Massages

Ветер покачивал ветви деревьев, ненароком отрывая пожелтевшие листья. Медленно, покачиваясь со стороны в сторону, они падали на влажный асфальт, который пахнул свежестью после долгого ливня. Центральный Парк был не переполнен людьми, что могло бы обрадовать любого интроверта. Всего лишь пара людей выгуливали своих собак или нянчили свое чадо, что уперто не хотело отходить от ларька с мороженым. — Надо же, Александр, — тихо произносит молодая девушка своему другу, — Твой соулмейт опять что-то рисует! Молодой статный парень глянул на свою ладонь и мягко улыбнулся. В его глазах заиграла мелкая искорка умиления. — Нет, в этот раз просто шпоры для физики. Анжелика взяла своего друга за руку и повела на выход из парка. Загорелую девушку семнадцати лет и приятного на вид и характером Александра многие считали красивой парой, которые создадут прекрасный дуэт и примерных соулмейтов. И до чего же было их разочарование, когда все ожидания оказывались ложью. Иллюзией, которая молодых вполне забавляла. Первым делом, когда им было по двенадцать-тринадцать лет, Анжелика предложила Александру удостовериться в том, что они никогда не будут парой. Гамильтон согласился. Они купили по одной ручке и написали друг-другу «привет», но слова и почерк не отобразились на ладони Анжелики и запястье Александра. В тот момент девчонка заплакала, но не растерялась. «Ну, зато мы останемся друзьями навсегда!» — единственное, что она смогла произнести, утирая свои слезы. Это был первый и последний раз, когда Александр видел плачущую Скайлер целых 20 минут. Но кто знал, что именно этот момент изменит жизнь Анжелики. Дети немного подросли и они оба осознали, что чувствуют к друг-другу только симпатию. Анжелика нашла своего соулмейта в старшей школе, который был весьма тихим, но популярным парнем учебного заведения. Аарон Бёрр весьма профессионально играл в футбольной команде и приносил школе разные награды за успехи. Скайлер не думала, что он ответит на её первое «привет», которое было на самом деле адресовано Александру. Так и завязался разговор. Когда их пути пересеклись в старшей школе, пара стала самой счастливой на планете. Но родственная душа Гамильтона решила оставаться под табличкой «засекречено». Единственные ''сообщения'', которые он замечает чуть ли не каждый день — следы краски на запястьях и простые карандаши на мизинцах. Хоть они не общались, но Александр уже понимал, что его соулмейт — прекрасный художник, чья комната каждый вечер пахнет акварельной краской и каждое утро он готовит скетчи и наброски карандашами. А днем… — Александр… — тихо произнесла Анжелика, внимательно рассматривая чужую шею. Он жестом попросил её остановиться. Ещё туже затянув свой синий шарф в клетку, Гамильтон протяжно выдохнул, отвернувшись от девушки. — Она опять терпит унижения? — спросил он, зная ответ. Девушка кивнула. В их глазах было сочувствие и сожаление. Хуже всех чувствовал себя Александр. Ведь он понимал: он ничего не может поделать с этим. Он ничего не знает о своей родственной душе кроме двух фактов, один из которых греет душу, а второй — скребёт по ней чем-то острым. Он ненавидел чувство беспомощности. То чувство, когда хочешь быть полезным, но вместо этого ты сидишь на месте и чувствуешь себя виноватым, так как не можешь ничем помочь. — Почему ты ей не напишешь? Хотя бы на запястьях. — осуждающе произнесла Скайлер, насупив брови. — Я пытался! — убедительно произнес парень. — Но ты знаешь, что ответа я не получаю… — Заметно. — она косо присмотрелась рукам, которые уже пытались скрыть себя в карманах парки. — А то. — саркастично произнес Александр. Девушка начала ковыряться в своей красной кожаной сумке, пытаясь что-то найти. Что она задумала — не мог догадаться сам Гамильтон. Но она надолго тянуть время не стала, протянув ему черную гелевую ручку, чернил в которой было минимум и она может в любой момент закончиться. На тихий вопрос «Зачем?», Скайлер громко шикнула и нагло тыкала ручкой в плечо Александра. Как фейковый продавец в метро, пытающийся впихнуть свой товар каждому мимо проходящему ради заработка денег. — Пиши! — приказным тоном сказала она. — При мне, коли ты такой безответственный! Сказать: «Ещё не время» — ничего не сказать по мнению Анжелики Скайлер. Да и грубо это будет звучать со стороны Гамильтона. Признавать, что просто лень — стыдно. На всё, что стал способен парень — не устоять перед требовательным взглядом девушки, нервно улыбнуться и взять эту ручку, обхватывая её тонкими пальцами. Александр оттянул рукав парки, а там и рукав клетчатой рубашки, оголяя руку. — Что мне писать? — поинтересовался Гамильтон, когда понял, что ситуация поставила его в тупик. Он умел писать письма только по делу, а если просто так, с набором комплиментов — только близким людям. — Думаю, было бы неплохо спросить про её самочувствие. — серьезно произнесла Скайлер, выхватывая ручку обратно. — Смотри. Не успел Гамильтон возразить, как понял, что деваться некуда. Дергать рукой — почерк Анжелики искривится. Искривится её почерк — Александр получит по лбу. Парень аккуратно заглянул и удивился тому, как она аккуратно чуть ли не вырисовывает каждую букву на руке Гамильтона. «Привет. Хотелось бы получить ответ за столь долгое время. У тебя всё хорошо?» — О, черт возьми, это было ТАК сложно. — засмеялась Анжелика, не собираясь прятать прибор для письма. — Никогда не думал, что у тебя такой красивый почерк. — пораженно промямлил Александр, всё ещё рассматривая свою руку. — Я хожу на каллиграфию. — фыркнула она. — Забыл? Парень тихо ойкнул, неловко улыбнувшись. Хоть он и знал Анжелику, как свои пять пальцев, но некоторые факты он умудрялся забывать. К его счастью, девушка привыкла к таким поворотам жизни и закрывала на это глаза, томно вздохнув. Как сейчас. Взгляд Гамильтона перевелся на руку, где рядом с сообщением, которое написала Анжелика, начало вырисовываться новое. Ещё один красивый, аккуратный почерк. Судя по скорости письма, родственная душа Александра не так сильно заморачивалась над вопросами как правильно держать кисть руки или какой правильной толщиной штрих стоит черкануть, чтобы не было перебора. «Нет. Прости за доставленный позор» последовало ответом на вопрос рядом. Александр вновь восхитился почерком своего соулмейта. И ему стало даже немного неловко, когда Скайлер протянула ему ручку в руки, убедительно смотря на него и на руку. — Но ты начала так красиво… — Шшш! — заткнула его девушка. — Ей нужен ты, а не я. Ты же знаешь, что становится с другим соулмейтом, когда один погибает. А она близка к этому, учитывая сколько унижений она переносит. Почему я чувствую её больше, чем ты? — Может, произошли недоразумение и сбой? — засмеялся Гамильтон, начиная что-то рисовать на руке. — И мой соулмейт не она, а Бёрр~? — Идиот. — буркнула Скайлер, но улыбнуться себе позволила. — Лучше напиши пару утешительных слов. — Я уже. Смотри, — он продемонстрировал карикатуру кота на своей ладони. — Кот! — Не похож~! — передразнилась Анжелика. «Ухо кривое» — вырисовалось рядом с каракулей, а затем последовали аккуратные движения линий, исправляя все недочеты в творении Гамильтона. — Она действительно хороша в рисовании… — прошептал Александр, чувствуя, как сердце дает бешенный ритм и необычные ощущения в глубине души. Через пару секунд показалась вполне реалистичная голова кота. «Шедеврально», — хотела произнести девушка, но лишь затаила дыхание. Они думали, что так художники могли рисовать в девятнадцатом столетии, а, может, и раньше. «Прости, если я оскорбил тебя критикой» было сильным ударом для Александра и Анжелики. Для первого тем более. А вторая лишь покраснела и начала хохотать от души. У Гамильтона же начался нервный тик. — Погоди, это парень или она угорает? — парень запутался и единственное, что ему пришло в голову, это написать: «Стоп, ты не девушка?». Да простит его внутренняя тактичность и толерантность. «А ты парень?» рассмешило Скайлер ещё больше. Она бы могла где-то лежать и умирать со смеху на лавочке, если бы погода позволяла. И единственное, что она могла сделать — сложить руки у живота и согнуться пополам от смеха. — Это не смешно! Тут определенно какая-то ошибка… — испуганно произнес Гамильтон, но Анжелика лишь посоветовала ему быть открытым и сказать всё как есть. — А разве это не ты пять минут назад намекнул мне, что ты готов замутить с моим парнем, а~? — ехидно спросила она, обнимая своего друга со спины и читая написанное. — Черт возьми, мне не терпится увидеть вас вместе! Вы ОБЯЗАННЫ быть прекрасной парой! Интересно, какой он на внешность?.. Александр уже не знал, отчего он красный: от злости или от смущения. И как он не пытался склониться к первому, а вот от злости кончики ушей не краснеют. Теперь он правда жалеет, что не написал раньше. Ведь к этому времени он бы уже привык к факту, что не быть ему рядом с прекрасной девой, чьи волосы пахнут ромашками и чья кожа может быть нежнее бархата. «Так… получается, мы оба парни, хах» «Чертовски неудобно. Я думал, что ты девушка» «То же самое» — Совет, да любовь~ — пролепетала девушка Александру, параллельно подмигнув недалеко идущему Бёрру.