Дневники психопата

Я помню его бледное лицо, словно измазанное белым тональником, с полоской синюшных губ. Широко распахнутые в ужасе глаза и последний взмах ресниц, быстрым росчерком крыльев бабочки. Нежный изгиб шеи с полоской от ремня. И… Хриплое последнее дыхание. Кажется, мы немножко заигрались. Это не было неожиданностью. Этот уже четвёртый. Но умирал он красивее, чем остальные. Он дольше всех боролся за свою жизнь. Цеплялся длинными тонкими пальцами, пытался сорвать ремень, хрипел… Да и страх впечатался в глаза лишь в последний момент, когда ускользающее сознание выхватило из пустоты силуэт ангела смерти. Наверно, как-то так. Я не знаю, я не умирал. Хотя… Иногда мне кажется, что я умираю вместе с ними, сохраняя часть их в себе навсегда. Я был как инкуб. Прекрасный, коварно заманивший жертву в свои сети, а потом поглотивший её хрупкий дух. Я всегда целую их во время последнего вздоха, забирая дыхание. Впрочем, я уже чувствую, что скоро снова накатит отчаяние. Нет, мне не жаль совершённого. Мне жаль, что его красота окончательно погаснет в считанные часы. Как коллекционер, поймавший редкую бабочку, не сможет сохранить красоту её крыльев, так и я не смогу надолго запечатлеть их смертельную красоту, разве что в памяти. Поэтому я прощально касаюсь холодных губ, делаю снимок на поляроид и собираюсь избавиться от тела. Ни мне, ни ему не нужна эта оболочка. Теперь он навсегда в моей памяти. Вознёсшийся ангел. Мне никогда не нравилось прятать тела, так как это сопряжено с целенаправленным разрушением отблесков последней красоты, но иногда без этого нельзя. Когда все кусочки упакованы и бережно сложены в багажник… Мне печально даже думать об этом… Нам пора в путь. Ему в болото, мне домой. Настал час расставания. Скинув все пакеты, я стою ещё какое-то время и смотрю, как тина, жадно хлюпая, принимает свою пищу. Au revoir, mon cher… В этой светлой грусти я и возвращаюсь в город, пока родители не заподозрили, что меня слишком долго нет.