С днём рождения, Дазай-сама.

      Этот летний день выдался для Дазая тяжёлым. Мало того, что про его день рождения никто не вспомнил, кроме Чуи, который успел поздравить своего начальника с присущим ему, юмором, так еще и Агентство сегодня что-то активно разбушевалось. Да так, что Портовой мафии пришлось вмешаться, дабы Йокогаму не разнесло в пух и прах.       К вечеру, вроде бы все поутихло. Город медленно, но верно погружался в вечерние сумерки.       Дазай шел домой в компании извечно достающего его Чуи, напарника Куникиды и юного гения Рампо. Ацуши, по непонятным причинам не пошел с ними.       — Хэй, рыбка моя, успел уже опробовать сковородочку, что я подарил тебе? — ехидно поинтересовался рыжий.       — Только после тебя, душа моя, — устало съязвил Осаму в ответ.       — С каких это радостей, ты решил ему что-то подарить? Вы ведь друг друга на дух не переносите, а тут аж подарок... — поинтересовался Рампо, следуя чуть позади остальных.       — Дак у него ж сегодня днюшка…       — ЧЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ?! КАКОГО ЧЕРТА УЖЕ ДЕВЯТНАДЦАТОЕ ИЮНЯ?! -воскликнули уже Рампо с Куникидой вместе.       Прошло наверное несколько секунд, прежде чем Дазая облепили с немногочисленных сторон его нерадивые подчиненные.       — Дазай-сама, простииииите нас… — раздалось два голоса в унисон. — С Днем рождения вас!       — Пожалуйста, прекратите говорить вдвоём, и так голова болит... — болезненно простонал он. — Спасибо за поздравления, но давайте сегодня завалимся домой и продрыхнем до утра? Уверен, что ни я один устал сегодня…       Все согласно закивали. Даже Чуя, чему главный мафиози уже успел удивиться. Шатен и правда устал за сегодняшний день, но все это время он думал об Ацуши. Вот уже даже бестолковые коллеги поздравили, а его парень все еще нет. Осаму вздохнул. Спустя какое-то время он уже шел один и изредка осматривался по сторонам.       Ночная, или хотя бы вечерняя Йокогама была настоящим бриллиантом в венце короля.       Повсюду зажигались фонари, включались вывески баров и кафе, а также, круглосуточных магазинов. Воздух становился прохладнее и дышать уже было значительно легче, чем в дневное время.       Идя домой, Осаму перебрал сотни вариантов в голове. Его уже не заботило то, что Накаджима забыл о его дне рождения. Дазая теперь беспокоило, почему беловолосый парень не пошел с ними.       Перебирая мысли, он начал от более менее логичных и обоснованных, и, заканчивая, откровенно говоря, совершенно абсурдными. Мафиози успел подумать даже о том, что тигр завёл кого-то на стороне. Но тут же эту мысль отмел, — мало кто хотел становиться зоофилом. Точнее, вообще никто. (Но ты, Осамушка, ведь стал.) Думая не о самых веселых и положительных вещах, Дазай даже не заметил как вернулся домой.       — Ацуши-кун, я дома… — проговорил Осаму, ожидая ответа, которого так и не последовало.       Нашарив рукой выключатель, шатен щелкнул им, озаряя прихожую светом. Далее, он двинулся на кухню, где проделал тоже самое. Жрать хотелось неимоверно. Все-таки, за прошедший день, он так ни разу не обедал, так что его намерения желудок сразу же одобрил.

***

      Утолив свой голод, Осаму решил пойти спать, ведь устал он смертельно. Поднявшись со стула, он направился в спальню, намереваясь совершить задуманное.        Но стоило только двери открыться, как Дазай застыл на пороге.        На кровати, зарывшись моськой в краюшек одеяла и подушки, на бочку спал Ацуши. И все было бы ничего, если бы не его одежда. На нем было надето черное платье, корсет которого плотно обтягивал тело Накаджимы и, если бы у него была грудь, то розовая шнуровка отлично ее подчеркнула, пышная черно-розовая юбка была короткая и из-за наличия множества слоев торчала, открывая взор на оголенное бедро. Плечи скрывало черное болеро. А шею, тоненьким пояском, обхватывал такой же чёрный ошейник. На макушке у парня покоился ободок с кошачьими ушками. Ацуши мило посапывал, сжимая в кулаке всю ту же несчастную подушку.        Осаму, незаметно для самого себя, с облегчением вздохнул и подошел ближе. Присев перед кроватью на корточки, парень положил ладонь на мальчишечье колено, что было скрыто тканью чулок и украшено бантиком розового цвета. Чуть сжав его пальцами, он поскользил выше, к бедру.        Ацуши чуть дернулся, но так и не проснулся. Тем временем рука мафиози уже забралась под юбку и очень удобно улеглась на подтянутой ягодице. Накаджима до сих пор спал, и Дазай решил это менять. Подцепив указательным пальцем лямку черных трусиков, он чуть оттянул ее и отпустил. Полоска ткани с тихим свистом ударила блондина по бедру.        Юный тигр вновь вздрогнул и наконец открыл глаза и сонным взглядом уставился на нарушителя его сна. Осаму смотрел на него с легкой улыбкой и в то же время, гладил по бёдрышку. Ацуши зажмурился, зевая, а после, уже посмотрел на партнёра более осмысленными глазами.       —Д-Дазай-сама?.. — Накаджима приподнялся на локте.       — По какому поводу такой маскарад? — с хитрой улыбочкой, от которой Ацуши едва ли не переходил в состоянии кавайной лужицы, поинтересовался мафиози, перекладывая ладонь уже на талию Накаджимы.       — У Вас же сегодня день рождения и я хотел поздравить, но немного не дождался.       — Даже так… — Осаму склонил голову на бок. — Ну считай, что я уже здесь. Так что давай, поздравляй.        Накаджима ответил слабой улыбкой и сел на свои колени, Дазай же пристроился рядом с ним. Беловолосый подвинулся к нему чуть ближе, обвивая руками забинтованную шею своего начальника. Мафиози в свою очередь обнял партнёра за талию.       — С днём рождения Вас, Дазай-сама… — шепнул Ацуши, наклонившись к лицу босса и чуть улыбнувшись.        Первым не выдержал Дазай. Нетерпеливо подавшись вперёд, Осаму сократил оставшееся расстояние до нуля и впился жадным поцелуем в губы юноши.        Сам по себе, Дазай жуткий собственник, а особенно это проявлялось тогда, когда он ревновал, даже если для ревности не было причин.        Приоткрыв рот, Осаму выпустил язык и провел ими по зубам, словно прося разрешения на большее. Ацуши без колебаний открыл рот, куда вскоре ворвался чужой язык, который медленно прошелся по его собственному, чуть надавливая, а затем, и вовсе, переплетаясь с ним. Накаджима покраснел, как и всегда в такие моменты. Тем не менее, мальчишка старался прильнуть к своему начальнику поближе.        Дазай лишь усмехался, когда Ацуши по неосторожности ронял новые и новые стоны.        Отстранившись от губ подчиненного, хоть делать этого и не хотелось, мафиози перешел на шею мальчишки. Ацуши понял, что возбужден только тогда, когда в ну очень, вот просто ОЧЕНЬ мини шортах стало тесновато.        Накаджиме напрочь сносило крышу даже от простых прикосновений Дазая. А от поцелуев его вообще можно было выносить. Вперед ногами. Юноша до ужаса ценил такие моменты, ведь иногда крышу сносило Дазаю. Причем вместе с шифером и опорной конструкцией. И тогда шатен превращался в непроходимого садиста.        Тигр не знал в каком именно состоянии был его начальник. Он очень умело скрывал это от своих подчиненных. Поэтому он не спешил проявлять самовольничество и только подставлялся под ласки.       — Ну же Ацуши-кун, я не кусаюсь, — Осаму тепло улыбнулся, подхватывая указательным пальцем за ошейник и приближая к себе практически вплотную.       — Как пожелаете, Дазай-сама.-улыбнулся блондин в ответ, стаскивая с плеч мафиози чёрный плащ.       Так. По рукам не отхватил, значит все хорошо и Осаму действительно в хорошем расположении духа. Но все-таки, лучше не медлить и быть более решительным.       — Как прошёл день, Дазай-сама? -осторожно поинтересовался юноша, вновь перекладывая ладони на плечи суицидника и чуть сжимая.       — Прекрасно, Ацуши-кун, — едва ли не простонал Дазай, прикрывая глаза.       Чтобы Осаму потом не отпиздил за неосторожное движение, нужно было привести его в состояние безмятежности. И массаж после напряженного рабочего дня самое то.        Мальчишка потихоньку перебрался к начальнику за спину и начал сжимать его плечи еще сильнее. Надо ли говорить, что мафиози чуть не схватил оргазм прям так?       —Ахх… Не останавливайся котёнок… — мафиози едва слышно замурлыкал.       Вот оно! Осаму в полнейшем расслабоне. Аккуратно потянув Дазая за плечи назад и уложив его на спину, Ацуши устроился у него на животе и начал расстегивать пуговицы сначала на животе, а потом и на рубашке.        Сам Дазай в это время находился вне зоны доступа сети, поэтому он позволил мальчишке такую наглость.        Все еще немного побаиваясь, Накаджима сначала коснулся пальцами груди Дазая, а затем и вовсе всей ладонью. Не встретив сопротивления, Ацуши совсем осмелел, продвигая ладонь выше.        Для удобства юноша и сам передвинулся повыше, склоняясь над лицом мафиози. Осаму раскрыл глаза и в непонятках уставился на подчиненного.       — Ты чего это делаешь? — спросил шатен с подозрением.       — Господин, позвольте мне сделать все самому.        Не дожидаясь разрешения, тигр лизнул Дазая под подбородком, затем и по верхней части шеи. Там Осаму никогда не затягивал бинты вплотную, поэтому до кожи добраться было вполне возможно.        Дазай шумно выдохнул, начиная снова расслабляться. Но все пошло по пизде, когда он почувствовал, что рука Ацуши коснулась его живота. Аккурат рядом с ремнем. Точнее, именно там. Осаму, и сам не зная почему, вновь напрягся и резко перевернулся, подминая Накаджиму под себя.       — Г-господин?.. — несколько шокированный такой реакцией спросил Ацуши. — Я сделал что-то не так?        Осаму не ответил, вставая на колени и опуская руки по швам. Таким образом рубашка и жилетка, до этого до сих пор висевшие на его руках, наконец упали на пол. Чмокнув своего тигренка в кончик носа, Дазай стянул с одной из рук бинт, открывая взору Накаджимы длинный, тянущийся от плеча до самого запястья, глубокий шрам.        Ацущи невольно передернуло. Он конечно знал, что его хозяин тот еще суицидник, но все никак не мог смириться с этим. Мысль, что ему однажды это удастся, приводила мальчишку в ужас и заставляла бесконтрольно и беспрерывно плакать. Вот и сейчас не обошлось без этого.        Пока мафиози привязывал руки подчиненного к кровати, блондин расплакался.       — Ну что ты, мой миленький тигренок, — проворковал Осаму, прикладывая ладонь к его щеке и большим пальцем стирая слезы с его глаза. — Боишься?       — Нет. Просто… просто как представлю, что Вам все-таки однажды удастся умереть, мне становится так страшно… — всхлипнул он.       Дазай вновь промолчал, запуская руку под спину парня. Найдя там бантик из ленточной шнуровки корсета, Осаму потянул за один из прямых концов.        Несколькими секундами спустя, Ацуши остался в одних чулочках, да трусиках.        Слишком молчаливый Дазай ничего хорошего не предвещал.       — Скажи мне, Ацуши… — начал Осаму тоном, от которого у Накаджимы внутри все перевернулось. Настолько холоден он был. — У тебя появился кто-то кроме меня? Лучше говори честно сразу. Я ведь все равно узнаю.       — Нет-нет! Что Вы, Дазай-сама! Мне никто кроме вас не нужен! Я… я буду с Вами… Всегда, — выдохнул блондин, чувствуя, как Осаму проводит кончиками пальцев по боку.       — Ты сказал мне правду? — спросил мафиози, ведя уже по оголенной коже ногтями. И Ацуши прекрасно понимал, что если он ответит неправильно, эти самые ногти вонзятся в него.        Но что ответить? При любом варианте Дазай мог бы не так его понять. Накаджима лихорадочно перебирал возможные варианты ответов в голове, но ничего путного в голову не шло, и он, чтобы не злить Осаму, зажмурился и выдавил, искренне надеясь, что пронесёт:       — Да. Это правда. Но если Вы мне не верите, то можете спросить у Рампо…       — Тихо. Я верю тебе, — шатен приложил ладонь ко рту Накаджимы, получая в ответ удивленный взгляд.        Мафиози усмехнулся, поднося указательный и средний пальцы к своему рту, а затем, медленно их облизывая. От такого зрелища у блондина аж дыхание перехватило.        Дазай снова хитро улыбнулся, и, стянув с тигра бельё, уже хотел вставить пальцы по назначению, однако Ацуши снова остановил его и встретил удивленный взгляд своего хозяина.       — Я… — Накаджима отвел взгляд, густо краснея. — Я уже готов…><       — Хм… вот как… Какой ты все-таки…— Осаму замолчал, а Ацуши напрягся. Ведь от того, каким Дазай назовет своего подчиненного, зависело то, как именно его трахнут.        Хороший — нежно и без лишней боли, точнее вообще без неё.        Плохой — значит все будет очень плохо.        Шатен состроил моську, которой всегда пользовался в тех ситуациях, когда что-то шло не так и приводило его в бешенство. Причем состроил настолько натурально, что Ацуши успел поседеть.       — Какой ты хороший мальчик, Ацуши-кун. Признаться, сначала я хотел сказать, что ты плохой и трахать бы тебя до потери пульса, но твое испуганное лицо меня позабавило. Так что ты хороший, мальчик мой.       Накаджима почувствовал как с его плеч свалилось с несколько десятков тысяч гор. Сегодня можно было расслабиться и не бояться.        Что это? Это правда, или парню показалось?       — Дазай-сама, Вы гладите меня? Раньше Вы никогда так не делали…       — За этот, столь короткий вечер, ты успел несколько раз испугаться. Причем настолько, что твой пыл немного притих. Я решил тебя чуть-чуть успокоить… — отозвался мафиози, перебирая в пальцах белые прядки волос и нежно прикасаясь подушечками к коже головы.        В этот момент Ацуши решил, что это он однажды нажрался грибов, а не Дазай, и у него теперь галлюцинации.        Совсем неожиданно все прекратилось. Осаму коротко поцеловал юношу в щеку и отодвинулся.        Обхватив мальчишеский член одной рукой, Дазай пару раз сделал движение «вверх-вниз» по всей длине, затем с нажимом обвел головку большим пальцем.        Ацуши несдержанно простонал, рефлекторно выгибаясь в спине и неосознанно толкаясь в кулак Дазая. Осаму не переставал двигать рукой до тех пор, пока плоть не отвердела.        Все это время Накаджима плыл, в прямом смысле этого слова. Плыл от того, насколько Дазай был нежен с ним. Ведь, будь он в плохом настроении, мальчишка стонал, а может даже, кричал от боли. Подумать только, а это сегодня могло случиться.       — Да… Дазай! — выкрикнул юный тигр, от наслаждения даже позабыв о приставке. — Я могу се… Я сейчас…        В какой-то момент, Осаму резко убрал руку. Как раз тогда, когда Ацуши готов был кончить. Накаджима лишь жалобно всхлипнул, сжимая пальцы в кулаки и придвигаясь ближе к боссу, словно прося о продолжении, но тот лишь широко ухмыляется.        Потянувшись к ремню и расстегнув его, а затем расстегнув и брюки, Осаму снял их вместе с трусами.       — Ацуши-кун… — Дазай склонился над подчиненным, одновременно с этим берясь за его колени и раздвигая ноги в стороны.       Устроившись между ними, он закинул их на свою талию, приставляя собственный стояк к кольцу мышц Накаджимы.       — Говори, если что не так, не бойся.        Ацуши даже толком удивиться не успел тому, что Дазай его предупредил, как последний вошел с размаху и сразу на всю длину. Накаджима лишь слабо поморщился. Боль была не такой уж и заметной.        Сжав ногами талию суицидника, он двинулся на столько на сколько было возможно, таким образом показывая, что готов.        Мафиози толкнулся пару раз, прежде чем решил, что Накаджиму лучше отпустить.       — Дазай?..       — Я подумал, что будет лучше, если твои руки будут развязаны, — шатен улыбнулся, распуская узел из бинта.        Ацуши улыбнулся, потирая затёкшие запястья, а затем резко хватая своего хозяина за плечи и утягивая на себя, словно кто-то в данный момент пытался его отнять. В этот момент, его даже не волновало, что за подобное его могут наказать. Самого Дазая такая самовольность несколько удивила, но для возмущений было не то время и не та э… поза…       Оказавшись в захвате чужих рук, Осаму облокотился на свои руки, поставив их по бокам от Ацуши.       — Дазай… — шепнули ему в ухо, в то время как нос юноши потёрся об шатенистую шевелюру. — Пожалуйста, продолжай, — добавил, обнимая его за шею.        Осаму лишь кивнул, касаясь губами шеи Накаджимы и легонько прикусывая. Одновременно с этим Дазай двинул бедрами. Сначала медленно, а потом постепенно наращивая темп. Конечно, было немного неудобно из-за такого вот прижатого положения, но Осаму было слишком лень и слишком хорошо, чтобы что-то менять. Кроме угла проникновения естественно.        Когда Ацуши почти что вскрикнул и резко прогнулся в спине практически до колеса, Дазай понял, что попал прямо по простате мальчишки. С силой разжав его пальцы и расцепив руки, суицидник убрал руки Накаджимы со своей шеи, после чего буквально вдавил его в постель. По-другому было нельзя, порой блондин обнимал с такой силой, что в легкую мог бы оставить от своего начальника лишь мокрую лужу. И зачастую это случалось именно тогда, когда юноша был близок к разрядке.        Вот и сейчас в Ацуши проснулось дикое желание обнять того, кто смог вытащить его из всего того дерьма, в котором он был. Но это не представлялось возможным. Осаму переплел свои пальцы с его и так же вдавил их в матрас на уровне блондинистой головы.        Тигр уже не знал куда себя девать от рвущих его душу, желаний и чувств. Сам он уже давно взмок и от сбившихся на лицо волос становилось только хуже. Они липли, доставляя существенный дискомфорт. И убрать их возможности не было — Дазай не позволял.        Перестав наконец мучить несчастную шею своего подчиненного, Осаму переключился на плечи и грудь, и уже на них оставлял россыпи укусов, поцелуев и засосов.        Парень под ним ой как несдержанно стонал, подставляясь еще больше. Мазохист чертов. Да и сам Дазай был уже на переделе. После нескольких быстрых движений, первым не выдержал Ацуши и, с полувскриком, излился на свой же живот. За ним, чуть позже, последовал и Осаму. Тяжело дыша, он отсоединился вышел из тигренка и, едва ли не грохнувшись на Накаджиму, упал рядом.        Шатен уже хотел обнять своего подчиненного и со спокойной душой заснуть, но Ацуши внезапно сел и склонился над боссом, внимательно рассматривая его лицо. Лежащий вопросительно выгнул бровь, словно спрашивая, что еще Накаджиме надо.       — Дазай, позволишь?.. — смущаясь спросил Ацуши, кладя ладонь на нижнюю часть живота Осаму.       — Мм… — мафиози положил ладонь на затылок блондина и резко дернул на себя. Ацуши даже среагировать не успел. Зато успел испугаться. —Дазай-сама.       — Я… — юноша вдруг осознал, что все это время обращался к своему начальнику на «ты» и ему внезапно захотелось провалиться сквозь землю от стыда. — Простите, Дазай-сама… Просто когда Вы так близки, я не могу удержаться…        Накаджима обхватил лицо мафиози ладонями, большими пальцами поглаживая скулы. В свою очередь Осаму взял подчиненного за подбородок и приблизил к своему лицу настолько близко, что соприкоснулся с его носом.       — Ладно. Я слишком устал, чтобы разбираться… — Осаму зевнул, мазнул губами по губам Ацуши.        Тигр откатился в сторону после того, как Дазай убрал руку с его головы, а затем поднялся на ноги. Он, пока одевался, немного с грустью смотрел за тем, как его босс превращается в одеяльную рульку и зарывается носом в подушку. Одевшись, он уже хотел уйти, но, пока закрывал дверь в спальню, передумал.        Накаджима склонился над Осаму, когда тот был уже одной ногой во сне и даже не почувствовал, как за его спиной кровать немного прогнулась под чужим весом.Ацуши опустился на локоть, а вторую руку положил на талию своего хозяина.        Дазай зашевелился сквозь сон, но просыпаться было откровенно лень. Блондин улыбнулся. Спящим, Осаму был очень похож на ребёнка или хомяка, надувшего щеки. Ацуши улыбнулся еще шире, прикоснулся щекой к щеке шатена и обнял его свободной рукой покрепче.       — А-цу-ши-кун… — лениво пробормотал суицидник через сон. — Сп…       — И Вам спокойной ночи, господин… — уркнул Накаджима, обнимая Дазая еще сильнее и сам засыпая. — С днём рождения Вас, Дазай-сама…