Шото с трудом разлепил глаза и заморгал, стараясь привыкнуть к темноте, в которую внезапно погрузился. Все прошло так, как и было запланировано. Он и вправду оказался в игре, но здесь что-то явно изменилось...
Тодороки покрутил головой, вскоре обнаружив, что стоит на ступеньках в сыром подвале. Откуда-то сверху доносились скрипящие звуки, заставляющие Шото морщиться от неприятных ощущений. В комплекте ко всему шла невыносимая боль во всем теле и сколько бы Тодороки не пытался вытягиваться во весь рост - боль не проходила.
Кажется, сегодня его никто не встречает. Женский голос молчал, а в двери никто не ломился. Тодороки попытался разглядеть дверь, ведущую наверх. Она оказалась плотно закрыта и местами поросшая зеленоватым противны мхом. Но лишь взгляда на растение хватило, чтобы Тодороки вспомнил, зачем сюда пришел. Именно зеленый цвет мха заставил Тодороки сейчас спускаться по лестнице. Он изо всех сил старался не шуметь, но громкие звуки шагов отбивались ото стен и ударяли по ушам Тодороки.
Через несколько мгновений он едва не столкнулся лицом с железной дверью, похожей на ту, что встретила его впервые, когда он только зашел в игру в прошлый раз. Шото осторожно коснулся ее ладонями, в ожидании услышать громкий голос женщины, но даже сейчас ничего не произошло. Тодороки встретился ладонями с гладкой поверхностью холодной двери. Шото недолго поводил ими по железной глади преграды, после толкнув ее от себя и она, в отличие от предыдущей, поддалась, со скрипом впуская Тодороки в следующую локацию.
Это была наполовину пустая комната, которую освещала тусклая лампочка, одиноко висящая на потолке. Краска со стен, потолка и пола частично осыпалась, похрустывая под ногами Тодороки. Шото старался не шуметь, ведь воспоминания об ужасах, которые он видел в прошлой игре - заставляли его кровь стынуть в жилах от страха. Он боялся. Действительно боялся. В прошлый раз должны были убить его, но Деку подставил собственное тело под удар. Что будет сейчас - неизвестно. Но все, на что надеялся Тодороки - отыскать тут Мидорию.
Шото продвинулся чуть дальше, он шел, пока не уперся в тупик комнаты - одну из ее стен. На ней весело около десятка рамок, покрытые добротным слоем пыли. Тодороки сглотнул, стараясь не поддаваться панике от нагнетающей тишины, изрядно давящей на уши, и протянул руку вперед себя, касаясь пальцами самой большой рамки. Он не знал, что его ждет за слоем пыли: будут ли это фотографии, картины или стеклянные окошки, за которыми будут висеть детские головы или чего хуже. Тодороки помотал головой, стараясь отогнать дурацкие мысли. Игра еще ничего не сделала, а он уже испугался. Это нужно было исправлять.
Тодороки резким движением руки стер пыль и...за ней была фотография. Того мальчишки, которого Шото видел перед тем, как покинуть игру. Того, что плакал и захлебывался в собственной крови, но...здесь этот мальчик выглядел чересчур обычно. Он глядел в объектив камеры, уголки его губ дрогнули в мимолетной улыбке. Шото замер, отчаянно пытаясь найти хотя бы что-то из ряда вон выходящее на изображении, но даже дата была стерта, а фото - не вызывало никаких эмоций, кроме непонимания.
Протерев крайнее защитное стекло на старой рамке, Шото увидел фотографию старинных часов, нижнее фото запечатлило на себе девочку, у которой не было глаз. Тодороки поежился от понимания того, что это была именно та девчонка, что изображена на могильной плите на кладбище. Следующую фотографию Шото дрожащими руками попытался снять со стены, но та не поддалась. Из его рта вырвался горестный вздох, Тодороки дотронулся пальцами до изображения. Счастливый Деку на фотографии сжимал в обеих руках джойстик. Рассматривать черно-белую фотографию в темноте, конечно, не было лучшим решением, но неужели у Тодороки был другой выход? Он едва не припал лицом к стеклянной защите. Несмотря на бесцветность фото можно было разглядеть множественные синяки и порезы на теле Деку, но даже несмотря на это парнишка улыбался.
Осталась последняя фотография из тех, до которых Тодороки мог дотянуться. Протерев и ее, Шото с ужасом отшатнулся от стенки, его ноги подкосились, а мозг запротестовал желанием броситься прочь, хотя бы в другой угол комнаты, куда угодно. На фото изображен тот же Деку, но в нем было совершенно все не так, как надо...Он закатил глаза, по щекам градом скатывались слезы, а все лицо было искривлено в гримасе отчаяния и боли. Само фото было перечеркнуло большой кроваво-красной надписью: «ТРУС».
Опомниться Тодороки заставил телефонный звонок, эхом бьющийся о стены пустых комнат и коридоров. Шото опустил руки, которые до этого с силой прижимал к лицу. Кажется, в этот момент Шото почувствовал, как его сердце на мгновение замерло от страха, а кровь остановилась в каждом сосуде его тела. Когда пронзительный звон стих, а после вновь разразился на этот раз более громким воплем отвратительной мелодии, Тодороки подался вперед, намеренно огибая стену с фотографиями. Еще одна подобная встреча лицом к лицу со страдающим Деку - и Тодороки потеряет нить собственного сознания. Почему-то эти изображения пугали его куда сильнее фотографий девочки без глаз или мальчишки с отрезанным языком...Наверное, потому что для Шото они ничего не значили, в отличие от кудрявого проводника из прошлой игры.
Пустившись по коридорам, петляя в проходах и морщась от пронзающей тишину мелодии, Тодороки мысленно выругался. Лучше бы его кровь стыла от неизвестности и тишины, нежели от пугающего и до боли отвратительного звонка.
Обнаружил Тодороки комнату спустя неопределенный промежуток времени. Не происходило совершенно ничего пугающего, как было в прошлом отрезке игры, будто сейчас создатель просто издевался над ним, оглушая мелодией и заставляя бегать по пустым коридорам с мыслью о том, что из-за какого-то поворота на него обязательно обрушится оживший труп беловолосой девушки с выпавшими глазами, висящей челюстью и остальными прелестями канонов хоррор-фильмов и игр. Но ничего не происходило.
Тодороки поднял трубку телефона осторожно и поднес к уху.
— Убирайся отсюда, — проговорил монотонно голос.
Шото промолчал, в надежде услышать еще что-нибудь. Свет мигнул в комнате, куда Тодороки прибежал, чтобы наконец ответить на телефонный звонок слишком настойчивого типа. Дверь, откуда пришел Тодороки медленно и со скрипом захлопнулась.
— Убирайся из этой комнаты, — повторил шаркающий голос из трубки, который можно было расслышать даже не смотря на раздражающие помехи.
Тодороки не успел ничего ответить (даже если бы хотел). Из телефонной трубки раздались гудки, оповещающие о конце разговора. Шото повесил трубку, но поразмыслив несколько мгновений, все-таки вновь снял ее и положил рядом с телефоном. Плевать, что это за собой повлечет, но иметь дело с телефоном и, в особенности, звонками - ему больше не хотелось.
Наконец Шото осторожно двинулся дальше. На этот раз ему было не понятно совершенно ничего. В прошлой игре его пугали всеми возможными методами, грозились убить чем попало, лишь бы только убить, но здесь...Все локации выглядели так, словно игра находилась еще в разработке. Конечно, ни один безумец после пережитого в первой игре - ни за что не запустит ее вновь, только Тодороки бросился сюда. Наверняка, здесь везде так же пусто.
Тодороки искривил губы, когда оказался в коридоре. Он до сих пор не мог понять, что все-таки приходилось для него более пугающим - неизвестность или прямые факторы ужаса. Размышляя, он едва не вписался лицом в очередную дверь. Шото даже не заметил, как вышел из коридора и устремился куда-то в огромный зал, посреди которого стоял небольшой домик. Не сказать, что можно было что-то рассмотреть в темноте, но все, что было видно - казалось слегка устрашающим. С чего бы дому стоять прямо в локации зала? Почему здесь все такое темное? Неужели он и правда зашел в раннюю разработку старой игры, которую теперь уже никто не закончит? Как ему вообще отсюда выбираться, если так? И, самое, пожалуй, главное: где тогда Деку? Он не мог исчезнуть навсегда, ведь он говорил, что десятки раз умирал...Тодороки почувствовал предательскую дрожь в коленках. Шото был самым обычным школьником, который напросился на серьезные неприятности там, где их в принципе не должно было быть. Он старается вытащить какого-то парня из игры, даже не понимая самой сути. Пожалуй, Шото забыл самое главное: проверить информацию в интернете, но сейчас уже было поздно.
Шото окинул взглядом дом и окружение в целом. Постройка напоминала частный дом где-то на окраине американского штата вроде Колорадо, годов так девяностых. Рядом стояла пристройка, в которую Тодороки решил зайти позже. Она выглядела как минимум странно и несоответствующе. Будто кто-то случайно добавил ее сюда. Слева перед входом стояла могильная плита в виде матерого креста.
«Изуку Мидория
1999-2012 г.
Был подарком на Рождество»
Тодороки был готов поклясться, что почувствовал, как на несколько секунд остановилось его сердце. Шото показалось, что он начал задыхаться, будто весь кислород в мире вмиг закончился...
Не помня себя, не осознавая своих действий, Тодороки влетает в дом, тяжело дыша и жадно хватая ртом воздух, он прислоняется спиной к двери. Перед ним праздничная, пышная новогодняя елка. Под ней нет ни одного подарка, но само дерево восхитительно красиво украшено. Это заставило Тодороки неосознанно вспомнить собственное детство, когда его мама аккуратно касалась губами его лба, лбов его братьев и сестер и вела в большой зал с огромной, казалось, великанской елкой.
Стук.
Тодороки вздрагивает.
Стук. Он не такой настойчивый, какие были раньше.
Шото оглядывается, широко распахивая глаза, точно мгновение назад его окунули в прорубь. Звук доносился из глубины комнаты. Тодороки быстро последовал вперед, лишь бы избавиться от навязчивых воспоминаний, от навернувшихся на глаза слез. Как только он освободит отсюда Деку, обязательно наведается к маме в больницу.
Тодороки пригляделся к табличке на двери.
«КОМНАТА ТРУСА»
Оттуда раздался шорох. Это мог быть какой-либо монстр или, быть может, очередной НПС. Однако, был шанс, что это Деку. Тодороки колебался, поднеся руку к дверной ручке. Он ни разу не умирал в первой игре, тогда он просто как-то отключился, точно игра заметила что-то лишнее в себе, не такое, как раньше. Что, если сейчас из дверного проема выглянет мужчина с облезшей на лице коже, отвисшей нижней челюстью и длинными когтями, какими выцарапает глаза Шото?
Глубокий вдох.
Тодороки легко толкнул скрипучую дверь. Его зрачки расширились от неподдельного шока. Деку сидел в полу-пустой комнате, где была лишь кровать, шкаф и большое панорамное зеркало длиной во всю стену.
Мидория сидел ровно, прислонив руку к объекту, в который был помещен. Шото так и остался стоять в дверном проходе, разглядывая Деку. Этот парень выглядел не так, как в прошлой игре. Его глаза не сверкали от радости и уверенности, солнечно-яркая улыбка не красовалась на его восхитительной веснушчатой мордашке, а взгляд изумрудно-зеленых глаз ни на секунду не оказался устремлен в сторону Тодороки.
— Деку? — голос предательски дрогнул.
Мидория не откликнулся. Он осторожно коснулся ладонью свободной руки стекла, в которое был заключен.
Тодороки прикрыл за собой дверь.
— Эй, Деку? — Шото в три широких шага оказался возле Мидории, сидящего на кровати в подобии перевернутого дном вверх аквариума.
Изуку посмотрел точно сквозь Тодороки, его губы дрогнули.
— Ты слышишь меня? — Шото прикоснулся ладонью к прозрачной между ними преграде.
Мидория опустил голову, опустил руки и вернулся в исходную позу лотоса. Неужели он не слышит и даже не видит Тодороки?
Шото попытался поднять стеклянную клетку, но что-то незримое ударило его, заставив отшатнуться от кровати. Сильный удар был чреват точно таким же незримым, однако, сильным ударом. Но даже на такую реакцию Мидория никак не отреагировал. Он выглядел таким...несчастным, точно кукла, пустым взглядом уставившееся куда-то в сторону двери, над которой висели круглые часы, чьи стрелки не сдвигались с места с того момента, как Тодороки вошел.
Изуку что-то беззвучно прошептал, его розовые пухлые губы зашевелились, а потом он вздохнул и закрыл глаза, сомкнув длинные ресницы.
Где-то в доме раздался громкий звук, исконно напоминающий хлопок дверью. Тодороки вздрогнул, услышав шаги, приближающиеся к этой комнате. Даже из-за закрытой двери Шото мог почувствовать холодок чудовища, которое приближалось.
Шаг.
Еще один.
Он поискал глазами возможные пути отступления. Шкаф. Если Деку отсюда никак не вытащить, если он не видит и не слышит Тодороки, то стоило переждать. Шото решил для себя это и скрылся в шкафу а мгновение до того, как дверь отворилась, стукнувшись с силой о соседнюю стену.
Оставив небольшую щель между дверцами старого шкафа, утопая в одежде и небольшом изобилии свободного места, Тодороки старался не задумываться о том, что сейчас ползет по его ноге. На свету тусклой лампы показался человек. Обычная фигура, невысокий, слегка напоминающий телосложением Тодороки, однако, лицо рассмотреть никак не удавалось, оно было скрыто под причудливой зеленой маской. Не то, чтобы она была пугающей, нет, скорее вся атмосфера в целом. Тодороки сглотнул, чувствуя, как его сердце колотится в бешеном темпе, оглушительно отдавая стук в уши, Шото чувствовал каждый лейкоцит в своей крови, каждый свой вдох и выдох, прислонив ладонь ко рту.
За мужчиной по полу медленно ползли человеческие конечности, отдаленно напоминающие руки. Тодороки приходилось изрядно выгибаться, чтобы рассмотреть, что сейчас происходит.
Стеклянное заточение исчезло по щелчку пальцев незнакомца. Сам мужчина склонился к Деку, который будто ожил и вздрогнул, изумленно взглянув на своего спасителя.
— Подумать только, ты защитил того олуха ценой собственной, драгоценной мне жизни, — цокнул языком мужчина в маске, протягивая худощавую руку к лицу перепуганного Изуку. Он осторожно провел большим пальцем по губам Деку. — Ты только взгляни, — свободной рукой он взялся за кисть мальчишки, — на твоей руке теперь цифра три.
Тишина.
— Твое молчание меня раздражает, бесполезный, — голос мужчины казался более грубым, нежели ранее. Он начал медленно проталкивать в приоткрытый от удивления рот Изуку большой палец. — Шире, Деку.
Изуку почему-то слушался, при этом выглядя совершенно несчастным и неподдельно испуганным. С этого места Тодороки мог рассмотреть слева на шее, которую едва прикрывали кудрявые волосы парнишки, - красовался огромный кровоподтек. Шото безмерно хотел выскочить из шкафа и наброситься на мужчину, но пока он не причинял Мидории особого вреда, а Тодороки не знал, насколько этот тип силен, если проделывал сейчас все это с Деку.
— Ладно, — цокнул языком мужчина, — Я просто хотел убедиться, что ты здесь. Мне казалось, кто-то проник в систему, так что я сделаю обход, а потом обязательно наведаюсь к тебе и остальным, — по голосу можно было понять, что он расплылся в улыбке.
Деку не двигался. Он тупо уставился на этого человека, а потом еще долго смотрел за тем, как тот удаляется из комнаты и запирает дверь на ключ.
— Деку! — Тодороки вывалился из шкафа через десять секунд после ухода незнакомца. Спотыкаясь и путаясь в одежде, он подбежал к Изуку, присаживаясь рядом на кровать. Шото вытягивает вперед себя обе руки, касается ими щек кудрявого парня, смотрит в его глаза, расплываясь в слабой улыбке.
— Ты жив, — Тодороки оглядел Мидорию с ног до головы, радуясь тому, что этот парень теперь сверлит его взглядом и, кажется, уже несколько раз открыл рот, чтобы что-то сказать. — Если честно, я уже почти отчаялся, думал не найду тебя. Что ты делал в этой стеклянной... — Тодороки задумался, —...штуке? С тобой все в порядке? Нам нужно выбираться отсюда, пока этот мужик не вернулся, — Шото поискал глазами другой возможный выход, но вдруг Изуку заговорил, чем привлек внимание Тодороки, чем заставил его открыть рот от удивления и широко распахнуть глаза, чем приказал сердцу Шото на мгновение перестать биться...
— Ты...кто?
