«n3_sm31.txt»

Ты не любишь Славу Карелина. Ты понял это достаточно давно, уже два месяца как — просто однажды проснулся посреди ночи, почувствовал неприятно тяжёлую руку на своей пояснице и то, как ветерок из приоткрытого окна обдувает твою голую задницу, потому что Слава опять перетянул на себя одеяло — и просто понял, что всё. Оно закончилось. Что бы ни горело в твоей груди, выгорело оно давным-давно, но ты продолжаешь следовать рутине на чистой инерции. Твоя инерция — грёбаный вечный двигатель. Ты не любишь Славу Карелина. Ты его, блять, нахуй, ненавидишь. Ты ненавидишь его разношенный серый спортивный костюм, который он не стирает неделями, ненавидишь его идиотскую привычку стряхивать пепел с сигареты прямо на подоконник, ненавидишь, что на кухне у вас вечный бардак, на полу — грёбаные крошки, впивающиеся в пятки, а кружки покоричневели от чайных разводов. Слава дует чай литрами, но тебе это больше не кажется домашним и уютным. Тебя это начинает попросту раздражать. Ты бесишься с того, что Слава считает, что ты ему что-то должен. Он этого никогда не говорит, но ты чувствуешь этот невысказанный намёк в воздухе — я тебя трахаю и подтираю твои сопли, а ты взамен вытягиваешь меня в универе. Ты уверен, что Слава разлюбил тебя намного раньше, чем ты это осознал, но молчал, потому что не хотел терять приятные бонусы. Не хотел терять халявные зачёты по философии, гарантированную тарелку с ужином семь дней в неделю и тёплое тело под боком. Тебе терять намного больше. Ты зависим. Зависим от двадцатилетнего похуиста, который врёт тебе в глаза, потому что ему так удобно. Ты не можешь представить себя без него; не можешь представить себя одного, снова одного, в этой квартире, одного, засыпающего в ледяной кровати, одного на работе, в университете, одного, сжавшегося в комочек возле стены и пытающегося понять, почему по щекам текут горячие слёзы. Ты не можешь представить, как Слава будет игнорировать тебя в университетских коридорах, или как тебе придётся вести пару, зная, что на тебя устремлён взгляд ледянисто-голубых глаз — человека, который знает, что тебе нравится фисташковое мороженое, знает, насколько ты слаб, человека, который побывал в твоей постели и в твоей душе. Не можешь представить, как у тебя внутри всё будет вздрагивать, стоит вам встретиться взглядами, потому что больно — и страшно. Ты говоришь ему «прости». Ты извиняешься за то, за что не чувствуешь никакой вины — за резкие слова, колючие взгляды, собственные загоны. Потому что виноват не ты. Хотя, может, возможно… Ты снова теряешься в сомнениях и никак не можешь заснуть. Тяжёлая рука на пояснице придавливает тебя к кровати, а ты медленно моргаешь, вдыхаешь через рот, чувствуя странный привкус наволочки, и пытаешься; пытаешься представить, каково будет без него. Ты не можешь. Ты не хочешь. Ты так боишься

одиночества.