Исповедь

«Знаете, до определённого момента у меня всё было хорошо. У меня есть семья: жена и маленькая дочка, любимое дело и верные друзья. Одно омрачало эти вещи: мое любимое дело любил не я один, занимался им до меня другой человек, и я занял его место. С того момента критика – вот что меня преследует. Со всех сторон, в лицо, за спиной. Меня сравнивают, частенько не в мою пользу. И это начинало накалять меня». Дэнни в задумчивости почесал нос. Его исповедь, которую он внезапно решил написать, перед тем как закончить всё это, лежала на письменном столе. Он думал о том, как её воспримут окружающие. Что будет дальше. «Что угодно, - подумал Дэнни, - лишь бы больше не слышать сравнения с НИМ». При мысли об этом рука Дэнни вновь схватила ручку и начала быстро водить по бумаге. «Я расскажу всё, как было и как есть сейчас…» Дэнни пришёл в группу в 2009 году, заменив собой Дьюса. Сперва он был своего рода «страховочным тросом»; официально его объявили участником группы зимой 2010. Он с удовольствием сочинял песни, мелодии, с удовольствием всё это исполнял. Ребята были его давними друзьями, поэтому он всегда ощущал себя на одной волне с ними. Но конфликт с Дьюсом портил всё дело. Дьюс утверждал, что его выгнали, в то время как он просто зазнался настолько, что стал сущим дерьмом. Короче, история эта Дэнни совершенно не нравилась, он старался избегать всей грязи, связанной с Дьюсом. Собственно, сам коллектив тоже был не в восторге от сложившейся ситуации. Но рано или поздно всё сходит на нет, так случилось и с этим конфликтом. Ребята вздохнули с облегчением и начали заниматься привычным делом. А для Дэнни это стало периодом «великой критики». Все, кому было не лень, сравнивали его с Дьюсом. Фанаты, музыкальные критики, другие музыканты. Дэнни ощущал себя словно микроб под микроскопом. Его рассматривали, обсуждали, вынимали из него всю душу. «Я старался не обращать внимания. «Это нормально», - говорил я себе. Да и ребята меня поддерживали. Однако спустя время я начал ощущать, что больше я не могу так жить. Вас когда-нибудь доебывали 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, 365 дней в году? Поверьте, это то ещё дерьмо. В итоге дело кончилось тем, что я и сам начал замечать кое-какие очевидные вещи. Например, что я и Дьюс очень похожи внешне. У нас практически одинаковые голоса. Это давило на меня всё сильнее, я замыкался в себе. Дьюс преследовал меня, постоянно врываясь в мою жизнь, незримо обитая там, где был я. Он даже грезился мне в моих снах, от чего я ощущал себя полностью опустошенным. И ничего удивительного, что однажды мне пришла в голову мысль убить его». Дэнни чувствовал себя маньяком. В его голове роились сотни планов о том, как уничтожить Дьюса. Он представлял, как его руки смыкаются вокруг его тощей шеи, и Дьюс отчаянно хрипит, пытаясь вырваться и сделать хотя бы маленький вздох; представлял, как он стреляет ему прямо в лоб, вышибая его никчемные мозги; представлял, как он опускает его голову в воду и держит, держит, держит, пока тот не перестает дергаться, силясь вырваться… От этих мыслей Дэнни сходил с ума. Он ощущал себя больным, физически и духовно. Дьюс ломал ему жизнь, будучи даже толком с ним незнакомым. И однажды Дэнни решился… «Я написал ему на почту, анонимно. Предложил встретиться возле его дома поздно вечером. К моему великому удивлению, он согласился. И я пошёл на встречу с тем, кто в моих глазах стал уже олицетворять Абсолютное Зло…» Дэнни взял с собой маленький пистолет. Всё же вариант с вышибанием мозгов привлекал его куда больше, чем те тысяча и одна способы, представлявшиеся ему ранее. Он нервно сжимал оружие в кармане куртки, шагая к месту встречи. Он думал, стрелять ли в спину или же сперва высказать этому ублюдку всё, что накипело. Разумеется, краем сознания он понимал, что этот поступок с его стороны только лишь добавит огоньку обсуждениям. И его действия автоматически теряли смысл. Но Дэнни не желал воспринимать ситуацию подобным образом, он упрямо решил преступить закон. «Это стало навязчивой идеей. Я не мог от неё избавиться, мне нужно было ОСУЩЕСТВИТЬ это…» Было уже темно, возле высотного дома, где жил Дьюс, горело всего пару фонарей. Рядом с одним из них стоял он, собственной персоной. На нём были надеты светлые джинсы, тёмная куртка с натянутым на голову капюшоном; он прислонился к фонарному столбу, улыбаясь своим мыслям и напевая что-то себе под нос. Дэнни ощутил, что в нём закипает гнев. Его жизнь превратилась в сдутую покрышку, в то время как этот мудила стоял со счастливой улыбкой на лице и пел! «Но до чего же его голос походит на мой». Дэнни не успел принять решение на мучивший его по дороге вопрос, потому что Дьюс заметил его первым. Песенка оборвалась, Дьюс удивленно уставился на гостя. - Даниэль?! – он всегда называл Дэнни его полным именем, от чего тот очень раздражался, и чесались кулаки, требуя въебать ему немедленно. Дьюс выглядел растерянным, удивленным, но он быстро взял себя в руки. - Как видишь, - холодно ответил Дэнни. Рука в кармане крепче сжала пистолет. - Я ожидал того, что ты придёшь, но ты провернул это слишком внезапно. Я догадываюсь о твоих намерениях, мудак, - Дьюс мерзко ухмыльнулся. – Не стоит совершать того, о чем потом будешь жалеть, Даниэль. Я думаю, сперва нам стоит обсудить кое-что. У Дэнни перехватило дыхание от его наглости и напора. Если уж решил стать убийцей, то действовать должен ты, а не твоя жертва! «Это с самого начала было глупо. Я не учёл того, что я слишком мягкотелый еблан. Если бы я был чуть решительнее (читай: убивал раньше), то я бы не замешкался. Но моя добрая натура всегда решает. Как и в тот вечер». - Я предлагаю пойти ко мне. Темно, холодно, да и выпить хочется, - почти добродушно сказал Дьюс. Дэнни молчал. Они прошли в дом, поднялись на последний этаж. Несостоявшийся убийца проследовал за Дьюсом в его квартирку, без приглашения плюхаясь на диван и прихватив бутылку вискаря со стола. Дьюс хмыкнул, но покорно принес два стакана. Дэнни плеснул себе, поколебавшись, налил своей потенциальной жертве. Ситуация и без того была идиотской, терять уже было нечего - Я думаю, ты видишь то, как тебя воспринимают окружающие. Они не ассоциируют тебя с андедами. Извини, но это так, - Дьюс отхлебнул из своего стакана. - Ты мудила, - ничего лучше сказать в ответ не пришло в голову Дэнни. Дьюс рассмеялся. - Это чувство безысходности… знакомое. Знаешь, мне тоже пришлось несладко. В глазах окружающих я, в противовес тебе, воспринимаемому как плохая копия меня, дерьмо собачье. И зарвавшийся урод. Когда я покинул проект, который же сам создал, который был мне как родное дитя, когда я поругался со всеми, кого любил и ценил, я ощущал себя очень подавленно. ОЧЕНЬ. - Я начинаю думать, что в группе я реально твоя замена, не просто новый участник. Внешне и по голосу, - Дэнни залпом осушил стакан, одновременно тянясь к бутылке, чтобы налить ещё. – Я уже словно не самостоятельная личность, а действительно копия тебя. Только песни позволяют мне не терять себя. - Я слышал. Ты держишься неплохо, чувак. Некоторое время они молчали, потягивая виски. Наконец, Дэнни развязло достаточно, чтобы он начал говорить обо всём. - Я приходил застрелить тебя, - Дьюс ошарашенно на него уставился, но молниеносно взял себя в руки. – Твоя личность, твоя невъебически охуенная персона портили мою жизнь; мы с тобой толком и незнакомы, а ты ухитрялся рушить всё вокруг меня. Я слетел с катушек. Ты меня даже во сне преследовал, я чувствовал себя опустошенным. Вот, - Дэнни швырнул пистолет на стол, - можешь считать меня слабаком, но я не могу. И не буду отбирать твою жизнь. Мне нужно только одно – быть тем, кем я хочу быть, а не жалким подобием кого-то другого. Дэнни жадно отхлебнул из стакана. Дьюс некоторое время молчал. Он обдумывал что-то, механически отпивая из своего стакана. - Нет, - наконец ответил он, - я не считаю тебя слабаком. Не знаю, удержался бы я, будь я на твоем месте. Скорее всего, нет, - он улыбнулся. Это слишком бы грызло меня. - Меня это грызет, но марать об тебя руки я тоже не собираюсь, - Дэнни пьяно икнул. «Мы пробухали ночь напролет, болтая обо всём. Я стал лучше понимать Дьюса, но вы наверняка спишете всё на алкоголь. Но я правда его понимал. Он был загнан, практически, как и я, он жаждал нового. Он похож на меня больше, чем я думал…» Через некоторое время Дэнни вновь увиделся с ним. В этот раз совершенно случайно. Настроение Дэнни было куда как лучше, нежели до той встречи с Дьюсом, которая переросла в ночную попойку. Жить стало легче, он научился более отрешённо воспринимать слова окружающих его людей. Как они пересеклись? Очень просто: один шёл навстречу другому, правда, пока они не обращали друг на друга внимания (верх кэпства :D). Но Дьюс снова заметил Дэнни первым и остановил его, весьма дружелюбно поприветствовав. В итоге, ребята снова оказались на хате у Дьюса, на этот раз в компании рома и водки. - Знаешь, Даниэль, ты мне нравишься, - пьяно произнес Дьюс. – Ты такой… как я. - Вот если бы ещё ты называл меня Дэнни, цены бы тебе не было, ублюдок, - проворчал не менее пьяный Дэнни. - Ой, извини, - рассмеялся Дьюс. – Но я люблю доводить людей до белого каления. - Лучше тебе не нарываться. Я ведь и уебать могу, чувак. - Да ладно тебе… ДАНИЭЛЬ, - вредным голосом произнёс Дьюс. - Отвали, чувак, ты достал. - Даниэль! - Хорош… - Даниэль! - Я серьёзно, парень… - ДАНИЭЛЬ, ДАНИЭЛЬ, ДАНИЭЛЬ! – дразнился Дьюс. - Ну, всё, сука, ты нарвался! – Дэнни, несмотря на большое количество алкоголя в крови, молниеносно кинулся на слоупочного Дьюса, который даже не успел толком привстать с дивана, и подмял парня под себя. - Я же просил… не называть меня… Даниэль! – Дэнни схватил его за руки и крепко сжал запястья. Он тяжело дышал, склонившись над Дьюсом. И… « Я поцеловал его. Да-да, именно так. Взасос с язычком, мать вашу. Никогда в жизни не западал на парней, но тут почему-то я повел себя как знатный голубок. И, что самое удивительное, Дьюс не оттолкнул меня (ну хотя он бы не смог, силёнок маловато), а ответил мне! Мой гомосексуальный опыт (при живой-то жене и маленькой дочке) грозил увенчаться успехом…» Собственно, охеревший от такого Дьюс просто не смог сопротивляться. А потом и вовсе начал отвечать на ласки вконец запутавшегося в себе Дэнни. У того кровь стучала в висках, сердце билось как сумасшедшее, в штанах появилось весьма ощутимое напряжение. «О боже, у меня встал на парня!»-обреченно подумал Дэнни. Но это единственное, что он успел подумать, потому как Дьюс, изловчившись, оказался сверху, проникая руками под футболку Дэнни и лаская его тело, не прерывая при этом поцелуя. - Дьюс… по-моему это маленько не по-дружески, - сказал Дэнни ему в губы, потому как увернуться от них, похоже, не представлялось возможным. - Не думаю, что стоит портить момент, чувак. По-моему, если ты это сделал, то ты этого хотел, пусть даже где-то в подсознании. И ты опять планируешь отступить, как тогда с убийством? – Дьюс прищурился, на мгновение прервав своё изучение тела Дэнни. - Ты ебанутый, - прошептал Дэнни, решившись. Они продолжили поцелуй, попутно раздеваясь. Дьюс вёл себя так развязно, что Дэнни от этого ощущал себя ещё более скованно. Мало того, что сейчас у него творится тут самое настоящее гей-порно, он ещё и стесняется как мальчишка! - Подумай о чём-нибудь возбуждающем, если тебе настолько противно, - раздался шёпот над его ухом, который тут же превратился в горячие губы, засасывающие и ласкающие мочку его уха. Дэнни задрожал и прерывисто вздохнул. А ещё решать вопрос, кто будет сверху! Слишком много мыслей… «Так мы ещё некоторое время повели себя как влюбленные голубки; Дьюс вел себя весьма страстно, целуя меня, гладя; в итоге я тоже решился и стал вести себя поувереннее, ведь пути назад уже не было. Мне стыдно это писать, но раз это исповедь – Дьюс сделал мне потрясный минет. Вот после этого я конкретно возбудился. Тут у меня вопросов уже не возникало: главным буду я, хочет ли этого Дьюс или нет. Это было весьма грубо, но я лишил его зад девственности практически без предварительной подготовки оного. Надеюсь, его анал меня простит…» Честно говоря, Дэнни не ожидал такого наплыва эмоций. Алкоголь, казалось, начисто выветрился, он соображал на удивление ясно. И его мозг настойчиво говорил ему, что пора снять возбуждение. Дэнни схватил с тумбочки возле кровати вовремя подвернувшийся крем, смазал тощий Дьюсовский зад… и снова мысленно ахуел: сейчас он трахнет мужика! - Мне нравится, что мы с тобой похожи внешне, - хрипло сказал Дьюс. – По-моему это смахивает на инцест, типа братья-близнецы и трахаются. - По-моему это смахивает на гейство, причем весьма откровенное, - Дэнни сперва осторожно, а потом уже резче вклинился в зад. Дьюс застонал. - Аккуратнее! И хорош пиздеть во время секса! - Ты, кажется, вконец ахуел, - Дэнни резко сделал возвратно-поступательное движение, от чего Дьюс ойкнул. – Коли уж склонил меня к пидорскому сексу, так молчи и покорно подставляй жопу. Дьюс хотел было возразить, но Дэнни не дал ему этого сделать. В конце концов, с хуя ли они треплются так спокойно, словно один попросил другого передать бутылку виски? Он же ебет парня! Дэнни задал ритм всё ещё пытающемуся что-то сказать Дьюсу; в итоге тот заткнулся, теперь из его уст слышались только стоны. Дэнни двигался быстро и резко, он ухватился за попу парня, даже успевая его периодически нашлёпывать. - Ты… меня… ещё… своей сучкой… назови – пропыхтел Дьюс под ним, вновь издавая весьма эротичный стон. - Ебать, да какого ж хуя тебе неймется. Замолчи уже, а! – Дэнни приостановился, высказывая гневную тираду, но тут же снова начиная бешеную скачку. В итоге минут десять они всё же помолчали, ну вернее постонали, благополучно кончив. - Ох, чувак, моя бедная задница… - проворчал Дьюс. - Ты сам меня к этому склонил, - напомнил ему Дэнни. - Но ты первый полез целоваться! - Ты уже большой мальчик, сам решаешь, с кем трахаться. «Мы полежали с ним минут 5 и незаметно заснули. Очнулся я уже вечером, увидев голого Дьюса, я сперва не просек в чем дело, но потом всё вспомнил. Я трахнул его тощую задницу, черт возьми. Вот уж влип, так влип. А он мирно сопел, укрытый одеялом и словно бы улыбался во сне. Я хотел было его не будить и уйти по-английски (прямо как с девахами, которых я снимал на ночь), но с Дьюсом это не прокатило. Он моментально проснулся и начал меня подкалывать. В итоге мы сошлись на том, что никто никому ничего рассказывать не будет. За ящик виски. Этот ублюдок решил заставить меня оплатить его услуги! Ну, ничего. Зато он гарантированно никому не скажет…» Дэнни шёл домой, прихватив с собой «исповедь». Честно говоря, хотелось сжечь её. И нестерпимо хотелось курить.