answer me

Taehyung.

Я тонул. Я чувствовал это. Чонгук ворвался и окружил меня, а я стал испытывать к нему самые масштабные чувства. Он был слишком мил. Как можно обезопасить себя от того, чтобы не привязаться к Чон Чонгуку, когда он был так чертовски обходителен со мной. После второго урока у шкафчиков его не было, однако, Чон редко тут бывал. Он занимался в другой части здания, и если бы он приходил сюда, то опоздал бы на свои уроки. По той же причине, между третьим и четвертым уроком, я не приходил к своему шкафчику. Я увидел его во время обеда. Когда вошел в столовую, то невольно посмотрел в сторону столика, где он всегда сидел. Мне пришлось вновь напомнить себе, что я просто его друг, когда мое внимание привлекла сидящая рядом с ним блондинка – чирлидерша. Она ему нравилась. Это было заметно невооруженным глазом. Она нравилась ему так, как я не нравился ему. Трепета в груди не было, сейчас это больше походило на боль. Возможно, если бы Чонгук не поцеловал меня, и мне не пришлось бы столкнуться с тем, что он держит меня на расстоянии и не пытается посмотреть на меня другими глазами, мне было бы легче справиться с этим. Но когда я увидел его с другой омегой, она словно послужила напоминанием, что я был ему не по душе. Просто и ясно. Он видел во мне друга, потому что я понимаю, что значит потерять родителя и при этом не потерять себя. Его глаза нашли меня. И он подмигнул. Господи, зачем он мне подмигнул? Я улыбнулся, надеясь, что не выгляжу фальшиво и направился к очереди. Сегодня Бэкхен даже не пытался заговорить со мной на втором или четвертом уроке. Лишь неловко мне улыбался, но таков был он. Потому я решил, что он не появится в очереди в столовку и не попросит сесть с ним за столик. Все, что я мог слышать, это болтовня школьников вокруг меня. От омеги, что стоял напротив меня, прожигая взглядом столик Чонгука, я узнал, что девушку, которая сидела с ним, звали Сана. Все только этого и ждали: что Чонгук бросит Риджин и начнёт встречаться с Саной. А еще я невольно подслушал, что Риджин плакала в туалете из-за того, что видела вместе Чонгука и Сану. Я искренне переживал за нее. Должно быть тяжело было терять Чон Чонгука. К тому времени, как я взял свой поднос, то ещё разведал, что Сана и Риджин были потенциальными соперницами. Так что, вероятнее всего, эта история получит свой конец в коридоре, когда все застанут драку двух кошек. Когда я пошёл искать место, чтобы присесть, я даже не взглянул на столик Чона. Не хочу выглядеть жалко, смотря на столик и ожидая приглашения от него. По правде говоря, этого я хотел меньше всего. Идея наблюдать за Чонгуком и Саной, пока я ем, не сильно меня привлекала. Так что я пробрался к задней двери и решил сесть на улице за одним из столиков для пикника. Это место не слишком-то пользовалось популярностью. Снаружи было тепло. В Кэрэн хорошая погода сохраняется до октября. Такое впечатление, что всем нравилось сидеть в кафе под кондиционером. Только одиночки ели здесь. Я был одиночкой, так что мне это место подходило. Хотя, когда на улице станет холоднее, не уверен, что смогу и дальше тут сидеть. На улице стояло пять столов для пикника, четыре из них были предназначены для одного человека. На пятачках травы под каждым из двух дубов сидели ученики с бутербродами в одной руке и книгой в другой. Судя по всему, это было точно моим местом. Я сел за один из пустых столиков и поставил на него поднос. Затем вытащил библиотечную книгу, которую до этого спрятал в рюкзак. Могу читать во время еды. — Что ты здесь делаешь? Тут все девяносто градусов*, Тэхён, — голос Чонгука напугал меня, и я отвел взгляд от книги, увидев его стоящим по другую сторону стола. Он был таким высоким. Особенно когда я сидел. Альфа стоял, скрестив руки на своей широкой груди, а джинсы так низко висели на его бедрах. Уютной футболки было мало, чтобы скрыть все прелести удивительного тела Чонгука. Я просто уставился на него. Но не собирался отвечать. Чон должен был понимать, что сейчас не время. — Пойдем внутрь. У нас есть место за столиком, — сказал он и кивнул в сторону дверей. Я не собирался идти внутрь и есть за одним столом с ним и Саной. Ни за что. Может это по-детски, но я не был готов смотреть на это. Я покачал головой. Он нахмурился, а между его бровей появилась небольшая складочка. — Почему нет? Пожав плечами, я опустил взгляд на поднос с нетронутой едой. — Пожалуйста? Если ты не хочешь идти туда, то я сам приду сюда, пускай и реально ненавижу есть на жаре. Я вновь поднял взгляд и встретился с ответным, но на этот раз нахмурился сам. Зачем он пришел сюда? Со мной все было в порядке. У меня было чем заняться. Никто за тем столом не хочет меня видеть. Особенно Намджун. Подняв свою книгу и показав ему, что я не планирую сидеть в шумной компании, положил её обратно. Он усмехнулся, в моем животе вновь возникло трепыхание. Черт побери. — Ты хочешь сидеть и читать на жаре, вместо того, чтобы сидеть внутри со мной? Я кивнул. — Это серьезный удар по моему эго, детка. Детка? Он просто назвал меня деткой. Конечно, я слышал, как и других омег так называли, но он никогда не называл так меня. Я же не буду сейчас радоваться из-за этого. Детка – это даже не самое приятное слово. Я должен сейчас оскорбиться. Но я не был оскорблён. Проклятье. — Ты переживаешь из-за Джуна? Он же не против нашей дружбы. С нами даже Сана сидит. Он увидит это. Поймёт, что я не имею на тебя виды. Это вернуло меня на своё место. Спасибо Чон Чонгуку за то, что напомнил мне о том, где я должен находиться. Вот теперь я действительно хотел просто почитать книгу. Я вновь поднял ее и натянуто улыбнулся. Чонгук же нахмурился и разочарованно вздохнул. — Отлично. Читай свою книгу. Я кивнул в знак согласия. Именно это я и собирался сделать. Брюнет покачал головой, повернулся и оставил меня там, где я сидел. Снова в одиночестве. Как я и просил. Здорово. Ну что же, хорошо. Я ведь именно этого и хотел. И почему же тогда чувствую себя еще более одиноким после его ухода? Если бы он просто остался внутри и не выходил, я был бы доволен. Теперь будет трудно сосредоточиться на книге. Я снова увидел Чонгука, до начала последнего урока, возле моего шкафчика. Он сказал, что надеется на то, что книга мне понравилась. Затем, убрав волосы с моих глаз, ушел. Тетя Мэй забрала меня из школы. Она делала это каждый раз, когда Намджун был на трехчасовой футбольной тренировке. У нее всегда была готова для меня еда по возращению домой, а ещё она любила говорить всю дорогу. Я слушал её и тогда, когда ел. Мэй задавала вопросы, я отвечал, кивая. Она большего и не ожидала, её не раздражал подобный контакт, в отличие от Сохён. Моя крестная до сих пор так и не писала, чтобы поинтересоваться, как я тут живу. Это было ожидаемо. Это не означало, что я скучал по ней, определенно, расстояние приносило облегчение, но она все равно была частью моей жизни. Она была похожа на мою тетю. Всегда, и на семейных торжествах или праздниках. Как только я закончил, то обнял тетю Мэй, потому что она любила, когда я так делал, затем направился наверх, в свою комнату. Дяди Ёна не будет дома еще несколько часов. Он после работы поедет на тренировку к Джуну и будет наблюдать за ней. А вечером они будут обсуждать это за ужином. И так происходило каждый вечер. Это была обычная программа, а я чувствовал себя здесь комфортно. Даже подумал о том, что если бы я приехал жить сюда сразу после смерти папы, мне бы сейчас было гораздо лучше. Если бы я мог чуть больше доверять людям. Быть может… я был бы другим. Быть может я не потерял бы большую часть себя. Не потерял бы омегу, которым был. Но он мне больше не был знаком. Я долго ничего не слышал от моих друзей. Они перестали писать мне сообщения спустя неделю после случившегося. В основном потому, что я никогда не реагировал на них. В тот год мой лучший друг и мой альфа пошли на бал вместе. Видел их фотографии в Инсте. Но меня даже это не заботило. Ничего из этого уже не имело значения. И я думал, что ничего не изменится. Что я потерял все те эмоции и чувства. Но Чонгук показал мне, что еще не все потеряно. Что моё сердце до сих пор «работает», а я все еще могу беспокоиться, чувствовать. Я просто хотел, чтобы эта способность сердца и беспокойство были не только о нем. Упав на кровать, я уставился в потолок. Мне нужно снова заставить себя стать уравновешенным. Чон наблюдал за тем, как его отец умирает. Я знал, как мучительно это было. Он нуждается во мне, как в друге. У него было достаточное количество омег, желающих от него чего-то большего. Еще и от меня? Нет, ему это не нужно. Так что дуться и расстраиваться по поводу него и его омег в частности, с моей стороны было неправильно. Если омега заставляла его улыбаться, то я должен быть только благодарен за это. Я буду другом Чонгука. Я не позволю своему сердцу решать за себя.