the devil

— Как же я ненавижу суды, — шипит Минхо, пытаясь развязать свой галстук. — Понимаю. Добро пожаловать в мою жизнь, — мычит Чан, пытаясь закрыть дверь, в скважину которой он еле попадает. Уже восемь вечера, а они только добираются домой, приехав на такси прямо из суда, потому что идти даже до остановки вообще не было сил. В суд они ходят уже месяца четыре так точно, причём довольно регулярно и со слабыми продвижениями по делу. Минхо пришлось вышкребать все возможные и нет документы на право собственности, проходить кучу экспертиз на родство, собирать кучу справок и доказательств, что других наследников нет, пока Чан голову ломал над тем, как обойти кучу херни с пропущенными сроками, штрафами и кучей всего ещё. Самой гадкой часть стало то, что Минхо был вынужден эти месяцы пить сильнодействующие таблетки, чтобы скрывать уши и хвост, от чего очень сильно ухудшалось его самочувствие, и это не могло не вызывать паники у Чана. Поэтому сейчас, после всех судов и с нужными бумагами на руках, Чан первым делом, даже не разуваясь, идёт на кухню, где сгребает все баночки и флаконы, выкидывая их в мусорку с особым удовольствием и раздражением одновременно. — Не дай бог ты ещё раз к этому прикоснёшься, — наконец выдыхает Бан. Минхо смеётся. — Да я и не собирался, глаза мои не видели бы это дерьмо больше. — Я их хочу сжечь, — честно признаётся Бан. — Так нравятся мои уши и хвост, извращенец? — Ли играет бровями. Чан уже совсем привычно закатывает глаза. — Я волнуюсь за твоё здоровье, дурак. И Минхо затихает даже, пускай и на пару минут, в течение которых он молча снимает верхнюю одежду и ставит чайник, будто и не зная, что сказать. И, когда Чан уже и не ждёт, наконец говорит кратко: — Спасибо. Бан замирает и резко оборачивается, отвлекаясь от раскладывания документов, и они с Минхо, встретившись глазами, долго смотрят друг на друга. — За что? — За всё. У Минхо непривычно серьёзный голос, и от него мурашки по коже, он будто проникает под кожу до костей и касается сердца на секунду, у Чана дыхание перехватывает. — Так бы много кто поступил на моём месте, — пытается отшутиться. — Нет, никто. Ты первый. Холод от этих слов проникает под самую кожу, и Чан только и может, что замереть. — А были до меня? Минхо неожиданно хмыкает. — А ты думаешь, что первый, кто видел меня не котом? Честно говоря, Чан и вовсе об этом не думал, не доводилось как-то. Сначала осознание того, что это с ним происходит, не давало, потом все мысли были в судах, да и Бан всячески сам гнал мысли о происходящем, решив оставить их до конца дела. Но вот суд выигран, документы лежат на столе, квартира Минхо у самого Минхо и теперь ничего не мешает думать. А Чан всегда боялся своих мыслей, потому что его мозг обладает уникальной способностью всё преувеличивать и паниковать на межгалактическом уровне. Смотря на Минхо, не скажешь, будто тот волнуется, он выглядит обычно, только вот Чан видит, что это не так. Когда Минхо волнуется, он делает больше движений, он лихорадочно облизывает губы и его взгляд гуляет по комнате. Всё в лучших традициях скрытой паники. И вот сейчас Минхо демонстрирует именно её. Он напряжён, пускай и скрывает, его руки слабо дрожат, а сам он устало прикрывает глаза на секунд десять. Чан подходит ближе и неожиданно для обоих обнимает его, крепко прижимает к себе, утыкается в плечо и гладит по спине. И он уже готов слушать о том, что драму устроил и всё на самом деле отлично, он просто слепой, но Ли неожиданно обнимает его в ответ и шумно выдыхает. Мягкий хвост несмело касается руки Чана, и тот улыбается. — Чего скалишься? — лениво вредничает Минхо. — А как ты догадался? — Очень довольным ощущаешься. Чан вдруг смеётся. Он за это время так привык к тому, что Минхо объясняет своё понимание настроений и эмоций Чана словами вроде «я чувствую так», и Бан честно не знает, это у его сожителя такие инстинкты или он просто хорошо его знает, скорее всего два в одном. Мысль о том, что они очень сблизились, греет лучше горячего чая зимой, Чан чувствует, как сердце бьётся чаще от этих мыслей, и да, Минхо точно это слышит, но ничего не говорит, лишь прижимается ближе. Бан думает о том, какие у них вообще отношения? Кто они друг другу? Явно не хозяин-питомец, потому что только мудак сейчас бы называл Минхо животным. И да, они друзья, вроде, причём довольно неплохие, кажется, только вряд ли обычные друзья трахаются и испытывают друг к другу явные романтические чувства, выражаемые во всяких мелочах. Например, Минхо встаёт раньше, чтобы сделать им завтрак, помогает с работой, укрывает ночью одеялом и целует перед сном в макушку; Чан держит Минхо за руку, когда тот волнуется, переплетает пальцы, его сердце вырывается из груди, когда Минхо ему улыбается, и он не может не улыбаться, смотря на него, он всегда делает какие-то даже глупые мелочи, чтобы его порадовать, пускай это и покупка очередной сомнительной тайской еды, например. — Потому что рядом ты, — тихо говорит Бан, чувствуя, как сердце готово упасть вниз при любой реакции на эти слова. — Я тебе нравлюсь? — тихо спрашивает Ли, и его кошачьи ушки очаровательно дёргаются. — Да, — Чан даже и не видит смысла отрицать, это более, чем очевидно. — А ты съезжаешь? Минхо замирает в чужих руках, видимо, только сейчас понимает до конца, что теперь у него нет никакой необходимости тут оставаться. — Видимо. — Оставайся, — шепчет Чан, прекрасно зная, какой тонкий слух у Минхо. — Не могу, мне надо привести квартиру в порядок, да и я ещё не готов к тому, чтобы прям на постоянной основе жить вместе, ты же понимаешь, о чём я? Теперь уже, как кто-то больше, чем твой кот или друг, даже вынужденный сожитель, — голос Минхо почти ломается и, кажется, это впервые, когда в нём есть некая неловкость. — Да, конечно, — Чан кивает. — Но ты ведь можешь приходить ко мне на пару дней подряд? Минхо улыбается, пускай Чан и не видит. — Конечно. На сколько хочешь. — Спасибо. — Да было бы за что, — и, чуть помолчав, шутливо спрашивает. — Теперь мне ещё и к Чанбину с Феликсом ходить вместе с тобой? — А ты хочешь? — Допустим, хочу. Чан звонко смеётся. Знакомство Минхо с друзьями произошло буквально спустя несколько дней после «кошачьего каминг-аута», когда Минхо решил узнать, что за оборотень чесался вокруг Бана (и сам Бан очень тактично закрыл глаза на то, что выглядело это очень ревниво), и решил, что познакомиться точно нужно. Чанбин встретил Минхо совсем не с распростёртыми объятиями, но хоть не с кулаками, но уже через час они кое-как нашли общий язык и Со даже одобрил его кандидатуру на место парня друга (тем самым вызвав кучу криков, отрицаний и так далее). С Феликсом всё прошло куда страннее — сначала Минхо чуть ли не шипел на него, пока Феликс старательно игнорировал и вжимался в диван, но к концу вечера всё изменилось и Феликс уже спокойно жался к боку Минхо, пока тот обнимал младшего как своего ребёнка. Неожиданно оказалось, что Феликс очень даже нравится Минхо, что он очень милый котёнок, и если Чанбин его обидит, то сам Минхо его и убьёт. Чанбин тогда даже умудрился пошутить, мол, пусть ещё вылижут друг друга, и на это Феликс и Чан так быстро покраснели, что Со завыл в голос. Сердце Чана сжимается от этого всего и мыслей о том, каким важным стал Минхо для него. Очень важным другом, нет, даже более, чем другом. И как теперь жить дальше, когда его рядом может не быть, Бан не представляет. Словно прочитав мысли, Минхо наконец отстраняется и смотрит ему в глаза. — Снова загоняешься, да? — Просто боюсь, — честно признаётся Бан. — Типа ну… у тебя больше нет поводов оставаться со мной и… — Ты дурак, — перебивает его Минхо. — Мой повод — это ты. И я буду. Чан замирает и чувствует, как сердце сжимается. — Флиртуешь? — Говорю то, что чувствую. И взгляд у Минхо честный, губы искусанные, хвост нервно покачивается, и его руки сжимают края рубашки. Он нервничает, с удивлением понимает Бан, по-настоящему нервничает. — И что ты чувствуешь? — Ты мне нравишься, — голос Минхо немного дрожит, такое состояние кажется совсем уж непривычным, но Чан уже и вовсе внимания не обращает, чувствуя только, как сердце разрывается будто. — Нечего сказать? Минхо пытается выглядеть уверенно, смотрит нагло в попытке скрыть страх, но Чан слишком хорошо его знает. Минхо в панике почти что. — Есть что. — И что же? — Я же говорил уже, что ты мне тоже, идиот, но я повторюсь, — выдыхает Чан и аккуратно за руку берёт. — Неожиданно? — Нет. Как я могу кому-то не нравиться? — шутит Минхо, но Чан видит облегчение и радость в его глазах. — У тебя, кстати, уши горят пиздец просто. Бан машинально второй рукой касается уха и смущённо улыбается. — Ты такой красивый, — тихо говорит Ли. — Не больше, чем ты. — Ладно, тут ты прав, — смеётся Минхо и получает тычок под рёбра. — Ладно, я пойду собираться. Часть вещей оставлю у тебя, окей? — Конечно, — отвечает Чан и с плеч будто бы падает груз. Минхо не уходит с концами. Он правда остаётся. Минхо благодарно кивает и идёт в спальню. Чан хотел бы предложить сделать это позже, но оттягивать не имеет смысла, они оба это понимают. Ещё несколько дней и они будут жить раздельно, но при этом Минхо собирается частично оставаться у него. Что ж, это самое большее, на что Бан мог бы рассчитывать, поэтому, пожалуй, он чувствует себя даже счастливым? Да. Всё только начинается, теперь нормально, без всех тупых факторов от ситуации, именно так, как чувствуется. Минхо такой красивый, думает Бан, смотря на его профиль и мягкие черты лица, очаровательный, пускай и вредный просто до ужаса ужасов. Но Чану нравится. Нравится, какой Минхо противный, вредный, наглый, ревнивый и вообще зараза. Какой заботливый и добрый на самом деле, как улыбается загадочно и смеётся звонко. Какой он невероятный. И он правда не до конца понимает, чем понравился Минхо, но видит, как тот нежно на него смотрит, как позволяет ему больше, чем кому-либо, как тянется к нему и, пускай и ворчит, любит находиться рядом. — Хватит любоваться, помоги лучше, — фыркает Минхо, пытаясь скрыть смущение, но хвост выдаёт его с потрохами. И Чан подходит, правда не для этого. Он целует его, обнимает за талию, нежно носом о нос трётся и улыбается в чужие губы. Минхо расслабляется в его руках и целует в ответ уверенно и с напором, не желая уступать, такой засранец, нет слов. Чан отстраняется и смеётся, смотря на него. — Ты от меня не отделаешься, понял? — шутливо предупреждает он. — А я и не собираюсь, — Минхо усмехается и делает шаг навстречу, оттесняя назад. Чан не успевает сориентироваться, как его толкают, и он, спотыкаясь о край кровати, падает на неё. Минхо смеётся и нависает над ним. — О, как вижу, собирать вещи мы будем не сегодня, — Чан пытается сказать это невозмутимо, но его лицо горит. — Думаю, можно это отложить, — хмыкает Минхо и целует. Целует влажно, отчаянно как-то и очень эмоционально, Чану это так нравится. Он совсем не против сейчас быть прижатым к кровати и целовать парня, который совершенно точно украл его сердце, очень нагло причём. — Да, лучше займись мной, — с улыбкой прямо в губы говорит Чан. — Обязательно, — усмехается Минхо.