I bow down to pray I try to make the worst seem better Lord, show me the way To cut through all his worn out leather I've got a hundred million reasons to walk away But baby, I just need one good one to stay Million Reasons - Lady Gaga
— Малыш, — сквозь сон услышал Алек родной голос. Нежные поглаживания по щеке были первым, что Алек почувствовал, когда проснулся, что невольно вызвало у него улыбку. — Просыпайся, Ангел. — Магс, — промычал Алек, окончательно просыпаясь и открывая глаза. И первое, что он увидел, были мягкая улыбка и полные нежности глаза любимого. И видит Бог, Алек готов на всё, лишь бы просыпаться так каждое утро. — Доброе утро, муж, — усмехнулся Магнус. Александр лишь счастливо улыбнулся на это обращение и наклонился к Магнусу, мягко целуя и чувствуя, как губы парня изгибаются в улыбке. — Доброе утро, котёнок, — прошептал Алек ему в губы, когда они отстранились друг от друга из-за нехватки кислорода. — И почему же ты встал так рано? Что же случилось с «не сметь будить меня до полудня»? — Не знаю, вероятно, это всё от переизбытка эмоций со вчерашнего дня, — пожал плечами Магнус. — К тому же я вообще не знаю, как мне удалось уснуть, находясь в такой эйфории от новой фамилии. — О да, как я мог забыть, мистер Лайтвуд-Бейн, — улыбнулся Алек. — Ммм, просто музыка для моих ушей, сладкий, — оповестил Магнус. — А ведь мне идет эта фамилия, не так ли? — Несомненно. Хотя тебе всё идёт, котёнок. — Но впервые настолько, чтобы носить, не снимая всю жизнь. — Ооо, надо же, для человека, который ничего, кроме моей старой футболки, не надевает дважды, это действительно серьёзное заявление. — Дурак, — закатил глаза Магнус, всё ещё счастливо улыбаясь. — Да, но ты сам меня выбрал, — заявил Алек, склоняясь над мужем, который тут же запустил пальцы ему в волосы. — А теперь тебе придётся терпеть меня всю жизнь, потому что отныне ты только мой. — А кто сказал, что я против? — игриво усмехнулся Магнус, притягивая любимого для поцелуя. Этот поцелуй нежный, неспешный и чувственный. Пропитанный счастьем и безграничной любовью друг к другу. Потрясающее начало семейной жизни. Казалось, эта идиллия может продлиться вечно, если бы не звонок телефона. — Ммм, кто там осмелился тревожить молодоженов? — возмутился Магнус, отстраняясь от Алека. — Не знаю, мне всё равно. Просто игнорируй его, — пробормотал Алек, намереваясь возобновить поцелуй, но Магнус вновь отстранил его от себя. — Тебе пора, Алек, — сказал он. Его холодный тон и «Алек» вместо «Александр» резанули Лайтвуда по ушам, и в следующую секунду он проснулся. Он лежал в постели абсолютно один, а под боком разрывался мобильник, оповещая, что пора вставать. Это был сон. Воспоминание, если точнее. Даже забавно, что Алек вспомнил этот момент именно сейчас, учитывая, что сегодня должно было произойти. С того дня прошло семь лет, а столько воды утекло, что разница между сном и реальностью ужасает. Пожалуй, впервые в жизни парень зарылся носом в подушку, желая остаться во сне навсегда.***
Магнус нервно расхаживал под дверью в кабинет судьи, находясь при этом глубоко в своих мыслях. Ощущение странное. Нет, он не волновался и не переживал, ведь у них было целых три месяца бумажной волокиты и обязательного времени на «подумать». Но всё равно как-то не по себе, словно эти заключительные подписи что-то значат. Словно после сегодняшнего дня пути назад уже не будет, хотя на самом деле его давно уже нет, всё, что осталось — формальности. Всё закончилось уже давно, знать бы только когда. — Папа пришёл! — воскликнул Макс, вскакивая с дивана и подбегая к отцу, который с готовностью подхватил его на руки. — Привет, черничка, — широко улыбнулся Алек, хотя Магнус уверен, что секунду назад на лице мужа не было ничего, кроме усталости. — Я надеюсь, вы хорошо себя вели? — спрашивает мужчина, держа Макса в одной руке и обнимая подбежавшего Рафаэля другой. — Да! — ответили дети в унисон, от чего подошедший к ним Магнус лишь умиленно улыбнулся. — Ты поздно, — заметил Магнус. — Прости, так получилось, — слова Магнуса не были упреком, просто констатацией факта, но Алек все равно чувствовал себя виноватым, ведь он действительно планировал прийти пораньше. — Когда ты на руководящей должности, всем вечно от тебя что-то надо. Я же, кажется, написал тебе сообщение, что так может случиться. — Что очень мило с твоей стороны, хотя у меня уже коллекция таких сообщений, — пошутил Магнус, но неудачно, ведь Алек извинился ещё раз. — Слушай, я всё понимаю, не переживай. — мягко сказал азиат, а потом, то ли вспомнив о стоящих рядом детях, то ли в попытке разрядить обстановку, оживленно добавил. — Почему бы нам всем не пойти ужинать? Мальчики, вы же голодные? — Да! — оживились те. — Отлично, тогда бегом мыть руки. Воспоминания Магнуса прервал появившийся в холле Алек. — Я не опоздал? — спросил он, подойдя ближе. — Совсем немного, Раг всё равно ещё не совсем готов, так что ничего страшного, — ответил Бейн, глянув на часы. — Но ты не я, ты обычно на важные встречи не опаздываешь. Что-то случилось? — Нет, всё хорошо, просто… ты будешь смеяться, но я немного проспал, — закатил глаза Алек на собственные слова. — Очаровательно, — прыснул его муж от смеха, немного расслабившись. — Сядем? — кивнул он на стоящие рядом диванчики. — Раг сказал, что там какая-то заминка с документами, придётся немного подождать. — Конечно, — кивнул мужчина в ответ, и они сели, друг напротив друга. Почему-то садиться рядом в данный момент казалось неуместным. — Как дети? — Хорошо, — улыбнулся Магнус при упоминании детей. — Всё время спрашивают о тебе. Скучают. Я подумал, может, будет лучше, если они поживут у тебя? — А когда они со мной, они скучают по тебе, — возразил Алек. — Мы оба им нужны, помнишь? — Да, поэтому я и переживаю, потому что мы не можем им дать это в полной мере. — Не волнуйся, мы же договорились, что, что бы ни происходило между нами, мы их не оставим. А со временем они привыкнут, а потом и поймут, — попытался подбодрить мужа Лайтвуд. — Хотя, если честно, я тебя понимаю, я не могу перестать думать о том, как мало времени я им уделяю. — Глупости, это не твоя вина, — ответил Магнус на признание Алека, и в ту же секунду невольно вернулся к своему воспоминанию. — Ну всё, кажется, они наконец-то уснули, — прошептал Александр, заходя в их спальню. — Хорошо, — прошептал Магнус в ответ. — Ты выглядишь измотанным, не стоило тебе соглашаться читать им сказку на ночь. — Ну а как ещё? Я и так чувствую себя виноватым, что не уделяю им достаточно внимания, вот и пытаюсь восполнять пробелы, — признался Алек, присаживаясь на кровать рядом с мужем. — Да и перед тобой я тоже чувствую себя виноватым, они же всё время на тебе. — Ты не должен, — пожал плечами Магнус. Конечно, он бы не стал врать, что его всё устраивало, но вины мужа в этом не было, и ссориться по этому поводу не хотелось. — Просто моя работа, в отличие от твоей, позволяет мне больше времени проводить дома. Мы изначально так договорились, так что всё нормально — Знаешь, что? — вынырнул из своих мыслей Магнус, привлекая внимание мужа. — Завтра суббота, так что, если хочешь, можешь сходить с ними куда-нибудь. В кино или в парк развлечений, они давно выпрашивали. — Серьёзно? — Переспросил Алек. — Могу я? — Конечно. Я уверен, они будут счастливы. К тому же, почему ты так удивляешься, словно я мог бы запретить тебе с ними общаться? Ты прекрасный отец, Алек, — искренне ответил Магнус. — Спасибо, — улыбнулся мужчина в ответ. Он чувствовал облегчение от слов Магнуса наравне с ощущением абсурдности происходящего. Даже Рагнор сказал, что за всю его карьеру они самая мирная пара. Даже слишком. Отсутствие взаимных упреков, криков и попыток отсудить друг у друга как можно больше безусловно радовало. Но вот понимание и поддержка двух пока еще супругов по отношению друг к другу казалась донельзя странной. Вероятно, это плюс того, что они решили закончить всё прежде, чем в их отношения пришла бы ненависть. Теперь хотя бы прожитые годы вспоминаются с нежностью и легкой тоской, а не с болью и сожалением. Они много вместе прошли, и раз уж этого не вернуть, они хотя бы останутся друзьями. Если, конечно, так можно назвать тех, чья любовь длилась около десяти лет, семь из которых в браке. Но с другой стороны, как это ещё можно назвать? «Ты прекрасный отец, Алек» и в этой фразе вся суть. На первый взгляд, все те же отношения, что когда-то, но знающие люди поймут, что не так. Уже не Ангел, не сладкий, и даже не Александр, как Магнус обращался к нему буквально со дня их встречи, а просто Алек. Как его зовет каждый. Да и сам Лайтвуд однажды поймал себя на мысли, что давно не произносил свои любимые «Магс» и «котёнок», и честно не помнил, когда перестал. Просто когда-то это было естественным, а однажды показалось лишним. Мелочь, но тоже показатель того, как безвозвратно всё изменилось. — Простите, что заставил ждать, — раздался рядом голос Фелла. Черт, Лайтвуд был так глубоко в своих мыслях, что не заметил, как тот появился. — Здравствуй, Алек. — Привет, Рагнор, всё нормально, — ответил Лайтвуд, поднимаясь на ноги вслед за Магнусом. — Я надеюсь, с нашими документами нет никаких проблем? — Не волнуйтесь, всё готово. Пойдёмте ко мне в кабинет, — сказал Рагнор, кивая на дверь у себя за спиной, и все трое зашли внутрь. — Просто в последний раз пробежимся по всем пунктам и можете подписывать, — оповестил он, пока они рассаживались, Рагнор во главе стола, Лайтвуд-Бейны по бокам от него, друг напротив друга. — Как скажешь, — кивнул Магнус, глядя, как друг открывает папку с их делом. — Хотя, мне кажется, за эти месяцы я уже наизусть выучил, что там написано. — Хах, месяцы, — усмехнулся Фелл. — Ваши месяцы — невероятно рекордные сроки, и то только потому, что вы не судились, а договорились обо всём мирно. Для большинства пар это тянется годами, а тем более, когда есть совместные дети. К тому же в вашем случае все было бы ещё сложнее, ведь по крови ни один из вас не является их отцом, а значит, если бы вы не смогли договориться и это негативно сказывалось бы на мальчиках, общество защиты детей могло бы принять решение их забрать. Об этом Магнус с Алеком знали, и для них обоих это было кошмаром. Мать их детей была давней подругой Магнуса, да и с Алеком у них были хорошие отношения. Джулия часто приходила к ним в гости вместе с маленьким Рафаэлем, и ещё тогда они легко нашли с мальчиком общий язык, хоть тот и был довольно тихим для своего возраста. Затем родился Макс, и оба супруга с удовольствием с ним нянчились, когда родители малыша просили их помочь. Но пять лет назад, когда Рафаэлю было три, а Максу едва исполнился год, Джулия и её муж разбились на машине. И без каких-либо близких родственников детей собирались забрать в детский дом. Алек помнил, как умоляюще на него тогда посмотрел Магнус, пытаясь убедить мужа усыновить их, но это было не обязательно, ведь Алек и сам бы их не оставил. И сейчас, пять лет спустя, ни один из них не мог представить свою жизнь без этих детей. Собственно говоря, это и было одной из причин, по которой они старались развестись максимально дружелюбно и минимально затрагивать этим детей. Чтобы у социальных работников не возникло сомнений, что даже после развода они смогут быть хорошими родителями приемным детям. — Итак, — тем временем вернулся к бумагам Рагнор. — По сути, у вас всё просто, всё совместное имущество вы делите пополам, кроме квартиры, она остаётся Магнусу, но Алек получит часть её стоимости. — Верно, — подтвердил Магнус. — И, что самое главное, дети. Формально остаются с Магнусом, но Алек имеет право проводить с ними пятьдесят процентов времени. Суд не устанавливает какие-то определенные дни, оставляя за вами право самим решать — Всё правильно, — кивнул Алек. Они с Магнусом пытались сделать всё, чтобы у детей были оба родителя и их развод никак не повлиял на количество времени, которое они проводят с детьми. Однако нужно было договориться, кто возьмёт на себя преимущественную заботу о детях. Сделать это было сложно, ведь на вопросы дяди Рагнора, какого папу они любят больше, дети отвечали лишь полным недоумением, как вообще можно выбирать между родителями. По закону дети почти всегда остаются с матерью, но в их случае имело значение, кто заботился о детях большую часть времени в браке. Это был Магнус, и Алек полностью согласился с советом Рагнора оставить детей с Бейном, но настоял на праве иногда забирать детей к себе. Собственно, Магнус даже не собирался с этим спорить. — Что ж, можете подписывать, — сказал Фелл, передавая им свидетельство о разводе. — Ты, Магнус, распишись здесь, а ты, Алек, вот здесь. Кивнув, Магнус взял ручку и приставил её к указанному месту на документе. Почему-то поставить закорючку на бумаге оказалось сложнее, чем он предполагал. На секунду ему захотелось взглянуть на Алека, но это явно было плохой идеей. Поборов совершенно иррациональную нерешительность, мужчина быстро вывел свои инициалы и подтолкнул документы Алеку, даже не глядя на него. Алек намеревался сделать то же, что и Бейн — быстро поставить подпись, не оставляя себе времени на сомнения, но не получилось. — Чёрт, ручка не пишет, — пробормотал он, отбрасывая бесполезный предмет на стол. — Возьми мою, — предложил Магнус, протягивая ручку, которую Алек принял с благодарным кивком. На секунду их пальцы соприкоснулись, от чего оба синхронно отдернули руки. Стараясь игнорировать странные мурашки по коже, Алек решил последовать примеру Магнуса и не смотреть на него. Почему-то казалось, что, если он это сделает, они так и не разведутся. Словно, посмотрев в глаза напротив, у него не хватит духа. Поэтому Алек упорно выводил свою подпись, стараясь не смотреть на мужчину напротив, но в самом конце всё же не выдержал. Подняв глаза на Магнуса, он обнаружил, что тот всё это время смотрел на него. Их глаза встретились, и Алек увидел в карих глазах Магнуса отражение собственных чувств. Страх положить всему этому конец. Но это глупость. Всё кончено, и чем больше они будут это отрицать, тем больше боли принесут друг другу. У них было много счастливых моментов, с которыми отчаянно не хотелось расставаться. Глядя в такие знакомые глаза, Алек невольно вспоминал, с какой любовью и нежностью они смотрели на него когда-то. А также слёзы, стоящие в них, и проклятия самого себя за то, что заставил Магнуса плакать. Нет, так не должно быть. Они не должны друг друга мучить. И по лицу Магнуса Алек видел, что тот думает о том же. Они словно прощались глазами. Прощались не друг с другом, но с теми чувствами, что между ними были. Сейчас, оглядываясь назад, они понимали, что их любовь и страсть перегорели уже довольно давно, но зато у них всё ещё были привязанность и благодарность друг к другу, которые можно было сохранить. Нужно просто отпустить друг друга. Магнус едва уловимо кивнул, и Алек повторил его жест. Последний штрих — черта в букве A, словно перечеркивающая что-то очень важное для уже бывших супругов.