Офисные интриги

      Аюри послушалась. Как же это возбуждало! Ничто так сильно не могло украсить кухонный стол, как молодая и красивая девушка на нём.       «Которая хочет меня».       Обычно в постели Какаши не был особо изобретательным. Зачем что-то придумывать, если всё придумано за него, и зачем добавлять чего-то эдакова, если ему на работе хватает этого "эдакова"? Но в последнее время на него нашли бесы, и желание попробовать что-нибудь новенькое, пылкое и непривычное так и пёрло изнутри. Возможно, ему хотелось впечатлить Аюри, доказать себе, что он не такой уж скучный и замкнутый. Либо преобразовать свои переживания, злость на мир и боль в страсть, что было ближе к правде.       Глаза девушки блестели нездоровым желанием в то время, как Какаши жадно пожирал взглядом упругую аккуратную грудь с невинными нежно-розовыми ореолами. Не прошено в его голове возникло сравнение с бывшей девушкой, у которой бюст был побогаче. К своему удивлению, он отметил, что не испытывает разочарование, его привлекали миниатюрные фигуры. Припав к одному соску, мужчина аккуратно его лизнул.       Ей нравилось. Он готов был поспорить свой бизнес на это.       Желание сильнее раздразнить девушку, чтобы она уговаривала его — грязно и откровенно, занимало все его помыслы. Язык своенравно выводил круги. Он чувствовал, как от его движений нежная кожа становится твёрже, а изгиб спины Аюри — всё выразительнее. Она елозила на месте, сгорая от плотской потребности, которую никто не спешил удовлетворять. От трепетных робких полизываний Какаши перешёл к более напористым и смелым. Мужчина впился в грудь, как младенец, пытаясь утолить неутолимое похотливое желание.       И в этот момент Аюри застонала.       Да, этого он и ждал.       Свободная рука Какаши поползла вверх по бедру, по привлекательному плоскому животу и взяла в ладонь вторую грудь, которая до этого одиноко покоилась, оставленная без внимания. В чём состояло волшебство, когда сминаешь бюст и появляется чувство, что так оно и должно быть, что для этого он и есть у женщин, — чтобы мужчины им восторгались, боготворили и ревновали к новорождённым детям, — Какаши не понимал. Но был готов отказаться от ужина и от сигарет только, чтобы ему позволяли его сминать и не отнимали сего низкого удовольствия. Крепкие пальцы стиснули тонкую кожу соска, слегка сжимая и разжимая — ещё одна игрушка для противоположного пола.       Аюри не выдержала, её рука опустилась по крепкому торсу, прощупывая кубики пресса, в область паха. И теперь Какаши стало так же тяжело дышать, как и ей, ведь его достоинство попало в капкан. В плен к умелым женским рукам.       — Какаши.. прошу, — смогла выдавить из себя бывшая подчиненная. — Пожалуйста, — её дыхание обжигало плечо.       Свободная рука Аюри поглаживала своды лопаток, прощупывала позвонки и периодически зарывалась в копну пепельных волос. Никогда бы в жизни она не поверила, что ей понравится такой оттенок — бесцветный и безжизненный.       Словно услышав просьбу, мужчина остановился в сантиметрах от её лица, вдумчиво разглядывая. Сердце Аюри застучало медленно, но каждый стук отдавался где-то в горле, столько нервов приносили эти тёмно-серые глаза, которые прошлись взглядом от подбородка и остановились на её голубо-карих радужках. Тень серьёзности проскользнула на нём и быстро рассеялась, когда губы соприкоснулись с её. Они были не такими мягкими, как у неё, а мужественно правильным, если такое определение существует. Это будто отвлекло его от какой-то грустной мысли и, не давая развить её у себя в голове до размеров опухоли, Какаши облизнул нижнюю губу девушки, слегка пососав. Возможно, впервые так нежно, как полагается, а потом прикусил, после того, как Аюри погладила торс внутренней стороной бедра, напомнив, что они не закончили, и слегка мазнула холодным кончиком носа по его.       Молодая девушка, полностью в его власти, которая выполнит всё, что ему хочется — это сильно возбуждало. Но мужчина не понимал, откуда в её движениях столько нежности. Она была лишней, но очень нужной Какаши. Лишней, потому что их отношения не подразумевали под собой супервлюблённую парочку, а нужной, потому что его душа устала. Так сильно устала, что сам хозяин этой души об этом и не подозревал, пока не почувствовал холодный кончик носа, осторожно потиравшийся об его.       «Что ты хочешь этим сказать? Никаких нас нет, очнись. Прошу тебя»       Из груди вырвался несвойственный рык. Одним движением он вошёл до предела, ловя ртом её неожиданный, а оттого протяжный стон. Его пальцы обхватили упругие маленькие ягодицы помогая себе, а губы оставляли грубые засосы на шее. Каждый грубый толчок будто кричал: «Вот такая у меня любовь и никакая другая. Дешёвая. Похотливая. Трусливая».       Ноги Аюри были раздвинуты до хруста, только лодыжки приковались к пояснице Какаши. За что? Так грозно. Так.. так страстно. Она не успевала подумать, только стыдливо закусить кулак, обхватившись за спину и впившись в неё ногтями левой руки. Разрядка накрыла неожиданно, не давая вдохнуть. Мышцы судорожно сокращались, а сама девушка сильнее сжала мужское тело. И что-то в этом её мозгу показалось неправильным. Слишком яростный и скорый оргазм, не протяжный и потихоньку развивающий свой темп, а такой, как если бы на разгорячённое тело резко вылили ведро ледяной воды. Эндорфины влились в кровь, и Аюри словно парила в воздухе, не поддерживаемая крепкими руками. На добрые пару секунд она забыла, как думать.       Какаши почувствовал сокращающиеся движения вокруг члена и остановился. Девушка закатила глаза и приоткрыла розовый рот. Впервые с ним случилось такое, что женщина во время секса приходила в экстаз первой, но это было так приятно. Так приятно, что он слишком сфокусировался на сжимающихся мышцах, и его разрядка не заставила долго себя ждать, разлившись на стол и частично попадая на ногу Аюри.       Они жадно вбирали воздух, крадя его друг у друга. Не существовало больше его запаха или её — он смешался воедино вместе с потом. Мысль сама собой напросилась им обоим: так пахнет секс.       «Не хочу сейчас смотреть в твои глаза» — мужчина первым оборвал зрительный контакт и отпрянул от Аюри в поисках салфеток. Они как раз стояли возле плиты. Когда они избавились от следов преступления, неловкая тишина повисла тяжёлым грузом.       «Что я творю? Она же девочка совсем, бакалавриат даже не закончила»       Какаши вспомнился тот вечер, первый танец, ощущение её невесомых пальцев на ладони.       «Девочка, которая хочет казаться взрослой, доказать всему свету, что отношения могут быть без привязанностей»       В то время как сам мужчина уже никому и ничего доказывать не хотел, а пустил личную жизнь на самотёк: что будет, то будет.       «Интересно, она в меня влюблена?»       Аюри разглядывала свои руки, которыми цеплялась за край стола: аккуратные вмятины от зубов, порозовевший цвет запястий, голубые вены — и не верила, что всё это происходит именно с ней. Она и любимый мужчина.       «Нет, такого не может происходить со мной» — в поисках ответов девушка подняла свой взгляд на Какаши, который смотрел куда-то в окно, замерев в шаге от неё.       Маленькая капелька пота скатилась со лба, медленно повторила изгиб мышцы на шее и упала в углубление над ключицей. Это завораживало: наблюдать за каплей, что повторяла форму шикарного тела. В горле пересохло. Девушка сглотнула и прикусила губу.       «И куда ты смотришь?»       Какаши стоял рядом, серьезно нахмурив брови. Аюри протянула ладонь и остановилась за пару миллиметров от впалой щеки, не позволяя себе дотронуться и нарушить этот момент. Вторгнуться в поток его мыслей.       Движение не осталось не замеченным. Какаши слегка наклонил голову, прижимаясь к раскрытой ладони и прикрывая пудовые веки.       «Или я влюбился и мне кажется? — закончил он свои недавние размышления. — Нет, точно нет» — испугавшись своего вывода, мужчина отпрянул от руки и отступил на шаг.       Тишина всё ещё напрягала. Решение пришло само собой.       — Я в душ, — смущенно сказала Аюри и упорхнула, не оглядываясь назад.       Прикрыв за собою дверь, девушка упёрлась руками в раковину.       «Он прикоснулся к моей руке... И закрыл глаза, — этот момент волновал её больше, чем то, что произошло ранее. — Может быть, это начало?» — Аюри несмело посмотрела на своё отражение. Из зеркала выглядывал довольно улыбающийся человек. Она сама и не заметила, как уголки губ слегка приподнялись. «Пусть это будет началом чего-то». Но улыбка быстро сползла с её губ, когда в голову пришли непрошенные мысли о том, как он её динамит неделями и эти... эти холодные глаза, ко всему привыкшие и безразличные. Неприятные мурашки прошлись по телу. «Нет. Нужно мыслить оптимистично». Но как только Аюри зашла в душ и нанесла гель на кожу, когда капли забарабанили по дну кабинки, весь оптимизм испарился. «Он меня использует. Поиспользует и бросит, как предыдущую пассию, — её пальцы беспощадно тёрли предплечья. — Нашёл дурочку. Когда хочу — позвоню, когда не хочу — продинамлю и и...»       Тем временем внутренний голос рассудка тихо ей шепнул: Он совершенно один в праздник. У него никого нет. Разве это не грустно?       Аюри нахмурилась. И вправду... Она могла поехать к родственникам или намекнуть Каяко, что хочет веселиться и поехать на тусу. Ещё не поздно, можно было позвонить и сказать, что поменяла своё решение. А что мог Какаши? Почему один в праздник?       «Что это я как глупая. У него наверняка миллион предложений, но они ему все до полярной звезды».       Внутренний голос опять шепнул на ушко: Но не ты. На тебя он время нашёл.       «Это потому что я достаточно глупая, чтобы навязываться людям, которым я не нужна» — поспорила Аюри с собственными же рассуждениями.       Девушка зажмурилась в надежде на то, что любые мысли и доводы от этого исчезнут как и не бывало. Это помогло. Голова и вправду стала лёгкой и пустой. Но... ненадолго. Внутри всё приятно переворачивалось, стоило вспомнить. Его руки, что прижимали так близко, и воздуха не хватало. Горячее дыхание. Волнительный поцелуй. И вдруг вместо своих рук, что в данный момент смывали гель, Аюри представила его, они фривольно блуждали по телу. Сдержанный выдох сорвался с губ.       «Всё, хватит! Я сейчас захлебнусь розовыми соплями». Аюри рьяно выключила душ, обмоталась своим полотенцем и вышла в коридор.