***
/В этой части будет замена имен: Марина — Анна; Снежана — Катя; Дазай — Саша; Чуя — Павел; Карина — Лиза; Куникида — Николай ; Алиса — Вика; Акутагава — Петр/
Режущая боль… тысяча осколков темных зеркал и алая кровь… — Это очень странный сон, — устало прошептала я, вглядываясь в луну. Свет ее был каким-то странным — темным, даже красным. Кровавая луна — я еще никогда не видела ничего более захватывающего и пугающего одновременно. Свет ее искажался из-за оконного стекла, но тревога из моей души никуда не ушла. Я вновь закрыла глаза. Моя голова очень сильно болела, и почему то мне кажется, что я не там, где была. Возможно этому способствовала странная обстановка, и то, что я лежала в кровати. А еще запах. Этот могильный запах! — Господи, помоги нам сохранить наши души! — услышала я тихий шепот в темноте. Я нервно сглотнула, почувствовав озноб, а когда я открыла глаза, то поняла, что это реальность! Моему взору предстала маленькая комнатенка, освещенная лишь одинокой свечой. Я не в Йокогаме и это не сон... почему-то я догадывалась об этом. — Ты встала? — спросили, видимо, меня. Я глубоко вздохнула, наконец, повернувшись лицом к дверному проему. В темном углу я смогла разглядеть девчушку, закутанную в платок, сидящую напротив «красного угла». Одета она была в простой, довольно-таки современный красный сарафан, а ноги, походившие на тонкие спички, она поджала под себя. Сидела она на холодном деревянном полу из отсыревших и прогнивших досок. В ладонях у девушки был церковный православный крестик, который она крепко сжимала в бледных руках. Потускневшие светлые волосы ниспадали на тонкие хрупкие плечи и были перевязаны оборванными лентами. А в ее глазах было столько боли, что я сразу поняла, что меня ждет нечто ужасное... Взгляд у девушки был затравленный. Через какое-то время я поняла, что это Снежана. — С-снежана?.. —спросила я, стараясь смягчить свой, испуганный, взгляд. Королёва обратила на меня свой взор, сильнее сжав крестик в руках. — Аня, с тобой все в порядке? — спросила меня она поднимаясь на ноги — получалось у нее это с трудом. Аня? И она еще меня спрашивает про самочувствие? — Во-первых: я то да! Во-вторых: что здесь происходит? В-третьих: я — Марина! — грубо бросила я, смотря на девушку, как на сумасшедшую — меня захлестнула волна злости. Но она только, пошатываясь на тонких ножках, подошла ко мне. Через секунду я почувствовала пальцы у себя на лбу. Да она холоднее льда! — Температуры нет, — сипло прошептала она, — с тобой все в порядке? — Да что здесь происходит? — возмутилась я, чуть ли не срывая ее руку с моего лица. — Ты чего? — видимо, она подумала, что я не узнавала ее, отчасти это было так, потому решила представиться: — Аня, это же я. Таня. Почему ты себя называешь «Таней», когда ты Снежана? Что с тобой случилось? Злость уступила место растерянности. Зрение вернулось в норму. И тут я бросила взгляд на зеркало, стоящее около входа в сени. Именно в этот момент я поняла. Поняла одно. Что-то не так не с ней, а со мной! По ту сторону зеркала сидела совсем другая девушка: блондинка, с фиалковыми глазами. Бледная и хрупкая. И что самое главное: это была не я! Все мысли в моей голове перевернулись, не встав в один ряд по привычке, а разбежавшись по сторонам. Собранная чаша мыслей разбилась на тысячи осколков. И мне стало страшно! — О, господи! — я в ужасе прижала ладонь ко рту, удивленно смотря на свое отражение в зеркале. Не мое отражение... Но мои мысли прервал стук копыт, смешанный со скрежетом о металл. Таня тут же вздрогнула, оглянувшись на дверной проем. И через секунду в нем появились… Дазай и Чуя? — Анна, ты очнулась? — непривычно холодно спросил меня Чуя, снимая мокрый капюшон со своей головы. Дазай же вовсе был промокший с головы до ног. — Уф, Анюта, мы за тебя переживали! — Дазай не изменял себе даже сейчас. Все так же улыбался. И много говорил. — Как твои раны? Извини, что тебе пришлось так туго. Восстание прошло менее удачно, чем мы ожидали! Лиза тоже сейчас в тяжелом состоянии! — парень перевернул плащ — с него на пол стекла вода. — Я, наверное, пойду к ней! Павел проследит за тобой! — Удачи, Саша! — прошептала Снежана, глядя в упор на Дазая. Я же так и осталась сидеть в кровати с непонятным выражением лица, пялясь на отражение Дазая в зеркале. Вместо него, там стоял блондин с карими глазами. Все мои чувства смешались, выдавая меня с потрохами. — Анна, с тобой точно все хорошо? — осторожно спросил меня Чуя… или Павел? Павел, стоящий по ту сторону зеркала: шатен с зелеными глазами. — У нее, видимо, повреждена память, — тихо прошептала ему в ответ Снежана, прикладывая к моему лбу тряпку, смоченную в воде. — Она меня не узнала! Да и на вас она смотрит, будто видит впервые... — Ясно, — хмуро сказал Дазай, остановившись в дверном проеме. Напоследок он бросил на меня сочувственный взгляд, переведя глаза на Чую. Тот смирно сидел на стуле, запустив пальцы в свои волосы, и смотрел пустыми глазами в пол. — Она сильно ударилась головой, когда генерал оттолкнул ее на мост. Повезло, что хоть она успела произнести заговор на руническом языке, иначе бы там точно погибло полсотни людей! О чем они вообще говорят? — Давайте-ка лучше пойдем к Вике, — как бы невзначай заметил Дазай, поворачиваясь в мою сторону. Снежана одобрительно кивнула головой. За стеной раздался какой-то шум, и Дазай тут же отскочил от двери, так как в комнату влетели… Акутагава и Куникида? Я определенно сошла с ума. — Петр, Николай, что случилось? — изумлённо спросила Снежана. Смоченная тряпка едва ли не выпала из ее рук. — Генерал нас вычислил! Кто-то сдал! — Акутагава в гневе сжал пальцы в кулак. Чуя тут же вскочил на ноги. — Генерал?! — в глазах парня появилась холодная ярость. — Сдал? Петр, но кто это мог сделать? — Мы не знаем, но вам лучше уходить отсюда, Аня, ты как? — сказал Куникида, бегло осматривая меня. Он тяжело дышал, словно после стометровки. Я просто кивнула головой, потихоньку начиная понимать, что, возможно, это испытание... Или просто сон наяву! Страшный и жуткий сон. Чуя подошел к иконе, отодвигая ее в сторону. За ней, в стене, было небольшое углубление, из которого он вытащил какой-то сверток в бархатной ткани. Снежана подошла ко мне, помогая мне встать на ноги, а я, как послушная овечка, качалась из стороны в сторону, следуя за этой компанией. Но когда я вышла из избы, я остановилась, как вкопанная. Словно странный мир, как будто и мой дом, но не он! Все небо, грозно нависающее над полыхавшими огнём верхушками деревьев, заволокли черные тучи, смешанные с пылью, грязью и копотью, не давая пробиться ни единому лучу солнца. Бедная земля безжизненно расстилалась на сотни километров, выглядя мертвой. Ни одна птица, ни один зверь не предстал моему взору, как будто жизнь ушла из этого места… навсегда! Но больше всего меня поразило другое: зеркала! Они были повсюду! На полях, расположившись на земле, на деревьях, вместо листьев, и целые зеркальные ряды, образующие забор, и… дождь. Это были «зеркальные капли», падающие на землю, и превращающиеся в воду. — Что это?.. — изумилась я, открыв рот. Но никто мне не ответил. Только Снежана, взяла меня за руку, потянув за собой, и накинула мне на голову капюшон. — Пошли! — сказал Акутагава, садясь на лошадь. Я вскочила на коня так легко, но ведь ни разу не ездила. Холодный и злой ветер всколыхнул мои волосы, сопровождая наш путь. Я то и дело оглядывалась на окружающий «пейзаж» — если его можно было так назвать, потому что все, что меня окружало — это безжизненные деревья и мертвая земля. Мне стало как то неуютно. И страшно. — Ты и правда, ничего не помнишь? — вывел меня из раздумий тихий голос. Я посмотрела на Чую, отрицательно покачав головой. — Идет война, начавшаяся еще три года назад. Начал ее генерал императорской армии, убив Михаила, — видимо Чуя думал, что я знаю обстановку. — У генерала есть своя армия рунических магов, таких как мы с тобой, или Саша, Лиза и Вика с Колей! А его главное оружие — зеркала. Я непонимающе посмотрела на Накахару. Он устало вздохнул и продолжил: — С помощью зеркал он следит за всеми нашими движениями. Насколько мне известно, он уже распространил их по всей Западной Сибири и даже на Дальнем Востоке, хоть он и не обжит. Теперь наших убежищ в Азии нет. Недавно Лиза сказала, что на Байкале генерал основал фабрику, для создания зеркал. И если так и будет дальше, то у нас будут крупные проблемы! Так что, не носи зеркала! — двинувшись вперед, бросил напоследок он. Не носить зеркала. — Приехали! — хмыкнул Акутагава, разворачивая коня. Я глянула в сторону, увидев одинокий домик, стоящий под кронами деревьев. Я потянула вожжи, спрыгнув с коня. — Вы вернулись! — услышала я до боли знакомый голос. И правда, из дома к нам неслась Алиса, тут же чуть не сбив с ног Акутагаву. – Аня, солнце, ты в порядке? — спросила девушка и меня оглядывая с ног до головы. Я оказалась в ее объятиях. — Вика, не совсем, — сказала Королёва, качая головой. — Ты о чем? — Алиса отпустила меня, настороженно посмотрев на подругу. — Она, похоже, потеряла память — Цуберг изумленно вытаращила на меня глаза, а я в ответ только печально улыбнулась. — Понятно, видимо это произошло в тот момент, когда генерал ударил тебя, — горько усмехнулась Алиса. — Ну, зачем ты побежала к нему? Ведь из-за тебя мы не смогли прикончить его! Аня! — я пошатнулась — в голосе моей подруги звучал укор. Мы вошли в дом. В маленькой комнатенке стояло две кровати, на одной из которых лежала... — Карина! — прошептала я. — Кто? — услышала я голос Дазай. — Аня, это Лиза! — сказал он, подходя к кровати. Девушка была смертельна бледна, а глаза были прикрыты. Алые губы давали яркий контраст с белой кожей. Она выглядела спокойно, словно спала. Спокойно, но очень жутко. — Как она? — спросил Чуя, присаживаясь на стул. — Лучше, но по прежнему не приходила в себя! — со слезами в голосе прошептала Алиса, а Снежана лишь подошла к Лаврецкой, складывая руки у нее на голове. Я же прижала свои к груди, чувствуя бешеный ритм сердца, но ту же уловила холодное прикосновение к коже. Я нащупала металлическую цепочку, на которой висело что-то небольшое. Я тихонько отошла к окну, вытаскивая цепочку. На ней был круглая подвеска, размером с дно чашки, внутри которого в золотой оправе было зеркало! Я, всматриваясь в свое отражение, нахмурилась. Но вдруг отражение расплылось, и я увидела что-то красное. «Так что, не носи зеркала!» — я жадно стала хватать ртом воздух, понимая, что все это не с проста. Испытание превращалось в невыносимую пытку. — Аня! — я поспешила убрать зеркало за одежду, увидев на себе пристальный взгляд Чуя, и отвернулась в сторону окна. Тут моему взору предстало облако пыли, смешанное с возгласами и черным светом. — Ребята, — нахмурилась я, отодвигая шторку. — Что? — ко мне подошел Дазай, всматриваясь. — Что они здесь делают?! — завопил он не своим голосом. Остальные тут же подбежали к двери. — Проклятье! Они здесь! — Кто они? — спросила я. — Армия генерала. Эти подонки здесь! Как они нас вычислили? – металась Алиса. А я поспешила последовать за парнями. Выбежав на улицу, я увидела, как Чуя тут же стал что-то чертить на земле. Это походило на алхимический круг, только с какими-то символами, а Дазай побежал прямо в упор. — Дазай… В смысле Саша! — завопила я, срываясь с места. Сердце пропустило удар — я знала, что сейчас что-то произойдет. — Стой! — заорал Чуя, и его голос слился со скрежетом и ярким алым светом, больно ударившим мне в глаза. Я остановилась, ослепнув на несколько секунд, но тут же услышала вопль Дазая, а через секунду он отлетел на несколько метров, упав плашмя. Кровавые капли долетели и до меня. На секунду мой мир рухнул. — Даааазай… — Твою мать! — разозлился Чуя, отскочив от круга, и свет исчез. Я обессиленно упала на землю, всматриваясь вдаль. Передо мной предстала кварта лошадей, на одной из которых сидела девушка с темными длинными волосами и в буквальном смысле черными глазами, которые метали молнии. В ней я узнала Адену — покровительницу Огня. Как-то увидела картинку, когда брала в руки книгу. — Что происходит?! — завопила я, в ужасе прижав ладони ко рту. Чуя приподнял голову Дазая, который был без сознания. Его рубашка, стала алой, а правая рука… отсутствовала. Чуя провел пальцами по его крови, вырисовывая символы на его груди. Я медленно перевела взгляд в сторону Адену. Наши глаза встретились — мы пристально всматривались друг в друга, а затем она мне подмигнула, улыбнувшись. Это не ускользнуло от глаз Чуя. — Молодец, Анна! Хорошо поработала! — сказала девушка с самодовольной улыбкой. Я изумилась, переведя взгляд на Чуя. Это не так! — Так это ты… — все, что я услышала от него. Его слова, жесты, выражение и черты лица... Господи, какую же это все причиняло боль — будто сердце разрывалось. Его взгляд был полон презрения и ненависти. — Что здесь происходит?! — закричала Алиса, обнимая Акутагаву, словно ища в нем поддержку. — Что? — рассмеялась Адена. — Ловля на живца! И все благодаря тебе, Анна! Теперь ты станешь новой императрицей! Правда, Максимилиан? — она посмотрела в сторону, и я застыла. Рядом с ней сидел… Фантом? На этот раз «Что ты тут делаешь?» застряло у меня в горле, я просто промычала что-то нечленораздельное, задыхаясь от ужаса. Это не испытание — это кошмар наяву! — Аня с тобой? – не поверил своим ушам Куникида смотря на меня. Я обессиленно упала на землю, ударившись коленями. — Да! — утвердительно кивнула Адена. — Она вас предала! Снова это чувство. Чувствую, как мое сердце охватывает дикое одиночество. Неужели опять? — Что ты несешь? — закричала Алиса. — Аня никогда бы нас не предала! — Да ну? — усмехнулась Адена, взмахивая рукой. Медальон с моей шеи сорвался, вздымаясь в воздух, а затем упал на землю. — Зеркало? — прошептали все они в один голос. В глазах их застыл неподдельный ужас. — Теперь понятно, откуда они обо всем узнавали! Ты ведь носила его с собой! — грубо сказал Чуя. Его слов причиняли еще большую боль, чем осознание того, что я предатель, что я теперь снова одна. Почему мое прошло меня не отпускает? Я запустила пальцы в волосы, а горькие, обжигающие слезы покатились по моим щекам. — Но ведь это не правда! Я — Марина, а не Анна! — завопила я, надрываясь. Мой крик, перешел на хрип. — Марина? Ты Анна! — отрезала Адена. — Разве не так? Разве зеркала не никогда не врут? — спросила она, а передо мной появилось оно. В отражении его сидела девушка с фиалковыми глазами и волосами цвета яркого солнышка. — Это ты! Это твоя сущность! Ты не Марина Кузьмина, ты Анна! И ты предатель! И теперь ты одна! Пустота. Темнота. И ничего, кроме этой фразы: И теперь ты одна! «А ты знаешь, почему я всегда выигрывала?» — пронеслось в моей голове. — «Потому что, я безразлична ко всему! Будь хладнокровна, но сохраняй свою душу и доброту сердца! И тогда ты добьешься всего!» — это голос Адены?.. — Анна! — позвал меня Чуя. Его голос вывел меня из раздумий, и я медленно встала на ноги. Сейчас я спокойна. Сейчас мой страх не затуманивает мои глаза! Сейчас, я понимаю, что все это лишь испытание! — Огонь — прародитель всей энергии, в том числе и творческой, но он может сжечь нашу душу, оставив только жалкие ее угольки в теле из плоти и крови. Огонь пожирает нашу душу, одновременно давая жизненное пламя для существования, для жалкого существования… Я прищурилась, и… режущая боль… тысяча осколков темных зеркал и алая кровь… но не моя! – Вот она я настоящая! Марина Кузьмина! — я даже не узнала свой голос — на столько уверенно и ровно он звучал. Моя стихия — Огонь Моя сущность — холодность Мой страх — одиночество — Единственная причина, по которой ты чувствуешь одиночество, это то, что ты боишься верить очевидному. Твои родители погибли, защищая тебя, но ты винила себя в том, что проклята на вечное одиночество. А тебе никогда не было интересно узнать, кто же такие на самом деле твои родители? — хмыкнула Адена. — Твое испытание не прошло до конца. Удачи. Я услышала звон, это разбивались все зеркала. Осколки превращались в пыль, которая охватывала меня с головы до ног. Все закончилось, однако самая тяжелая часть только продолжается.***
Я проснулась от того, что мой будильник долго звенел, раздражая до безумия. Осторожно приподнимаясь с пола, я стала оглядываться и с облегчением поняла, что сейчас я в своей комнате, в Йокогаме. Никогда бы не подумала, что Россия может быть настолько ужасно впечатлительной. Подойдя к окну, я долгое время разглядывала яркое солнышко, что давно поднялось с горизонта. Мое испытание не пройдено, мне что-то нужно еще сделать или признать. Отбросив все свои мысли, я стала собираться на это совещание, не чувствуя абсолютна последствия прошлой ночи. Вскоре я уже поднималась в лифте, смотря на свое отражение. Я уже как-то отвыкла носить юбку, однако она отлично на мне смотрится. А еще мне безумно приятно знать, что я стала прежней, а не какой-то там блондинкой. Когда дверь лифта открылась, все по старой схеме: на меня направили десятки винтовок, я показала свое удостоверение, охранники меня пропустили. Постучав в кабинет Босса, я услышала сухое «да» и аккуратно взялась за ручку. Должно быть, уже все собрались. Здесь был сам Мори, Акутагава, Чуя, Алиса. Обменявшись взглядами с подругой, я спокойненько села на свое место за стол и, к несчастью, оно было прямо напротив Накахары, на которого у меня не было абсолютного желания смотреть. Мое сердце было разбито и сейчас там была лишь пустота, которая после моего испытания немного заполнилась. Мори-сан долгое время молчал, но потом попросил рассказать нас о новом враге — Фантоме. Я вздохнула, взглянув на блондинку, которая удивленно наклонила голову набок. Я решила посвятить Босса в наши проблемы. Конечно, Мори был не восторге от нашей самостоятельности, однако был заинтересован, узнав об истинных силах каждого человека. На этот раз Алиса подробненько стала рассказывать о книге и о наших испытаниях, упомянув, что она и Карина уже справились с ними. Я решила промолчать, ибо мое было еще не завершено. Неожиданно позвонила Карина, и, попросив разрешение взять трубку у Мори-сана, который дал согласие, я взяла трубку. Как позже выяснилось по нашему разговору, Фукудзава прижал к стене, не в буквальном смысле, Карину и Снежану, которые все и выложили, считая, что пора верхушкам организаций узнать о силе врага. Также она попросила передать нашему Боссу, что директор ВДА хочет лично с ним обсудить эту пробному, когда выслушал их. Конечно же, Мори не отправится туда один, скорее всего, возьмёт с собой Черных ящериц, потому он согласился. Таким образом, мы закончили нашу беседу. С нами Мори-сан потом решит, что делать. Находясь в лифте с не очень приятными для меня личностями, я задумчиво уставилась на потолок, вспоминая слова Адены. Конечно же, мне всегда было интересно узнать, почему их убили, а потом уже и меня хотели, однако как это сделать, когда у тебя нет ни одной зацепки? Дилемма. Алиса обеспокоенно на меня посмотрела, а потом, когда мы вышли из здания, спросила о моем самочувствие. Я попыталась ухмыльнуться, но, похоже, вышел оскал, из-за которого Цуберг стало не по себе. Игнорируя общество парней, я ей рассказал, что очень хочу попробовать узнать что-то о своих родителях. Лиса нахмурилась, понимая, что в этой ситуации она бессильно. Хмыкнув, я попрощалась с ней и направилась в общежитие, чтобы хорошенько обдумать план моих действий. Однако, ничего дельного не приходило ко мне в голову. От своей безысходности я начала с некой дикостью чесать свою голову, пытаясь таким образом запустить свои шестерёнки. Но даже через три с половиной часа ничего не сдвинулось с места. Может, стоит навестить Викторию? Она, возможно, найдет связи, чтобы обо мне что-то узнать. Или же попробовать обратится за помощью Игараси-тян? Но, скорее всего, ничего ней выйдет. Она же видит будущее, а не прошлое. Неожиданно кто-то назойливо стал стучаться в мою комнату, отчего я стала раздражённо бурчала, но все же пошла открывать дверь. Лучше бы я притворилась, что здесь никого нет. На пороге стоял Чуя, держа в руках какую-то папку. — Ты чё здесь забыл? — грубо поинтересовалась я, устало оглядев его с ног до головы. — Кто-то сегодня хотел узнать о своей семье, — скрестив руки, хмыкнул Накахара. — Как?.. — шокировано прошептала я, пропуская внутрь парня. — У меня свои способы, — двусмысленно ответил Чуя, протягивая мне папку. Когда я взяла в руки этот предмет, то у меня судорожно дрожали руки. Я неуверенно открыла первую страницу и стал вчитываться в содержание. Мою маму зовут Александрина Кузьмина, 36 лет. Поначалу я не узнала ее внешность, ибо она выглядела абсолютно по-другому. У нее были серебристые волосы и янтарные глаза, хотя, как я помню, мама была брюнеткой с темными глазами. Когда я стал читать про ее род деятельности, то очень удивилась. Моя мама убивала людей ради государства. Про моего отца мало, что написано, однако и этого хватило, чтобы я полностью поняла, что абсолютно не знала своих родителей. Моего отца зовут Накаджима Юма, 45 лет. Да, именно Накаджима. Я из последних сил надеялась, что он просто однофамилец, но, когда стала читать информацию личной жизни моих родителей, то на душе становилось очень гадко. Через год, после моего рождения, у меня родился брат, которого зарегистрировали по имени Накаджима Ацуши. По каким-то причинам спустя около трёх месяцев его отдали в приют Йокогамы. Таким образом, в семье остался лишь один ребенок. Что-то капнуло на мои руки, и я медленно опустила голову. Мои слезы стали скатываться по упругим щекам, все мысли в голове убыли только о полученной информации, в которой столько всего шокирующего. Во-первых, работа моих родителей. В-третьих, наличие брата, который находится совсем рядом. — Я и Ацуши всю жизнь были одни, не зная о существовании друг друга… — прошептала я, пустыми глазами уставившись в стену. — И как мне быть?.. Попытаться воссоединить семью или же дальше оставлять его в неведении?.. — Мари, — рука Чуи опустилась на мое плечо, пытаясь таким образом меня поддержать, но мне становилось только противно. — Почему ты ещё здесь?! — в сердцах выкрикнула я, грубо отряхнув его руку. — Иди лучше к своей проститутке и с ней развлекайся, а меня оставь в покое! — Ты… ревнуешь? — как-то удивлённо прошептал Накахара. — Да сдался мне такой бабник, как ты! — засмеялась я, ткнув пальцем в его грудь и с ненавистью на него посмотрев. — Занимайся, чем хочешь! Да и вообще! Иди ты к… Не успела я договорить, как ощутила на своих губах лёгкий мимолётный поцелуй, от которого я совсем растерялась. Чуя оторвался и странно на меня посмотрел, пока я пыталась что-то предпринять. Мне хотелось смачно врезать ему, но он крепко сжимали мои руки и снова приближался ко мне, чтобы поцеловать. На этот раз, поддавшись чувствам, я стала отвечать на его поцелуи. — Зачем ты делаешь мне больно? — У меня такой же встречный вопрос: зачем ты делала мне больно? — Что?.. — пораженно спросила я. — Ты игнорировала мои чувства, когда они были столь очевидны, потому я стал искать утешение в доступных девушках, чтобы, так сказать, излечить свое израненное сердце, — грустно взглянув на меня, ответил Чуя. Так все это время я ему делала больно? А я в это время считала свое одиночество настоящей подругой. Какая же я глупая… Я с лаской провела рукой по его щеке и примкнула к губам, пытаясь таким образом довести до него свои чувства. Между поцелуями я просила его всегда оставаться со мной рядом и обещать мне, что я больше не буду чувствовать одиночество. Чуя обещал мне все это, отчего я расплакалась от счастья. Ты прошла испытание. Голос Адены прозвучал так глухо, что поначалу я не сразу разобрала ее слова, а когда поняла, то почувствовала себя сильнее как никогда. Я совсем не одинока: у меня есть Чуя, подруги и, как выяснилось, Ацуши. Мне следует с ним поговорить, рассказать как есть и позволить ему решить. Вдруг ему не захочется иметь ничего общего с членом Портовой мафии. Меня это, конечно, настроит, но я не стану ему мешать, если так не будет требовать организация. Подожди, Ацуши. Скоро ты узнаешь правду о себе. Конец POV Марина Кузьмина