Тридцать четыре километра

Таково расстояние от Дувра до Кале. Такое близкое соседство Англию очень даже злит. Если взглянуть на карту, можно и не заметить крохотный пролив - словно их ничего и не разделяет, словно Франция проигнорировал это ничтожное расстояние и вовсю норовит соприкоснуться с ним, против воли заключив в крепкие объятия. Англия вообще ненавидит, когда кто-то переходит черту. И, как назло, это происходит постоянно. Франция. По мнению Англии, совершенно бесполезный персонаж, который все последствия своей бестолковости списывает на "шутку Бога". Его язык, его культура, его знать, давшая начало каждой королевской династии Англии. От осознания этого становилось тошно. Для Англии была совершенно невыносимой мысль о том, что его монарх в настоящее время (а это для Артура - понятие очень даже растяжимое) - и тот в n-ом поколении долбанный лягушатник. В детстве - постоянное влияние со стороны Франции, а вскоре - совершенно безнаказанное вмешательство в его частную жизнь. Когда Англия в очередной раз горестно воздевал руки к небу, терзаясь вопросом, за какие такие грехи ему положено такое ужасное наказание, Бонфуа просто хохотал и отвечал, что им двоим "судьбой предначертано быть вместе". Англия посылал судьбу к черту. Господи, ежедневно. Ежедневно, начиная с 1066 года Франция производил ментальное насилие над английским мозгом с таким рвением и энтузиазмом, с каким никогда не относился к другим видам труда, устраивая себе перерыв или выходной при любом удобном случае. Каждое утро, когда к Англии, по обыкновению, в кабинет заглядывал его дворецкий, спеша сообщить новость, от которой, по видимому, сэр Керкленд придет в неимоверный восторг, тот отрывался от своих дел, складывал ладони в умоляющем жесте и с надеждой произносил: - Что, Франция наконец-таки помер? Конечно же, это было совершенно невозможно. Артур это прекрасно знал. Фраза "в конце концов, завтра - это новый день" приобрела для него полностью отрицательный смысл. Это означало, что завтра его идеальная английская выдержка, присущая истинному джентльмену, выдержка, терпевшая все превратности судьбы, в очередной раз подвергнется испытанию французской бессовестностью. И вот, Англия угнетен, огорчен и подавлен. Он уже готов принять всеобщие соболезнования по этому поводу. "Лучшее из того, что есть между Англией и Францией, - это море" Д.У. Джерролд (1803-1857)