Вот это поворот!

Всем привет, меня зовут Миша, и я жирный. Я люблю задротничать во всякие шутеры, слушать рэп и развлекаться со своей левой рукой. Почему левой? Потому что я левша, логично. С сегодняшнего дня моя жизнь покатится под откос. Сегодня мы переезжаем к маминому хахалю-генералу... *** - Сынок, возьми ту коробку. Только аккуратно, там лежит бабушкин сервиз! - Ага... - еле слышно отозвался я, пытаясь отдышаться после перетаскивания компьютера. Своё сокровище я не отдам никому, потому надрывался сам. Когда-нибудь я точно пойду в качалку! Может, не в этом месяце, не в этом году, не в этой жизни... - Рядовой, смотри, куда идёшь! Я поднял голову и встретился взглядом с дядей Колей. Его лицо было суровым, настолько суровым, что я отдал честь, забыв о том, что коробку одной рукой я не удержу... Она начала было падать, но будущий отчим вовремя выставил колено, и коробка мягко в него упёрлась. Я подхватил её второй рукой и пошёл к лифту. Спустя коробок десять я устало опустился на ступеньку лестницы, прикрыл глаза и подумал, что было бы неплохо покушать, как суровый голос над моим ухом произнёс: - Бу! - я аж подскочил. - Чего расселся, солдат? Ноги в руки и марш в гостиную, там ещё коробка специально для тебя стоит! - и при этом дядя Коля как-то нехорошо улыбнулся... Я сглотнул и поспешил в комнату, сопровождаемый пристальным взглядом генерала. Коробка была большой, и, наверняка, тяжёлой. Я попытался её приподнять, но после двух бесплодных попыток решился сказать дяде Коле, что она мне не по зубам. - Совсем хилый ты, солдат! А ну, пойдём! - ответил мне он на мой робкий вопрос: "Не поможете ли донести коробку? Тяжеловата будет". Я смирно, опустив голову, пошёл за ним, понимая, что моя обычная серая жизнь закончена. - Да разве ж это тяжело? - спросил дядя Коля, с лёгкостью, правда, двумя руками, поднимая коробку и подходя ко мне, жавшемуся к углу опустевшей из-за переезда комнаты. - Руки выставить! - я покорно выполнил то, что он сказал, запоздало думая, что он сейчас... - Держи, рядовой! И не смей ныть, не баба! Тяжело ему... я тобой займусь! Всё, а ну, брысь из квартиры! На протяжении всей его гневной тирады я стоял, пытаясь встать так, чтобы не дрожали ноги. Получалось плохо, было ощущение, что руки сейчас отвалятся, а ноги - не мои вовсе. Что в этой коробке, чёрт возьми? Я аккуратно, шажок за шажком, потрусил к лифту. Зайдя в кабину, я с шумом поставил (читай: "кинул") коробку на пол и нажал на кнопку с цифрой "один". Ехать мне семь этажей, за это время нужно размять руки, чтобы суметь дотащить коробку до машины... но я решил заглянуть в коробку. В ней оказались книги. Толстые, старые, пахнущие пылью книги. И где только мать их достала? Не помню, чтобы у нас в доме водились дореволюционные многотомные издания. Хотя, я вообще в книжный шкаф даже не заглядываю... Двери лифта открылись, я снова попробовал поднять коробку. Получилось плохо, и я поставил её обратно, случайно прищемив пальцы. - А-а-а, да чтоб тебя двадцать раз без передышки! - Что за брань, рядовой? Домой приедем - десять отжиманий сделаешь! - я испуганно оглянулся. За моей спиной на лестничной клетке стоял дядя Коля. Как он здесь оказался? Неужели он спустился по лестнице быстрее меня, едущего на лифте? Вот это сила, вот это выносливость! - Чего смотришь? Коробку взял и до машины дотащил, быстро! Я тяжело вздохнул, приготовился, собрался с силами и таки поднял коробку, после чего на гнущихся во все стороны от тяжести ногах доплёлся до фургона защитной окраски. Мама помогла мне поставить в него коробку, и после этого я, еле дойдя до кабины, плюхнулся на сиденье, переводя дух. Тут я вспомнил, что в новой квартире мне придётся отжиматься и застонал, сделав страдальческое выражение лица. Мышцы ныли, они требовали мягкую кровать, горячий душ и энергию, получаемую из еды. Сейчас таких возможностей не было, поэтому я как можно удобнее расположился на сидении, закрыв глаза. Дверцы машины хлопнули, отчим, мило воркуя с матерью, завёл фургон, и мы поехали в этой адской колеснице в другой конец города, собирая пробки. Машина приятно тарахтела, голоса с передних сидений доносились мягко, ненавязчиво, тёплый ветерок из открытого окна дул мне в лицо. От сегодняшних переживаний и излишней нагрузки я уснул, думая о том, как бы поскорее собрать компьютер и выйти в интернет. А ещё в голову пришла запоздалая мысль, что начинается Ад.