Я не хочу, чтобы ты страдала

       Кай кинулся в свою комнату, держась рукой за больную щеку, которая просто полыхала адским пламенем от отцовского удара. Синяк точно останется. Паркер закрывает за собой дверь и падает на кровать, упираясь взглядом своих темно-темно-синих глаз в нежно-голубоватую стену и сжимая руки в кулаки. — Ненавижу! Ненавижу эту сволочь! — кричит он, хватая руками белую подушку и сдавливая её, уткнувшись носом. Щеки Кая обжигает холодная слеза, падающая на подушку и становясь маленьким пятнышком. За что? Паркер постоянно задавал этот вопрос. Он задавал его всем: себе, матери, братьям и сёстрам. Всем, но только не отцу. Нет. Джошуа бы не так понял сына и на спине парня красовались бы кровоподтёки. Так было всегда. Кай научился избегать отца, но сегодня темноволосый потерпел сокрушительное фиаско. От этого удара у Малакая всё смешалось в одно пятно, а затем и вовсе потемнело. Дыхание сбилось, а сердце то стучало с неимоверной силой, то вообще словно останавливалось. Больно… Как же я люблю их всех… Кай принимаем сидячее положение и откидывает подушку в сторону, смотря на дубовую дверь, за которой слышны голоса, шутки и веселый смех. Отцовский смех. «Наверняка Люк снова пошутил. Какие у него глупые шутки», — с презрением думает парнишка, теперь смотря на тумбу, где красуется небольшой кинжал с красной рукояткой и всякими вырезками на ней. Этим кинжалом Джошуа хотел зарезать Кая, он хотел сделать это не один раз, но все попытки были провалом. Кай аккуратно встаёт и собирается идти к тумбочке, но потом меняет своё решение и идёт к двери, а затем медленно открывает её. Все стихло и в коридоре теперь пусто. Кажется, всё разбрелись. Прекрасно. Кай собирается выйти, как вдруг слышит равнодушный голос матери. — Малакай, к тебе пришли, — голос женщины стихает, а затем слышны удаляющиеся шаги, по которым можно определить, что она идёт на кухню. «Они сели обедать. Без меня. Ах, Кай, какая жалость», — думает юноша, идя к входной двери. Он доходит до места назначения и открывает. Перед ним стоит Бонни — единственный человек, которому правда не все равно на Кая. — Привет, — мулатка хлопает ресницами и заходит в дом. — Как ты? Паркер притворно улыбается, якобы показать, что всё хорошо, но Беннет знает его даже лучше, чем он сам и поэтому это не прокатывает. — А… Чёрт возьми! — немного повышает тон девушка, смотря на щеку друга, где начинает появляться синяк. — Это Джошуа тебя так? Кай при упоминании отца просто скрипит зубами от злости, но с Бонни он держится, держится спокойно и непринуждённо. Все хорошо. — Да, — темноволосый опускает глаза. — Это пройдет. До комнаты парня они доходят в полной тишине. Каждый думает о своём. Бонни — о том, что в Кае есть что-то хорошее, а Кай — о том, что Джошуа Паркер скоро будет валяться у него в ногах и молить о пощаде. Они заходят внутрь и Кай закрывает дверь, наблюдая за тем, как Бон-Бон садится на кровать и еле заметно улыбается. Малакай встаёт около той самой тумбы, где лежит кинжал, дабы загородить оружие. — Почему ты не садишься рядом? — непонимающе спрашивает зеленоглазая, закинув ногу на ногу. — Я хочу постоять, — Кай издает тихий смешок. Бонни просто жмёт плечами и вздыхает. Скоро, Бон-Бон, скоро. Ты хорошая девочка, ты умеешь ждать… Проходит час, а может два. Парочка все ещё сидит в комнате и разговаривает на самые разные темы. Кай несколько раз пытался пошутить, шутки были неудачными, но Бонни все равно смеялась. И смеялась искренне. Темноволосый смотрит куда-то в сторону, слышит, как девушка встаёт и направляется к нему. — Кай, — мягко говорит она. — Просто пойми, что всё будет хорошо, слышишь? Я рядом, я верю в тебя. Беннет стоит близко, слишком близко, впритык стоит, упирается в парня. И в глаза смотрит. Парнишка просто кивает на её слова и еле заметно улыбается. Он чувствует то, как губы Бонни накрывают его собственные и упирается в тумбочку нижней частью тела. Поцелуй какой-то смазанный, но достаточно нежный… Давно желанный для Бон, а для Кая… Малакай натягивает лёгкую улыбочку сквозь поцелуй и берёт в одну руку кинжал, а другой продолжает упираться в тумбу и… Делает удар. Кинжал воткнут в спину девушки, она какое-то время хрипит, потом затихает. Труп Бон-Бон «отрывается» от парня, мулатка смотрит на друга пустым взглядом. Кай улыбается самой милой улыбкой, которую только может изобразить, тихо шепча. — Я не хочу, чтобы ты страдала, — он вдыхает запах её геля для душа с лавандой, к которому теперь присоединился запах крови. — Всё прекрасно, Беннет.