Запомни, мы не отвернемся от тебя!

POV Люси — Привет? — сконфуженно ответил собеседник и исподлобья взглянул на меня. Я тоже засмущалась, было нелепо представиться перед тем, кого уже знаешь достаточно долго и кто очень близок тебе. Но я сделала это для того, чтобы начать все с начала, с чистого листа. Пусть это было необдуманным решением, но осознанным, я прекрасно понимала на что иду. — Давно не виделись! — улыбаясь еще шире, я прильнула к переговорщику в теплые дружеские объятия. Это грело мое холодное сердце, отчего в животе взмыли бабочки, а по телу прошлась приятная дрожь, когда чужие руки обняли меня в ответ. Они успокаивающе гладили меня по спине, а на своем плече я почувствовала соленую влагу. — Где ты была все это время?! Я думала, что ты умерла! — девушка дрожала и кричала на меня проклятия, сразу же извиняясь за них шепотом. Резко грусть и стыд нахлынули на меня и я взмолила у нее о прощении, захлебываясь собственными слезами. Она же вертела головой и отнекивалась, говоря, что все хорошо, ведь я вернулась. То как она дрожала в моих руках, отдавалось тоскливой грустью в моем сердце. Как же я скучала по этой маленькой девочке! — Прости... — она вновь отвергла мои извинения, оправдываясь тем, что я не виновата, но в душу закралось сомнение, будто бы она не хотела прощать меня, но я упорно отбрасывала его. — Не извиняйся... — взвыла девушка и отпрянула от меня. Теперь мне открылся вид на ее красные от слез глаза, но в них плескалась не злость с презрением или же обида и недоверие, а безграничная доброта с радостью и любовь с восторгом. — Больше я не убегу от вас. Мне невероятно стыдно за то, что заставила волноваться за вас. Прости меня, Леви... — синеволосая девушка тепло улыбнулась мне, что подействовало на меня как горящая спичка, которая вновь зажгла огонь в моем замерзшем от одиночества сердце. Стена, которую я так упорно возводила резко разрушалась для моей лучшей подруге. Она первая, кто смог разрушить ее, первая, кто ступил за ее пределы и первая, кто коснулся моего сердца после смерти Оками. Оно вновь начало биться, а я дышать. Я снова зажила и почувствовала себя вольной птицей, которая способна взлететь выше гор, до самых облаков. — Я не сомневаюсь, — ее смех невероятно сильно радовал меня. Мне захотелось танцевать и обнимать каждого прохожего, делясь с ними своим счастьем, ведь его было сейчас у меня опасно много. Оно лилось через край чаши моей души и мне казалось, что я способна на все, даже достать звезду. И стоит моей подруге лишь намекнуть на это, как я тут же брошусь к небу, чтобы выполнить ее желание. Переполненная чувствами, я бросилась в объятия девушки. Она подавила смешок и театрально запротестовала, но через мгновения обняла в ответ, из—за чего я сжала ее сильнее. Мы не знаем сколько простояли так, пусть прохожие могли подумать что—то не то, нам было откровенно плевать. Сейчас мы наслаждались обществом друг друга и не хотели отдаляться, ведь обе боялись, что это лишь очередная злая, хоть и блаженная, шутка разума, что это иллюзия, пусть и понимали, что такого невозможно.       Спустя какое—то время мы отстранились друг от друга, ведь тела устали находиться долго в таком неподвижном состоянии. Нам не нужно было лишних слов и фраз, да и кому они вообще нужны, мы просто засмеявшись и вдохновившись, побежали в сторону самого близкого от нас кафе, где и поделимся своими ощущениями и историями, за прошедшее время.

***

      Из небольшого ресторанчика под названием «Укус русалки» уже на протяжении долгого времени раздается звонкий девичий смех. Подруги бурно обсуждали рассказанные друг другу истории и между строк то и дело выкрикивали: «Еще бутылочку соджу, господин!». Они хохотали над случайно сказанными двусмысленными фразами и подкалывали друг друга. Делились каждыми мелочами за прошедшие месяца, пытались рассказать все в самых подробностях, вплоть до своих мыслей и самых сокровенных ощущений. Поведывали так, словно хотели чтобы слушатель оказался на их месте. Они обменивались своими планами и идеями. Рассказывали даже скучные повседневные будни и рабочую рутину. И говоря сейчас о них кому—то, они не казались уж такими серыми как и раньше. Начали просветляться все их положительные стороны и своя какая никакая радость.       Они продолжали свою беседу до глубокой ночи и когда казалось, что уже просто не о чем говорить, находилось еще миллионы новых тем. Их посиделку прервал владелец ресторана, который пинками выгнал девушек, но и это не помешало им продолжить занимательное общение. Они шли по темным улицам, освещенным тусклыми фонарями. Прохладный ночной ветер охлаждал пыл каждой, из—за чего хохот вскоре стих. Они продолжали идти в неизвестном направлении, любуясь звездами. Звуки спящей природы дарили умиротворение и сладостную усталость.       Синеволосая девушка зевнула, прикрывая рот рукой, блондинка со смешком посмотрела на нее, но волна желания нахлынула и на нее, и не сдержав порыв, она также зевнула. Они обе переглянулись и посмеялись, сами не зная из—за чего. Все вновь окуталось в тишину и они также продолжили свой путь. — Все же живы? — нарушила тишину заклинательница. Единственной темой, которую не затрагивала ни одна из них, была та самая злополучная война. — Все, но... — она проглотила последующие слова. Это встревожило Хартфилию, и она остановившись, с бескрайнем волнением уставилась на подругу. — Многие были тяжело ранены, а некоторые еще не проснулись от комы... — она всхлипнула и вытерла стекающую по щеке слезу. Блондинка выпала из мира, ее сердце остановилось в ужасе, а мозг старался переработать полученную только что информацию. Резко осознание ударило по ней, словно гром среди ясного неба и она бросилась к подруге, схватя ее за плечи дрожащими руками. — Кто? — прошептала она одними губами и уставилась в глаза МакГарден. Та отвела взгляд и прикусила губу. Ответ так и не был озвучен, от чего заклинательница взбесилась и выкрикнула: — Кто?! — в ее голосе не было и капельки уверенности. Он дрожал и срывался, когда она продолжала выпрашивать у синеволосой ответ. Та вертела головой в разные стороны, зажмурив глаза и поджав губы. Она не могла сказать этого, только не сейчас. Но напор со стороны подруги был слишком силен, отчего она оттолкнув блондинку, выкрикнула: — Нацу! Нацу не проснулся! Он больше всех пострадал, выложился на полную. Отдал слишком много сил! Рисковал ради всех! Именно поэтому никто и не погиб! Потому что он отдал всего себя ради защиты своих согильдийцев! — девушка обхватила себя руками, стараясь унять крупную дрожь, что распространилась по всему ее телу. Она чувствовала себя ничтожной, слабачкой и бесполезной. Рыдая на взрыв, синеволосая проклинала себя, что не смогла помочь. Сердце провалилось вниз живота блондинки, когда она увидела свою подругу, бьющуюся в истерике. Ее волосы были растрепаны, глаза заплаканы, коленки разодраны, а платье промокло в луже, в которой находилась девушка. Ее маленькие кулачки кровоточили, она била ими об асфальт, стараясь так выплеснуть весь свой гнев. Тело блондинки само двинулось к подруге и вскоре она тоже оказалась в холодной луже, также захлебываясь слезами.       Громыхнул гром и на землю начали падать первые капли дождя, которых становилось все больше и больше с огромной скоростью. Через ничтожные секунды пошел ливень. Заклинательница старалась перехватить руки синеволосой, что было невероятно сложно, ведь ее тело почти не поддавалось ее контролю. Через несколько попыток у нее получилось это и она заставила мага слова посмотреть в ее глаза, положив ее руки на свои колени и схватив за лицо. — Ты не ничтожна! — закричала она, даже не зная, кому произносит эти слова, ей или же себе. — Ты сделала все, что могла! — Хартфилия кричала во все горло, чтобы перекричать разбушевавшуюся погоду. Ситуация в каком—то смысле казалась ей ироничной, ведь все эти слова принадлежали скорее по большей части для нее, а не для МакГарден. Синеволосая всхлипнула и уткнулась в шею подруги. Они обе зарыдали, а капли дождя уносили их боль вместе с собой...

***

      Утро было наполнено теплотой. Девушки были безумно рады вновь находиться вместе и они решили, что обязаны наверстать упущенное. Их утро началось с ухаживанием друг за другом. Они причесывали сначала одна другую, а после другая одну, выбрали одежду друг другу и приготовили завтрак. После направились по магазинам, где накупили много новой одежды. Вели себя так, как и обычные лучшие подруги. Им не нужны были лишние слова, они понимали все с одного лишь взгляда. Их дружба была невероятно крепкой и они были опасно близки. Их товарищество граничило между любовью двух девушек и невинной дружбой, а они шли по этой границе, не боясь сорваться. Это и могло выглядеть так, будто они нетрадиционной ориентации, но им было все равно на мнение других.       Закупившись приличным количеством одежды, они направились к морю, где и провели остаток дня. Им было комфортно находиться вместе, это даже дарило блаженное удовольствие. Они были родственными душами. По пути домой, девушки заскочили в небольшой магазинчик, в котором купили цепочки, в знак их вечной дружбы. Они были выполнены в виде двух лежащих котов, которые обнимали друг друга. Два этих значка соединялись, словно две половинки души.       Дома их ждала горячая ванная, которую они приняли вместе, красуясь своими изменениями в теле, которые послужили им на пользу. Заклинательница стала более подтянутой и лишний жирок исчез с ее тела, делая фигуру еще стройнее. У мага слова же округленности стали еще выпуклее и Хартфилия самолично проверила на сколько они упругие. Леви поведала подруге о том, что она в тайне вздыхает по Гажелу, что не удивило блондинку, ведь по ее словам они вместе безумно мило смотрятся. Люси не стала рассказывать про смерть своего возлюбленного, сказала, что любовь у них быстро угасла, да и не разгоралась вообще в полной мере. Помидоры завяли... Но это была откровенная ложь, и Хартфилия прекрасно знала это, но портить такой чудный день своими страданиями ей ни капли не хотелось.       После водных процедур они принялись читать друг другу любимые книги, поедая при этом сладости. В скором времени это дело бросили, ведь замечания типа: «Ты только что сказала кончил?» скорее смешили их и отвлекали от чтения. Они стали шутить на разные темы, после их словесная война переросла в бой подушками. Девушки и не помнили как добрались до постели, ведь они угробили бутылку вина. Утро обещало быть для них не самым приятным...

***

      Похмелье приняло в свои объятия подруг, что проклинали его. Но свежий воздух быстро вылечил некую болезнь и они начали собираться для выезда в Магнолию. Со сладким осадком, оставшимся от вчерашнего дня, девушки поехали в свой любимый город, что так терпеливо ждал их возвращения. Хартфилия волновалась, ей было страшно, что согильдийцы не смогут ее простить, ведь по словам Леви, все считали ее погибшей, кроме Драгнила. Он как—то учуял ее запах, после чего верил, что она жива, но согильдийцы восприняли это как галлюцинации, появившиеся от тоски по напарнице. Это грело сердце блондинки и она тоскливо улыбнулась, шмыгнув носом.       Магнолия встретила ее знакомыми видами и таким родным запахом, что захотелось разреветься словно дитя, которое воссоединилось со своей матерью после долгого расставания. Сейчас она как никто другой понимала почему Драгнил целует каждый раз землю, после приезда обратно в город. Это не из—за того, что он счастлив наконец—то покинуть ненавистный ему транспорт, а из—за того, что он рад вернуться... Начинаешь замечать насколько это драгоценно лишь тогда, когда теряешь. Порхая по давно заученным дорогам, она плавно шла вперед, точно зная где ее дом. МакГарден сказала, что гильдия оплачивала квартплату и что теперь мастер попросит деньги обратно. Люси засмеялась, вспоминая Макарова, как же это похоже на него...       В квартире все было по—прежнему. Все вещи стояли на своих местах и казалось, будто она не покидала свое уютное гнездышко на такое долгое время, будто бы она вернулась с очередного задания. Предвкушение охватило ее и ей захотелось броситься в гильдию, чтобы как обычно заказать у Миры любимый коктейль и вместе с Драгнилом рвануть куда только глаза глядят, чтобы заполучить хотя бы добрую половину награды и заплатить за квартиру. Энтузиазм переполнил девушку и она с особым рвением направилась к гильдии.       Проще было сказать, чем сделать... Представ перед массивными дверями, ее сердце застучало невероятно громко. Она отчетливо слышала звуки борьбы по ту сторону стен и крики согильдийцев. Они были радостными и это грело душу, но и одновременно же угнетало. Казалось, будто бы она и не нужна им вовсе. Словно и без нее хорошо... Сомнение прокралось ей в сердце и она прижав руку к груди, отступила назад, качая головой в разные стороны. Нерешительность сковала девушку в своих цепях, не давая проходу дальше. К счастью или же нет МакГарден была рядом и она увидела состояние подруги. Ласково улыбнувшись, она провела ладонью по ее щеке, возвращая в реальный мир. Блондинка словно загнанный в угол мышонок сконфуженно поерзала, после кинула взгляд на мага слова, моля помочь ей. Та понимающе хлопнула ее по плечу и подтолкнула к дверям. Блондинка, не ожидавшая такого, потеряла равновесие и полетела вперед, прямиком на ворота в ее прошлую жизнь. Она столкнулась с ними, отчего те поддались вперед и со скрипом начали открываться, впуская в здание солнечные лучи...