меня туда словно что-то тащит… — А… Это уже интереснее, — Снейп вздохнул. — Тогда завтра с утра. Но не более, чем на пару часов.

***

Двое респектабельных джентльменов, похожие, как братья, с белокурым мальчиком (видимо, сыном одного из них), который держал на поводке английского бульдога, выглядели совершенно классической компанией. Их появление как туристов на центральной площади никого не удивило, скорей обрадовало: вскоре им были предложены сувениры «Гарри Поттер», камешки от дома Поттеров, какие-то засушенные стебли, якобы от собранного его матерью букета, и даже лоскуты от «собственного Гарри Поттера детского одеяла», после чего парень изрядно прифигел. Снейп рыкнул, совсем как в школе, и продавцов словно ветром сдуло, за что Гарри был весьма благодарен. — Как-то эти сувениры наводят на подозрения, что с домом не все хорошо, — проронил он. Флитвик рассмеялся: — Если жив Хранитель и Фиделиус не снят, местные детки просто наковыряли и нарезали это все на ближайшей свалке. А потом Гарри увидел дом. Свой дом… Аккуратный двухэтажный особнячок. И это — его? Ух!.. Он рванул было, но с обеих сторон его дружно придержали за плечи. И только тогда увидели тоже. — Действительно, целехонек, — порадовался Флитвик. — Это не может не обнадеживать. У вас, кажется, появилась недвижимость, поздравляю, Поттер. «Все равно вы от меня так просто не избавитесь, профессор», — подумал Гарри. Сидеть в таком домище одному? Да он быстро спятит. Или, что вероятнее, наколдует такого, что… лучше не представлять. Он, конечно, все понимал, осознавал, но иногда тормоза просто отказывали. Особенно когда было очень уж интересно. Раз так пять-шесть в день. Он шагнул вперед. — Не торопись, Гарри, — тихо сказал Флитвик. — Посмотри на Сириуса. Пес сидел на попе ровно, внимательно принюхиваясь. — Что-то не то? Пес кивнул. А потом встал и медленно пошел вдоль ограды, что-то вынюхивая. — Защита? Сигнальные чары? — Директор? — Гав. — Да, говорящий попугай был бы в тему… — У него чутье не то. — Давайте по порядку. Защита, кроме Фиделиуса, есть? — Гав. — Сигналка? — Гав-гав-гав. Рры! — Так, я понял, на все гав. Тьфу. То есть да, по поводу всего перечисленного. Белый бульдог Блэк с облегчением вздохнул и почесал лапой пузо. — Ну что ж, посмотрим, что тут и как. Процесс затянулся… Пока наконец оба профессора с грустью не признали что, как распутать все, не потревожив сигнальные чары, они, увы, не представляют. Вот это номер… — Значит, сегодня ничего не выйдет? — нахмурился Гарри. Было обидно — ведь дом, в который он стремился, так близко, ан нет, не пройти. — Гарри… у тебя должно получиться, ведь, когда устанавливали эти чары, ты находился внутри. Но провести еще и нас вряд ли выйдет. — И сигналки меня не засекут? — Не должны. Но могут. — Пятьдесят на пятьдесят. — Я бы не хотел, чтобы ты шел туда один, — добавил Снейп и тут же пояснил: — Неизвестно, какие там внутри еще могут быть сюрпризы. Если, даже объединив усилия мы не можем пробраться через эти чары… видимо, Поттер все же был умельцем. Я уж не говорю о директоре. — Проблема в том, что я не могу понять, где концы, а то бы мы все это живо распутали. А если рвать — директор точно будет в курсе, — Флитвик задумчиво теребил свою бородку. — Есть один вариант: я сообщаю директору, что Поттер рвется в родительский дом. Дамблдор не сможет отказать, если подать это так, что Гарри осознал всю глубину постигшей его трагедии… — Ага, случайно так… Шел-шел, упал, головой ударился, потом очнулся и ка-ак осознал! — Гарри уже не чужды были стеб и черный юмор. — И обязательно при свидетелях. Я готов… Снейп покивал. Но тут же заметил, что, когда их пустят, не стоит даже надеяться на то, чтобы что-то найти. Хотя… за эти годы можно было не только все подчистить, но и действительно дом по камушкам разобрать. Гарри задумался. — А кто вообще мог зачаровать дом, который под Фиделиусом? — Отличный вопрос, Гарри. Или его хозяин или тот, кто накладывал Фиделиус. — То есть либо Джеймс Поттер, либо директор? Но если это директор, то он должен был знать, кто настоящий Хранитель! То есть… он же не мог допустить, чтобы Блэка осудили? Значит, это чары отца и мне ничего не грозит! А… — глаза у парня знакомо засверкали, и Снейп с Флитвиком сразу подобрались, — что, если и вы выпьете оборотное? Ой, да вы же можете просто обернуться! И вас никто нипочем не узнает! Хотя и так-то не очень. Действительно, Снейп в той же одежде, в какой был в стрелковом клубе, со светло-русыми волосами, белесыми бровями и широким чуть сплюснутым носом на себя ну никак не походил. Да и Флитвик, прибавивший в росте вдвое и столько же в ширину… — Три белых бульдога… Нет, я лучше обернусь, — решил Флитвик. — Прямо здесь и сейчас? — поднял бровь Снейп. — Ну… так нет же никого! И вообще можно завернуть за угол, там то ли парк, то ли… — Старый сквер перед кладбищем, Поттер. — А. Точно, надо будет зайти. Они ведь там? Давайте только после того, как сходим в дом, пожалуйста. Снейп кивнул. Спокойная деловитость Гарри смиряла, сглаживала эмоции, а решение возникшей проблемы и подавно пригасило старую боль. Надо думать, как пробраться, куда мальчишка хочет, а не отвлекаться на горькие воспоминания.

***

Чары невидимости Флитвик набросил сразу на всех, а потому они, невидимые для окружающих, прекрасно видели друг друга. Вроде удобно, но он быстро понял, что зря. Видели ли вы когда-нибудь хохочущего английского бульдога?.. Сириус Блэк чувствовал себя отомщенным… Он уже готов был перевоплощаться в кого угодно и когда угодно, после того, как полюбовался на Снейпа, марширующего к дому Поттеров в виде черного орла. Вид был совершенно… гм, уникальным, а главное, являл собой довольно злую пародию на самого зельевара. Взлетать же такой крупной птице было нежелательно: слишком заметно. В Британии такие птички точно не живут! Пес выл, катался по траве, тер глаза, истерично поскуливал и не прекратил этого, даже когда орел, расправив роскошные крылья, чуть приподнялся над землей и довольно чувствительно клюнул его в темя. Так, вякнул что-то… пузом кверху перекатился и давай лапами махать. Пока на голову ему не свалился летучий мыш, точнее, тоже собака, и не вцепился в его ухо, весьма чувствительное, как и у всех собак. Так что на газончике возле дома Поттеров собралась весьма живописная компания: растерянный подросток, подвывающий разом от смеха и боли белый бульдог с прокушенным ухом, презрительно поглядывающий на него орел и летучая собака, примостившаяся на опоре у крыльца и что-то мелодично, но сердито щебечущая. Гарри обвел этот зоопарк взглядом, надул щеки, чтобы не расхохотаться (Сириуса тогда точно будет не остановить), и распахнул дверь. Когда орел, гордо поводя из стороны в сторону коротким черным хвостом, прошествовал внутрь, Гарри, придерживающий дверь, прикусил губу, сдерживая рвущийся наружу смех. За орлом влетел крылан, а вот пес на заплетающихся от смеха лапах трижды споткнулся на ступеньках и едва не растянулся, пока наконец мальчик-хозяин не помог тому ногой, аккуратно подтолкнув его в дверной проем… Но и тогда продолжал счастливо повизгивать и похрюкивать. А потом просто лег и закрыл глаза. Гарри притворил дверь и замер в полумраке прихожей. Глаза после солнечной летней улицы к изменению освещения привыкали медленно. Вскоре откуда-то сверху раздался голос Флитвика: — Можно обращаться. Здесь чар нет. — Уф-ф! — Блэк глубоко выдохнул и начал тереть щеки. — Предупреждать же надо. Я чуть не сдох! Ох, мерлиновы подштанники, это уже даже не смешно, все болит! — Выжил? За работу, — отрезал Снейп, не обращая внимания на чужие эмоции. — Времени у нас около часа, а после, думаю, надо будет приманить к дому нескольких детишек из местных… поиграть. Они и «нарушат» чары. — Да, надо подстраховаться, вы правы, коллега, — Флитвик уже осматривал прихожую, освещая ее небольшим, но довольно ярким Люмосом. Сириус широко раскрыл глаза: профессор колдовал просто пальцами… — Сириус! — Гарри усилил его удивление, сотворив собственный шарик света точно таким же способом. — Я не знаю, что тут искать. Но ты же здесь бывал, и не раз, правда? Расскажешь? — Как ты это делаешь? — Что? Свет? Просто, потом покажу, — отмахнулся Гарри. — Давай, веди, показывай, что тут и где. Их экскурсия не затянулась: особнячок был не таким уж большим. Они внимательно рассматривали все, что им попадалось, однако результат был нулевым. Просто пустой дом. Даже пыли немного, видимо, и от нее дом тоже как-то был защищен. А ведь за столько лет могло немало скопиться! Но пока это была единственная странность. Когда они все обошли и теперь знали расположение комнат, Блэк превратился обратно в пса. — Нюхом попробую, — успел он бросить перед оборотом. Ну и пошел работать, начав от самого входа. Флитвик со Снейпом, конечно, взялись перебирать книги. В лабораторию, закрытую, как определил полугоблин, чарами крови, они соваться и не думали, а вот Гарри мог пройти. Он и собирался, но пока стоял возле заветной двери, поглощенный своими мыслями. «Дом. По-настоящему мой дом. Почему это не вызывает у меня почти никаких чувств? Я не могу сказать, что он совсем чужой, но определенно непривычный. Незнакомый. Не мой. Пока не мой. Мне интересно здесь, я бы хотел знать, что тут было и как. Как они… мы… жили. Как вставали по утрам, что любили есть на завтрак. Чем пахло мамино мыло. О чем они разговаривали с отцом. Какой могла бы быть моя жизнь, если бы всего того не случилось. А главное, почему они сделали то, что сделали». Он провел пальцем по деревянной резьбе, тут же поцарапался, но не успел донести палец до рта, как дверь совершенно бесшумно отворилась… Заглянув внутрь, Гарри не заметил, как оба профессора напряглись, встав за его спиной с палочками наизготовку. О, да! Это была вторая часть библиотеки! Гарри рванул к полкам, но тут же притормозил: сначала все-таки стоило все осмотреть. Вот бы найти что-то вроде рабочих дневников, ведь маги должны были их вести? Это может лежать, скорей всего, где-то на рабочем месте или совсем рядом с ним. В глубине комнаты, за последним стеллажом с книгами, оказался проход в лабораторию. Она довольно сильно отличалась от снейповской: вытянутая в длину узкая комната, дальняя часть которой явно была отведена под зельеварню, а та, где он стоял, видимо, была мастерской артефактора. Столы с какими-то незнакомыми приспособлениями, щипцы, щипчики, молоточки, просто загогулины какие-то, тиски, зажимы, полупустые шкафчики, полки… Гарри поджал губы и начал выдвигать один ящик за другим. Отцовский гримуар он обнаружил с пятой попытки. Но открываться тот не захотел, несмотря на то, что Гарри старательно раскровил полученную о дверь царапину и от души помазал его кровушкой. Он отложил находку и пошел к котлам. Снейп говорил, что мама была талантливым зельеваром, значит, скорее всего, это ее часть лаборатории. Он внимательно осмотрел все, выдвинул все ящики… Пусто. Странно! В шкафах и на полках отыскалось немало ингредиентов, больше половины которых можно было смело выбрасывать за негодностью, а вот посуда для приготовления была хороша. Мешалки, мерные колбы, бюретки, штативы, пипетки, весы… ого, какие качественные весы! Реторты, мензурки, пробирки, горелки, треноги… Серебро, а это, кажется, золото… о, неужели хрусталь? Руки зачесались что-нибудь тут сварить — обстановка словно сама приглашала: все готово, только бери и делай. Разве что исходных веществ маловато. Как-то… бедненько. И «кулинарная книга» неизвестно куда запропастилась. А ведь должна же быть на рабочем месте, как у отца… Так больше ничего и не найдя, он вернулся в основную библиотеку. В лабораторию профессорам пройти не удалось. — И как вам библиотека? — Неплохо, но… обрати внимание, как свободно стоят на полках книги. — Думаете, что-то… изъяли? — Гарри не сразу нашел подходящее слово. — Не думаю, а знаю, тут запах двух людей, один мне незнаком, а другой — наш уважаемый директор, — к честной компании присоединился Блэк и добавил: — Не такие давние запахи, кстати. — Да-а?! — Около месяца, точнее сказать не могу. В закрытом помещении они хорошо сохраняются, так что может быть и два-три. Я не ищейка. — Это не основная библиотека Поттеров, та все же должна быть в фамильном особняке. Хотя Джеймс дураком не был, успел перетащить к себе немало полезного. Но что-то особенное здесь искать нет смысла, — подвел итоги Снейп. — Следов ритуалов не видно, но за столько лет… — Это точно. Гарри ухмыльнулся, показывая гримуар. — А вот это уже кое-что, — покивал Снейп. — Если сумею открыть. — А ну-ка, дайте… — Филиус Флитвик заинтересовался очередной задачкой. — И вашу руку, пожалуйста, тоже… Так… Так… Ах, да тут возрастное ограничение! А Джеймс Поттер был затейник. Интересно, интересно. А если так?.. Снейп, отложив какую-то книгу, вопросительно посмотрел на друга и учителя. Профессор Чар передал ему гримуар, снял с одной руки перчатку, подозвал к себе Гарри и завел один очень серьезный разговор… Вскоре, отложив изучение обложки и, очевидно, сложных чар, наложенных на нее, к ним присоединился и Снейп, тоже сообразивший, что уговорить Поттера на ритуал двойного наставничества, пока его гложет любопытство по поводу отцовского гримуара — весьма удачная и своевременная мысль. Видимо, он все-таки еще не очень хорошо знал своего подопечного. Мальчишка слушал внимательно, едва ли не затаив дух, даже вопросами, как обычно, не перебивал. А когда Флитвик закончил, вопросительно посмотрел на Снейпа. Тот кивнул, подтверждая всю информацию. — Профессор, — обратился Гарри к полугоблину, — вот чувствую, что вы что-то недоговариваете, но точно сформулировать не могу. Может, так расскажете? В чем подвох этого ритуала, что не так? Только не надо говорить, что все хорошо и просто после него вы, как наставники, сможете открывать для меня многие зачарованные вещи. Скажите сами. «Поттер еще и интуит… — подумал Снейп. — Сильно. Интересно, есть в нем еще что-то, что нам пока неизвестно?» Пришлось рассказать все. И тут уже Гарри сам начал расспрашивать, в том числе и о том, что может случиться, если клятвы и обеты вступят в конфликт. — Знаете, что? Я лучше подожду совершеннолетия, — с полной уверенностью заявил он. — Несколько лет помучиться любопытством — не такая великая плата за то, чтобы вы… — он сглотнул, голос его дрогнул, и кулаки непроизвольно сжались. — Я больше никого не хочу терять! — Поттер… — выдохнул Снейп и тут же поправился. — Гарри, вы не совсем верно поняли. Ритуал даст защиту и нам тоже, прежде всего потому что о нем никто не знает. Конфликт возможен при активации обетов и клятв, данных ранее, но их хозяева еще должны догадаться, что это нужно сделать. Мы же в состоянии не дать им причин даже задуматься над подобной возможностью. И ритуал тут опять же в помощь. Гарри задумался. Может, Флитвик? Ему в любом случае особо ничего не угрожает — не настолько он повязан с директором, а гоблины… они же не вмешиваются, правда? И, к немалому удивлению Снейпа, позвал полугоблина посекретничать в соседнюю комнату. Когда он спросил профессора о том, возможно ли поменять старшинство наставников, тот ответил просто: — Гарри, вы же сами знаете, кто из нас вам больше по душе. И не думайте, что я этого не понимаю. Это ваша личная склонность, и она в любом случае скажется на ритуале. Как давно вы решили для себя, что Северус — ваш Учитель? Гарри задумался. После думосбора? Наверное, нет. Тогда… в Мунго это уже точно было. Он пожал плечами. А профессор продолжил: — Знаете, я ожидал этого вопроса и был бы рад согласиться — Северус давно стал для меня другом, а не учеником, но, как вы уже поняли, это просто невозможно. Вы уже не можете выбрать меня, к сожалению. Видимо, я все же слишком… гоблин. Гарри открыл было рот, чтобы это оспорить, но Флитвик грустно улыбнулся: — Мне следовало быть помягче с вами тогда, после вашего визита в банк. Но теперь — что есть, то и есть. Важней сам ваш выбор. И он уже сделан. Мне остается только поддержать вас обоих, для чего, собственно, и нужен договор. Он даст защиту — и вам, и Северусу. — Хороша защита… которая может сжечь! — Не защита, а данные ранее обеты и клятвы. Кстати, далеко не все… — Профессор не хочет рассказывать мне обо всех. А я иначе не согласен. — Он расскажет, Гарри. Мы все уже настолько повязаны, что не можем позволить, чтобы с кем-то из нас случилось непоправимое. Ведь так, Северус?