Страх,гордость, недосказанность.

— Все в порядке? — звучит вопрос от кого-то. — Да, конечно — давишь из себя улыбку, яркую словно солнечной свет. Снова ложь. Каждый раз, изо дня в день. " в порядке ли я?» — задаёшь, вопрос сам себе. Нет. Стоит ли знать кому-то? Нет, определено, нет. *** — Хён?..–раздаётся где-то по ту сторону двери. Шелчок. Дверь с еле слышным скрипом открывается. — Что-то хотел, Чимин? — хриплый голос, ласкает уши… Пак готов слушать его бесконечное количество раз, поставить на повтор словно любимую песню и слушать пока не станет тошнить. Старший даже не посмотрел в его сторону, а лишь кинул мимолётный взгляд, продолжая шёлкать кнопкой мыши, смотря в на экран компьютера. — Нет. Можно я...посижу у тебя немного? — Чимин не знает, что делает. Мысли в его голове все ни как не хотят умолкать, а боль уходить. Сейчас чертовски не хочется быть одному, а тот кто обычно оберегает чей-то сон, именуемый морфеем все никак не приходил, что бы наконец увести Чимина в мир грёз и сновидений. Не найдя больше ничего, кроме как придти сюда, примиком к причине его мыслей.  — Заходи…– безучастно, прохрипел Мин. Не громкий хлопок, дверь закрыта. Топот ног вошедшего, не слышным эхом разносится по комнате-студии. Шаг, ещё два. Больно, больно, больно. С каждым движением больнее. Чимин садится на диван, тускло освещённый холодным светом монитора. Вдох. Среди запахов Пак различает кофе, которое ещё днём он сделал для Юнги, резкий одеколон режет нос. И еле различимый, приторно сладкий запах каких-то духов. Ж̳е̳н̳с̳к̳и̳х̳ духов. В голове сразу всплывает образ девушки, запах которой уловил парень. Красивая, умная, приятный голос, низкий рост и волосы чуть ниже плеч. «Суран-нуна.''– вспоминается имя, под всплывший образ. От этого запаха становится тошно…до одурения плохо. О т в р а т и т е л ь н о. Чимин поджимает колени утыкаясь в них головой. Сжимает дрожащей ладонью рот и старается не думать, не В с п о м и н а т ь. Не вспоминать, как буквально два дня назад, услышал чьи-то стоны, как раз из комнаты в которой сидит сейчас. Не думать о том, как после, словно в тумане,бежал до туалета. Как старался выблевать все вместе со слезами и ч у в с т в а ми. Не вспоминать, не думать Забыть, что причина всей этой б о л и сидит сейчас совсем рядом.Не подозревая даже, что один парень страдает от глупой, наивной любви к своему хёну. Чимин не плачет, а просто тихо сидит,обнимая колени. Пак определено мазохист, раз пришёл сюда, к причине своего «недуга». Возможно, но нет, совсем нет. Он просто не хочет оставаться наедине с собой, потому что хорошо знает, гордость не позволит ему плакать у кого-то на глазах,тем более дать кому-то знать, что с ним что-то не так. Но стоит только остаться в одиночестве, как чувства волна за волной накатывают, ещё немного и Чимин точно утонет в своих собственных мыслях. Задохнётся от боли. Само пройдёт, переболит, перегорит. Он стерпит. Пак смог игнорировать это больше двух лет, сможет и ещё немного. — Эй, все в порядке? –звучит чей-то знакомый голос совсем близко. Пак так сильно окунулся в раздумья, что не заметил,как старший подошёл к нему. Чимин усмехается сам себе, готовясь к уже такой обыденной лжи. Но стоит ему поднять голову и увидеть, что Юнги стоит так близко к нему, вся его уверенность тут же растворяется. Младший надеется, что тут достаточно темно и тот, что стоит перед ним не сможет увидеть боли на его лице. — Д-да, конечно… — голос предательски дрогнул. — Почему ты сп... — Не лги мне. — перебил его Юнги. «Чёрт, чёрт, чёрт!» — кричит его подсознание. И на что он надеялся? Мин видел его на сквозь. — Я говорю правду. — Его голос дрожит. «Прошу, не услышь» Чимин отворачивает голову к окну, смотря сквозь прозрачные занавески на ночное небо Сеула, которое еле можно рассмотреть из-за огромных высоток и света фонарей. На его лице совершенное безразличие, он смог этому научится, но сейчас…губы чуть дрожат с каждым вздохом сильнее. «Прошу, незаметь» — Смотри на меня.– громче произносит Юнги, поворачивая младшего за подбородок к себе. На лице Мини совершенное безразличие…но все же Мин видит, как его губы подрагивают. Маска Чимина трескается. Больше двух лет безответной любви, научили его скрывать все свои чувства… Хотя…возможно работа айдолом тоже играла свою роль. Маска была без изьяна, идеальна. Потому что даже Юнги не мог увидеть его чувств. Тот кто читает людей на раз два, будто смотрит в открытую книгу. — С тобой все в порядке, Чимин? — повторяет Мин вопрос выделяя слова. Треск. Мини чувствует, слышит треск безразличия, которому с таким трудом учился. Он не отвечает, лишь смотрит в темно-карие глаза старшего. И тот видит, все до последнего. Смотрит примиком в душу. Знал же ведь Юнги, что с младшим что-то не так и в который раз оказался прав. — Отвечай. — настаивал старший. Ему больно видеть чьи-то страдания. Особенно больно видеть как страдает Чимин… Тот кто всегда был рядом, поддерживая всех и каждого, сейчас умирает. Умирает от безответной любви, но без ответа ли она? — Что ты хочешь услышать? — с фальшивой уверенностью произносит Чимин. –Кого ты любишь? — " Увидел, все-таки заметил». Легкие Юнги словно опустили в кислоту. Он не может дышать. Над ними летает облако недоказанности. Мин уже давно понял, что чувствует младший, потому что сам испытывал тоже самое. Но они же гордые, а быть геем низко, грязно. Думает и знает каждый из них и если Чимин решил забыть, проглатить неправильные чувства, то Юнги решил, что просто недотрах. Что просто ему нужен кто-то для этого. И плевать что нужен лишь один человек с фамилией Пак. — Я.– Чимина перебил поцелуй. Такие желанные губы накрыли его собственные. И весь мир вокруг замер. Лишь одно касание губ. — Что…что ты делаешь, хён? — шепчет младший и смотрит побитым щенком поджимая губы. — Ответь мне, кого ты любишь? — Ты уверен, что хочешь знать? — Кто она? — Ты иногда такой недалёкий, Юнги-хён.– не она, а он. «Тебя люблю, никого больше» Поцелуй. Теперь уже целует Чимин игнорируя боль в сердце. — Ты такой идиот, Пак.– прижимает старший к себе. И дышать становится легче. Все это время, он думал что не любит, что сможет переключиться найдя замену в ком-то. Все это время, он жалел себя, думая что не взаимно, что Чимин влюблен, но точно не в него. Потому что быть геем низко. — А ты такой глупый, Юнги.– а сам он не лучше, думая точно также. Боялся что не переживёт отказ. Страх и гордость стала причиной, по которой два влюблёных сердца, так долго не могли принять друг друга. Поцелуй, обьятие, признание, слёзы. Спустя почти два года» не взаимной» любви.