***
Прошло много времени. Зверёк определял время через количество раз, когда существа ложились спать. Иногда они ложились спать тогда, когда ещё не было темно, и он будил их, для того, чтобы те спали только вовремя. Поворчав что-то невнятное, они просыпались, и пушистик чувствовал себя очень важным. Под натиском времени маленький белоснежный комок превратился в среднего размера целый ком, не боящийся практически ничего. Он покорял все закоулки комнаты и высокие гряды мебели, представляя себя на месте царя зверей, что остался, должно быть, в месте, куда не хотелось возвращаться. Существа звали его очень странно. Котёнок не знал что это значит, но спустя некоторое время стал отзываться. Это называется имя. Моё имя. Это меня так зовут. Это маленькое слово стало ориентиром для зверька, и это было первое слово, значение которого он мог понять. Пушистик нашёл занятия себе по душе и давно отказался от мысли, что здесь, в этом месте, кто-то может быть настроен к нему враждебно. Усатик часто гонялся за игрушечкой змейкой, и, обессилев, подходил к своему знакомому чудищу с рыжей шерстью на голове, и тот говорил что-то каждый раз. Что-то приятное. Это чувствовалось по интонации. А тогда, когда темнело, зверьку почему-то тоже хотелось спать, он приходил и мурчал , лёжа на чём-то очень большом и мягком, чем укрывался каждый житель комнаты. Часто, услышав мурчание, существо приятно теребило белую шёрстку, а затем снова проваливалось в сон и затихало. Со временем они стали отзываться на просьбы пушистика, хотя сами, наверное, не понимали его слов, как и он не понимал их языка. Но – интересное дело – длинношёрстное чудище всегда правильно понимало, чего хотел белый шерстяной комочек. Единственное, чего не понимало – так это то, что нельзя есть его пищу. Почему ты приносишь миску, которая вкусно пахнет, но не делишься? Глупенький. Если это так вкусно пахнет, значит это точно моё. Зверёк прыгал чудовищу на колени и тёрся о конечности, которых раньше боялся. Те самые, которые покороче тех, на которых передвигаются эти существа. Иногда на ней красовалась какая-то блестящая висюлька, которую котёнку всегда хотелось погрызть, а чудище его ни разу за это не ударило. Доброе. Наверное. Иногда оно приходило домой с игрушками или чем-то вкусным, однажды принесло что-то, похожее на траву, запах которой понравился пушистику. Или мышки, эти мышки! Он прекрасно понимал, что они ненастоящие, но откуда чудовище могло их взять? Оно приносило всё это для него, для маленького царя зверей с белой шёрсткой в рыже-чёрное пятнышко, а он чувствовал что-то странное. Кажется, это похоже на чувства к его забытой маме. Шерстяной комок доверял чудовищу и не знал как это называется. Но ему всегда казалось, что самое подходящее слово для этого – «друг» . И в череде дней солнечных и дождливых, котёнок чувствовал благодарность к этому существу, за весёлые игры, за угощения, за то, как нежно оно умело чесать за ушком , когда как это существо было благодарно своему пушистику за то, что тот приходит ночью и приятно мурчит, или когда днём он будит его, чтобы никто не сбил режим сна. У тебя шерсть на голове цвета пятнышек на моей спине, думаю, мы родственники. Я не разозлюсь, если ты остановишь меня, когда я проказничаю, а ты никогда не будешь серчать на то, что я кусаю эту штуку – кажется, это называется «рука» – когда ты играешь со мной, да? Котёнок лёг на колени к своему любимому большому и странному существу с длинной шерстью цвета неба перед тем, как все ложатся спать. Будущий царь зверей протянул лапку, пытаясь поймать одну из прядок, и существо что-то ласково сказало ему. Котёнок, по природе своей, не мог понять что именно. Но он был полностью уверен в том, что это было «Я люблю тебя, мой друг».Часть 1
16 октября 2018 г. в 17:38
Маленький комочек смотрел из-за прутьев неуютной клетки. Он не хотел есть или пить, он не чувствовал усталости, но ему всё равно было неуютно здесь. Под боком копошились две его сестрички, такие же светленькие, с чёрно-рыжими пятнышками и выпученными от страха голубыми глазками. Никто из них не помнил, как выглядела их мама, да и совершенно точно её здесь не было, иначе бы она обязательно пришла на помощь своим малышам, не так ли?
Снаружи было беспокойно. Пушистик видел, как незнакомцы сидят в таких же темницах, иногда их оттуда доставали страшные огромные чудовища и уносили куда-то. Но некоторые почему-то свободно гуляли вне темниц. Таким был один огромный незнакомый кот. Малыши побаивались его. Он много бегал, прыгал и забирался под самый потолок, как дикий зверь, необузданный и яростный. Его шёрстка была пятнистой от головы до пят, тело массивное и крепкое, и, конечно же, огромные золотистые глаза настоящего хищника. Тогда котёнок понял, что если и существует царь зверей, то это был, должно быть, этот огромный суровый котище, который не боялся даже чудовищ, которые передвигались на двух длинных лапах без шерсти. Пушистик хотел быть таким же, но всё равно не мог побороть страха, и забивался в дальний угол своей темницы, когда к ней приближались страшные создания, и жалобно кричал, сам не зная почему. Наверное, всё же звал маму, которую уже, казалось бы, не надеялся увидеть.
Маленькие шерстяные комочки совершенно не умеют ориентироваться во времени. Поэтому малышам казалось, что они были здесь так долго, что будто бы и родились в этом жутком месте.
Когда, вроде бы, наступил новый день, пушистик проснулся раньше своих сестричек, но все остальные уже давным-давно бодрствовали. Приходили новые монстры, которые забирали бедных соседей, и котёнок был уверен, что они их съедят. Среди них пришло такое, у которого была более короткая шерсть на голове, светлая и кучерявая. Чудовище смотрело на большого пятнистого котищу, который сидел на верхнем этаже, у самого потолка. Царь зверей встречал чужой взгляд величественно и гордо.
Котёнок почувствовал прилив сил и подал голос, чтобы поддержать сурового соседа, которым всегда восхищался. Лишь бы он не дался этим огромным уродливым созданиям! Держись, пятнистый!
Конечно, маленькие котята – существа ещё неопытные. И не каждый знает, что два отростка на головах монстров – это тоже уши, которые могут их услышать.
Светлоголовое существо обернулось и устремило свой взор на малыша. Пушистик застыл на месте под этим взглядом огромных серых глазищ. Прежде, чем он очнулся от шока, существо схватило его своими страшными передними конечностями, которые были похожи на тонкие клешни. Малыш завопил в страхе, видя, как его уносят от темницы, а сестрёнки только смотрят вслед с ещё большим страхом в глазах, будто прощаясь.
Чудище говорило ему что-то своим мягким голосом, но пушистик не понимал ничего, и лишь кричал, чтобы хоть кто-то помог ему, пока не стало поздно.
Он очутился в новой тюрьме, как ни странно более мягкой. И более тесной. Котёнок кричал в ужасе очень долго, ощущал странные толчки и холод. В конце концов, комочек забился в угол и ждал своей участи, пока наконец не почувствовал, что тюрьма больше не качалась. Страшная клешня открыла клетку и вновь схватила малыша, и он обмяк в ней, прощаясь с жизнью.
Она отпустила его.
Маленькие лапки коснулись мягкого пола цвета корицы.
«Какая красивая!»
Котёнок посмотрел наверх и увидел второе чудовище. Оно было похоже на первое, но всё же немного другое. Такие же две огромные лапы для ходьбы и две поменьше – для того, чтобы мучить маленьких кошек. Небольшая голова с ярко-рыжей шерстью, подлиннее, чем у первого монстрища. Оно что-то говорило, но было не разобрать, пушистик не знал их языка, и знать не хотел. Он забился обратно в свою тёмную мягкую тюрьму, чтобы никто не смог его поймать или увидеть. Кто бы мог подумать, что это место пугало его больше всего ещё некоторое время назад, а сейчас маленький зверёк нашёл в нём единственное пристанище.
Но, немного погодя, малыш выглянул из убежища. Рядом что-то очень вкусно пахло. Запах еды манил котёнка и, впрочем, совсем не зря – то, что оказалось в миске поблизости, было самым вкусным, что можно было бы себе представить. Помещение было таким же небольшим, как и место, где белый комочек жил со своими сёстрами, но оно показалось ему немного более уютным.
Здесь тёплый мягкий пол.
Здесь тихо.
Стены более светлые.
Котёнок не знал ни одного названия цвета, но всё светлое ему нравилось. Всё светлое было похоже на него самого.
Он робко обнюхивал каждый уголок и даже смог запрыгнуть на большую мягкую штуку, на которой лежала кружевная подушечка. Зверёк надеялся, что остался один, потому что в одиночестве ему стало немножко спокойнее, и даже не дрожали длинные светлые усики на его мордочке. Но это продлилось недолго.
Вскоре вернулось чудовище с длинными рыжими волосами. Пушистик намертво вцепился в мягкую штуку, что была под ним и зажмурился.
Не подходи ко мне!
Страшная конечность тянулась к его шкурке и зверёк ничего не мог поделать от нахлынувшего страха.
Конечность тронула его загривок и легонько прошлась по спине. Малыш открыл глаза, не понимая, каким образом его хотят пытать. Но клешня повторяла то же самое движение, и самое страшное было то, что это было приятно. Когти сами убрались, и лапы немного расслабились. Возможно, его не хотят есть сейчас? Может даже, жизнь белого комочка продлится немного дольше.
Существо что-то говорило тихим голосом, и котёнок совсем расслабился, растянувшись на нечто мягком, на самом деле зовущимся в простонародье креслом. Странное дело— он не чувствовал угрозы от чудовища. Все маленькие котята просто не умеют отличать хорошее от плохого, да?