Страхи

      Соё подвержена страхам.       Ещё будучи маленькой девочкой, она с тоской смотрела на удаляющуюся фигуру брата, которому предстояло пройти невероятный курс дисциплин и стать достойным правителем. — Нэ, Джия, — спрашивала Соё, когда братика уводили, — я ведь скоро смогу с ним увидеться?       Старик ласково гладил её по голове и повторял: — На плечах господина лежит слишком много ответственности в столь юном возрасте; он должен усердно над собой работать, поэтому вам не следует его отвлекать. Но я уверен, он непременно навестит вас, когда сможет. Да, непременно.       Соё хмурила бровки, но послушно кивала. О долге и ответственности ей твердили с раннего детства; она пока мало знала, но ей приходилось многое наблюдать. А внутри всё равно было нестерпимо горько оттого, что именно её брата забирают дела. — Джия, я могу хоть чем-то ему помочь? — наивно спрашивала девочка, поднимая на слугу влажные от непролитых слёз глаза. — Ты пока слишком мала.       Соё не нравился такой ответ. Она мечтала скорее вырасти, чтобы хоть чем-то помогать братику. А ещё она не хотела — попросту боялась — остаться позади.       С тех пор прошло много времени. Не стало её любимого брата. Эдо да и вся Земля чуть не были уничтожены. Но жизнь продолжалась. Земляне поднялись с колен и совместно хотели построить новое будущее.       Соё не могла сказать, встала ли на ноги она. По-прежнему были люди, которые поддерживали её, но девушка для себя решила, что постарается сделать всё, что в её силах, чтобы помочь родному городу. Этого хотел бы её брат. Соё никогда не забывала о нём.       Близился обон, поэтому девушка вышла из дома пораньше, чтобы успеть на травяной и цветочный рынки, которые специально открывали перед праздником. Обычно в приготовлениях ей помогал Джия, но в этот раз старый слуга не мог пойти с ней. Он подхватил простуду и остался в постели. Нобуме обещала за ним присмотреть.       Соё управилась с покупками на удивление быстро и даже пожалела, что ей пора возвращаться. Но что-то всё ещё удерживало её на маленькой оживлённой улочке. Девушка знала это место. Некогда считавшееся пригородом, теперь оно полно маленьких магазинчиков, закусочных и просто жилых комплексов. Новые здания вырастают здесь, не успеешь моргнуть и глазом. И вряд ли кто-то среди ныне живущих тут людей помнит, что когда-то здесь была загородная резиденция Токугава. Стоит только пройти вниз по улице, завернуть направо и пробраться сквозь запущенный сад.       Соё не смогла устоять перед искушением посетить родные места, даже если увидеть ей предстояло довольно безрадостную картину. Во время нападения повстанческих войск на Эдо дом сильно пострадал и стоял после тех событий полуразрушенный. Восстановлению он не подлежал, и лишь тот факт, что здание находилось на частной земле, не давал властям снести его. Участок огородили, ведь дом, пожалуй, мог рухнуть, поэтому Соё пришлось искать лазейку, чтобы попасть на закрытую территорию.       Девушка прошла по заросшим садовым дорожкам, осмотрелась; знакомые места тронуло запустение, то здесь, то там давали о себе знать отголоски недавней войны. И всё-таки эта земля будто напиталась воспоминаниями Соё, а стены дома вобрали в себя и хранили кусочки её детства, но не всегда счастливые, порой горькие и печальные.       Когда на нос Соё вдруг упала первая капля, она растерянно посмотрела на небо и вытянула руку. На ладошке вскоре оказалось ещё несколько капель. Девушка сильнее прижала к груди пакет с покупками и посетовала на себя за то, что не взяла зонтик. В голову ей закралась шальная мысль зайти в дом. Опасно, конечно, но нужно же ей где-то переждать дождь!       А капли меж тем стали падать чаще, и Соё поспешила под навес. Перед энгавой девушка замешкалась, не зная, как поступить с обувью. Дом давно нежилой, и никто не убирался внутри уже многие годы. Но это ведь тот самый дом, где она росла. В конечном итоге Соё скинула дзёри и шагнула на прохладный пол. Некоторое время она тревожно вслушивалась в звуки покинутого жилища, словно ожидая, что в любую минуту дом обвалится. Но ничего подобного не происходило, и Соё перевела взгляд на сад, где ветви кустарников гнулись книзу под набирающим силу дождём, а на садовых дорожках вырастали длинные грязные лужи.       Устав так стоять, девушка решила на время расстаться с пакетом. Она поставила его у самой стены, подальше от долетавших из сада брызг, а сама осторожно, всё ещё пугаясь фантома обрушения, заглянула за раздвижную дверь, которая поддалась ей не с первого раза. Внутри пахло сыростью и плесенью, а ещё там было темно и пусто, не осталось даже никакой мебели. Мародёры во времена беспорядков давно унесли всё самое ценное. Соё никогда не могла бы сказать, что по-настоящему любила этот дом, но даже её брала тоска от царящего здесь запустения. Осторожно переступая через выломанные и лежащие на полу бесформенной грудой сёдзи, девушка тихо пробиралась к следующей комнате, когда вдруг увидела в ней человека. Соё замерла на месте. Он был прямо напротив неё. Метрах в пяти. В той комнате, должно быть, отсутствовала часть крыши, поскольку Соё видела его слишком отчётливо сквозь слабую занавесь дождя, проникавшего в дом. Это был человек из её кошмаров. Она не могла ошибиться.       Если бы только Соё не боялась за свою жизнь, то могла задаться вопросом, что здесь делает разыскиваемый пират. Как попал сюда? Почему именно сегодня? Но её голову занимали куда более прозаичные мысли.       Девушка слишком хорошо знала, что ей не сбежать от него, как бы она ни пыталась. Поэтому Соё закрыла глаза, отсчитывая про себя секунды и стараясь тем самым прогнать первый испуг, который всё равно не сослужил бы ей хорошую службу.       Когда она открыла глаза, мужчина уже стоял рядом. Шагов Соё почти не слышала. Поэтому обнаружив его в такой близости от себя, она готова была поклясться, что её сердце забилось с удвоенной силой.       Чего он хочет? — Ты одна, — тихо констатировал пират, прислушиваясь к тому, что происходило за пределами дома. Ответа ему не требовалось. Убедившись в своей правоте, Камуи внимательней пригляделся к девушке перед ним, попутно размышляя, что ему с ней теперь делать. О том, что он здесь, никто не знал. Сорванная сделка и неприятная стычка с копами, которым кто-то слил информацию, привели его сюда, заставив разделиться с Абуто, а также наградив неприятным ранением. Укрытие так себе, но до наступления ночи сойдёт. Полицейские наверняка всё ещё рыскали где-то поблизости. Отпускать в такой ситуации свидетельницу было бы неосторожно с его стороны. Следовало либо избавиться от неё, либо — если бы он по какой-то причине упустил непрошеную гостью — уходить отсюда немедленно. Проблема состояла в том, что Камуи узнал эту девушку.       Соё ждала. Она понимала, что от этого ‘человека’ зависит, что с нею будет. С ято не было оружия, но это не успокаивало Соё. Поэтому стоило пирату сделать неосторожное движение рукой — казалось, в раздумье он хотел коснуться своего подбородка, — как Соё невольно отступила на шаг. Глаза Камуи странно блеснули в полутёмном помещении. Девушка сделала ещё шаг назад, и он поймал её за руку, почти силой подволакивая к себе. — Не так быстро, — его раздражённый шёпот опалил Соё щёку. А её рука, которую Камуи крепко сжимал в своей хватке, непроизвольно упёрлась ему в грудь. И Соё почувствовала, что ткань там сырая и тёплая. Кровь. Девушка испуганно посмотрела на Камуи, безмолвно спрашивая его, заметил ли он, что кровоточит. Но тот не обратил на это ни малейшего внимания. — Что же мне с тобой делать? — озвучил пират свои мысли. — Тебя никто не звал, а ты пришла. Мешаешь. — Когда-то я здесь жила, — сама не понимая, почему говорит это, произнесла Соё. — Поэтому гостья здесь вовсе не я. — Хочешь сказать, уйти должен я? — усмехаясь, спросил Камуи. Его охрипший голос заставил Соё внутренне сжаться. — Здесь опасно. Дом едва стоит, — просто ответила девушка, предпринимая слабые попытки высвободить руку. — Тогда что ты здесь забыла? — в голосе мужчины появилась сталь. Как будто её непрошеное появление было очень плохой шуткой. — Дождь... — только и смогла вымолвить Соё, после чего почувствовала, что хватка с её руки исчезла. — Ладно, — вздохнул Камуи, а затем развернулся и, не говоря больше ни слова, направился вглубь дома. Как видно, им всё равно придётся делить крышу над головой до тех пор, пока дождь не кончится.       Соё постояла ещё какое-то время на месте, не решаясь окликнуть Камуи, а потом предпочла вернуться туда, где оставила свои покупки. Пусть она лучше прозябнет на холодном ветру, то и дело ловя на себя случайные капли, чем будет докучать опасному пирату.       Однако тот через несколько минут присоединился к ней на энгаве. Теперь на нём был плащ, и он готов был уйти сразу после неё. За разросшейся растительностью сада их с Соё фигуры едва ли можно было заметить, поэтому Камуи не слишком рисковал. Но девушка всё-таки заметила, что он от кого-то прячется. — Не понимаю, почему всё так, — задумчиво произнесла она; барабанящий по крыше дождь скрадывал её слова. — Я думала, после того, как вы помогли защитить Эдо от Уцуро, часть грехов вам списали со счетов. Вы могли бы свободно посещать этот город и эту планету. — Наивная, — выдохнул мужчина. — Пират навсегда останется пиратом. В этом моя суть, глупая принцесса. — Я больше не принцесса, — встрепенулась девушка. — Ошибаешься. То, как нас видят окружающие, накладывает свой отпечаток. И вот, уже без статуса, ты всё равно стараешься поднять Эдо на ноги. Благотворительные приёмы, озеленение, поиск инвесторов, новые договоры. Не так уж много от тебя зависит. Но ты ещё не бросила это. Почему? Если ты больше не принцесса, к чему это всё? Кому и что ты должна? Отринь всё, будь самой обыкновенной. — Для того, кто бывает здесь время от времени, вы слишком хорошо осведомлены, — в голосе Соё усмешка, чуть скрытое любопытство. Она смотрит на мужчину напротив неё, стараясь отгадать, к чему он ведёт. — Слухами земля полнится, — отвечает Камуи после минутного молчания. — Кое-что слышал.       Соё грустно качает головой. — Я не могу всё так оставить, обязательства могут быть не только перед живыми, перед почившими они намного важнее.       Соё думает о своём дорогом брате. О том, что его мог порадовать новый Эдо.       Её собеседник остаётся нем, его тоже одолевают мысли.       Но резко упавшая температура дала о себе знать и заставила Соё поёжиться, она плотнее прижала к себе пакет за неимением ничего прочего под рукой. Тот мягко зашуршал, но не принёс желанного тепла. Камуи скосил на девушку глаза; он над чем-то раздумывал минуты две, но потом, казалось, передумал и только спросил: — Что это у тебя? — Подношения. И кое-что по мелочам, — ответила Соё. Заметив, что собеседник её не понимает, девушка принялась пояснять: — Я готовилась к обону; времени, когда мы вспоминаем умерших. — А затем уже тише добавила. — Такие дни лучше проводить с семьёй.       Уловив на лице пирата ироничную улыбку, Соё задалась вопросом, что могло вызвать такую реакцию с его стороны. Следование традициям? Почитание предков? Она не знала, что почиталось среди ято, но точно могла сказать: Кагура дорожила памятью о своей матери. Камуи, должно быть, тоже не были чужды родственные чувства. Иначе он бы не приходил в прошлом столько раз на выручку сестре. Или продолжительные скитания в космосе заставили его забыть свои корни, забыть, что означает семья?       Соё вовремя одёрнула себя. Ей никогда не приходилось думать об этом мужчине в таком ключе. Он всегда был кем-то далёким, кем-то страшным из прошлого, и воспоминания о нём было не так-то легко хранить. Но самое удивительное, что сейчас Камуи был рядом и между ними завязался этот странный разговор.       Конечно, это вовсе не означало, что он захочет прислушаться к ней, но Соё почему-то подумала, что следующие её слова могли бы иметь для пирата какое-то значение. — Кагура-тян тоже будет отмечать обон. Наверно, она не станет возражать, если брат пожелает присоединиться к ней во время пускания фонариков.       Хотел ли Камуи показать пренебрежение или в действительности так думал, но он с достаточной долей равнодушия ответил: — Не вижу смысла в том, чтобы следовать земным обычаям. Мы, в конце концов, не отсюда. — Разве это важно? — чуть помедлив, спросила Соё. — Значим сам жест. Поэтому нет ничего зазорного в том, чтобы выразить таким образом свои чувства. — Не веди себя так, будто знаешь, что я чувствую.       Соё взглянула на Камуи удивлённо, не понимая, чем вызван его лёгкий приступ раздражения. Спорить она не стала. Возможно, то был вопрос убеждений. Девушка вздохнула и отвернулась.       Камуи же облокотился о стену и прикрыл глаза. Дождь как будто стал реже. Но особо звонкие капли, срывавшиеся с крыши и отбивавшие дробь о разбитую фарфоровую посудину, задавали особый ритм вновь возникшей тишине.       Неожиданно что-то с грохотом упало где-то внутри дома. Это заставило Камуи и Соё резко вздрогнуть и переглянуться. — Кажется, кое-кто всё-таки разозлил моих предков своими мыслями, — задумчиво произнесла девушка.       Камуи сперва поражённо, а затем с некоторой даже насмешкой посмотрел на принцессу. — Какая глупость. — И тем не менее лучше уйти отсюда, — Соё босыми ногами нащупала под энгавой свои дзёри. — Если всё рухнет прямо сейчас и погребёт нас тут, будет уже не важно, то была бывшая принцесса или пират, бороздящий пределы космоса. Мы умрём здесь вместе.       Камуи только рассмеялся. — Это не сможет меня убить.       Соё стояла под редким дождём, прижимая к себе пакет, и ждала пирата. — Хочешь проверить? — спросила она нетерпеливо.       Тогда Камуи шагнул к ней.       Он навестил её впервые, когда деревья за окном покрылись инеем. Потом Соё часто любила повторять, что его занесло к ней вместе с северным ветром. Но, увидев его в ту пору, припорошенного снегом, она жутко растерялась. Камуи тоже не лучился уверенностью, гадая, как девушка его примет. Не то чтобы здесь он мог найти крепкую выпивку или весёлую компанию, но его тянуло сюда.       И что с того, если он пришёл послушать глупую принцессу, напоминавшую ему о простых истинах, известных Камуи давным-давно? Признавать этого он не хотел. А Соё лишь поглядывала на него из-под полуопущенных ресниц и проверяла, слушает он или нет.       Камуи походил на зимородка, совершенно случайно залетевшего к ней, а ещё — слишком диковинного; в любую минуту, казалось, он мог передумать и выпорхнуть прочь. И Соё была осторожна, отчего-то ей не хотелось его спугнуть.       Дни сменяли недели, а их — месяца, и Соё всё чаще стала оставлять окно открытым.       Его визиты больше не выводили её из равновесия, не смущали даже. Они оставляли по себе приятные воспоминания. Мысль о том, что Камуи помнит этот маленький уголок, согревала. И близость с этим мужчиной, как и потребность в его присутствии, стали чем-то естественным. Поэтому Соё не противилась, когда его губы в темноте жадно ловили каждый её вздох.       Позже Соё замечает, что на коже Камуи много шрамов от давних сражений, но новые тоже появляются с завидным постоянством. И их становится всё больше, стоит ему только отлучиться надолго. Со временем Соё привыкает ощущать их под своими ладонями, просто касаясь спины или плеч Камуи в духоте тёмной ночи, она начинает узнавать каждый его шрам.       Иногда Камуи приходит усталый, ложится на кровать, чтобы уснуть там, где — он знает! — этих бесконечных сражений нет; есть лишь кроткий приют, небольшая передышка перед новой битвой. Соё догадывается: ему тяжело, это изматывает его сильней, чем он желает признавать. И с каждым разом тяжёлые его веки всё быстрее опускаются, а она смотрит, смотрит... И ей кажется, что глаза его никогда больше не откроются.       Соё не знает, когда это стало одним из самых больших её страхов. Она тихо касается лба Камуи, боясь потревожить, кладёт руку на его вздымающуюся грудь и ловит удары его сердца в тишине. И что-то внутри неё сжимается от облегчения и другого щемящего чувства. — Ты же обязательно вернёшься ко мне? — спрашивает Соё едва слышно, не надеясь на ответ. Она лишь озвучивает страхи, которые терзают её уже давно. Ладонь Камуи мягко накрывает девичью руку и чуть сжимает её, и Соё отчаянно хочет верить этому безмолвному обещанию. Она будет ждать его всегда. Но, увы, она слишком хорошо узнала Камуи, чтобы этот страх — страх за его жизнь — смог оставить её навсегда.