эта наглая черешня тебя не достойна

      Столько мата от Дениса Марио не слышал, от слова, никогда. Если Головину было абсолютно плевать на речь Черешни, то Фернандес знатно офигел.       Часы показывали три часа дня, до конца тренировки остался час. Марио, всё ещё сидя за столиком в столовой, очень нервничал и никак не мог доесть обед, припоминая жест и слова Смолова. — Зачем нам говорить? Какой внешний вид? Все же нормально, мы просто опоздали с Игорем. И Артем преувеличил. — На его широкое плечо опустилась чья-то рука, Марио от неожиданности слегка дёрнул левым плечом и посмотрел в сторону стоявшего рядом человека. —Ты ещё долго сидеть будешь? А то минут пять на эту тарелку смотришь, доесть не можешь. — Кто бы и сомневался, конечно это был Игорь. — Я да... Ухожу уже. — Пробормотал бразилец, выходя из-за стола, попутно собирая за собой посуду. —Тебя ждать? — Как-то невинно спрашивал вратарь, будто бы конфетку просил. — Конечно, если не трудно... — Марио не мог отказать после этих слов. Он по своей натуре являлся человеком, который не умеет отказывать, а тут вопрос с таким выражением. —Хорошо, жду у входа. — Сказал Акинфеев и направился в указанное место.       Марио теперь все никак не мог не думать о слухах. Они же будут распространяться и дополняться. А вдруг до Черчесова дойдут? Это же будет позор полный! Хотя, почему будет? Уже, вполне! Как теперь выкручиваться? За этими мыслями Фернандес и не заметил, как оказался у выхода.       Игорь вновь стал серьезнее, но это скорей по привычке, нежели какой-либо причине. Акинфеев успел заметить и серьезность Марио. —Сколько здесь нахожусь, ты всегда серьёзен, в меня пошел что-ли? —пытаясь разрядить обстановку и понять настроение защитника, начал капитан. —Чувствую, таким темпом очень быстро настоящим русским станешь. — Он сделал упор на слове «настоящий». Фернандес никак не реагировал. — Слушай, ты заметил в нашу сторону взгляды странные? Практически от всех. — Спустя где-то трёх минут молчания в тряпочку неожиданно выдал бразилец. —Да, заметил, — загадочно сказал Игорь. Марио обрадовался этим словам. — Работницы столовой так странно на меня смотрели, когда я хотел еду заказать, будто я из пещеры вышел! А я откуда знал, что еда уже на столах? Между прочим, в прошлом отеле мы сами себе накладывали что хотели. — Недовольно высказал «претензии» Акинфеев.       Марио ожидал не этого ответа, но рассмеялся. Капитан тоже не сдержал смеха. —Так, подожди, ты ожидал чего-то другого. — Смекнул капитан, как только смех затих. — Да не важно уже, проехали тему. —Марь, тебе с русским помочь не надо? Ты не подумай, не подлизываюсь, просто в разговоре иногда слышно, что тебе трудно слова связывать. Ты справляешься, определенно, предложения правильные, ошибки редкие, акцент вообще не проблема... — Нет, не нужно, спасибо, правда, — перебил собеседника Фернандес — единственное, с чем я нуждаться в помощи, так это тренировки и живые разговоры. Они помогут доработать ошибки. —О, ну побазарить я могу. — Довольно проговорил Игорь.       Далее вновь наступила тишина. Акинфеев не знал о чем поговорить, а Марио и вовсе того не хотел. Последний не мог перестать думать о слухах, сам факт их существования напрягал бразильца. Капитан, возможно, о них ещё не знал, судя по диалогу и спокойному поведению.       На одном из поворотов товарищи случайно поменялись местами, Марио теперь стоял к Игорю правым плечом. —Марь, это что такое? Ты где так руку разодрал? — Повернув голову в сторону защитника, спросил капитан. — Что? Где? — Фернандес не понимал, что увидел Акинфеев и всячески пытался вывернуть руку, чтобы посмотреть. —Да вот же. — Игорь указал на плечо, синяк находился ближе к лопатке, но хватало повернуть голову, чтобы увидеть долю синяка. —Это же синяк, да? А то на засос похоже. Я не на что не намекаю, просто интересуюсь. — Протараторил он, вратарь будто нервничал непонятно от чего.       Марио резко остановился. Он прокручивал весь сегодняшний день у себя в голове, пытаясь понять, где он успел получить это подобие засоса. — Проспал тренировку, Денис тоже, после нее пришел в номер, ты приехал... — Начал бормотать защитник. —Что я? Это не мог быть я. — Не поняв ход мыслей бразильца, проговорил Игорь. — Это я об дверь ударился, когда к тебе побежал утром. — Наконец ответил Марик.       Акинфеев не нашелся, что ответить, поэтому только понимающе кивнул. — Слушай, может мы на тренировку ещё успеем? — Вновь, спустя пару минут молчания, с надеждой спросил Фернандес.       Капитан вытянул руку, демонстративно показав свои часы. Он это делал на автомате, даже если никакого пиджака или кофты на нем сейчас не было, и ни в коем случае не из-за повышенного самомнения. —Не успеем, до конца осталось меньше двадцати минут, — Посмотрев на время, заключил Игорь и сделал паузу. —ты почему так на нее рвешься? Саламыч же разрешил не идти, (хотя мне стоило бы пойти) сделай себе выходной! — Я на утреннюю тренировку опоздал. Теперь перед тренером неудобно, — На самом деле защитнику нужно было оказаться на поле, чтобы увидеть Дениса. Всё-таки обида обидой, но любимого увидеть почему-то резко захотелось. —Да не переживай ты так, если Саламыч отпустил, значит зла не держит, — Начал ободрять вратарь собеседника.       Игорь не мог знать настоящую причину грусти Марио и его рвения на поле. Точнее мог, но Фернандес дал себе слово никому об этом не рассказывать. Хотя так хотелось выговориться уже кому-нибудь, кому он мог бы доверять. Но в этой рутине, и, как не грустно, практически родной команде, некому было довериться полностью и быть уверенным в том, что бразильца не осудят. Акинфеев пробовал по-разному ободрить Фернандеса, но все попытки оказались бесполезны. Всю дорогу, от лестницы и практически до номеров Марио улыбался и пытался убедить Игоря, что его нервная система в порядке. — Я ценю твою поддержку, правда, мне очень приятно, но она никчему, у меня все просто отлично. — одна из очень грамотно построенных отговорок вновь прозвучала со стороны бразильца. —Да я же вижу, что тебе плохо, просто ты об этом говорить не хочешь. Ни с кем. Абсолютно. Держишь плохие эмоции в себе, а людям улыбаешься. — Выдал Акинфеев.       Марио остановился и в шоке посмотрел на Игоря. — С чего ты это подумал? — Не замечая своей ошибки произнес защитник. —У меня самого такой период в жизни был. Ты тогда ещё в Бразилии жил. По глазам видно. По крайней мере сейчас. Плюс у тебя руки в синяках и ранках, о что-то твердое бил сильно, — Видно было, что Игорь знает, о чем говорит. — Благо, о проблеме моей никто не узнал и она быстро и незаметно решилась. До сих пор радуюсь. Она совсем личной была, даже говорить о ней не хочу. — Я и не заставляю, — быстро проговорил Марио с интонацией извинения. —Я почему это начал, — серьезно сказал капитан. — Я, кажется, понял, что у тебя какая-то серьезная проблема, о которой никто не имеет право знать, в том числе и я. Но хочу сказать вот что. Я не знаю, насколько она серьёзна, и, в принципе, саму ситуацию, если она есть, но если есть, то не опускай руки. Все наладится. Я вот вообще с больным коленом обратно пришел. Короче, не хочу тут философствовать, ты и сам знаешь, что тебе нужно, а что нет.       Фернандес на это ничего не ответил, только больше ушел в себя. Акинфеев был рад такой реакции и замолчал.       Тем временем сокомандники дошли до номеров. —Поели, теперь можно и поспать! — С восторгом произнес Игорь, исчезнув в своей квартирке.       Марио, заходя в номер, услышал позади «до встречи!». Ответил тем же.       Сказать, что Фернандес был в шоке — ничего не сказать. Как Акинфеев смог определить почти точно состояние защитника за пару минут, говоря при этом на абсолютно разные темы? Но Фернандес был на сто процентов уверен в одном — Игорь точно никому ничего про эту ситуацию не расскажет. Хоть кому-то он мог довериться. Эта мысль успокоила бразильца.       Первым делом, зайдя в номер, бразилец решил сменить майку на футболку, дабы синяк на плече больше не было видно. Только успел он переодеться, как в дверь постучали.       Фернандес даже в глазок не посмотрел. Он почувствовал, что за дверью стоит либо Головин, снова желающий узнать что-то про Черышева, либо Смолов, обещавший закончить разговор. Честно, бразилец хотел, чтобы пришел Головин, так как подтверждать или опровергать слухи не хотелось абсолютно. Но, к сожалению, или, может быть, счастью, за дверью оказался Федя. Увидев Смолова, Фернандес шире открыл глаза, не понимая, обманывают они его или нет. —Ну, что ж, я обещал договорить. — Ехидно произнес Фёдор. — Чего тебе еще не понятно? Я вроде бы доходчиво объяснил. —А чего ты такой злой? Игорь не дал? Или кто там у вас...       Смолов был настойчив. А последние произнесённые его слова повергли защитника в шок. От этой ситуации Марио ждал всякого исхода, но не эти глупые слова, позорящие его личность и личность Акинфеева. — Федя, хватит! Хватит пускать неправдивые слухи, хватит говорить о ненастоящих вещах и подозревать меня в этом! Просто перестань! — Бразилец сорвался на крик, настолько его злила эта ситуация, что он готов был кричать на Фёдора, наверное, вечность. — Я просто хочу жить и играть в команде спокойно, а не чтобы все верили каким-то слухам о том, что мы с Игорем...Не важно вообще! Мы с ним хорошие друзья и никак иначе! —Какой ты текст выдал, — Спокойно произнес Смолов —готовил заранее? — Ты меня вообще слушаешь?! —Конечно слушаю, я весь во внимании. — Тогда почему ты не хочешь слышать то, что я тебе говорю?! Ты слушаешь, но не слышишь! Я еще раз повторю, что мы с Игорем далеко не пара! И никогда ею не будем, слышишь? НИ-КОГ-ДА!       Громкий монолог Фернандеса прервал тихий кашель со стороны номера Игоря.       Немного нагнувшись в сторону, чтобы Смолов не мешал обзору, Марио увидел Акинфеева, стоящего в дверном проеме своей комнаты, с очень серьёзным лицом. Фёдор, развернувшись на девяносто градусов, тоже увидел недовольное лицо капитана, смотрящего прямо в глаза нападающего. —Я не понял, — Очень сердито начал вратарь —вы орать еще долго собираетесь?       Смолов молчал и нервно сглатывал слюну, смотря в очень злые глаза Акинфеева. — Прости, Игорь, мы не хотели.. — Защитник начал виновато смотреть на капитана. —Марио, знаешь, иди в номер, я сейчас сам всё выясню. — Вратарь очень грозно смотрел на Фёдора, который мысленно молился всем богам. Игорь хрустел косточками на фалангах пальцев.       Бразилец послушно кивнул и закрыл дверь, заходя обратно в номер. В тайне он надеялся на то, что Акинфеев не услышал большую часть разговора, или, хотя бы, не убил Федю. —Интересные слухи распускать умеешь. Давно придумал? — С некой злобной усмешкой начал капитан. —А я то ещё и не в курсе. —Игорь, да это не совсем то, о чем ты подумал... —Что же тогда? — Акинфеев даже не дослушал Федора. —То есть, ты хочешь сказать, что Марио наврал только что, да? —Ну как бы... это... —Федя и двух слов связать не мог. —Да на эмоциях то попробуй соврать. — Начал нагнетать вратарь. —Да ты заебал своего Марика защищать! Так и скажи, что между вами что-то было! Я же вижу. Да все видят! — Сорвался всё-таки Смолов. — Ты бы себя со стороны сначала увидел, а потом предъявы на меня кидал! Взъерошенные в столовку заявились, оба опоздали, номера напротив друг друга находятся. И у Фернандеса засос на плече!       Последнее упоминание окончательно вывело из себя Игоря. —Ты сам-то себя слышишь? Что ты мелишь вообще? Ты, блять, вообще откуда взял всю эту хуйню, которую выдал блять всей команде?! Почему все, все сука, обо всем знают, а мы блять нет?! Ты информацию проверял бы хоть, прежде чем выдавать ЭТО ВСЕЙ команде! — Акинфеев был настолько зол, что не знал, с каких возмущений начать, в итоге, после прорыва и довольно ясной мысли, он замолк, все ещё не спуская глаз с нападающего. —А номера то у вас точно рядом не зря. Явно у Саламыча выпросил. — Неожиданно спокойно начал Смолов, будто разговор и вовсе никогда не имел грубого характера. —Ты совсем охуел там, а? — Акинфеев буквально засверкал глазами. —Ты, кстати, помнишь где я был, когда ты сам только приехал? Я рядом с тобой стоял. Ты мяч на четвертый этаж закинул, на балкончик Фернандеса. —Ой, Федя, замолчи, я за себя не ручаюсь. — Предупредил Игорь Федю, слова которого было уже невозможно остановить. —А с какой спешкой и радостью напрыгнул на тебя Марио, м-м-м, сладко смотреть, да и только! — С каждым словом речь Феди становилась все более и более ядовитой. —Ты русский перестал понимать или что? —Удивляюсь, как вообще ты его удержал. А хотя не впервой поди...       Нападающий не закончил. Ему помешал внезапный удар по челюсти. Федора немного откинуло назад, ему хватило отступить пару шагов, чтобы вновь поймать равновесие. Он поднял голову, попутно поправляя чуть ли не сломанную челюсть, увидел лицо капитана. Таким злым оно никогда не было. Нападающий с усмешкой выплюнул выступающую кровь изо рта на пол. Он, приподняв голову, смотрел на сокомандника исподлобья и собирался дать ответный удар в солнечное сплетение, чтобы ненадолго нарушить дыхание Игоря.       Рука Смолова ещё даже размахнуться толком не успела, как ее сзади кто-то перехватил и с силой сжал, не давая как-либо повернуться, тоже самое произошло и с летящим на Федора кулаком. Из-за угла показалась фигура крепкого телосложения, в деловом смокинге. — Вы можете успокоиться? Как дети малые, ей богу! — Это был Черчесов. — Быстро по номерам разошлись! Или мне лично каждого из вас дотащить?! Я могу, мне не сложно! — Он с силой оттолкнул бунтарей друг от друга в противоположные стороны. —Но для начала вы мне поясните причину драки. Наказания не избежите!        Оба товарища взглянули друг на друга. Никто не хотел рассказывать настоящую причину. Наказания итак не избежать, а тут и вовсе живым не выберешься. На лице Акинфеева проступил холодный пот, Федор нервно сглотнул слюну. —Ну, чего молчим? — Прождавши с пол минуты требовал Саламыч. —А у нас личная причина, Станислав Саламович! — Слишком смело заявил Смолов. —Да надаже! Пол минуты ты формулировал эту твою «личную причину»? Молодец, неубедительно, врать надо лучше учиться, —Черчесов уже переходил на сарказм, зная спасобности Смолова выкручиваться из подобных ситуаций. — А что же нам скажет капитан? —Причина правда личная, если настаиваете, расскажу. — Проговорил Игорь, будто знал, чем этот разговор кончится. —Не настаиваю я, а требую! —Это все из-за слухов произошло, —начал Игорь. Федя косо смотрел на товарища по команде, всем своим видом показывая, что не нужно продолжать. Поздно, Акинфеев уже начал. — Начали распускать про меня слухи, выяснилось, что Федор придумал практически все. Ну, я нагрубил, мне в ответ, так и до драки докатились.       Федя стоял весь красный и испуганный, гадал, что с ним сделают. Игорь же напротив был абсолютно спокоен. Тренер, почесывая бороду, начал придумывать наказание для этих балбесов. —Вот точно как дети, — бормотал он поначалу. — Значит так, с завтрашнего дня у вас удвоенные тренировки и дежурство во всех областях, помогаете тех.персоналу. Что с чем именно помочь, узнаете у них, я заведующего предупрежу. Наказание продлится неделю. Всё, свободны.       Наказаные молча разошлись по комнатам. Если Игорь и ожидал подобного от Черчесова и вполне принял наказание, то Фёдор был возмущен и оскорблен.       Фернандес слышал весь разговор за дверью. Он слышал все, даже то, что не хотел бы слышать: язвительные высказывания, звук удара и тихое, злобное шипение, а после, Черчесова, который отчитал и разогнал всех по углам. Марио не знал, кто кого ударил, но, почему-то, безумно боялся, что Игоря. Стены были практически картонными, поэтому бразилец слышал чуть ли не каждый вдох двух мужчин.       Как только весь этот ебаный спектакль за дверью закончился, защитник нервно выдохнул, даже не смотря на любые отношения с человеком, он боялся за всех и каждого. Марио сел на кровать и просто начал размышлять обо всем, конечно же, начиная с конфликта со Смоловым.