***
Сегодня, наверное, самый лучший день в жизни Мина. Он не зря экономил на всем чем только можно, не зря уламывал отца и мать купить ему этот чертов билет. Ведь такое бывает раз в жизни. Ведь может Чонгук больше и не приедет сюда к ним, в Тэгу. Слезами Юнги вымолил родителей купить ему билет, обещая, что ближайшую жизнь больше ничего не попросит и соответственно не получит. Он уже сотню проигрывал в голове перед сном их с Чоном встречу. Он верит, что сможет привлечь его внимание и тот хотя бы посмотрит в его сторону, ну и конечно же, как в мечтах Юнги запомнит и заберет к себе. Конечно нет. Юнги уже знает, что он наденет и как громко будет орать, и прыгать, лишь бы его заметили. Он выбирает самые рваные джинсы, где буквально куски ткани прикрывают только его заднюю часть, в то время, как впереди торчат острые мальчишечьи коленки и молочные худые бедра. Белая футболка, чуть подведенные лисьи глаза, не забыть растрепать выбеленные волосы и можно считать, что план по захвату сердца гитариста готов. До начала концерта остается буквально час и Юнги, понимая, что может таким образом опоздать и проебаться, бежит со всех ног на автобусную остановку, игнорируя слова мамы, вернуться не слишком поздно.***
С самого утра настроение Чонгука не задалось, то струна порвется, то солист начинает ебать мозг всем чем только можно, Чон держится изо всех сил, чтобы не сорваться и не плюнуть вообще на все. Заканчивая репетицию, видя, что до концерта еще есть время, он растягивается на диванчике, в надежде хоть немного отдохнуть, но задницей чувствует, что на сегодня еще приключения не закончились.***
Начало концерта. Фанаты кричат, срывая голоса, двигаются в задаваемый ритм. Юнги повезло, он близко к сцене, поэтому орет и пытается привлечь внимание изо всех сил. Когда надежда покидает его, он думает, что сейчас умрет от горя. Но прямо перед ним, смотря в глаза — ОН. Юнги чувствует себя никем под его взглядом и напором. Кажется этот момент он запомнит навсегда. Вот так вот, мимолетный взгляд и весь мир останавливается. Юнги больше не волнует ничего, лишь он. Пусть даже он уже не смотрит в его в сторону, все равно перед глазами Юнги его глаза. Мин так и стоит не в себе оставшуюся часть концерта. Но не дождавшись конца сбегает. Но недалеко. Его посетила та мысль, что было бы неплохо пробраться в гримерку. Ну да, почему бы и нет. Спасибо невнимательному стаффу и вот он там, где с минуту на минуту появится тот, кем он дышит. Он не знает, что говорить ему, не знает, как тот отреагирует на присутствие Юна. Ничего не знает. Чонгук, уставший, идет к себе, надеясь снять с себя всю потную одежду, переодеться и уехать домой. Но стоило ему раскрыть дверь гримерной, как перед его глазами показалась белая макушка. Чонгук узнал этого паренька, но что этот пацан забыл тут, он не понимает. — Ты тут что забыл, малой? У Юнги сердце в пятки от его голоса. Он словно язык проглотил, он правда не знает, что ответить. — Ты меня вообще слышишь? — начинает злиться Чонгук. Он всего лишь хочет отдохнуть, а не это чудо в его гримерке. — Простите меня, просто… Просто я хотел вас увидеть, я вас так люблю! — выпаливает Юнги и краснеет. Этот пацан неимоверно милый, так кажется Чонгуку. Ему нравятся его коленки и бедра, его смущенное личико и волосы, в которые он уже минуту, как хочет зарыться. Ну раз Юнги так сильно хочет «увидеть» его и так сильно любит, хорошо, он даст ему то, что он хочет. Чонгук ухмыляется своим мыслям, подходит ближе и зарывается рукой в его белые волосы и чуть дергает их назад так, чтобы было видно шею. Он наклоняется ближе и ведет носом по шее до острых ключиц. Он легонько облизывает одну и ведет обратно. Лижет размашисто шею и прикусывает мочку уха. — Какой ты сладкий. Раз уж ты тут, то поможешь же мне расслабиться. Я думаю, ты не против, да? — он снова лижет шею и ловит полустон, сорвавшийся с губ мальчишки. Юнги не соображает, ему нравится, очень нравится, он хочет умереть от этих ласк. Он о таком мечтал, но разве он верил в то, что такое возможно. Он стоит по середине гримерной Чонгука, того, кого боготворит и хочет 24/7. Коленки подгибаются и кажется, что он не выживет. Чонгук, как самый лучший демон-искуситель, ласкает податливое девственное мальчишечье тело и это безумно возбуждает их двоих. Он давит на нижнюю губу большим пальцем и смотрит в глаза, полные желания. — Малыш, открой ротик, — шепчет Гук и проходится языком сначала по одной губе, а после по второй. Юнги послушно открывает рот и высовывает розовый язычок. Чон, не теряя времени, просовывает свой язык в ротик Юнги и сплетает их языки, лаская. Юнги стонет в поцелуй, пока властные влажные губы сминают его потрескавшиеся. Чонгук хватает Юнги под бедра и несет на диван. Устраивает его на своих коленях и продолжает изучать его рот, одновременно медленно поглаживая бока мальчишки под футболкой. Ведет выше и задевает уже затвердевшие бусинки сосков, на что получает негромкий стон. Юнги елозит на его бедрах, трется своим стояком о стояк Гука и не может насытиться поцелуем. Чонгук разрывает поцелуй, протягивая ниточку слюны и прикусывая шею, тянет его вниз. — Помоги мне расслабиться, поработай своим сладким ротиком. Юнги смущается, но он ужасно возбужден. Чонгук раздвигает шире ноги и предоставляет мальчишке свободу действий. Юнги тянется пальчиками к ширинке, поглаживает уже внушительный бугорок, на что получает шипение и начинает расстегивать молнию на ширинке. Он заливается краской по новой, когда видит внушительный стояк через нижнее белье. Аккуратно ведет по всей длине, не доставая член из ткани и только насладившись стонами нетерпения Чонгука, освобождает изнывающую плоть. Юнги еще никогда никому не делал минет. Ему страшно, что он может сделать что-то не так. Но чувствуя руку в своих волосах, он несмело поддается вперед и на пробу облизывает головку. И тому, и другому это безумно нравится. Чонгук думает, что не сдержится и спустит прямо сейчас, а у Юнги член в штанах дергается от той мысли, что он отсасывает Чонгуку. Он сначала вбирает головку, ласкает языком уретру и услышав недовольное «возьми уже», стал вбирать глубже. Взяв на половину, Юнги стал помогать рукой, медленно водя вверх и вниз. Чонгуку было слишком хорошо и терпеть было невыносимо, поэтому взяв Мина за волосы, стал самостоятельно трахать его в рот. Юнги открыто кайфовал от того, что его имеют вот так. Сам он чувствовал, как неприятно ткань джинс давит на его член. Все белье уже было мокрое и от него хотелось избавиться. — Малыш, потрогай себя, я думаю, ты этого заслужил. - Юнги, услышав это, потянулся к ширинке и расстегнув ее, вынул возбужденную плоть из боксер. — Умница. Теперь ласкай себя, сделай себе так же приятно. Юнги медленно коснулся себя и гортанно простонал, посылая вибрации по члену Гука, доводя его почти до оргазма. Юнги позволял Чонгуку трахать свой рот и надрачивал себе. Через пару минут, Юнги не выдержал и первый излился с громким стоном себе в руку. Чонгук не заставил себя долго ждать и кончил Мину в рот. Чон рухнул на диван и затащил на себя ослабевшего Юнги. Ласково выцеловывая шею, он решил спросить его: — Как тебя хоть зовут? Юнги прыснул от смеха. — Ты бы меня еще позже об этом спросил. Юнги. — Спросил же, — пробурчал Чон. — А лет сколько? — Семнадцать. — Оу, ты и правда у меня малыш. Как насчет того, чтобы поехать со мной, м? — С тобой? — Я думаю, ты мне нравишься. Но я могу же и отдохнуть от всего этого и осесть тут, ведь так? Они оба рассмеялись. — Разве такое бывает? — Юнги заглянул в бездонные глаза Чонгука. — Как в сказке прямо. — Видимо такие сладкие мальчики существуют, — он тепло улыбнулся и поцеловал его в висок. — Поехали, поедим в одном ресторанчике, а то я голодный, что жуть, тебя сейчас еще съем. Юнги долго уговаривать не пришлось, голодные были оба, поэтому быстро собравшись, они покинули эту гримерную.