Отброс

Забей на все и просто живи. Какая кому разница с кем ты спишь, с кем проводишь день, с кем вообще живешь эту самую жизнь. Но проблема в том, что люди слишком любопытны, и порыться в «грязном белье» друг друга им только в радость. Им не важно, что чувствует человек в этот момент, в момент, когда его жизнь обсуждают, раскладывают по полочкам, выворачивают все наизнанку. Абсолютно все равно. Мы не можем винить их, потому что сами такие же. У каждого есть такой грешок. Мы делаем это осознано, но как будто не видим, это происходит незаметно для самих себя, а вот человеку, которого ты задел так противно на душе. Мерзко. Осуждать человека за то, что он такой родился — вот, что мерзко. Чимин сидел один на скамейке школьного двора, утирая слезы маленькой ладошкой. И так каждый день. Каждый день проведенный в школе казался сущим адом. Над ним постоянно издевались, то какой он: маленький, пухленький, что никогда не найдет себе друзей, что он отброс в этой школе. Парню часто портили школьные вещи, одежду, обращались, как с игрушкой. Куклой, которая ни черта не может сказать, потому что слишком стеснителен и застенчив. — Хей, смотрите-ка кто тут у нас сидит, — послышался голос откуда-то справа. Пак медленно повернул голову, осматривая источник звука. Чимин открыл рот в тихом ужасе, стараясь двигаться к концу скамейки, взять сумку и убежать, но не успеет. Этого парня точно не забыть. Джимин был высоким накаченным парнем, старше Пака, да и к тому же намного сильнее, ведь именно он частенько доставал Чимина. Пытался надавить на больное, а точнее на семью. Ее нет, поэтому паренек живет с бабушкой. Мерзко? Именно. — Чем сегодня займемся? — ухмыльнулся парень, направляясь к рыжеволосому. — Я… Пожалуйста, отпусти, — лепетал паренек, хлюпая носом. — Куда же ты собрался, сладкий мой? После этих слов у Чимин глаза еще больше на лоб полезли. Тело задрожало от того, что Джимин прикоснулся к его лицо ладонью, поглаживая нежную кожу большим пальцем. Пак застыл, боясь пошевелиться. — П-пожалуйста, не надо, — тихо шептал рыжеволосый, зажмурив глаза. Джимин одним рывком поднял парня, что тот даже пискнуть не успел и притянул к себе. — Надо! — рявкнул он. Паренек еще сильнее зажмурил глаза, а после почувствовал, что его отпустили и он с грохотом падает обратно на скамейку, больно ударяясь мягким местом. Чимин боялся открыть глаза, боялся увидеть глаза напротив, наполненные злостью и ненавистью. За что Джимин его ненавидел и презирал ему было не понятно, зато, как он бьет было вполне ясно и очень больно, что синяки не спадали даже через неделю. — Ты в порядке? — прошептал кто-то нежным голосом, — Чимин, открой глазки! Легкое прикосновение к макушке головы, что парень аж вздрогнул, покрываясь мурашками, но глаза так и не открыл. Вдруг его неожиданно крепко, но в тоже время нежно обнимают, прижимая к себе очень близко. — Все хорошо, он больше не тронет тебя. Посмотри на меня, пожалуйста. Бархатный голос буквально ласкал слух, заставляя автоматически посмотреть на собеседника. Парень чуть отстранился от Пака, смотря в его большие заплаканные глаза. Для Чимина этот парень казался знакомым, но это же школа, здесь любой покажется знакомым, но… Темноволосый парень напротив был очень красив и хорош собой, он лучезарно улыбался Чимину, поглаживая его одной рукой по спине. — Я — Чонгук, — все так же мило улыбался парень, что бабочки в животе оживали, — Джимин больше не тронет тебя! Не бойся. Рыжеволосый совершенно ничего не понимал. Не понимал, что вообще сейчас происходит, ведь раньше за него никто не заступался, потому что считали, что он отброс, и не горели желанием с ним общаться, да и тем более дружить. Противно же? Нет. Просто ты зависишь от общества, не имеешь своего мнения, поэтому считаешь как все. Противно должно быть с тобой! — Зачем? — прохрипел Пак, опуская глаза в пол. — Просто. — Что просто? — Просто я хочу быть твоим другом, Чимин! Казалось бы одна легкая фраза, а сколько мыслей в голове, фраза, способная изменить жизнь. Просто вот так вот человек неожиданно ворвался в твою жизнь и навел там свой порядок. Он не осуждает тебя и не попрекает, а принимает таким, какой ты есть. Кажется, это начало чего-то нового. Новой жизни.