dumbass

      Джено не отрываясь вот уже минут десять сверлит взглядом экран, за что получает от Джемина хороший такой толчок в бок. Они сидят в кофейне и вроде пришли сюда поболтать, но мысли Ли витают где-то совсем далеко и Джемина это начинает порядком бесить.       − Ты совсем охренел? − Джено, наконец, отрывается от чёрной пустоты перед глазами и вопросительно смотрит на друга. − Я тебя сюда позвал не для того, чтобы на лицо твоё угрюмое смотреть, − друг, кажется, в ярости, но Джено не замечает и только тихо вздыхает, отводя взгляд. Джемин со злостью ставит свой стакан на стол и скрещивает руки на груди.       − И кто же посмел так сильно мою принцесску обидеть, а?       − Да никто меня не обижал, − тянет Джено, в очередной раз нажимая на кнопку разблокировки, но, не увидев на экране желаемого, со вздохом блокирует телефон.       − Это из-за него, да? − Джемин, как, на секундочку, лучший друг, естественно в курсе всего, что происходит в мало заполненной событиями жизни старшего. И про голубизну его, как, на секундочку, лучший друг, давно в курсе, и как, на секундочку, лучший друг, поддерживает его во всех начинаниях.       Даже если начинания его начинаются на «подкаты», а заканчиваются на «к парням».       − Он не отвечает, − Джено снова оживляет экран, а Джемин, закатывая глаза, просто забирает у друга телефон.       − Человек, возможно, сидит сейчас на парах, Джено-я, или спит, или ещё чем занят. Что ты ему вообще писал? − Ли кивает в сторону телефона и Джемин, получив молчаливое согласие, быстро вводит пароль и залезает в переписку.       − Ну вот, всё у вас миленько и хорошо, дружище, просто не стоит паниковать, − Джемин скидывает телефон на стол и тянется за стаканом, надеясь, что Джено не заметит перемену в его лице. Пусть он и, на секундочку, лучший друг, выкладывать мотающемуся во все стороны Джено все карты он пока не спешит. Потому что оказался достаточным трусом, чтобы молчать об одной важной детали, когда какой-то китаец перетягивает лучшего друга на себя словно одеяло.       − Джемин-а, мне одиноко, − глаза в глаза, когда валяются вместе на кровати в общежитии и смотрят фильм.       − Как тебе может быть одиноко, когда я рядом? − Джемин и не надеется, что Джено додумается до всего, что младший вложил в свои слова, потому что тупой, похоже, и далеко не первый раз очень понятных намеков не замечает.       − Я вообще-то про отношения говорил, − тянет Джено в ответ, и Джемину хочется закричать что-то вроде "конечно ты про отношения, тупица", но сдерживается.       Дружба их уже давно кажется странной, но вот так в лоб лепить старшему что-то про любовь и всякие другие вещи На не готов. Потому что Джено, скорее всего, просто посмеётся или вообще обидится, мол, чего прикалываешься, ты же вроде не гей был. И плевать, что не гей был, был, да сплыл, особенно когда Джено резко так начал увиваться за Ренджуном и бесить неимоверно своей привязанностью к кому-то не Джемину.       Потому что теперь Ли постоянно ноет про своего китайца и все телодвижения Джемина не замечает ещё больше.       − И, естественно, отношения ты хочешь с Ренджуном? − даже не вопрос вовсе, скорее так, для продолжения разговора.       Джено только молча поднимается и уходит к балкону, а Джемин не понимает этой неловкости, потому что никогда, вроде, Джено от младшего ничего не скрывал. Но до конца в свои мысли уйти не успевает:       − Ты что, жопа ослиная, курить собрался? − подрывается с кровати, но растягивается по полу, пока Джено из каких-то заначек, еще не найденных другом, умудряется достать сигареты.       − Мне очень одиноко и грустно, − оправдывает себя старший в ответ на гневный взгляд с пола.       − Так пригласи его погулять, что сложного? − лучший совет от Джемина в данной ситуации, ничего не скажешь. Джено хмурится, словно ждал совсем не такого ответа.       − Джемин-а, мы уже месяц не разговаривали, − Ли отмахивается от младшего, который уже прискакал на балкон и вовсю пытается выдрать сигарету, кажется, вместе с губами.       − Ну, это не такой и большой срок, − Джемин всё же достигает своей цели и победно смотрит. А в мыслях только «какой же ты тупица, Ли Джено» и обнять хочется, и чтобы забыл старший про китайцев-разлучников всяких, но что тут поделаешь.       В голове путаются мысли, а на глаза накатывает волну непрошеных слёз: «Блин, я на этой неделе занят. И это, прости, но мне спать пора». Телефон медленно гаснет, и заново уже не загорается.       «Какая ты тварь всё же, Ренджун» − так и стучит в голове, но что тут поделаешь, когда человек тобой не заинтересован. И обиднее всего, что выход виделся только один – дожать китайца и спокойно вздохнуть в каких-никаких отношениях, потому что виновник настоящих внутренних терзаний Джено к встречашкам с ним явно не был готов. Ли со вздохом откидывает волосы со лба и с горечью ухмыляется в потолок. И как сказать, мол, эй, я тут тебе хочу душу раскрыть и себя подарить, когда тебя, кажется, даже как бесплатный подарок по акции не возьмут. На секундочку, потому что. И ладно, если бы это чёртов китаец был.       И закурить хочется, но на улице холодно, да и вроде бросать собрался. Как тут с таким бросить − не понятно, и горло от непрошенных эмоций сжимает всё сильнее. А телефон всё так же лежит и не подаёт признаков жизни, стирая в мелкую пыль последние осколки блистательного плана. Знал бы заранее, что план ни ревностью не выйдет, ни влюбленности новой не подарит − не лез бы. И как теперь кашу в голове разгрести − кого спросить?       «Может и мне спать?» − утром всегда лучше, не так ли? Только вот кто это придумал, потому что утром ни капли не лучше. Телефон всё так же молчит, словно в насмешку светит фразой «был в сети 5 минут назад» и, кажется, был бы человеком − ухмылялся бы нагло в лицо: «Разбирайся, Ли Джено, со своими проблемами сам, без помощи всяких там китайских жоп». Потому что «Привет, вы идете гулять? Если да, то я рад» от Джемина и швырнуть бы телефон в стену, да жалко. Рад он.       И Джено таким разбитым ходит, что Джемин даже не бесится, а только ходит рядом побитой собачкой и иногда заглядывает в глаза. Винит себя за то, что дал совет и одновременно радуется, что был прав – китаец, хоть и вёл себя достаточно двусмысленно, стервой оказался знатной.       А потом всеми силами старается вокруг Джено как можно скорее развести бурную деятельность – чтобы любимого друга из тягот любовной депрессии вытянуть. Старший медленно возвращается к нормальной жизни, только смотрит странно и немного сторонится. Джемин злится, что злобный китаец подменил друга и даже на свидание идёт – просто так, чтобы развеяться и может всё же этого Джено из головы своей выбить. Но не получается, конечно.       Джено в ответ на рассказ Джемина про свой великий поход надувает губы и молчит весь вечер.       А дома Джемин получает сообщение «я тоже на свидание хочу», и понимая, что терять, собственно, нечего, зло стучит по экрану, набирая ответ. «В таком случае я приглашаю тебя на свидание»       И ждёт, пытаясь унять стук сердца и пялясь на телефон, пока экран не загорается. «Я уже и не думал, что ты, тупица, догадаешься»       И Джемин смеется, как сумасшедший и всю ночь пытается понять, кто же из них больший тупица.