Подготовка к переговорам

Тсуна лежала на собственном дубовом лакированном столе, свесив волосы и пробегалась взглядом по отдельным строчкам донесений. Стол приятно холодил немного ноющую голую спину и настроение в целом, было весьма миролюбивое. Гокудера стоял за плечом с плойкой и вдохновенно крутил ей локоны. Час назад до сведенья Тсуны донесли, что некие трансатлантические перевозки между Южной Америкой и Европой совсем не касаются Вонголы и Альянса. А если они так не считают, то некие Аронто готовы с ними поговорить. Но разве что с главой Вонголы. Переговоры которые до этого попытался устроить Бьякуран Аронто нагло саботировали. Отправив несколько мелких сошек передать, что их бизнес, это только их бизнес. Черт его знает откуда взялись эти выскочки. В Америке периодически внезапно возникали «дельцы», наглость которых не знала границ, но обычно крылья им обрезали раньше, чем они вылезали со своей бескультурной наглостью на международный уровень. Бьякуран, конечно, и сам мог бы их смести, но с некоторых известных пор, как Тсуна вернула ему адекватность, он предпочитал глобальные проблемы решать либо переговорами, либо проверенным старым способом размазывания кровищи и мозгов по асфальту, но уже с одобрения Донны Тсунаеши. Сначала Тсуна горела (почти буквально) устроить встречу сиюминутно. А потом она посмотрела на своих хранителей, которым явно было весело и ушла к себе в кабинет «готовиться к переговорам». С Гокудерой, конечно. Хибари весело хмыкнул им вслед, а Мукуро пообещал через часик вернуться с костюмчиком. Удобный брючный костюм, который Тсуна носила обычно, был аккуратно сложен на кресле поверх костюма Хаято. Спустя годы подросткового взрывного темперамента, теперь он иногда проявлял чудеса неспешности и аккуратности, к которой и раньше был склонен, но не демонстрировал. Теперь же он находил особое удовольствие в том, чтобы посадить Тсуну на стол, неспешно разуть, разуться самому, раздеться, выложив портсигар из внутреннего кармана на стол, и так же медленно и неспешно раздевать ее, с особым цинизмом складывая одежду аккуратной стопочкой. Рука Хаято подбирает прядку с виска и Тсуна поворачивает голову вдохнуть запах дорогого табака. Она уверена, что поцелуи на ее бедрах пахнут так же, горячей кожей и табаком. Как же хорошо, что хранители давно отучили Реборна появляться в ее комнатах внезапно и без приглашения. Гокудера откладывает плойку и Тсуна тут же оставляет бумажки. Все важное ей уже известно. Хаято пальцами разделяет и взбивает локоны, взбрызгивая их лаком. В тот момент когда он заканчивает и оставляет поцелуй на спине, в дверях появляется Мукуро. Мукуро судя по ухмылке просто в восторге от себя. Конечно, Тсуна могла бы принять ухмылку на свой счет, когда она сидит голой задницей на столе, со свежеуложенными волосами, а за ней стоит такая же обнаженная ее «правая рука», прикуривая сигарету от огонька на кольце, но… Но нет. Они все-таки «семья», а некоторая нестандартность их «семьи» проявилась уже очень давно. И понятно это было еще в Тсунины 13, когда хранители только собирались. Спустя столько лет, условности не значили ничего. Тсуна даже готова была поддержать Мукуро в выборе ее «костюма», которым он помахивал в воздухе — черным платьицем Дольче Габана с лентой на шее вместо лямок и короткой пышной юбкой и тяжелыми ботинками на каблуках. Тсуна протянула руку счастливому хранителю Тумана:  — Ты уже все организовал, да?  — Конечно, мы подумали, что если они не хотят реально понимать расстановку сил, то… — он потянулся к сигаретам Хаято отдавая платье. — То, мы можем немного развлечься за счет их фантазии, — закончила за Мукуро появившаяся в кабинете с пачкой чулков и лучащаяся довольством Хром. Кажется это будет впечатляюще, подумала Тсуна натягивая дизайнерскую шмотку. Ямамото на днях в гостиной тоже жаловался, что помирает от скуки на всех этих переговорах, наглаживая при этом свежеподаренную бейсбольную биту. Пожалуй, это действительно редкий шанс развлечься. Губы сами собой разъехались в отработанной милой улыбке.