А может быть, всё было наоборот?

После этого события прошло два дня. Граф замечал всё больше странностей в поведении своего дворецкого. Это утро выглядело приблизительно так: Сиэль проснулся позже обычного, так как кое-кто, не будем говорить, кто, не удосужился отодвинуть шторы в нужное время. Когда этот неисправный будильник во фраке все-таки соизволил прийти в хозяйскую опочивальню, Фантомхайв срывающимся от возмущения голосом отчитал того за неисполнение обязанностей. И да, после встречи с загадочным жнецом дворецкий стал невероятно рассеянным. Даже при привычном утреннем процессе переодевания Сиэля что-то пошло не так. Ведь ни разу не было, чтобы руками Себастьяна дневной костюм милорда оказался одет наизнанку! Заплетающимся языком и с совершенно растерянным выражением лица, слуга тихо извинился, оставив господина сидеть на кровати в полном шоке. — Значит, так… С одеждой сам разберусь. Пошёл мне чай делать, быстро! — крикнул порядком раздраженный мальчик, указывая дворецкому на дверь. Этот дворецкий, правда, чуть не врезался в эту же дверь, но всё же вышел. Вернулся и увидел следующую картину: комочек, которого он привык называть милордом, теперь запутался в одежде. Граф был похож на комочек с торчащими непонятно откуда ручками и ножками, который активно вертелся на кровати. Заметив, что Себастьян вернулся, Сиэль кое-как нашел равновесие и схватил блюдечко с чашкой. Рукой, которая, ко всему удивлению, была в штанине. Попробовал. С кашлем выплюнул. — Зачем СОЛЬ в чай класть?! Да еще и так много? Влюбился что ли? — Да, мой лорд, — смущенно и очень-очень тихо прошептал Михаэлис. Но, почувствовав суровый взгляд хозяина, нервно добавил первую попавшуюся отговорку: — Влюбился в качество этой свежей соли, насколько она чиста и приятна на ощупь. — Ну, кхе-кхе, не в чай же её, кхе, горстями сыпать, кхе-кхе, — граф уже пальцами пытался прочистить свой рот от соли. — Уходи отсюда, надоел мне тут выделываться… — Да. Короткий ответ, и дворецкий умчался прочь из спальни. «Наконец-то наступил момент, когда я смогу с тобой повидаться, таинственный жнец! Ах, этот суровый взгляд, запах, волосы! Я лечу!» Теперь Себастьян вылетел не только из спальни, а и из всего поместья. Окрыленный ощущением свидания. Которое он назначит сам, и плевать хотелось на согласие или несогласие его цели.