Новые чудеса

POV Мирана Охранники доложили мне о том, что произошло. Она получила травмы, во время захвата. Я бросилась к воротам, как можно быстрее и мне было всё ровно, что мои придворные сейчас смотрят на меня. Я не могу позволить им запаниковать. Мне нужно было немедленно увести Ирацибету из поля зрения... пока кто-то не вышел из себя и не напал на неё. Я добежала до ворот и увидела, Брандашмыга и сидящую на нём, мою сестру и позади неё Алису. Никто из них не выглядел очень счастливым. На самом деле, Алиса выглядела так, будто она готова убить ещё одного придурка. Брандашмыг быстро проскользнул по белому мрамору, во дворец. Он остановился, и я подошла к нему, погладив его морду, пока Алиса и Ирацибета спускались с него. - Алиса, я слышала новости, что случилось? - спросила я, переключая взгляд, с бравного воина на сестру. - Брандашмыг укусил её плечо. Я не успела его вовремя остановить. - сказала она, несколько извиняясь. - Всё в порядке, я могу вылечить её плечо в кратчайшие сроки. Я подготовила камеру с необходимым оборудованием, - сказала я, чтобы они обе последовали за мной. Мы шли быстро, но не достаточно. Люди смотрели на нас. Я чувствовала, в окружающем нас воздухе ненависть. Все их взгляды были прикованы к ней. Она пристально смотрела на землю и пыталась спрятаться за Алисой. Мне её очень жаль. Теперь она никому не нравилась. Её любили, когда мы были детьми. Мы вошли в подземелья и начали спускаться по лестнице. Нам не пришлось далеко идти. У меня все мои камеры, обставлены постельными принадлежностями, комодом и шкафом. И конечно, ванная комната. Мне никогда не нравилась идея иметь подземелья в моём замке. Ограничение свободы человека - это ужасно, но я должна была посмотреть правде в глаза. Чтобы защитить моих людей, тех, кто хочет причинить им вред, нужно либо заставить измениться, либо посадить в тюрьму. Я открыто отказываюсь выносить смертную казнь. Смерть - последнее средство. Всегда последнее. Я привела Ирацибету в её камеру, но Алиса ждала снаружи. - Можешь идти, Алиса. Спасибо, что привела её сюда, - сказала я, улыбаясь моему лучшему другу. - Всегда, пожалуйста. Мирана, я случайно рассказала ей о... твоей дочери. Мне очень жаль! - сказала Алиса, нервно поджав губы. Я вздохнула, но не почувствовала гнева. - Всё в порядке, Алиса. Я совсем не злюсь. Я всё равно собирался ей про это рассказать, - сказала я, с небольшой улыбкой. Алиса вздохнула с облегчением и поклонилась. Потом я повернулась к сестре. Она была утомленна, но она больше походила на мою сестру, чем была во времена войны. Она посмотрела на меня и казалась грустной, но чем-то довольной. Для неё это было странно. Я чувствовала себя виноватой, не сказав ей сразу о том, что Анита выжила. Но я тоже разозлилась, что она оставила её там в первую очередь. И я также была рада, что Стэйн не убил её. Она может быть Красной Королевой. Возможно, она украла мою корону раньше и убила тысячи в своём царстве разрушения, но она всё ещё была моей сестрой, и я волновалась за неё. - Подойди поближе, Ирацибета. Мне нужно взглянуть на твою рану, - сказала я, протягивая руку к её плечу. Она сделала несколько шагов навстречу мне, и я начала разворачивать ткань на её плече. Чешир никогда бы не согласился облизать её рану, и Брандашмыг, вероятно, попытается съесть её. Мне придётся использовать мои зелья. Но для её выздоровления потребуется намного больше времени. Тогда она посмотрела на меня глазами, как у меня, и как у Аниты. - Мирана, где мой ребенок? - грустно спросила она. - Она в своей комнате, - ответила я, идя к раковине, чтобы налить немного воды. - Можно... можно мне её увидеть? - она заикалась. Я вздохнула. - Зачем, Ирацибета? Ты хочешь, напомнить ей о том, что ты сделала? Убила её отца и заперла её, - сказала я. Я обычно не была такой злой. Но сейчас я злилась на неё, что было очень редко. Это всё было не просто так. - Нет, я просто хочу увидеть своего ребенка, - она меня, чуть не умоляла. Я просто посмотрела на её рану и промыла её. - Она не хочет тебя видеть. Мне очень жаль Ирацибета, - сказала я. - Я знаю, что ты можешь стать доброй. Но жаль, что Реавир Хайтопп не вернётся, - ответила я и почувствовала свою печаль. Потому что я потеряла дорогого друга в тот день, и я чувствовала, что она убила единственного человека, который действительно любил её за то, кем она была. - Ты даже не знаешь, как я этого хочу, - сказала Ирацибета и заплакала. Слёзы скатывались по её щекам с пугающей скоростью. Я вытерла её слёзы, но не могла сказать слова утешения. Я не знала, что мне сказать. - Пожалуйста, расскажи мне о ней, потому что я её долго не видела, - попросила меня Ирацибета. И я рассказала ей, всё о её дочери, пока варила своё зелье. Как она выросла и насколько она изменилась. - Она всё ещё хранит ожерелье, которое ты ей подарила, но она его не носит, - сказала я тихо, приложив лекарство к её ране. - Стэйн попытается убить её. Он всегда ненавидел Реавира, - злобно сказала она. - Ирацибета, скажи мне. Что заставило тебя бросить Реавира из-за Илосовича? - спросила я, желая понять решение моей сестры. - Илосович, он наговорил мне ложь. Он очаровал меня, сказал, что мне суждено править всей землёй, а не только Угрюмым Брегом. Он сказал, что будет со мной на каждом шагу. Он сказал, что Реавир сдерживает меня, что он тоже тайно любит тебя. И я ненавидела тебя так долго. Ненавидела тебя за то, что ты украла человека, которого я любила, - улыбнулась она. - Ревность и подозрительность ... это две вещи, которые могут спровоцировать большой беспорядок, - сказала я блуждающе, жалея свою сестру и человека, который любил её. - Я не могла отпустить его даже тогда. Я воображала, что Илосович - это Реавир. Когда до меня дошли слухи о том, что Стэйн охотится за Алисой, он снова открыл старые раны, - слабо продолжила она. - Ирацибета, я хочу, чтобы ты знала без всяких сомнений, что у Реавира Хайтоппа в сердце находились только две девушки. Ты и Анита. Этот человек хотел, чтобы ты была счастлива, и он любил тебя, даже когда ты убила его семью и друзей. Даже когда он верил, что ты больше не любишь его. Он любил тебя, - сказала я убедительно, что мои воспоминания о Реавире всплыли. Я встала и подошла к двери камеры, сдерживая слёзы. - Как и я его любила. Мирана, сестра, я знаю, ты сказала, что она не хочет меня видеть, но пожалуйста, поговорите с ней, - попросила она, и я не думаю, что когда-либо видела мою сестру такой уязвимой. Моё сердце рассыпалось. Я кивнула, но сказала, - Это её выбор. Я не буду принуждать её. И если она придёт..., не разбивай ей сердце, ещё хуже, - умоляла я. Ирацибета кивнула и попрощалась со мной, когда я уходила. Я приказала двум охранникам присматривать за её камерой. Потом я побежала. Я побежала к дочери, потому что знала, что она уже знает, о прибытии Ирацибеты во дворец. Мысль о моей девочке заставило моё сердце биться чаще.