Суперспособность

       — Я мужчина-кот! И у меня весна, — объявил Вэй Ин, врываясь к Лань Чжаню в квартиру. На голове Вэй Ина красовались меховые черные уши, сливающиеся по цвету с вечно растрепанной шевелюрой. — Найдется мисочка молока для меня? — спросил Вэй Ин, улыбаясь широко и радостно. Можно было подумать, что Вэй Ин пьян, но, к сожалению, он вел себя подобным образом всегда. Сколько они были знакомы, поведение Вэй Ина было таким, а именно бесцеремонным, наглым, шумным и немного дурацким. И количество выпитого с дикими выходками было никак не связано. Вэй Ин был ужасен, как мог быть только он один для Лань Чжаня. Семь дней назад Лань Чжань признался ему в любви и все это время ни мгновения не переставал об этом жалеть. Он хорошо знал бывшего одноклассника. Вэй Ин любил пошутить, особенно над Лань Чжанем. Итог признания был очевиден. Со своим почти монашеским воспитанием Лань Чжань совершенно не представлял, куда деваться и что делать с подобными чувствами, поэтому многие годы молчал и подавлял их как мог. Когда же Вэй Ин в очередной раз, нарушив его личное пространство, схватил за руку, чтобы показать всего-то облако похожее на кролика, все вышло как-то само собой. Лань Чжань смотрел на весело хохочущего Вэй Ина и плавился от близости этого невозможного человека. Он сам не понял как слова, которые почти девять лет хранились в его сердце, вырвались и достигли адресата: «Я люблю тебя, Вэй Ин». В ответ на его признание улыбка медленно сошла с чуть полноватых губ, и никогда не унывающий Вэй Ин озадаченно нахмурился. Тогда Лань Чжань сбежал, едва осознав, что сотворил, и жизни ему больше не стало. Вэй Ин теперь поджидал у подъезда, звонил в обеденный перерыв, всячески привлекал к себе внимание и пытливо заглядывал в глаза. Оставаться внешне спокойным и неприступным, благодаря воспитанию, Лань Чжаню удавалось легко. Вот только так же просто совладать с сердцебиением он, увы, не мог. Не тогда, когда Вэй Ин едва ли не падал в его объятья или, посмеиваясь, ловил за руку, притягивая ближе, а как-то раз даже почти поцеловал в щеку. Лань Чжань хорошо усвоил из многолетнего общения, что пока Вэй Ин не добьется от него какой-то реакции, паршивец, не отстанет, и если уж он решил привлечь внимание, то в ход пойдут любые методы: от дерганья за волосы и швыряния разными предметами, до притаскивания на урок живности и чуть ли не стриптиза. Остановить подобные шуточки Лань Чжаню еще никогда не удавалось, и порой было проще перетерпеть эти кривлянья, чем нарваться в итоге на совсем уж дикие выходки, вроде серенады под окном. Или же можно было дождаться, когда Вэй Ин додумается прилюдно бухнуться перед ним на колени и во всеуслышание отвергнуть его чувства… Поэтому Лань Чжань с обреченным вздохом впустил Вэй Ина к себе, очень сильно и безнадежно надеясь, что вскоре тому надоест над ним издеваться. Вэй Ин бесцеремонно забрел на кухню и стал деловито рыться в холодильнике. — Посмотрел вчера фильм про женщину-кошку. Правда у нее не было ушей, зато какая ловкость! — объяснил свое поведение Вэй Ин, доставая молоко и наполняя им стеклянный стакан. — И тут мне пришла в голову классная идея!.. Я целый день буду твоим мужчиной-котом! Вэй Ин примерился к стакану и принялся лакать из него, проливая и разбрызгивая молоко. Лань Чжаню резко стало жарко, и он поторопился отвести взгляд от этого почти неприличного действа в исполнении объекта своего желания со времен старшей школы. — Это труднее, чем я думал! — возмутился наконец Вэй Ин, и к облегчению Лань Чжаня залпом допил остатки молока. — Что ты делал, когда я пришел? — Читал. — О, это просто отлично! — отчего-то обрадовался его ответу Вэй Ин. — Пойдем, скорее на диван. От попыток ухватить его за руку Лань Чжань уклонился, любое прикосновение Вэй Ина вызывало у него слишком много чувств. — Садись, — велел Вэй Ин, когда они добрались до гостиной. Лань Чжань послушно уселся, но когда ему на колени сверху приземлился Вэй Ин, резко передумал и попытался было выбраться из-под приятной тяжести вдруг слишком близко оказавшегося возлюбленного. — Тише-тише, Лань Чжань, — ласково заговорил с ним Вэй Ин, будто не он тут пытался изображать кота, а это Лань Чжань был то ли диким, то ли пугливым животным. — Почешешь меня за ушком и я слезу, — пообещал мучитель. Несмотря на то, что комплекция Лань Чжаня была более внушительной, жилистый Вэй Ин силой ему ничуть не уступал, и вывернуться из хватки, когда тот не хотел, было не просто. Поудобнее оседлав его бедра, Вэй Ин уткнулся носом ему в шею, и Лань Чжань резко вздохнул от, казалось, обжигающей близости. — Давай, Лань Чжань, — глухо поторопил его Вэй Ин, и он нерешительно поднял руку. Волосы Вэй Ина мягко щекотали шею и щеку, от них едва уловимо пахло яблочным шампунем, а на ощупь они оказались мягче, чем можно было решить, глядя на вечно торчащие во все стороны пряди. Лань Чжань осторожно провел ладонью, невесомо касаясь макушки и задевая меховые уши на пластиковом ободке: волосы послушно примялись, однако стоило убрать руку, как они вновь непокорно топорщились во все стороны. Вэй Ин притих под его рукой, обдавая шею горячим дыханием и, казалось, совсем уснул. А Лань Чжань ощущал, как у него внутри будто сжимается пружина или же постепенно накатывает приливная волна: усидеть становилось все сложнее. — М-мр, — вдруг издал хриплый, но мало похожий на мурлыканье кота, звук Вэй Ин. Лань Чжань замер, не решаясь продолжать. — Гладь дальше, — тут же дернув плечом, попросил Вэй Ин. Вэй Ин был совсем не пушинкой, но даже так ощущать его вес было приятно, как и держать в объятьях или ерошить волосы. — Ты поэтому не хотел быть моим другом? — вновь нарушил установившуюся между ними тишину Вэй Ин, он вообще редко молчал, и было уже странно, что он столько продержался. — Мгм, — подтвердил Лань Чжань после секундного ступора, когда Вэй Ин, недовольно дернув плечом, напомнил о необходимости его гладить. Вэй Ин терпеть не мог, когда его игнорируют. То, что было очевидно для Лань Чжаня и не нуждалось в пояснениях, требовало обязательной реакции в понимании Вэй Ина. Лань Чжань вынужден был научиться как-то реагировать, и вставлял веское «мгм» в сплошной монолог Вэй Ина, чтобы остановить непрекращающийся шквал шалостей направленный на него. Прошло немало времени, прежде чем он выработал приемлемую линию поведения с Вэй Ином, у которого была просто суперспособность в этом плане: довести Лань Чжаня до нервного срыва за мгновение. — Я так сильно хотел с тобой подружиться, чтобы ты заговорил со мной, чтобы улыбнулся. А ты только и делал, что повторял, что не любишь, когда к тебе прикасаются посторонние люди… — припомнил Вэй Ин. Лань Чжань и правда прежде не позволял Вэй Ину лишний раз дотрагиваться до себя: в подростковом возрасте любые прикосновения вели к незамедлительной и однозначной реакции, да и позже ситуация не стала сильно лучше. Возбуждение и сейчас накатывало неотвратимо, заставляя задыхаться и едва ли не дрожать от непривычной близости. — Я не могу… Вэй Ин, — пошевелился он, желая освободиться от ставшей слишком приятной тяжести любимого человека. Вэй Ин вцепился в него не только руками, но и сильнее стиснул коленями бедра, отчего стало совсем уж душно и невыносимо. — Так и думал, что Лань Чжань не шутит. Ты совсем не умеешь этого делать, — будто специально распаляя, поерзал на нем Вэй Ин. В ответ Лань Чжань тяжело вздохнул: в его семье шутки, проявления эмоций, громкие разговоры и смех не приветствовались. Тем более постыдной была демонстрация столь откровенной реакции, которую от Вэй Ина в их нынешнем положении скрыть не удалось. — Ах, какое облегчение, что Лань Чжань меня вовсе не ненавидит! Хех, — посмеиваясь выдал Вэй Ин, и Лань Чжань рванулся из объятий сильнее. — Не дергайся. Я же еще неделю назад не подозревал о твоих чувствах и об отношениях с мужчиной никогда не задумывался. Как я должен понять, что чувствую, если ты не позволяешь к себе приблизиться? Лань Чжань замер, размышляя над тем, стоит ли доверять словам Вэй Ина, который обожал над ним подшучивать. — И?.. — Ну, я всегда считал тебя красивым, только эта твоя скорбная мина все портит... и зануда ты, Лань Чжань, каких я больше не встречал. Зато очень надежный, с тобой хорошо и обниматься мне нравится, да и все остальное тоже, думаю, понравится. Ты, кстати, с кем-нибудь уже целовался? Лань Чжань лишь зло дернулся под ним. У Вэй Ина была гадкая привычка быть предельно откровенным. Впервые об интимных взаимоотношениях Лань Чжань задумался с его же подачи, когда ради шутки Вэй Ин подкинул ему порножурнал. Они тогда подрались, и Вэй Ин только посмеялся над его наивностью. Спустя двенадцать лет Лань Чжань был не намного опытнее, хотя теорию процесса, разумеется, давно знал. — Тише-тише, — Вэй Ин выпрямился на нем и погладил по щеке, вызвав судорожный вздох. — Хватит, слезь, — попросил он, потому что больше терпеть этого не мог. — Один поцелуй, Лань Чжань, и я сделаю как скажешь, — пообещал Вэй Ин. Вэй Ин больше не улыбался и пристального взгляда темных глаз упорно не отводил. Лань Чжань и не мечтал когда-нибудь испытать подобное, чтобы Вэй Ин сам ластился к нему, искал его губы и загнанно дышал, поглаживая, будто и правда надеялся успокоить. Вот только остановиться теперь не мог сам Лань Чжань, притягивая ближе и целуя любимого куда придется. Меховые уши, сбитые рукой Лань Чжаня, улетели на пол. — Накажешь за плохое поведение, м? — подначил Вэй Ин, совершенно бесстыдно качнувшись на нем. — Вэй Ин, — почти застонал Лань Чжань в приоткрытые податливые губы. — На самом деле, вот так сразу я не готов, но в целом не против, — сообщил Вэй Ин. — Не против чего? — все же уточнил он. — Встречаться. С тобой же не получится по-другому. Только серьезные отношения, да, Лань Чжань? — Мгм. — Ты не представляешь себе, сколько планов я перебрал за эту неделю, сколько способов перепробовал, чтобы с тобой просто поговорить… Наконец Лань Чжань нашел самый приятный и действенный метод отвлечь Вэй Ина: он его снова поцеловал. А потом они занялись еще более приятными вещами. Пожалуй, впервые Лань Чжань был рад поддаться на провокации и отпустить себя. Лань Чжань всегда тщательно контролировал свои эмоции, единственным, с кем его самоконтроль трещал по швам был Вэй Ин, у которого оказалась просто суперспособность выводить его на эмоции.