Пустой

—…..Именно поэтому я прошу вас, выделить лишь самую малость своих средств на осуществление данного проекта, ведь он может помочь всему Аду решить проблему, которая мучает нас, который век подряд. В комнате воцарилась гробовая тишина. Тишина, возникшая толи от неловкости ситуации, толи от раздумий демонов. Шарлотта, стоящая около меня была напряжена будто струна, и я отчетливо видел с какой силой, она сжимает лист бумаги, что она держала в руках. А угнетаемая обстановкой нервная система заставляла ладошки молодой принцессы самую малость трястись пусть она и пыталась держать себя в руках. Проект ее на самом деле с какой-то точки зрения опасен для Ада. Ведь помогая грешникам искупить свои грехи, мы пополняем потенциальное войско противника в будущих войнах. Конечно, навряд ли данный проект вообще осуществил, так как в Потерянном Лесу уже сидит одна группа сектантов, что пытаются искупить свои грехи. Хотя о них уже давно ничего не слышно, может, они и вправду смогли отправиться в Рай? Грешников то навряд ли туда примут, даже при том что в Раю демографический кризис. По крайней мере, Бафомет нанес бывшим братьям настолько большие потери, что даже я впал в шок, подсчитывая трупы. Может шок был вызван и тем, что четверть из убитых были моими знакомыми, с которыми я был вынужден воевать. Но я прекрасно тогда понимал, что если бы они не были мертвы, то, скорее всего, был бы мертв я. И Рай от столь больших потерь в живой силе не оправился бы даже за шесть десятков веков. Только вот кризис никак не мешает Михаилу посылать на нас группы истребителей. И каждый чертов год, они втаптывают нас в грязь, уничтожая грешников, но почему-то большей части демонов на это плевать. Им плевать на то, что по нашим землям спокойно проходят каратели, которые прибыли из мира, с которым мы вели две кровопролитные войны, и в обеих войнах наше поражение значило бы лишь полное уничтожение Ада. Вот мы и приходим к ситуации, в которой большей части моих знакомых плевать на свой же Дом, а Правитель валяет дурака, будто не замечая ежегодного геноцида. Конечно, мне на грешников тоже глубоко плевать, но вот все происходящее приведет Ад к окончательному коллапсу. Я не спаситель Ада, но я сделаю все для того, чтобы мой мир не оказался уничтожен пусть для этого, придется пойти по головам и совершенно не важно, чьи это будут головы. От размышлений меня оторвал смех. Буквально уйдя в свои мысли, я не заметил того, как все сидящие за столом начали во весь голос смеяться и выглядеть так, будто они сейчас сваляться со стульев. Сильнее всех смеялся Бегемот, он даже выронил из своих лап канапе пытаясь, схватиться за живот, что было очень не похоже на него, и я сейчас говорю вовсе не про смех. В целом этот кот больше всего в своей жизни любил одну вещь – Еду. Сколько мы знакомы, я никогда не видел, чтобы он ронял на пол еду так, как в основном она летит ему в пасть. Второй вещью, что он обожает – юмор. Что может быть лучше сытного ужина? Правильно хорошенько посмеяться после сытного ужина. — Ха-ха-ха-ха….дорогуша…..ха-ха-ха-ха….Прошу….пхахаха….простить старого кота….хах…но, по-моему, ваш проект….хахпхапхп….настоящая чушь. – Задыхаясь от смеха, оборотень все же смог выговорить свои мысли. Остальные демоны, сидящие за столом, тихонько кивали, тоже смеясь разве, что Столас скорее хихикал, нежели смеялся во все горло. — Я не вижу…пхаха…какого-либо смысла выдавать хоть какие-то средства на ваш «проект». От столь жестоких слов Шарлотта сжала листок с текстом в своих ладонях, что бумага начала хрустеть. Сама девушка заметно покраснела, а взгляд ее будто бы потемнел, я по привычке стал отбивать ритм указательным пальцем правой руки по столу. Чувствую я, что все это действо закончится для нас не лучшим образом. — Ваш план миледи... безумен и бессмысленнее похода Гавриила на Чернокаменную крепость. – Хорошенько отсмеявшись, бывший премьер-министр как его назвали бы люди, с голосом полным наслаждения пролепетал сказанные им слова. Может это было связано с тем, что именно он разбил войско Гавриила близ Чернокаменной, а может быть он так смаковал каждое слово из-за того что считал Шарлотту малолетней дурой и сейчас его предположения подтвердились. — Он прав, детка! Дело твое полный тухляк! – Бельфегор улыбаясь и еле сдерживая смех, взирал на Шарлотту видимо оценивающим взглядом. По крайней мере, по его лицу можно было понять, что он на нее смотрит оценивающе, а в совокупности с самодовольной улыбкой похожей скорее на оскал выходила не слишком приятная морда. Дряхлый Астарот лишь тихонько смеялся, ибо на большее сил его не хватило. Но уже реакции меньше чем половины всех сидящих здесь погрузило Шарлотту в не слишком хорошее состояние, а именно в некое подобие отчаяния. Вызвано оно было, скорее всего, тем, что сейчас одни из влиятельнейших демонов Ада подняли ее на смех. И слово в этой ситуации не вставить, ибо все сидящие здесь древнее и «мудрее» принцессы и подобное бы настроило половину сидящих здесь против юной особы. — Ваш план Принцесса может в случае удачи ударить по нашему дому. – Абигор был как обычно учтив, до сих пор придерживался манер очень давних времен. Ранее один из лучших воинов и военачальников Ада сейчас выглядел уставшим и заметно постаревшим. Может, сказывалось то, что общество в котором он находился из века в век изменилось до неузнаваемости и теперь он вынужден наблюдать за тем, как даже помойная яма под названием «Ад» превращалось в нечто неописуемое словами. Абигор давно привык к тому, что в Аду после Второй Войны не находилось место таким словам, как честь или совесть. Может из-за того, что это Ад в первую очередь, но он помнил те древние времена, когда демоны соблюдали хотя бы какие-то относительные понятия чести и каждый спор разрешался хорошим поединком. Со временем же тот мир разрушался на глазах Абигора и тот не мог ничего сделать с этим. Он все чаще ходил хмурым, а душа его разрывалась тоской. И лишь иногда он выходил их подобного состояния, когда впадал в неописуемую ярость и начинал рвать голыми руками грешников и рубить интерьер собственного дома. — Понимаете фактически своими действиями, вы фактически будете подпитывать наших крылатых «друзей» новыми силами. Каждая искупившаяся душа равно один ангел, а один ангел это как минимум пара десятков бесов. Святое воинство опять может быть собрано через пару веков, если в год будет исправляться условная сотня грешников. – Бефор являясь одним из старейших падших ангелов в комнате, обладал удивительными даже по моим меркам полководческими качествами пусть он и занимался в основном во время войны прокладкой путей снабжения и тыловыми проблемами. — Хрупкий баланс сил сломается, и мы просто будем раздавлены силами Рая раз и навсегда. Ситуация медленно, но выходила из-под контроля. Особенно сильно это наблюдалось при взгляде на принцессу, которую фактически сейчас полностью пережевали и выплюнули. Полностью разбитые идеи, взгляды и мечты. К сожалению, всем нам рано или поздно приходится проходить через это. Когда тебя втаптывают в грязь и дерьмо будто так и должно быть. Только вот девушки переносят подобные моменты намного тяжелее так, что надо как можно быстрее вмешаться. — Что же господа не знаю, что вы думаете по поводу проекта столь чудной леди, однако я поддержу его. Более того я готов выделить достаточно скажем прямо крупные средства на поддержку данного проекта, ибо он может принести выгоду Аду. – В комнате повисла неловкая тишина, а Бегемот, по-моему, и вовсе начал задыхаться от того, что у него перехватило дыхание. — Старик сошел с ума. Впрочем, я не удивлен с твоим то образом жизни и кругом общения. – Молодёжь нынче удивительно агрессивная в особенности если учитывать то, что в целом грешники в последние годы становятся все более…грешными? Все меньше и меньше ограничителей в собственном разуме и все больше бессмысленного эгоизма и самолюбия. Но к моему сожалению все сидящие за этим столом оказались узколобыми идиотами непонимающими, что мы можем сделать с Раем при помощи этого проекта. Все согласились с мнение мальчишки о том, что я сошел с ума. Все начали кивать с одобрением будто бы они больше не соглашались с ним, а скорее пытались разозлить меня дабы быть может я своими руками фактически поставил зажравшегося юнца на место. Но быть может они просто забыли о том, что сейчас Рай разобщен, как никогда. Можно сказать он держится лишь на вере в Отца и трещины в Раю уже столь широкие, что можно назвать их пропастями. Как еще можно назвать ту раздробленность Рая в которой он сейчас находится кроме как не пропастями между разными группировками. Радикальные безумцы во главе с не менее безумным Михаилом. Реформисты под руководством Гавриила, что стоят за облегчение условий принятия на небеса. Изоляционисты Варахиила, что предлагаю закрыть Рай раз и навсегда. И прочие многочисленные группы, что натурально представляют собой в общей сумме бурлящий кипяток. И если мы запустим в Рай хоть одного грешника, хоть одну «очищенную» душу мы сможем хоть даже чисто теоретически ввергнуть их в Хаос так, как это может спровоцировать наших врагов на битву меж друг другом. После нам останется лишь прийти на готовое и добить победителя окончательно покончив с тем позором, что наложил на нас Рай и с теми изуверами и идиотами, что смеялись над нами. — Господа с вашего позволения я отойду буквально на минуту дабы проводить Шарлотту Магне до выхода. – Встав из-за стола под удивленные взгляды я с напускной спокойностью положил руку на плечо Шарлотты и направился вместе с дрожащей девушкой к выходу. Сказать честно меня уже самую малость начала нервировать вся та свора, которая сидит в моем зале, ест мою еду и при этом фактически надсмехается надо мной. Мне нужно определённо расслабится хотя бы на пару минут. Хотя бы выкурить одну сигарету иначе я определенно сорвусь и разорву одного идиота на куски. С принцессой мы шли в тишине абсолютно одни, даже бесов не было. Шарлотта же была заметно напряжена и расстроена, даже более чем расстроена, она находилась в крайне ужасном расположение духа. Глаза ее были на мокром месте и даже при учете моей поддержки было видно, что она готова прямо расплакаться. А верным ли сейчас было решение вступаться за нее вообще? Да и отпускать ее в столь поздний час домой было бы как минимум неправильно с точки зрения этикета. И если так хорошо подумать было бы намного лучше если бы она осталась в моем доме на эту ночь, ибо завтра должен прийти Пустой…Пустой…О Отец почему мне дал ты такое испытание, ибо не могу я его даже видеть в своем доме, а Люций фактически поселил его ко мне будто мой дом — это приют для попрошаек. Но, пожалуй, сейчас его нахождение близ меня более чем выгодно по крайней мере потому что я могу спокойно и без какого-либо напряжения для себя на него воздействовать. — Знаешь дорогая, думаю тебе стоит остаться сегодня у меня дома, ибо час на улице темный, а отпускать тебя без какой-либо защиты иль охраны мне не хочется. И знаешь есть у меня один знакомый, с которым ты просто обязана встретиться.

***

В подсознание Козырь – Десятка крести. Куш – Тридцать баксов и три пачки Мальбо. Один из четырех участников игры напряжен будто тетива. Он прибыл в страну Гор, Ислама и Ковров неделю назад. Одетый в «военные» шорты песчаного цвета и майку того же цвета молодой человек неустанно убирал пот выступающий на лбу мозолистой ладонью. В руке у него: Девятка пики, Семерка пики, Валет буби, Туз червы, Туз буби и Валет крести. Сократ или же Федор Персакис Арефиевич отбивался от двух игроков, что кинули на него девятку пики и девятку червы. Засидевшийся в ефрейторах мужчина недовольно цыкнул и принял обе карты к себе в рукав. Коренастый мужчина с крупными чертами лица, которое практически полностью было покрыто густой растительностью. Человек, что был не восприимчив к жаре, из-за чего спокойно сидел в куртке и штанах, когда все вокруг были одеты в легкую одежду. Рядовой отвел глаза, когда ефрейтор перевёл на него недовольные глаза и спокойно взял карту из колоды. И мягко говоря, рядовой еще сильнее напрягся, увидев, что он взял Шестерка буби. Сократ, увидев недовольство рядового, злорадно улыбнулся, только вот каждая его улыбка при наличие густой бороды скорее напоминала улыбку Деда Мороза. — Товарищ Лейтенант, как думаете, конеебы смогут Решт взять? – Рядовой скинул Лейтенанту Русакову появившийся мусор в виде Шестерки буби. Семен Русаков впрочем, достаточно легко ответил на это Дамой буби и, достав последнюю сигарету из белой пачки закурил. — А почему ты сомневаешься, что наши дорогие союзнички город не возьмут? – Никто из сидящих за деревянным столом не решился боле кидать карты. Лейтенант, затянувшись, перевел взгляд голубых глаз от Рядового на колоду и, почесав коротко постриженный затылок, взял карту. — А ты Эдик, как думаешь? Смогут Решт взять или нет? — Да черт их знает Семен. – Сержант Эдуард Беликов лишь пожал плечами и спокойно серыми глазами посмотрел на стоящего в сорока метрах от беседки ардебильского офицера. Тот в сопровождении рядового бойца общался с подполковником Станиславом Артемьевым, который по сравнению со своим коллегой выглядел не как офицер, а как рядовой. — Персы из города считай, крепость сделали на подобие гребанного Бреслау и хер наши их оттуда выбьют... Ну, если конечно они не перекинут под город все имеющиеся Грады и Смерчи. Парадный мундир цвета «морской волны» с парой каких-то дешевых медалей. Белая рубашка с нагрудными накладными карманами с клапанами на пуговицах под мундир, с чёрным галстуком-самовязом. Фуражка с цветным околышем и кантами и тульёй цвета «морской волны», а также золотым филигранным ремешком. Брюки цвета «морской волны» с кантом. Для образа не хватало лишь шинели серо-стального цвета на шести пуговицах с цветными петлицами. И вся эта униформа висела на изможденном долгими годами службы человеке. Черные, как смола глаза смотрели из под густых черных бровей на подполковника. Морщины на лбу были не сказать, что глубокими, однако когда офицер удивлялся словам подполковника лоб походил на траншеи. И у наблюдающего за диалогом Эдуарда был лишь один вопрос: «О чем они вообще говорят?». Вопрос был связан в первую очередь с тем, что оба офицера стояли около небольшого столика, на котором расположилась столь же небольшая карта, и активно жестикулируя, они что-то обсуждали. — Это конечно все хорошо, но вы карту то отбейте. Федор кинул Восьмерка пики, на что Эдик ответил Десятка пики, а дальше началось закидывание картами. Лейтенант выкинул Десятка червы, что была сразу побита козырной Восьмеркой. В следующую же секунду на стол со стороны ефрейтора полетела Восьмерка буби, лейтенант спокойно выкинул Короля той же масти. Рядовой, решивший не учувствовать пока в забрасывание Младшего Лейтенанта картами. На стол тем временем уже упал Пиковый Король от ефрейтора, на которого сразу же упала козырная шестерка. Ну и последней картой от нападающих стала Шестерка червы от лейтенанта, и она сразу же была побита 8 червы. — И почему я не удивлен? – Лейтенант не много раздраженно проговорил это, затушив сигарету и тихо добавив: «Надо прекращать курить». Следующим под удар попал ефрейтор, чему он был не слишком рад, в особенности при учете того, что все оставшиеся карты разобрали. Лейтенант кинул на стол Семерку буби, в ответ ефрейтор бросил Девятку буби. Рядовой в свою очередь скинул Семерку пики, получив на нее от грека Девятку Пики. Сержант решил не идти в атаку. — Получи сынок Семерку. – Попавший под удар Рядовой получил на стол Семерку червы в ответ он бросил Туз Червы. На стол в это же мгновение упал Пиковый Туз от Лейтенанта, однако тот был достаточно быстро побит Козырным Валетом, но к несчастью добивающим для Рядового стал Валет Буби. Рядовой с печальной миной взял все карты. Эдику впрочем, на стол упала Пиковая Шестерка, но он с улыбкой на лице отбил карту при помощи Пиковой Дамы. Рядовой не имея возможности для удара передал столь замечательную возможность Ефрейтору Федору, но он также отказался атаковать. И следующим под удар попал опять Сократ, которому Лейтенант отправил Даму Червы, которая была избита Королем Червы. Рядовой не понимающий, что вообще происходит, отказался атаковать. И вот когда очередь опять пришла к Рядовому, тот с легкостью отбился от брошенной в него Шестерки Червы при помощи Валета той же масти. — Эх, ладно пожалею тебя салага. – Сказал Сержант видимо желая утопить Лейтенанта на что Рядовому впрочем, было фиолетово ибо если его не топят уже хорошо. — Что же Лейтенант готовьтесь. — Я был к этому готов всю жизнь Эдик. – С усмешкой сказал Лейтенант и, глянув на Рядового, ухмыльнулся еще сильнее. Но салага с абсолютно без эмоциональным лицом скинул на Лейтенанта сначала Туз Червы, потом Туз Буби и Туз Пики. — Да еб твою мать, беру. — Говорите, были готовы всю жизнь? – С еще большей усмешкой сказал Сержант и начал наблюдать за тем, как рядовой кинул Ефрейтору Семерку Червы, которую тот с позором был вынужден принять, и вот очередь снова пришла к Лейтенанту. — Простите Лейтенант. – Рядовой с «победоносной» миной скинул на стол: Пиковый Валет, Валет Буби и Валет крести. Все три карты были побиты тузами тех же мастей буквально по порядку, а салага каким-то чудом вышел в победители. Все три игрока дружно сказали: «Пиздец». Рядовой с улыбкой взял лежащие на краю стола пачки сигарет и доллары. — Может, кто заберет сигареты себе? Оставшиеся три игрока с некой долей печали поделили пачки между собой, пусть у одного бородача возникла мысль просто избить молодого и отобрать деньги. Но Лейтенант, будто прочитав его мысли, сделал такое ужасающе-серьезное лицо, что Сократ нервно сглотнув ком образовавшийся в горле, засунул пачку в карман куртки. Подполковник тем временем закончил говорить с «гостем» и, подозвав пару бойцов, направился в сторону сердца Военной Базы «Нир». База была относительно небольшой так, как фактически здесь была расквартирована не вся 19-я мотострелковая дивизия, а лишь 201-й мотострелковый полк. Только вот для противников Национальной Коалиции Ардебильских Демократических Сил эта информация была не слишком счастливой. Ибо вряд ли для них было бы счастьем столкнуться с 2200 бойцами ВС РФ вооруженных трофейным вооружением и тем, что дала им родина. Только родина своим верным сынам дала слишком мало в первый год участия в войне. Настолько мало, что в первый же месяц боев офицерский состав решил не прерывать сбор трофейного и не слишком вооружения с мертвецов и под это понятие попадали, как убитые противника, так героически погибшие союзники. — Федор, идешь сейчас к ангарам, техникам нужны лишние руки. – Лейтенант, поднявшись со стула начал раздавать приказы с привычным для всех равнодушным лицом. Почесав белобрысую голову офицер натянул на макушку фуражку. — А ты Эдик иди, проверь отделение и отправь пару человек к снабженцам. — Но товарищ Лейтенант, почему я должен идти к этим рукожопым? – Ефрейтор поднялся со стула и с не слишком довольным лицом подошел прямо к Семену. — Вон отправьте салагу, как раз работа для него. — Рядовой мне сейчас понадобится для одного дела, а насчет техников. Ты хочешь, чтобы тебя на броне грохнули, если движок заглохнет? – Ответом на вопрос послужила тишина и не довольный взгляд грека, который, не проронив ни слова, вышел из беседки. Эдуард без вопросов вышел из беседки и направился в сторону казарм, в которой пара зеленых солдат курила траву, а остальные просто занимались какой-то откровенной хуйней. — Товарищ Лейтенант? – Паренек был в замешательстве от слов Лейтенанта, что он понадобится ему для какого-то дела. Солдат еще до конца не понимал, что за ужас творится в этом хаосе. Впрочем, он еще толком не вкусил крови и не почувствовал запах пороха в этих серых горах, и на его руках еще не было крови. — Утром товарищ Полковник приказал прибыть мне и еще одному моему подчинённому к Сарбанду встретить одного гостя. – Лейтенант накинул на себя полевую куртку, которая лежала на складах еще советских частей расквартированных на Южных Границах. Конечно Лейтенант не слишком сильно любил носить эту проклятую куртку при сорокаградусной жаре, но устав относительно того требовал. — Иди в оружейную там возьмешь все необходимое и идешь к техникам, заберешь у них старика. Они как раз должны были починить Мутт. Приказ понятен? — Так точно! – Вытянувшись по струнке смирно, рядовой чеканным шагом вышел из беседки и пошел в сторону оружейной. Достав из кармана деньги, молодой человек начал пересчитывать помятые зеленые купюры. Почему-то именно сейчас он решил перепроверить, а все ли его деньги на месте и по иронии судьбы он обнаружил, что из 30 Долларов не хватало одного Гамильтона. Десятка куда-то «магическим» образом пропала, видимо оставшись в кармане чертового грека. Но жаловаться солдату не приходилось так, как он за какую-то неделю «заработал» Шестьдесят Семь басков. И все это добро было выручено исключительно с азартных игр, что лишь укрепляло в нем желание остаться тут как можно на наиболее крупный срок. Жизнь на базе тем временем кипела. Кто-то в не так давно построенных банях пытался смыть с себя въевшуюся в кожу пыль вместе с этим уйти в бессознательное состояние при помощи местных высокоградусных напитков. Кого-то гоняли на физической подготовке отцы командиры и банальное желание сдохнуть в этом Аду перерастала в желание перебить всех своих сослуживцев. А некоторые просто сидели в палатках, где играли в карты или же просто занимались своими личными делами. Однако взгляд бойца зацепился за одно крайне страшное зрелище. Близ ангаров стоял сгоревший БМП-1 и кучка солдат, среди которых был один из немногочисленных технарей. Возле них на земле лежало восемь трупов разной степени состояния. Командир уничтоженного отделения выглядел хуже всего. Полностью сгоревшее и до сих пор не остывшее тело лежало в мешке для трупов. От него до сих пор шла небольшая дымка из многочисленных открытых переломов и ран. Глаза полностью отсутствовали, а на их месте была лишь пустые глазницы. Лицо было изуродовано десятками осколков, которые выпирали из горелой плоти на лице то тут, то там. Ранее накаченная грудная клетка была полностью вырвана наружу так, как множество осколков и сила удара просто ударили в спину выбрасывая внутренности, наружу не оставляя от красивой формы ни следа превращая ее в одни лишь тряпки и куски. Единственное, что осталось от формы – погоны на плечах. Каким-то чудом они полностью не сгорели. Одна из рук была полностью переломана и белые кости выпирали из черной плоти, а сама кисть была в неестественном состоянии вывернута в обратную сторону. Теперь эти мозолистые руки никогда не возьмут оружие в руки. Единственное место, где осталось не много не обгоревшей плоти все что было ниже колен. Под тем что было, под остатками униформы виду солдат предстали запекшиеся в собственной крови. Нежнейшее и розовое мясо. Если бы кто-то попытался содрать его с ног офицера, оно просто напросто сорвалось бы с косточки и было бы подобно нежнейшей курице. — Эх, Олег, а я же говорил тебе, отправляйся обратно домой. Говорил же….Сука! – Один из бойцов, стоявших близ самого правого трупа, наклонился к убитому и со слезами на глазах застегнул мешок для трупов. Остальные трупы то же были помещены в черные мешки. Все присутствующие молчали пока пара сослуживцев, лили слезы над погибшими товарищами. Мало подобных сцен видел молодой, что бы взрослые мужики проливали горькие слезы над чем либо. Единственно, что ему вспоминалось так это похороны живущего во втором подъезде его дома паренька Пашки Морозова. Когда его тело привезли из Грозного, убитый горем отец рыдал над цинковым гробом. — Вот вам блядь и вся благодарность от местных. – Облокотившись на БМП, техник достал из кармана пачку дешевых сигарет и нервно закурил. Отбивая ногой ритм, его руки тряслись, а сам он побелел, что достаточно сильно контрастировало с черным комбинезоном. И непонятно, что вызывало такую реакцию. Невозможность достать из БМП хоть какие-то запчасти и деталь или восемь трупов разной степени прожарки. — А ведь Даньку должны были демобилизовать через неделю. — И не только Даньку…Женю и Васяна тоже собирались в Россию отправлять…но…но нашим дорогим союзничкам именно сегодня понадобилась помощь в сопровождение колоны с гребанной жратвой. — А ты Вован хочешь, что бы местные без еды остались? — Да плевать мне блядь на местных, пусть, хоть все от голода передохнут. —Они погибли за славное дело…. — Какое славное дело Слава?! Их убили ебанные крысы, умеющие лишь стрелять со своих ебанных гор и убегая блядь в свои пещеры! А каком ты славном деле говоришь?! — Благодаря жертве наших парней множество жизней было спасено сегодня дружище… — Даже сотня жизней этих тварей не стоит одного нашего. Если бы эти уебки не пытались играть в демократию Данька, Женя, Васян, Олег, все они были бы живы! Но ничего сука эти сукины дети у меня поплатятся блядь…Поплатятся… — Жестишь дружище…Может тебе пыхнуть? — Пыхнуть? Эмиль ты шутишь блядь? Да в пизду эту ебанную траву, мы только и делаем блядь, что сидим здесь и курим траву, в то время как кто-то умирает от рук этих ебанных обезьян! Лучше блядь взять БМП, сука, и зачистить пару кишлаков, чтобы эти твари поняли с кем они блядь дело имеют, пидарасы блядь… Побритый под ноль солдат с неаккуратной щетиной на лице, сидел близ черных мешков и, прикрыв глаза правой рукой замолчал. Левой рукой он со всей силы сжимал рукав униформы и будто бы пытался его оторвать. Его товарищ, что пытался заявить о славной смерти своих сослуживцев, задумчиво-печальным взглядом смотрел на своего друга и мешки для трупов. Наступила полная тишина, прерываемая лишь звуками кипящей жизни с другой части базы. Будто одна небольшая точка бывшей зоны аэропорта погрузилась в вакуум. Будто всем остальным военным было абсолютно плевать на то, что очередное отделение было практически полностью уничтожено. Единственный выживший сейчас лежал в госпитале без ноги и ожогами четвертой степени и если сегодняшнею ночь он не переживет можно будет с полной уверенностью говорить, что от первоначального состава 1-й мотострелковой роты не осталось ни следа. Трое сослуживцев. Трое друзей стояли близ тех, кто только вчера предлагал отметить надвигающеюся демобилизацию. Лишь трое из сотни смогли дожить до этого момента, и быть может сейчас, они больше хотели бы оказаться среди мертвецов, нежели продолжать жить в этом Аду. Афанасьев Эмиль Бонифациевич, Авдеев Владимир Аркадьевич и Обресков Вячеслав Бенедиктович. Три имени из сотни. Три единственных не отправленных на Родину гроба. Эмиль опустился на колено близ Владимира и осторожно положив руку ему на плечо что-то прошептал ему от чего последний сжал кулаки со всей возможной силы. Закусив губу Вова поднялся с земли и, пошатываясь вместе со своими друзьями направился в сторону казарм. Обернувшись в последний раз дабы попрощаться со своими друзьями, Владимир закрыл свои зеленые глаза и еле держась на ногах, вышел из поля зрения рядового свернув вместе с друзьями за одно из укреплений. Рядовой тем временем молча смотрел на трупы, не обращая внимания больше ни на что . Черные мешки и обгоревшие трупы заняли весь его разум и теперь единственной мыслью в его голове было: «А не закончу я так же?». — Пацан ты че завис? – Из раздумий и полу шокового состояния рядового выбил вопрос техника, что уже почти докурил сигарету. Кинув окурок на землю, механик затушил его носком сапога. Иронично, что подобные сапоги носили еще солдаты Красной Армии, что вошли в этот край далекие пятьдесят с лишним лет назад. — Да, так….просто задумался….Меня отправил Лейтенант Русаков за Муттом. — Ах да точно, Мутт. Пошли за мной в ангар, этот старикан там стоит. Видел реакцию Ефрейтора Авдеева? — Так точно сэр видел. — Что думаешь? — В каком смысле? — Ну, чтобы ты делал на его месте? Представь себе такую же ситуацию, тебя отправили в патруль близ военки, а все твое отделение практически отправили на охрану транспорта со снабжением. На маршруте, по которому шел их конвой, была устроена засада и все твое отделение обстреляли из всего дерьма, что есть у местных. Минометы, гранатометы, зажигалки, крупный калибр, по ним отхерачили из всего, что было у боевиков. — Так вот, что произошло…. — Ага, представь себе в один БМП считай одновременно ебнуло три заряда от РПГ. Потом тех, кто успел вылезти, накрыли из пулеметов и всего, что было у этих обмудков. И вот остался лишь один выживший, но ты меня не отвлекай, пожалуйста. — Извините сэр… — На базу прибывают десять мешков с трупами и сгоревшая техника. Что бы ты сделал на его месте? Так же рыдал не в силах вернуть всю эту хуйню обратно? — Скорее всего нет, сэр. Мы же вроде как солдаты, которые должны не рыдать, а убивать нашего врага. Да и не должен взрослый мужик так рыдать над пусть и убитыми, но такими же солдатами. Они же считай, типа, вроде как знали, на что идут. — Пхах знаешь, он так же говорил, прям слово в слово. После этих слов наступила тишина. Ангар был закрыт, когда техник вместе с рядовым подошли к его огромным дверям, которые уже раздвигались. Однако не огромная металлическая конструкция или же слова младшего сержанта заинтересовали рядового, а на его же удивление плакаты. Обычный плакаты которыми была украшена стена близ ангара. Рядовой внимательно смотрел на старый советский плакат, что был прилеплен к старому забору около самую малость проржавевшего ангара. Бумага за столь долгий срок заметно пожелтела, а наиболее яркие цвета вроде красного выцвели. Вся стена Ангара, в котором скорее всего по большей части что пьянство, а не работа была облеплена этими агитационными плакатами. «Войны-Интернационалисты! Родина Гордится Вами! Родина благодарит вас! Родина рассчитывает на вас!». «Империализм развязал настоящую необъявленную войну против Ардебильской революции! Помоги брату интернационалисту!». «Народ Ардебиля уничтожит наемные банды международного империализма!». «Будь бдительным в увольнении!». «Будь готов солдатом стать! Мир беречь и защищать!». «Сурова воинская служба, опасны выстрелы во мгле. Но крепче скал народов дружба, во имя мира на земле». «Страна моя надейся на меня!». «Бережем страну родную!». Плакаты облепили всю стену, и казалось ему, будто под этими плакатами скрываются еще плакаты. Почему то рассматривая все эти заголовки, все эти Но именно в этот момент прижавшись максимально к стене металлической конструкции взгляд зацепился за один единственный плакат. «Бдительность наше – Оружие. Будьте бдительны!» Эти слова соседствовали с крайне своеобразной картинкой. Рука с мечом в руке рубила надвое змею, на которой располагались слова вроде: Шпионаж, Диверсия, Вредительство, Провокация. — Чего встал? Давай заходи. – Пройдя вслед за офицером внутрь помещения, молодой человек увидел огромное и просторное место, в котором буквально складировалось понемногу все то, что было у полка. Начиная с танков Т-72 и заканчивая различными моделями бронетранспортеров, всего же он насчитал 15 военных машин, которые находились под металлической крышей. Однако больше всего внимания юноша обратил на старый джип, расположившийся практически близ огромных «ворот». — Знаешь парень, мне пришлось очень сильно постараться, дабы этот ублюдок вновь начал ездить. Небольшой военный джип будто бы пришел сюда совершенно из другой эпохи. Подобно тем плакатам, что висели на стенах ангара, это был отголосок прошлого. И прошлого во все не этой страны. Нечто подобное салага помнил, когда смотрел старые фотографии времен Второй Мировой Войны. — Я без понятия, где твой командир достал этот чудо агрегат, но передай ему, что я больше эту херовину ремонтировать не буду. – Техник подошел к джипу вместе с солдатом и хорошенько ударил кулаком по капоту джипа от чего тот даже не шелохнулся. Джип песчаного цвета лишь спустя пару секунд издал щелчок и каким-то чудом его капот спокойно отварился. — Поломанный к ебеням карбюратор, разъебанные тормоза, люфт рулевого колеса, обрыв шаровой опоры, нерабочие фары и это лишь блядь часть списка. — Как он вообще к вам приехал на этом ведре? – Спокойно усевшись в водительское сидение, молодой россиянин обнаружил, что пусть внешне сидения и выглядят не слишком удобными на самом деле они более чем хорошие. Только сейчас его напряг весь тот список, что был перечислен вслух техником, от чего не самый опытный водитель нервно сглотнул. — Сам не понимаю, но держи короче ключи и не забудь передать Русакову, что он мне должен теперь несколько бутылок красного полусладкого. – Взяв протянутый ключ, он спокойно завел автомобиль. Джип достаточно резво начал бухтеть, а нажав на педаль тормоза, с той же резвостью проехал пару метров. Механик закрыл капот. – И если он не забыл про Молчанова Антона пусть привезет сюда какую-нибудь местную девку. — Обязательно передам ему это, товарищ. – Положив штурмовую винтовку на заднее сидение автомобиля, не имеющий фактически водительских прав, водитель зажал педаль газа, и машина ринулась вперед. Спустя какие-то двадцать минут рядовой ехал вместе со своим командиром по наводкам своего начальника по абсолютно пустым трассам. Неловко складывалось чувство, будто в этой стране ни у кого нет автомобилей и лишь изредка попадающиеся сгоревшие грузовики показывали, что местное население не такое одичавшее. Оглядываясь вокруг пацану, казалось, будто их окружают лишь бесконечные серые поля с редкими зеленными областями. Природа здесь казалось, будто не была до конца тронута человеком. Будто все осталось в полу первобытном состоянии. Будто природа в здешних краях абсолютно дикая и не освоенная. Но встречаемые деревни ярко показывали, что люди все же тут жили пусть и в полной гармонии с природой. Сама поездка проходила в тишине редко прерываемая докладами подчинённых Семена. Проезжая мимо не многочисленных деревень по направлению к своей цели так же диалогов с кем-то было мало так, как все ограничивалось переброской парой фраз с местным «начальником» гарнизона. И быть может так бы они и ехали в тишине, если бы паренек не решил завести диалог. — Товарищ Лейтенант, а где вы достали вообще это старье? Типа вроде как машин тут много, а вы откуда-то вытащили этого старичка. — Да так выкупил у пакистанцев по дешевке так, как машина им от амеров досталась, а они ее раздолбали внутри до невозможности вот мне ее и втюхали. Считай она старше меня на пару десятков лет, я уж молчу про тебя. — И откуда у пакистанцев американский автомобиль? И что тут вообще пакистанцы делают? — Эта машинка прошла Вьетнам рядовой. Один американец, когда их из той страны выводили, перепродал ее индусам. Те просрали ее пакистанцам в одной стычке. Потом началась вся эта канитель в Ардебиле и пакистанцы отправили сюда добровольцев в поддержку местных демократических сил. Тут Сикандар мне и продал этого старикана, а пакистанцы как сидели близ Тебриза так там и сидят. — Да уж богатая у этого джипа история. Хэх главное только что бы, он не заглох, если на нас нападут. — Зона вокруг базы абсолютно безопасна рядовой. По крайней мере, таковой она стала с событий двух летней давности, когда Объединенные Демократические Силы Республики Ардебиль выбили из окрестностей Нира остатки бывших военных из числа красных путчистов. С тех пор эта зона безопасна и еще ни разу на нас тут не нападали. — Многовато у нас врагов стало вам не кажется? — Это еще мягко сказано. С Запада нас жмут курды. С Юга персы. С Востока джихадисты, вахабисты и прочие ублюдки. Так считай всегда было, можно даже сказать, что нам повезло так, как от курдов практически ничего не осталось, и мы теперь воюем только на один фронт. — А мне, как только я в армию пошел, сказали, что тут одни исламисты и бегают. — Да на Родине у нас много чего говорят. Там не понимают, что мы тут воюем практически со всеми политическими группировками, местными племенами и религиями. Я когда в последний раз приезжал домой мне и во все сказали, что мы тут прохлаждаемся и вообще мы должны были ударить ЧРИ с тыла. Тебе кстати еще повезло, что ты с коммунистами местными не встречался. — А что в них такого? — Отбитые на голову даже больше, по-моему, чем моджахеды, но воюют с таким фанатизмом, что наши дорогие союзники с самого момента свержения Режима их по горам гоняли так по итогу их в самый Север и зажали. И черт знает толи они там все сдохли, толи до сих пор живые бегают. — А кто на наших из 1-й мотострелковой напал? — Без понятия, до сих пор узнать пытаемся. Вроде как поговаривают в начальстве, что за атакой стоят местные из Союза Ардебильских Моджахедов. Вот только вооружение для них через чур, мощное раз они смогли себе позволить уничтожить охрану конвоя. Ибо сейчас редко можно встретить джихадистов-партизан со 120-мм минометами и одним гребанным танком Т-62. — К слову, а мы вообще куда едем? — В деревушку Лэй. Севернее ее есть один дом там мы должны будем встретится с одним…..прибывшим гостем.