Хранитель

Я смеюсь. А в руке моей — пламя. Вновь безумцем меня назовешь, Но бог лжи я — не верю я в ложь, Буду гордо нести своё знамя! Ты вздохнёшь. Тихо скажешь про путы, Что сковали мне грудь и виски, И в словах тех так много тоски… Вспоминаю я всё за минуту. Виновато шепнешь: «Яд змеи — Он дурманящие шлёт виденья». Извинишься за свои сомненья, Недостойна, мол, роли судьи...        Я тебя предавал столько раз — Ты меня продолжала любить… Я тебя забывал всё спросить, Где черпаешь ты веру для нас? Неужели ты в сердце своём Столько силы, родная, хранишь? Да, я знал — служишь верности лишь, Но не ждал лёгкости на подъём. Ты сорвалась за мной даже в плен, Отрекаясь от славы и злата. Может, платья твои и измяты — Для меня всё ж твой облик священ. Ты — отрада моя и спаситель, Но страшишься того, что потом. Вижу я это в взоре твоём. Хоть хранишь ты судьбы моей нити, Вижу я — ты боишься огня, Что теплится в глубинах души, И, похоже, готова решить, Что он сгубит тебя и меня. Не гневись ты на пламя во взгляде, Я не в силах его внутрь загнать! Убегай. Я позволю сбежать Той, что даже в аду была рядом. Ну, а если останешься — знай: Путь вперед — до конца, не иначе. (Верю, сможешь дойти, не заплачешь). И, когда вместе ступим за край, Мы сгорим. Но назначу свиданье В новом мире без лжи и смертей. И, когда утомит холод дней, Я приду. Я сдержу обещанье.