Вечности будет мало.

— Девушки... Всегда были более подвержены романтически сопливым чувствам. И они не только позволяли такой привязанности проникать в себя, но и мучительно взращивали ее, — серьезность тона совершенно невозможно было связать с его внешним видом, с этой вечно раздражающей ухмылкой, обнажающей ряд белых зубов. — Тогда, — она сделала эффектную паузу и, чуть повернувшись в его сторону, продолжила: — Тогда ты девушка. Вампир чуть скривился, подходя ближе к хозяйке и с полной серьезностью изучая ее улыбающееся лицо. Нечего добавить, потешилась тем же способом, которым так часто пользовался он сам. Брюнет мог прямо сейчас спустить ее с небес на землю лишь одной своей колкой фразой, донельзя наполненной ироническими нотками, однако... Просто не хотелось этого делать. — Хорошо, моя госпожа, — спокойно произнес вампир, во всех деталях вспоминая момент, когда пришло осознание того, что он больше не может думать о ней, как о куске мяса. Девушка, перестав улыбаться, потянулась к сигаретам, со скептицизмом видя, как десятая по счету пачка превращается в смятый ком, а в красных глазах явно читается укоризна. — Непослушный слуга, — Интегра реагировала уже куда спокойнее, даже за пистолетом не потянулась... — Ты бросишь курить, — удивительно прямо заверил вампир в своей извечной манере вести беседы. Леди несколько задумчиво все же глянула на оружие, лежавшее на столе, и озвучила свой вопрос: — И долго ты намерен прохлаждаться в моем кабинете? Алукард хмыкнул и помедлил с ответом, словно действительно задумался. — Осталось еще семь пачек, — пожалуй, это был самый по-ужасному чарующий ответ из уст вампира... «Вроде давний труп, а ведет себя хуже еврея», — машинально подумала блондинка, спокойно доставая открытый блок дорогих сигарет и протягивая ему. Она не рассчитывала на то, что ему все-таки надоест портить ее вещи, растирая в пыль дорогие покупки. Просто так было безопаснее. По началу Алукард ярко импровизировал, пытаясь вызывать у леди отвращение к курению, и делал он это настолько непредсказуемо, что, казалось, состояние инфаркта не за горами. Посему девушка пришла к выводу, что гораздо проще просто выдавать ему часть своих запасов, спокойно при этом дымя в кабинете. Однако «подымить» ей позволили совсем недолго, уничтожая начатую сигарету в считанные секунды. За такое наглое поведение Интегра сначала просто приказала Алукарду не портить имущество, попутно пригрозив. Когда ее ослушались, для убедительности леди мило выпустила всю обойму патронов в верного слугу. Безусловно, Интегра понимала, что после того переломного момента и нового договора между ними, он начнет вести себя по-другому. Более своевольно. Но ожидала совсем не таких действий. — А теперь прочь из моего каби-... кабинета, — блондинка чуть сбилась, завороженно следя за ним, за его приближением и заканчивая предложение буквально задевая его губы своими. Холодное дыхание резко контрастировало с горячим выдохом... Резко подскакивая со своего места, девушка молча пыталась понять эти поступки, однако реакция вампира всегда быстрее человеческой. Было поразительно приятно ощущать, что она важна для него настолько, что брюнет до сих пор оставался рядом, даже после разрыва их контракта. Алукард был властным. Лишь один раз, при роковых обстоятельствах, она ответила ему взаимностью, и теперь он требовал того же. — Сопротивляешься... Усмешка померкла на губах, и леди перестала пытаться вырвать захваченные руки. Взгляд голубых глаз лишь на секунду пересекся с его собственным, и этой слишком малой дозы времени хватило, чтобы понять – девушку беспокоит слишком многое. Пожалуй, слишком резко он разжал объятие, к которому она успела привыкнуть, отходя в сторону двери быстрыми шагами. Леди замерла, провожая взглядом его спину и медленно оседая на пол с усмешкой на губах. *** Приказ уничтожить врагов был отдан уже давно. И верный слуга исполнял его настолько исправно, что леди Хельсинг осталась одна, полностью без прикрытия, окруженная врагами. Несомненно, в такие моменты любой человек открывает новую грань выбора для себя, понимая, что конец слишком быстро приближается, и либо героически жертвует собой, либо сдается и принимает смерть. Однако Интегра со скептицизмом относилась к таким вариантам, ей всегда хотелось внести свой собственный, третий: героически выжить. Судьба никогда не преподносит сюрпризов. Просто разум не в состоянии полностью просчитать все варианты развития событий. Она выжила. Лишь из-за его появления в самый крайний момент, да и могло ли быть по-другому? Девушка не знала. Не хотелось знать. Для своих лет на нее и так свалилось слишком много, включая вампиров, борьбы с ними, и эти треклятые политические конфликты – все на хрупкие плечи. *** Сидя на полу, Интегра в очередной раз прокрутила в голове именно тот момент, когда все изменилось. Когда это глупый, хотя и проживший так долго вампир открылся перед ней настолько, насколько мог. Он ошеломил не ее одну. Всех! Даже Уолтер, в свои-то годы, решил перекреститься и помолиться Господу, в которого, собственно, не верил. Внезапно почувствовав на своих плечах небольшую тяжесть, она осознала, что вампир до сих пор находится в комнате. Накинул плащ ей на плечи и присел рядом, навязчиво увлекая ее к себе на колени. — Мое терпение, оно имеет границы, — зачем-то усмехнулся Алукард, пристально изучая ее реакцию, запуская свои пальцы в светлые локоны и, чуть давя на затылок, приближая к себе. На этот раз отказ не помог бы. Она закрыла глаза ровно в тот момент, когда его губы коснулись ее собственных, обжигая своим холодом. Это действие не укрылось от вампира, который рукой притянул ее еще ближе. Было приятно целовать ее страстно. Было приятно целовать ее напористо. Было приятно просто целовать именно ее. Спустя несколько коротких для него минут девушка чуть дернулась, требуя кислорода, и брюнет несколько ослабил объятие, с весьма довольной усмешкой победителя глядя на румяные щеки. — Только такой человек, как ты, может быть настолько абсурдным в своих чувствах и желаниях, — четко произнес хозяин ночи, пресекая всякие попытки уйти или хотя бы отстраниться от него. — Ты стала своевольной после получения части моей души, — на этот раз он говорил гораздо тише, снова целуя девушку, не оставляя ей выбора на капитуляцию и лишь мучительно заставляя окунаться в ту пропасть, куда она заглянула лишь один раз, ища спасение. Когда острый клык чуть задел мягкую губу, и солоноватый вкус разнообразил их поцелуй, брюнет остановился, просто отодвигаясь от ее лица на жалких пару миллиметров, словно давал возможность – самой податься вперед. *** В какой-то момент все стало более чем просто ярким. Она уже не с приступом смотрела на раскиданные трупы и, кажется, совсем забыла о его бессмертии, когда абсурдно кинулась в самую гущу. Заставляя его отвлечься и, чертыхаясь, закрывать ее собой, не рассчитав только то, что и его тело можно пробить пулей... Вот кто бы еще додумался так поступить? Что ее толкнуло на этот шаг? Майор, который решил напасть со спины с неизвестным ей ранее оружием? Алукард тогда впервые злился по-настоящему. На всех. Но на хозяйку в первую очередь. На погибающую прямо у него на руках хозяйку. С языка даже не слетело такое точное описание ее поведения в виде всего лишь одного слова: «Дура...» Лишь один человек выжил. Не до конца человек. И то лишь потому, что ему временно передали на руки блондинку, потерявшую сознание. Уолтер впервые закрыл глаза и не хотел ничего слышать. Кости хрустели громко... А звук крови, которая каплями густого дождя капала на землю, и вовсе хотелось вычеркнуть из памяти. Даже Виктория Серас смиренно сидела рядом, не смея поднять взгляда и закрывая уши руками. Спасало лишь то, что хозяин был не только немногословен, но и быстр. Дворецкий изумленно наблюдал за тем, как вампир с некой бережностью забрал из его рук леди Хельсинг, чуть относя ее от всего этого хаоса. Опускаясь с ней на колени... Издалека было видно то, как она улыбнулась побледневшими губами, когда пришла в себя. Как брюнет содрогнулся, обнажая свои клыки в оскале. А после случилось то, чего не мог ожидать никто – вампир целовал ее... Бережно, не давая упасть. А после и уйти в мир иной. *** Выдохнув и едва прикасаясь к холодным губам, Интегра прошептала: — Ты не сможешь любить меня вечность, — и все равно он не позволил ей уйти на безопасное расстояние. Красные глаза опасно блеснули, и вампир усмехнулся, прекрасно понимая, что ее беспокоило все это время. Нет. Теперь он не отпустит ее хотя бы до тех пор, пока девушка сама не захочет окунуться в холодную тьму. — Тогда, отдавая тебе единственную частицу своей души, я и не догадывался о таких последствиях, — открытость с его стороны поражала. Алукард терпеливо ожидал ее ответа, ее выбора. При всем этом не оставляя ей самого выбора. И когда губы снова соприкоснулись, брюнет без стеснения решил уже не выпускать блондинку из своих рук. Тесно переплетаясь с ней. Чувствуя податливость. — Как только я заставлю тебя выпить моей крови, ты станешь такой же, — он почувствовал, как тонкие пальцы зарылись в его волосах. Так мягко... — Но пока ты не сделаешь этого, курить нельзя, — пробубнил Алукард, замечая ее недоумение и понимая, что так и не пояснил свою внезапную враждебность к сигаретам: — Не позволю убивать это тело. И он был прав. Сейчас девушка все еще чувствовала себя человеком... Или получеловеком, как и ее дворецкий. Ведь невозможно вернуться из царства мертвых той, которой она была ранее. Вечность – слишком большой срок, однако для тех, кто потерял понятие времени – может оказаться мало и ее.