Музыка наших тел

      Ночью в академии очень тихо, по коридорам не ходят толпы учеников, нежели утром, ни одной живой души, тишина…       Люблю гулять по такой академии, тихой и пустой. Прохаживаясь по коридорам, незаметно прокрадываюсь в репетиционную. Конечно, в нашей академии есть камеры и сторож который следит за ними, но этот сторож стар, и только и спит каждую ночь. Он держится, мужественно держится, но всё же засыпает. Мне это только в плюс.       Репетиционная очень большая. Вместо одной стены большое панорамное окно. По середине комнаты стоит фортепиано. Около стены ещё и другие инструменты, но я целенаправленно иду к большому, чёрному и шикарному инструменту, который привлекает меня ещё с самого детства. Присаживаюсь на специальный стульчик, и спина машинально выпрямляется, а пальцы уже колит от нетерпения. Размяв их, немного похрустев, я опустила ладони на клавиши и сразу утонула в звучании этого инструмента. Мои пальцы плавно перепрыгивали с одной клавиши на другую, голова покачивалась в такт, глаза закрыты, я полностью погрузилась в мелодию, абсолютно спонтанно приходившую в мою голову.       Я не следила за временем и не боялась, что кто-то может услышать. Благо стены комнаты были изготовлены из звуконепроницаемого материала, чтобы во время уроков не мешать другим классам. Свет я не включала, так что исключено, что кто-то может увидеть с улицы.       Я что-то спонтанно начала напевать, мурлыкая под нос нечленораздельные слова. Ритм ускорялся, руки еле успевали передвигаться, пальцы чуть не путались. О да, это то, что я люблю…       Наконец я остановилась. Сердце бешено билось, пальцы саднило, дыхание сбилось. Вроде никакими физическими нагрузками не занимаешься, но приходит некая усталость. Это чувство эйфории просто сводит с ума, оно как наркотик, хочется повторять ещё и ещё, пока пальцы не онемеют.       Со стороны входа послышались хлопки. Чёрт, я даже и не заметила, что кто-то зашёл. Резко отдергиваю руки от фортепиано и инстинктивно разворачиваю голову в сторону звука.       В темноте было трудно разобрать кто это, но по очень знакомому самодовольному смешку и по этим размерным хлопкам, я поняла, что это тот, кого я не ожидала и не хотела видеть… — Дзингудзи? — я была в полном шоке, — Ч-что ты тут делаешь? — голос предательски дрогнул. Надо собраться, и ни в коем случае не поддаваться на его уловки.       Видите ли, Дзингудзи Рен тот ещё банный лист на одном месте, постоянно за мной ходит, в любом месте, где бы я ни оказалась, он тут как тут. И постоянно пытается пустить какие-то пошлые шуточки в мою сторону. Это бесит. Ещё и угораздило попасть в один класс с ним. Он невыносим. Нет, вон бы не переключиться на тех дурочек, которые бегают за ним, и забыть про меня. Нееет… Это не то, нам надо, конечно, побесить «Конфетку», как он меня постоянно называет, как бы я не просила называть меня по имени. — Прекрасная мелодия, — он стал постепенно приближаться ко мне, а я машинально сделала шаг назад, — Новая песня или так, крик души? — продолжал наступать он. Я, конечно, понимала, что скоро я спиной встречусь с фортепиано, поэтому надо куда-то бежать. — Скорее второе, — скептически ответила я, постепенно обходя инструмент, не поворачиваюсь к нему спиной. — А жаль. Я бы очень хотел послушать это произведение искусства полностью, — он ухмыльнулся. — Приму за комплимент, — съязвила я продолжая обходить фортепиано.       Так, в абсолютной тишине, мы прошли около трёх кругов вокруг инструмента, не прерывая зрительного контакта. Он был слишком расслаблен и как-будто играл со мной. Нужно дождаться, когда он перестанет так следить за мной, и драпать отсюда со скоростью света. Никто не знает, что может придти в голову этому извращенцу.       Вот, он зевнул, закрыв глаза и тем самым оторвав от меня взгляд, это мой шанс! Я сорвалась с места и побежала прямо к выходу. Но меня перехватили, подтянув за руку, посадив прямо на клавиши инструмента. По комнате резко разнеслась ужасная смесь звуков, по ушам резануло неприятным ощущением. Он вклинился прямо между ног, расставив руки по обе стороны моей талии, облокотившись на верхнюю часть инструмента. Он был слишком близко, я, пытаясь оттолкнуть его, положила руки ему на плечи, отодвинувшись на столько, на сколько позволяло мне фортепиано.       Его глаза сверкнули опасным голубым блеском в темноте, его взгляд пронизывал меня насквозь. Ха, наивная, думала сбежать от хищника, у которого всё продумано. По его взгляду я поняла, что он всё знал наперёд, он специально сделал вид, что зевает, а я, дура, повелась. Ему просто надоело играть… Эта его нахальная улыбка выводила из себя. Обязательно когда-нибудь сотру её с его лица… Обязательно… — Ч-что ты творишь? Отойди, Дзингудзи! — взвизгнула я, когда он прильнул ещё ближе. Все силы уходили в руки, чтоб его оттолкнуть, но ничего не получалось… — Боже, как мне нравится слышать своё имя из твоих пухлых губок, Конфетка, — прошептал он мне это прямо в губы и резко прильнул к моим устам. Я в шоке раскрыла глаза, да что он себе позволяет!       Я собрала все свои силы и всё-таки смогла его оттолкнуть. Он отошёл на пару шагов от меня, уставившись на меня немного шокированным взглядом. Что, не ожидал, да? Я быстренько спрыгиваю с клавиш, но он резко опять приближается ко мне, прижав обратно к инструменту. Да что ты будешь делать?! — Рен, отпусти меня, пожалуйста! — взмолилась я, посмотрев на него глазами почти полными слёз. Чёрт, страшно… — Почему я должен отпустить тебя? — спросил он как-то серьёзно, куда делась та хитринка? — Может, потому что ты не хочешь делать мне больно? — А я и не собирался делать тебе больно, — его рука скользнула по щеке стирая слезу так предательски скатывающуюся по щеке.       Было страшно. Совсем не ожидаешь, что может выкинуть такой, как он. Я всегда сторонилась опасных парней, которые хоть как-то могли навредить. Пусть Рен и не казался угрозой, но его взгляд говорил сразу, что он сделает всё, чтобы заполучить все, что захочет. При первом знакомстве заметив эту искорку в его глазах, я старалась не сближаться с ним, избегала его. Тогда, почему я не могу оттолкнуть его сейчас?       Из моих мыслей меня вывели мягкие и тёплые губы Рена. Чёрт, задумавшись, потеряла бдительность, а он этим воспользовался. Я стиснула губы как можно сильнее, но он применял некоторую силу, облизывая мои губы, слегка покусывая их, тем самым просясь внутрь.       Его руки лежали на моей талии, иногда сжимая её. Одна из рук плавно перешла к моей щеке, его нежные движения заставили меня расслабиться, и он, воспользовавшись этим, резко нажал на мою челюсть. Ахнув от слегка неприятной боли, я открыла ему доступ к моему рту. Он умело игрался с моим языком.       Понимая, что если попробую его укусить, он сломает мне челюсть своими руками, которые всё ещё находились на моих скулах, я слегка поддалась, расслабляясь. Хотя, может и не из-за его рук. Я не понимаю, почему он так на меня действует. Видя его в коридоре академии, половина меня кричит, что нужно бежать от него, а вторая так и рвётся к нему. Меня как-будто тянет к нему. И что меня пугало, так это то, что я никак не могу объяснить это притяжение.       Под его натиском я неосознанно начинаю отвечать ему, теснее прижимаясь к нему, смотря ему прямо в хитро сощуренные глаза. Руки его начали активно блуждать по моему телу слегка задирая майку, поглаживая мой животик. Воздух в лёгких заканчивался, а отстраняться от его тёплых слегка шершавых губ не хотелось. Я буквально задыхалась…       Перед глазами резко пронеслась вся комната, освещённая луной. Голова закружилась, в глазах потемнело, а спина коснулась чего-то мягкого и прохладного. Оказалось, что Рен перенёс меня на диванчик, стоящий около стены.       Он нависал сверху, вклинившись между раздвинутых ног. Его взгляд был такой жаркий, он буквально раздевал меня. Благо не руками, может я могу ещё что-нибудь изменить?.. — Рен, пожалуйста, молю, остановись! Ещё не поздно остановиться! Пожалуйста! Я сделаю всё, что захочешь! Только остановись! — взмолилась я, продолжая смотреть ему прямо в глазах. Я продолжала то ли держать, то ли упираться руками в плечи, но он с какой-то трудно заметной грустью в глазах, собрал мои руки и за запястья привязал ремнём к деревянному подлокотнику диванчика. Стоп, ремнём! Когда он успел его выдернуть?! — Единственное, что я хочу — это ты, — он склонился, как вампир, к моей шее и нежно поцеловал, — Ты не представляешь, как твой голос, — поцелуй, — Твоё тело, — ещё, — Твой запах, — и ещё, — Сводят меня с ума! Ты сводишь меня с ума! — его бархатный баритон туманил разум. Я была шокирована такими словами. Чтобы Рен, да говорил такие слова! Постепенно поцелуями он перешёл к ложбинке меж груди и лизнул. Чёрт, зачем я надела майку с таким глубоким вырезом, так ещё и без бюстгальтера… Ночь, меня же никто не увидит…       Он продолжал осыпать меня своими поцелуями по всей моей шее, иногда оставляя засосы на ключицах и выводя влажным языком разнообразные узоры. Дыхание сбилось ещё сильнее.       Постепенно поцелуями он дошёл до моего уха. Его дыхание опаляло моё кожу. Он прикусил мочку уха, чуть потянув за серёжку, и выдохнул через нос прямо в ухо. Я не сдержала стон, а он видимо себя, потому что сразу послышался треск моей майки. Любимой между прочим! Ты ещё мне за это заплатишь!       Боже, о чём я думаю… Нужно придумать, как выбраться. Я не сдаюсь! Дура, ты реально думаешь, что сегодня он тебя отпустит? Наивная…       Может хватит? Признай же, тебе это нравится.       Его горячая и большая ладонь накрыла мою грудь. Возбуждённый сосок уткнулся в ладонь, и этот искуситель довольно усмехнулся, целуя вторую грудь.       Он поднял на меня хищный взгляд, от которого низ живота скрутил тугой ком. Я запрокинула голову, дабы не сгореть под таким взглядом. Хотя куда уж больше… Я уже сгораю…       Вобрав упругий сосок в рот, Рен приласкал его языком, надавливая на серединку, явно наслаждаясь моими всхлипами. Голод завывающий в нём не утолить. Ему хотелось больше. И я это чувствовала…        Свободная рука заскользила по моему вздрагивающему животику под шорты. Длинные пальцы едва прикасаясь прошлись вдоль трусиков. Ощутив влагу на подушечках пальцев он довольно усмехнулся, с громким причмокиванием отстранился от упругой груди, посмотрев на меня. Но, увидев, что я отвернулась, он схватил меня за подбородок и повернул меня. — Смотри на меня. Я хочу видеть, как в твоих глазах всё ярче плещется желание почувствовать меня, — он склонился и нежно поцеловал меня, а я ответила. Просто сдалась. Он прав, я хочу его.       Я почувствовала, как его руки стянули с меня шорты. Рен оторвался от меня, посмотрев на меня хищным взглядом, чуть сполз вниз, и я почувствовала горячий поцелуй прямо в мой животик. Он прикусил пупок, оставив засос. — Это для того, чтобы ты на какое-то время перестала носить эти возбуждающие короткие топики, — сказал он, смотря на меня между моих ног, — Как только он исчезнет, я сделаю новый, — и, не прерывая зрительного контакта, сделал ещё один, с противоположной стороны от первого.        Он спустился ещё ниже, поцеловав около резинки трусиков. Сердце пропустило удар, а внизу живота, приятно затянуло. Я рвано выдохнула, почувствовав его руки на моих бёдрах. Этот чёртов Дзингудзи отодвинул трусики и коснулся моего разгорячённого лона. Я прогнулась в спине, протяжный стон наполнил комнату.       Неожиданно я почувствовал его горячий язык. Вскрикнув от внезапности, вскинула бедра, но он крепко держал. Вцепилась руками ему в волосы, он усмехнулся. Стоп, руки?! Когда он успел их развязать? Неужели я была в такой прострации, что и не обратила внимания. Чёрт, они немного затекли, неприятное ощущение…       Неожиданно я почувствовала хлопок по моей ягодице. В шоке уставилась на Рена. — Не отвлекайся, Конфетка, — и опять, смотря на меня хищным взглядом, лизнул клитор. Я, рвано выдохнув, снова сжала волосы, чуть потянув на себя. Он простонал. Хм, а это интересно… Я ещё раз сжала волосы, только сильнее, его пальцы вцепились мне в бёдра, а язык усилил напор. Волосы его были мягкими и шелковистыми, ускользая, как песок.       Я почувствовала, что он убрал одну руку с моей ягодицы и нежно погладил клитор. Он вставил в меня один палец, прокручивая, иногда выходя и возвращаясь обратно, я протяжно застонала. Его пальцы длинные тонкие и очень холодные. Мои фаланги пальцев приятно закололо, как во время игры на фортепиано, ноги испытали тоже самое.       А он уже добавил и второй палец, совершая поступательные плавные движения. Он делал всё медленно, медленно двигал пальцами, медленно слизывал новые капельки смазки с клитора, медленно поставил засос на внутренней стороне бедра.       Но наконец он стал быстрее. Пальцы двигались быстрее и жёстче, что доводили меня до безумия…       Почти доведя меня до пика, он резко всё прекратил. Из груди вырвался разочарованный стон. Вытащив пальцы из лона, он облизал свои пальцы, да так сексуально, что по-моему я кончила. Он приблизился ко мне, опять нависая надо мной. Его колом стоящий член уткнулся мне в промежность, он застонал. — Конфетка, ты такая сладкая, — вздохнул он, наклонился к моим приоткрытым губам, ловя горячее дыхание. — Никому не позволю попробовать тебя на вкус. Никогда.       Он отстранился, а я уставилась на него какой раз за это время удивившись его поведению. Он не такой, каким себя всегда показывает. Почему я только сейчас это поняла?       Отстранившись, он снял с себя футболку и брюки с боксёрами. Он предстал перед моим взором голым и таким красивым… Он выглядел как Аполлон, в освещении луны… Накаченный пресс, сильные руки и мощные ноги.       Я бесстыдно разглядывала его всего, пока он откуда-то из кармана брюк достал презерватив, раскатал по члену и опять навис надо мной. Его орган тёрся около входа, размазывая смазку по презервативу.       Он дышал мне в губы и ласково поцеловал, когда я почувствовала резкую боль. Лицо исказилось от неприятных ощущений, по щеке скользнула одинокая слеза, я вцепилась ноготками в его мускулистую спину. Рен, протяжно простонав, перестал вообще шевелиться. — Расслабься, — низким, не своим голосом произнёс Рен, — А то я не сдержусь. — Не могу, — чуть не хныча протянула я. Взглянув в мои глаза, Дзингудзи опустил голову к груди, ловя губами затвердевший сосок. Покусывая и оттягивая вершинку, он умело отвлекал моё внимание от ноющей боли внизу живота, заставляя расслабиться.       Почувствовав, как стенки перестали так тесно сжимать, он сделал плавный толчок бёдрами, погружаясь глубже, касаясь головкой эрогенной точки. Я под ним вскрикнула, разводя ножки ещё шире, вытягивая носочки.       Почти выскользнув, снова подался бёдрами вперёд, загоняя до упора. Глухие вздохи сорвались с губ. В какой-то момент, он потерял над собой контроль и движения стали резче, грубее. Приподняв меня за бёдра, изменяя угол проникновения, он откинул голову назад, ощущая, как податливая плоть резко сокращается вокруг его члена, и мой голос срывается на гортанный крик. Всего несколько глубоких толчков, и он сам замер, вжимаясь в моё мягкое, тёплое тело, прикусывая плечо, оставляя очередной багровый отпечаток.       Наше дыхание шумно звучало в нависшей тишине. Рен прижал меня к себе дрожащую от пережитого оргазма, и удовлетворённая улыбка расползлась на его лице. Он по-прежнему был во мне, и это ощущение единения казалось таким правильным. Осторожно выскользнув из моего лона, Рен ещё крепче прижал меня к своей груди, целуя в висок.       Усталость навалилась внезапно, отупляя, утягивая в зыбкую дрёму. Я погрузилась царство Морфея, ещё сильнее прижавшись к горячей груди.       Единственное, что я запомнила, так это его нежные прикосновения, когда он одевал меня в свою футболку, трепетно брал на руки и, неся по коридору в мою комнату, крепко прижимал к своей груди.       Может он и вправду не такой каким хочет казаться…       Но единственное, что я поняла, так это то, что я просто отдалась человеку, которого не люблю…       А не люблю ли?..