Всему конец

Юичиро бесцельно буровил взглядом стену, думая о чем-то своем и улыбаясь своим мыслям. Мальчик еле сдерживал себя, чтобы не начать прыгать и скакать по всей камере, его тело переполняло какое-то радостное, будоражащее кровь предвкушение. Совсем скоро произойдет нечто грандиозное. И Юичиро знал, что сыграет в этом событии далеко не последнюю роль. Он не мог понять или объяснить те чувства, которые он испытывал, не мог вспомнить, откуда у него в голове знания, недоступные другим. Из-за этого он начинал чувствовать себя особенным, параллельно еще сильнее желая выбраться из этого места. — Выберусь, и будет не до смеха, — прошептал мальчик внезапно вспомнившуюся строчку из песни. Потом он резко вздрогнул и перевел свой взгляд на дверь камеры. Спустя несколько секунд в коридоре по ту сторону двери послышались чьи-то звонкие размеренные шаги. Дверь со скрипом открылась и на пороге возникла та же улыбающеюся девушка, что приходила в прошлый раз. Юичиро недовольно поджал губы. В груди зародился тяжелый ком раздражения. Чертовски сильно хотелось стереть с ее лица эту приторно-сладкую улыбку. В его голове промелькнула мысль, что будь он сильнее, то смог бы оторвать ножку от кровати и хорошенько приложить эту девушку по голове. Несколько раз. — Привет, в прошлый раз ты отказался со мной прогуляться, но в этот раз я настаиваю, — бодро проговорила девушка, а Юичиро попытался вспомнить ее имя. Мафуми? Махо? Кажется Махиру, да, точно Махиру. Пока мальчик был сосредоточен на своих мыслях, Махиру подошла к нему и взяла за руку. Юичиро вздрогнул и с неведомой силой вырвал свою конечность, посмотрев на девушку недовольным взглядом. Вернее, ему казалось, что он смотрел недовольно. Махиру попятилась назад, со скрытым ужасом смотря в глаза восьмилетнего ребенка. Хотя сейчас перед ней сидел Серафим, а не ребенок. Только ангелу может принадлежать этот убийственно-пустой взгляд, который не выражает ничего, но четко дает понять — одно неверное слово или движение с ее стороны и через секунду на полу будет лежать ее хладный труп. Ученые дали неправильные прогнозы — этого Серафима нельзя контролировать, он не стане подчиняться никому, кроме Бога. На секунду в голове девушки появилась мысль, что надо выпустить его на вою, а самой спрятаться в резиденции вампиров, пусть он поубивает всех людей и исчезнет. — Ладно, — вздохнула девушка, — я прекрасно понимаю, что не нравлюсь тебе, но я хочу проводить тебя к твоей новой комнате, хотя я понимаю, что ты, наверное, уже привык к этой. Но уверяю тебя, та комната будет гораздо лучше и больше этой, идем. Махиру улыбнулась и осторожно протянула руку ребенку. Юичиро на секунду задумался, а что если его ведут на очередные эксперименты, после которых он ничего не помнит. В голове промелькнула мысль, что если ему не понравится место, куда его приведут, то он хотя бы попытается сбежать. Эта идея очень понравилась мальчику и он, немного колеблясь, встал с кровати и пошел в сторону выхода, полностью игнорируя натянуто улыбающуюся девушку. Махиру вела его по лабиринту однообразных белых коридоров, а мальчик напряженно старался запомнить, где и что находится, хотя на его лице не было ни одного признака напряжения. Со стороны выглядело так, будто ребенка привели на скучную экскурсию и единственное чем он может себя занять это рассматривание всего, что его окружает. В итоге девушка привела его к прочной на вид железной двери и стала быстро ее открывать, боковым зрением наблюдая за Юи. Тот спокойно стоял и ждал, когда его впустят. За первой дверью оказалась точно такая же вторая. Юичиро рассеяно подумал, что если ученые думают, что подобные двери даже в двух экземплярах смогут его сдержать, то они глубоко ошибаются. Когда вторая дверь была открыта, мальчика ослепила яркая вспышка света, и пока он жмурил глаза, его кто-то сзади толкнул внутрь, тут же с шумом закрывая железные двери. Когда его глаза привыкли к освещению, он стал рассматривать помещение, куда его впихнули. Это место сразу не понравилось мальчику, о чем свидетельствовали его нахмуренные брови. Это помещение скорее напоминало аквариум, чем комнату. Да это место было в разы больше его прежней комнаты, но стеклянные многослойные стены, окружавшие его с трех сторон, и ученые бродящие по ту сторону стекла не вызывали в мальчике радости. В груди начала подниматься волна недовольства и гнева. Повинуясь секундному порыву, Юи со всей силы ударил по стеклу. Хоть оно и казалось супер прочным и толстым, однако маленькая трещина все же появилась на его гладкой поверхности. Ученые, видевшие это тут же стали что-то быстро записывать и переговариваться между собой, явно волнуясь, как бы он не разбил стекло и не сбежал. Но Юи быстро потеря к этому интерес и теперь пробовал на мягкость подушку и матрас на кровати. Вдруг он услышал чьи-то голоса. — Он точно нас не слышит? — спросил голос мужчины. Он был очень приглушенным, словно Юи находился под водой. Он поднял глаза и увидел перед собой стоящего прямо возле стекла высокого мужчину с пепельными волосами и некоторыми металлическими частями тела. Чуть позади него стояла группа из нескольких ученых. — Точно. Эта камера спроектирована так, что он ничего не может слышать, а мы буде прекрасно слышать все, что он говорит. Мы проверили это на вампирах, — пояснил один из ученых. Юи про себя усмехнулся, совсем не слышит, как же. Хоть и очень приглушенно, но он может понять, о чем они говорят. — Как я могу с ним поговорить? — спросил мужчина, внимательно следя за Юичиро. Последний легко спрыгнул с кровати и подошел к стеклу, прижимаясь к нему почти всем телом. Он смотрел прямо в глаза мужчине, которому пришлось чуть отступить назад, чтобы иметь мальчика в поле зрения. Юичиро внезапно улыбнулся. — Заманил и уничтожил… Видеть нас никто не должен… — нараспев произнес Юи, люди за стеклом удивились и засуетились. Сам мальчик тоже был удивлен своим поступком. Он не собирался ничего петь, да и эту песню он не знал. Появилось ощущение, будто последнее время все действия совершал не сам Юичиро, а кто-то другой. Это осознание напугало мальчика, и он поспешил вернуться к кровати. Видимо слова из песни напугали не только Юи, но и ученых, те стали быстро перебегать из одного конца помещения в другой, перекрикиваться друг с другом, быстро сверять какие-то данные на листах. Спокойным оставался только пепельноволосый мужчина, он кинул последний взгляд на ребенка и ушел. Последующие несколько дней Юичиро никто не тревожил. Он из-под одеяла наблюдал за учеными. Два раза в день ему приносили еду. Теперь Юичиро мог ориентироваться во времени, на стене, за «аквариумом», весели электронные часы с ярко-красными цифрами. Иногда часы снимали или выключали, в таких случаях он смотрел на количество ученых в помещении за стеклом. Ночью, почему-то, их было больше чем днем. Затем пришли Махиру, тот робо-мужчина и еще один темноволосый, который казался каким-то знакомым. Но Юи не мог вспомнить, где он его встречал. Они стояли за стеклом и тихо переговаривались между собой, пока люди в белых халатах подключали к его камере непонятные черные шланги, похожие на огромные электрические кабели. Внутри мальчика зародилось беспокойство. Ему крайне не нравились действия ученых. За беспокойством пришли страх и злость. Юи что есть силы ударил по стеклу, где находился один из кабелей. Провод отвалился, а по стеклу пошла тонкая паутина трещин. — Он сильнее, чем мы предполагали, — проговорил темноволосый мужчина слегка заинтересованным тоном. Юи бросил на него свирепый взгляд, из-за чего небольшая улыбка на лице знакомого незнакомца пропала, уступив место небольшой тревоги. Махиру обернулась и быстро взмахнула рукой. Юи сразу оглушил непонятный гудящий звук, а по телу прошлась волна адской боли. Он что есть силы закричал, почти перекрикивая шум адской машины. Горло, как и все тело, дико болело, хотелось либо умереть, либо потерять сознание. Его немую мольбу услышали, и разум Юичиро провалился во тьму, уступая место опасному ангелу. Из-за спины мальчика вырвались огромные уродливые черные крылья, которые ударились о стекло, с легкостью его разбивая. Серафим взмахнул рукой и все компьютеры покрылись солью, перестав работать. Болезненный звук и электрические разряды перестали работать, погружая комнату в абсолютную тишину. Все были слишком напуганы, чтобы что-либо предпринять, все смотрели на замершего Серафима. — Бегите. Ваше время еще не пришло, я вас не трону. Но если вы попытаетесь меня остановить — пощады не ждите, — такой голос просто не мог принадлежать человеку, тем более ребенку. Искушать судьбу никто не стал, а поэтому уже через две минуты, Серафим стоял в помещении в полном одиночестве. — Я выведу тебя отсюда, — произнес он, обращаясь непонятно к кому, — но когда придет время, ты выпустишь меня и позволишь мне выполнить свой долг, договорились? Не дождавшись ответа, а может быть и получив его, ангел взмахнул крыльями и оказался на крыше высокого здания прямо напротив заката. Он вдохнул полной грудью свежий воздух и полетел в старое и знакомое для Юичиро место, в приют, где его ждала новая семья.

***

      Восемь лет спустя. Юичиро стоял в своем собственном мирке и неотрывно смотрел на горн. Сзади стоял Ашурамару и тоскливо смотрел на своего обладателя. — Ты, правда, возьмешь его? — с непонятной интонацией спросил демон. Юи молча, кивнул и сделал один шаг в сторону злотого горна. Взять эту трубу и позволить существу, сидящем в нем, выйти наружу, казалось очень правильным, как будто, так и должно быть. Когда Юи сделал еще один шаг в сторону артефакта, вокруг того сгустилась тьма принимая форму человека с огромными черными крыльями. Юичиро задержал на секунду дыхание, ангел выглядел точь-в-точь как он и если не считать крылья, то единственным отличием между ними были угольно-золотые глаза ангела, спокойные, даже какие-то пустые. — Ты помнишь наш уговор? — спросил ангел и Юи бездумно кивнул, не совсем понимая о каком договоре, идет речь. Серафим повторил действие подростка и протянул ему горн, который все время держал в руке. После этого он посмотрел на настороженного демона. — Только попробуй мне помешать. Юичиро со всей силы дунул в горн и провалился в темноту, едва услышав его глубокий низкий рев. А место подростка, как и много лет назад, занял ангел, медленно открывая глаза и осматривая поле битвы. — Всему конец… люди, нарушившие запрет… обратитесь в столпы соли!