Легион

В городе Стивена – пусто, темно и дождь. Будто бы ты не под небом совсем идёшь, А под свинцовой, наброшенной сверху крышкой. Стивен не любит дожди, всему есть цена, Грамму забвения или полночным снам. Ливни приносят тоску – и, пожалуй, слишком. Чушь, ведь, казалось бы, Стив переводчик, но Знаки потоком сползаются на окно: Стив понимает забытый язык муссонов. Символы катятся, падают на асфальт, Бьются секундами где-то на «ми» и «фа»... Стивен читает письмо в полумраке сонном. Он разбирает текучий его язык: Словно бы здесь не квартира – исток Янцзы, Горные реки, ручьи, водопады, волны. Пишет ему та, что вечность была водой, Новой и существовавшей задолго до Стива, квартиры и плеера с рок-н-роллом. Стив её слышит – и видит порой во сне Мокрые пряди, лежащие на спине, Плащ, источающий лужи, нелепо-белый; Линии контуров, смазанные дождём... Он просыпается и бесконечно ждёт. Следующего грозового её предела. Строки похожи звучанием на латынь – Звонкую медь, ледяную литую стынь; Искриста, плавна, тягуча, нечеловечна. Стив просыпается и понимает, что Вряд ли дождётся – вот только хоть год, хоть сто. Стив отвечает дождю: он готов ждать вечно. К дьяволу всё, - пишет Стивен всем остальным. Он проживает там, где зеркала и дым: Не ощущающим магию нет прохода. Дождь рассмеётся: ты долго меня искал. Пальцы стирают тоску на его висках – Но исчезают за каплю до оборота. Строки муссонов похожи на пулемёт. Он пробит ими насквозь и уже клеймён Вечной печатью влюблённых идеалистов. Ночью она постучится в его окно – Чёрные волосы, плащ и хоралы нот. Ложь никогда не бывает дороже истин. *** ...Но всё происходит однажды совсем не так. Гроза отпевает им реквием, но не в такт. Иллюзионист-Стивен знает секреты рая: Без лжи или веры весь мир безнадежно пуст. Иллюзия - самое важное из искусств. Пока в него верят, искусство не умирает.