realtitap

Завтрак прошёл в молчании. Тина, глядя в окно, наблюдала, как ветер играет в пока ещё зелёной листве. Совсем скоро она начнёт желтеть, опускаясь шуршащим ковром под ноги прохожих. Девушка чувствовала взгляд карих глаз на себе. Повернувшись, она спокойно взглянула на мужчину. Игра в гляделки затянулась на несколько минут. Каждый пытался понять другого. Не мог. - Тин. - Лёш, – начали они разом и смокли. Он, молча, протянул ей руку. Она вложила свою ладонь. Сплетённые пальцы. Глубокий вздох. Улыбка. Уже сидя в машине, Тина, как ни в чём не бывало, звонко смеялась с историй Потапа. – Лёш, а знаешь, ты меня сегодня утром удивил. Я и не знала, что ты можешь так долго молчать. - Видишь, что ты с мужчинами делаешь? Даже такого говоруна как я сумела заставить молчать. Кому расскажешь, что Алексей Потапенко за 1,5 часа не сказал ни слова – не поверят. Потянувшись, Тина ласково провела рукой по гладко выбритой голове мужчины. - Тин, я занят. - Я знаю, - протянула девушка и отвернулась к окну. Чёрный джип остановился. - Ничего себе, ты сегодня даже двери как обычно не заблокировал, вымогая поцелуй. - А зачем? Если любишь, сама поцелуешь. Тина, уже наклонившись к мужчине, услышав фразу, застыла. В этот момент на всю машину зазвенел смартфон девушки. - Прости, надо ответить. Порывшись в сумке, она, не взглянув на дисплей, приняла звонок: - Да, я слушаю. Олеся? Да, узнала. Конечно. Что изменилось? Вы можете подъехать к нам в офис? Нет. Чтобы все документы были готовы. В конце-то концов! Потап терпеливо ждал, внимательно наблюдая за девушкой. Только закончив разговор, Тине позвонил Паша. - Да, Паш. Я уже бегу. Потап, не выдержав, развернул её лицо к себе и властно поцеловал, услышав лишь сдавленный писк Тины, не успевшей закончить разговор. Оторвавшись от девушки, Потап принял прежнее положение за рулем, кивнув в сторону двери: - Иди. - И на том, барин, спасибо. – Тина вышла из машины, так сильно хлопнув дверью, что китайский болванчик, сидящий на бардачке, так затряс головой, что казалось, она сейчас отвалится. Сматерившись, Потап завёл мотор. Прошла неделя. За это время молодые люди успели 8 раз поссориться и столько же помириться. Потап с Андреем отлично провели время на даче. Тина осталась дома. Как любому мужчине Потапу было досадно, что любимая девушка отказывает в интимной близости, но он не хотел ее торопить, настаивать, ведь знал, как ей тяжело довериться мужчине. Главное, чтобы она была рядом. Вместе. Но были ли они вместе? Как ни старался, но понять ее отказ провести время втроем на даче Потап не мог. Андрей не трепло. Не рассказал бы никому. Потап, погруженный в свои мысли, включил поворотник, заезжая на территорию поселка. Как ходить в одной футболке перед ним, как выступать полуголой, собирая сотни голодных мужских взглядов на себе - так это нормально, а как просто встретиться, погулять с его сыном, так сразу, извини, Лешечка, я не готова, давай попозже, и бла, бла, бла. Потап был недоволен, но пытался уговорить себя, что все хорошо. Они со всем справятся, ведь любят друг друга. По крайней мере, он надеялся, что это на самом деле так, что Тина действительно любит, пусть и не говорит пока об этом. Блондинка заварила чай, через полчаса обещал приехать Лёша. Раздался входной звонок. Тина, желая перепроверить себя, ещё раз взглянула на часы: «Так рано? Странно». Обычно Потап задерживался и приходил позже. Поправив выпадающие локон невидимкой, Тина еще раз взглянула в зеркало и, солнечно улыбнувшись, открыла дверь. Но на крыльце стоял совсем не Лёша, а работник «Укрпошты» в форменной одежде. - Добрый день. Тина Григорьевна? - официально произнес мужчина, перепроверяя номер дома. Тина, на секунду растерявшись, неуверенно кивнула. - Для вас посылка. Распишитесь, пожалуйста. После того, как курьер ушёл, Тина начала аккуратно распаковывать коробку. Мешочек лаванды для сна, книга стихов, небольшая картина, отделанная узором из мелких камушков. А вот и оно. Достав из красного конверта письмо, девушка принялась за чтение. С каждой фразой, с каждым словом внутри всё переворачивалось. «Милая, любимая Тина» - писал Дыцевич: «Я не могу забыть тебя. Знаешь, сегодня ты приходила ко мне во сне, сказала, что всё будет хорошо. Я счастлив, что могу видеть тебя, обнимать, радоваться твоим успехам. Тина, я хотел сказать…» Тина вчитывалась в эти чистые, искренние строки, и на глаза выступали слёзы. Здесь не было ни капли фальши, ни капли лести. Это было откровение его души. И от этого становилось больно. Больно за него, больно за себя. Она знала, какого это - быть безответно влюблённым. В памяти всплыл вечер. Вечер на фестивале. Ведь она была готова ответить ему взаимностью. Стать его девушкой. И если бы не припёрся Потап со своей клубникой, всё могло быть по-другому. И не пришлось бы испытывать чудовищное чувство вины по отношению к Кириллу. - Тинулик, я пришёл, - Потап шумно закрыл за собой дверь, оставляя верхнюю одежду в прихожей. Странно, но никто не выбежал встречать рэпера, не повис на шее, непринужденно целуя в губы, как это обычно делала блондинка. Лишь ответная тишина прозвенела в воздухе на его приветствие. Оставив пакет с продуктами на кухне, мужчина зашёл в гостиную. Его не удивила коробка со всевозможными милостями, за годы работы чего только не надарили ему безумные фанаты, Насте тем более. Его удивила Тина, сидевшая с красными глазами, сжимая исписанный листочек белой бумаги в руках. - Тин, что случилось? Что это? Тина вздрогнула, опомнившись, поспешно завела руки за спину. - Ничего. - В смысле? Ты чего ревёшь тогда? - Потап. Это личное. Она в который раз за день поразила его своим ответом. - Ладно, пусть так. Тогда просто скажи от кого это письмо? Тина колебалась. Врать Лёше совершенно не хотелось, а говорить правду… - Тина? - Это от Кирилла, - одними губами, чуть слышно прошептала Тина. - Мило. Это тоже от него? – Потап кивнул на разбросанные по дивану сердечки. Тина не ответила, всё было ясно без слов. - Ничего не хочешь мне сказать? Девушка вся сжалась под его взглядом, но ничего не ответила. Потапу стоило огромных трудов сдерживать себя, чтобы не наорать на неё. Он нервно отмерял шагами комнату. Какого чёрта здесь происходит?! Вдруг, резко остановившись, он развернулся к ней. Тине стало страшно. Сердце, казалось, замерло, ожидая чего-то непоправимого. - Тин, - как-то слишком тихо, слишком пугающе прозвучало имя из его уст. Девушка, буквально, вжалась в спинку дивана, впиваясь ногтями в свои ладони, не обращая внимания на боль. Твою мать, почему она не может справиться с охватившим ее испугом?! Потап продолжал нависать над девушкой, он чувствовал, что с ней происходит, казалось, видя ее насквозь. Тина невольно вздрогнула, почувствовав прикосновение на своем лице. Потап ухмыльнулся. Рука непроизвольно опустилась на женское плечо, болезненно сжав его. Потап навалился сверху, заставляя ее лечь на спину. Тина сглотнула, не сводя с мужчины распахнутых глаз, чувствуя, как нещадно врезается острым углом рамка картины в правую лопатку. Потап еще раз заглянул в глубину синих глаз. Боится, глупая. Опустившись к ее лицу, скользнул губами по щеке, обдавая ушную раковину горячим воздухом, прошептал: - Я не хочу, чтобы ты сомневалась. Я помогу тебе. Потап почти вплотную приблизился к девушке, затем глубоко выдохнув, приподнялся. Тина лежала, зажмурившись, не в силах открыть глаза. Не желая знать, что происходит в комнате в этот момент. Раз. Два. Три. Захлопнулась входная дверь. Одна? Одна в своем доме. Она же хотела этого. Или не этого? Все эмоции схлынули, оставив место пустоте. Не было сил даже на то, чтобы встать и хотя бы взглядом проводить его. Тина сидела, не шелохнувшись, уперев взгляд в противоположную стену. Подарки, разбросанные на диване и раньше казавшиеся милыми, вдруг стали бесцветными и ненужными. Какая же она дура, она действительно могла подумать, что он может поднять на нее руку? Что может против ее воли взять ее? Как же глупо. Стыдно. Несмотря на испуг, Тина понимала, что внутри себя, где-то очень глубоко жалеет, что он не продолжил начатое. Нет, нет, чушь. Она не хотела. Нет! Тина встряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями. Письмо. Дыцевич. Она же сама практически выгнала Потапа из дома. Своим недоверием, своими сомнениями. Тина с тяжёлым вздохом откинулась на спинку дивана. Потолок. Белый потолок. В памяти всплыла картинка того утра, когда Потап рассыпал муку на кухне, и всё стало белое-белое. Вспомнив его растерянное в тот момент лицо, Тина невольно улыбнулась. Такой смешной. Родной. Любимый?... Тина обняла себя за плечи, закрыв глаза, еле слышно спросила: - Жень, что мне делать? Быстро собрав все подарки обратно в коробку, она закинула её на верхнюю полку шкафа, решив ничего не отвечать актеру. В конце концов, они уже всё выяснили. Сейчас все мысли занимал Потап. Ну надо же было так глупо поссориться. На кухне ждал не разобранный пакет с продуктами. Увидев в нём ананас и её любимый чай, Тина улыбнулась, вспомнив, как на днях говорила Потапу, что всегда хотела попробовать ананасовый чай, про который рассказывали по телевизору. «Нет, так не должно быть. Я хочу быть с ним» - она решительно взяла телефон, набирая его номер. Гудки. Ещё гудки. Тине стало не по себе. Обычно это она, когда обижалась, сбрасывала звонки или просто не брала трубку. Потап же отвечал всегда почти сразу, а сейчас… Ещё раз. Вновь гудки. Осознание, что он ушёл навсегда, подкрадывалось ледяным сквозняком, морозило душу. Нервно кусая губы, Тина пыталась справиться с нахлынувшим волнением: «Он просто занят. Если перезвоню позже, обязательно ответит». Прошёл час, затем ещё один. Но механические гудки так и не сменились родным мужским голосом.