Клише или что если бы в классических хоррорах нашлось место девушке-маньяку.

Майкл надеялся, что Леа сама даст ответы на интересующие его вопросы: что это за артефакт, могла ли она раньше с такой лёгкостью дробить людям черепа и что ей снилось. Леа сидела на кровати, ослабленная и дрожащая, её футболка была испачкана кровью - её собственной и тех злополучных девушек, а взгляд метался от того места, куда упал медальон, к фигуре Майкла. Он стоял в дверном проёме и почему - то ей хотелось оправдаться перед ним, сказать что иначе поступить было нельзя. Это было бы отчасти правдой, вернее, той частью лжи, которая зависила от неё и в которую она сама поверила. Ей хотелось снова взять в руки медальон, открыть его и достать амулет, погладить отполированную поверхность дерева, коснуться опала - это было не её желание, а того существа, которое отчасти было заключено в фигурке из дерева, некого монстра, что таился в темноте. Вместо этого Лив взяла себя в руки и подошла к Майклу. Он положил свои руки, на которых также подсохла кровь, ей на плечи; и Леа, наблюдая его строгий взгляд, наклон его головы, не могла не начать говорить: - Мне привиделся Крюгер, я не знаю, зачем ему меня пугать, но на самом деле он словно предупредить меня хотел, - Леа терялась в объяснениях, сейчас сон - такой внезапный и короткий, казался зацепкой, неужели полиция прознала о том, что её отец отравился не случайно? Или они нашли что - то, или тот случайно заглянувший к ней коп догадался, кто был в её доме. Майкл кивнул, показывая - продолжай. - Что ты хочешь знать, Майкл? Была ли я такой всегда? Или тот медальон воздействовал на меня всё время, пока мы были с тобой? Испытываю ли я тягу к убийствам? - Леа готова была к тому, что сейчас заплачет, но вместо этого по маленькому домику раздался эхом её звонкий смех, похожий на звон колокольчиков. - Я была такой лет с 16, когда впервые позволила себе совершить настоящее насилие в ответ на то, что они делали со мной. Я испытываю тягу к убийствам, особенно когда меня что - то раздражает, а эти люди - они только и умеют, что раздражать. Они не видят красоту кино, не видят ничего, кроме своих проблем, они не понимают меня, они сами меня сделали такой, смеясь надо мной и провоцируя, когда я научилась защищаться - меня отправили к психиатру. Она написала мне множество диагнозов, велела рассказывать ей каждый сон, каждую мысль о том, как я хочу разбить эти самодовольные, самовлюблённые лица, провести ножом по каждой тоненькой шее и смотреть, как кровь толчками будет покидать тело. Мне прописали кучу таблеток, сидя на которых я бы не смогла пойти в колледж, водить машину и осознавать, что меня исправили. Я не хотела так жить. Потом Ли Рей... Он предложил мне искать для него какие - то артефакты, словно в "Индиане Джонсе", - Майкл, конечно, не понял этой отсылки, но Леа продолжила. - И я начала искать эти самые артефакты, сидела за книгами с легендами тех или иных народов, спрашивала у деревенщин нескольких штатов, не помнили ли старожилы, как в их краях творилась чертовщина. А по ночам я раскапывала и грабила могилы. Всё, что я находила, я отдавала Ли Рею... До определённого момента, - Леа задумалась, как бы рассказать Майклу то, что она почувствовала опасность, исходящую от амулета того существа. И как у неё оказался медальон Лемаршана. Майерс хрипло выдохнул: - Продолжай, - его руки всё ещё лежали на её плечах, - значит, он не считал, что Леа может причинить вред и ему. Её это успокоило: - Медальон когда-то принадлежал мастеру Филлипу Лемаршану, он создавал странные вещи - шкатулки - головоломки, медальоны с лабиринтами, ведущие по его словам в царство неземных наслаждений. Особую ценность представляют лишь головоломки в виде куба, который перестраивается в некую конфигурацию, открывающую проход... В иные миры, я полагаю. А медальон не имел вложения и Ли Рей сам предложил мне его взять. Что - то пробормотал про моду и декольте, я не помню. Я носила его просто так, пока не нашла кое - что, что я решила утаить от Ли Рея. Это не предмет и не живое существо. Но оно определённо могущественнее, чем всё то, что я приносила Чаки до этого. Я не решилась отдать амулет ему. Чарльз хотел могущества, полного контроля. И когда я это поняла, я не хотела давать ему это могущество. В медальоне лежит амулет существа, которое не было похоже на человека. Леа продолжила говорить, пока не рассказала Майклу все то, что она узнала в болотах Луизианы от местных жителей, о том, кого она назвала Томминокером, а они прозвали Тыквоголовым или Собирателем Жатвы. Он собирал кровавую дань с тех, кто посмел убить сына или дочь этих земель - чужаков и приезжих, и когда такое происходило, местные жители совершали обряд, отдавая ему по капле своей крови, дабы он вершил своё тёмное дело, дабы свершилась месть. И Леа считала, что дать связаться Чаки с кровавым мстителем - всё равно, что согласиться на уничтожение. Она спрятала фигурку в медальоне и забыла о нём. Надолго. Пока ей не пришлось убегать с Майклом. - Ещё один вопрос, - Майкл смотрел ей прямо в глаза. - Ты убила ту девушку своими силами... или помог этот медальон? - Ты про то, как я разбила ей череп? Не знаю, раньше я могла только руками прижать к стене головой. Может, мне стоит открыть медальон и посмотреть? - в, её темных серых глазах появился дьявольский огонёк. Майкл вздохнул, она была с ним честна, хотя и сама могла не понимать что она устроила тут. Он притянул молодую женщину за талию и коснулся губами её нежного, податливого рта. Ему хотелось растянуть эти мгновения на некоторое время, потому что все они уже понимали, что надвигается буря. И Леа будет той, кто сильнее всего пострадает от этой бури. Она была уязвима. Вопрос о её смертности так и стоял перед Майклом - он то уже ощущал, как в него попадали пули, и ему ничего не было. Было ли это родовым проклятием, стал ли он кем - то, вроде злого духа этих мест или была ли земля Хэддонфилда проклята ещё до того, как он родился, до того, как их семья приехала сюда - он не знал. Но знал точно, что он не слишком - то уязвим для пуль или холодного оружия. Оно могло замедлить его, но не остановить. А вот Леа... Боялась ли она за свою жизнь, поэтому и связалась с магическими побрякушками, которые обещали неуязвимость и невиданное могущество своему обладателю? Он не хотел выяснять это в этот момент, пока она отвечала на его поцелуй, касалась своими пальцами его спутанных волос, а он ощущал запах её кожи, её дыхание и то, что Леа доверилась ему. Ему казалось, что он знал её много лет, что им было предначертано встретиться. Майкл не знал, насколько он близок к правде. Он уже и не помнил, что лучшим другом его отца, чьё лицо постепенно стиралось из его памяти в больнице под воздействием нейролептиков, был отец Леа. Если бы он помнил это, то узнал, что старше Леа на 8 лет, может быть узнал бы и то, что Леа закончила обучение в тот год, когда он сбежал из больницы, чтобы найти свою сестру. А Леа посещала того же психиатра, что и Лори Строуд, которую в городе все считали мёртвой, правду о том, что девушка предпочитала жить затворницей в больнице, знал лишь Ли Бреккет. В их домик вошёл Джейсон. Он принёс две бутылки питьевой воды и топор. Джейсон смотрел на них, на то, как пальцы женщины сплетаются на затылке Майкла. Они оторвались друг от друга, почувствовав что на них смотрят. - Спасибо. А топор - это вместо ножа? - спросила Леа, сразу сделав два больших глотка. Джейсон кивнул и поманил их за собой - полиция была на подходе. Все это время он пытался хоть немного оттащить тела от их лагеря. На ту поляну, где он убил третью девушку, которая думала, что сможет убежать от него. С девушкой, чей череп был расколот, у него ничего не вышло; и Джейсон был готов оборонять своё пристанище, даже если полиция позовёт сюда ФБР и другую подмогу. Он так же ощутил, как меняется Леа: с момента их первой встречи её сильная энергетика стала ещё более насыщенной, Леа уже не боялась никого из них и была равна им по силе. Однако даже Джейсону не нужна была подсказка о том, что она могла умереть, стоило полиции начать стрелять на поражение. Он не помнил, как выжил ( ему всегда казалось, что он выжил), почему его мамочка не приходила, чтобы забрать его, и как она поняла, что её сын все ещё присутствует в этом лагере; зато он помнил тот момент, когда ощутил в себе силы. Он хотел отомстить всем, кто мог быть причастен к тому, что он чуть не погиб и с каждым новым убийством он ощущал себя сильнее. Возможно ли, что Леа ощущала что - то подобное? * * * Шейла Раффбаум, единственная женщина в их крошечном полицейском участке, повидала всякое. Она видела, как рабочим на заводе отрывало пальцы и руки; знала, как выглядят тела после лобового столкновения на скорости 70 миль в час; видела жертв домашнего насилия с синяками по всему телу от кулаков своих мужей; ей не повезло узреть гениталии девушки, которую изнасиловали, удушили и бросили в болото; она лицезрела самоубийц, отравившимся газом и вскрывавших себе вены; но то, что произошло с сестрой шерифа и её подругами выходило за рамки того, что она раньше считала ужасным. Шейле было тридцать шесть лет, она работала в полиции на телефоне ещё тогда, когда случился тот кошмарный Хэллоуин и погибло несколько подростков и целая семья. Шейла звонила родителям тех детей, чтобы сообщить им скорбные новости. Когда дело дошло до Энни Бреккет, у Шейлы словно парализовало голосовые связки. Но шеф узнал о смерти своей дочери ещё раньше. Сейчас Шейла работала в патруле, а на телефоне в участке сидел Патрик Пеллман, 19 - летний юноша, который очень хотел стать полицейским, но ему не хватило проходных баллов. Шериф Эл Беккет пожалел его и устроил на телефон, а Шейлу сместили в патрульные. Но она набрала шерифа, как только увидела все три трупа. Сначала она увидела одну из подруг Эми, чьё горло было распорото от уха до уха. Шейле уже захотелось кричать, потому что вокруг был темный вечерний лес, а она приехала одна; её пальцы нашли табельное оружие и Шейла выставила пистолет вперёд себя и пошла дальше, но тут её нога зацепилась за корень одного из дубов и Шейла упала на землю. Она выпустила пистолет из пальцев и попыталась его найти, но её пальцы нащупали совсем не пистолет. Зажав себе рот другой рукой, Шейла разглядела в полутьме то, чего никогда не хотела бы увидеть: голову девушки. Её глаза закатились вверх, а язык выпал наружу, создав на некогда красивом лице ужасную гримасу агонии, а пальцы Шейлы наткнулись на ровный срез её шеи. Это мог сделать только невероятно жестокий, сумасшедший ублюдок, это могло сделать животное, тварь, что не понимала ценности человеческой жизни. Шейла заплакала, она сидела две или три минуты в полнейшей дезориентации, не зная, что ей делать - идти дальше или вызвать подмогу в лице Тэда Мёрдока, рассудительность которого помогла бы ей остаться в сознании. Но Шейла работала в полиции около двадцати лет и поэтому она должна была встать и хотя бы дойти до патрульной машины. Она встала и увидела тело несчастной девушки, чью голову отсекли одним точным движением. На её теле не было ни раны, и самое худшее, что сейчас до Шейлы дошло, кем были эти девушки. И с кем их чаще всего видели. У сестры шерифа, Эми, был зелёный "Приус" и она часто выезжала с подругами за пределы города, чтобы развлечься и найти себе парней. Одну из этих девушек звали Линн и она жила через четыре дома от самой Шейлы. Если их убили не здесь, ходил ли маньяк и возле её дома? Эта мысль придала Шейле решимости. Она подняла свой пистолет и проверила, заряжен ли он - так редко она пользовалась табельным оружием, что её муж, Боб, состоявший в стрелковой ассоциации США, давно мог вытащить из пистолета патроны. Он был заряжен. Шесть патронов в барабане - Шейла не знала, хватит ли этого, но пистолет в её руке предавал ей значимости, она не просто патрульная, которая следила за дорожной разметкой в городе и журила старшеклассников, которые курили за школой - она была офицером полиции и, когда опасность дышала ей в затылок, она должна была справиться с возложенной на неё ответственностью. Шейла не была сорвиголовой, считавшей, что в одиночку справится с маньяком. Она давно уже написала свои координаты Тэду и ждала подкрепления, но сейчас она двигалась дальше. Увидеть зелёный "Приус" в темноте в осеннем лесу, где ещё листва на деревьях не сменила цвета, была задача не из лёгких, но Шейла Раффбаум шла прямо на машину. Она увидела боковым зрением кое - что ещё, в состоянии худшем, чем тела подруг Эми Беккет. Её они не пощадили, словно знали, чья она сестра, словно бедная девочка заслужила такую страшную смерть. Шейла не смогла бы опознать её, сколько бы не пробовала, если бы не знала, кто должен был быть третьей жертвой. Её лицо не просто было изуродовано несколькими ударами, его не было. На том месте, где когда - то находилось лицо, была кровавая масса. Её голова была раздавлена - и Шейле только оставалась догадываться, насколько чудовищной силой должен был обладать этот человек. Вокруг расколотого черепа со вдавленными в него переносицей и глазницами - один глаз чудом уцелел и Шейла не могла отвести от того, что осталось от Эми, взгляда, - в чудных рыжих волосах, на траве и опавших листьях лежали окровавленные серые ошметки и кусочки черепа. У Шейлы из глаз брызнули слёзы. Она надеялась, что девушка умерла мгновенно, не чувствуя дальнейшей боли. Её тело изрезали тремя мощными ударами, словно орудовали уже не охотничьим ножом - как предполагал Беккет, а кинжалом, не оставив на теле Эми живого места. Шейла поняла, что Эми умерла уже от этих ударов, но почему же тогда убийца раздавил её голову и чем он орудовал. В то, что это можно было сотворить голыми руками Шейла никогда бы не поверила - для этого убийца должен был быть размером с Халка из комиксов, которые собирал её Боб. Она достала фонарик и направила узкий луч света по направлению к "Приусу", надеясь, что внутри её никто не поджидает. Внезапно её рация издала треск и за ним раздался голос Тэда. - Шейла, Шейла приём...пост 3, как слышно? - Да, Тэд, слышно нормально. Ты уже на месте? - Обнадежилась Шейла. - Стою возле твоей машины. Мне идти в лес? - Нет, лучше я вернусь и мы пойдём сюда вместе. Приготовь оружие. Он или они могут быть где - то рядом. - Шейла начала осторожно пятиться, надеясь, что преодолеет половину мили до шоссе без происшествия. Тэду не пришлось долго ждать Шейлу, она выбежала из леса с таким испуганным выражением, что он понял - дело приобрело чудовищный размах. Он сам был из соседнего города, но помимо его города и Хэддонфилда, под их юрисдикцией находилось еще три города, в которых так же творились странные вещи. Тэд не знал, было ли это связано с делом Майерса, но он понимал, что находится в этих землях не безопасно. Когда Тэд Мёрдок увидел первый труп, ему захотелось в отпуск. Долгий отпуск где - нибудь на Гавайях, подальше от Иллинойса. Шейла, которая смотрела на рассечённые тела повторно, подозрительно побледнела. Они молчали. Нужно было беречь силы, чтобы как - нибудь объяснить Беккету то, что его сестра трагически погибла. Тэд обратил внимание на то, что две девушки были убиты одним ударом, а вот над сестрой Беккета убийцы - он склонялся к версии, что они ищут не одного маньяка, изрядно поглумились. Девушку можно было только соскрести в мешок и заказать для неё закрытый гроб. Ему стало жалко Беккетов. Может, местный шериф и был невнимательным идиотом, но такого он точно не заслужил - сестра была единственным родным человеком для Эла. Они пошли к патрульным машинам и Шейла набрала шерифа. Как только она перестала говорить с начальником, Шейлу прорвало и она рыдала на плече у Тэда несколько минут. Тэд, как мог, её успокаивал, ощущая, что как только сюда приедет Беккет, тут начнётся полнейшая неразбериха. Он точно мог предсказать чувства шерифа - гнев, ярость, досаду, ненависть к убийцам и саможалость, а так же желание отомстить. Тэд должен был остаться здесь, чтобы Беккет не сотворил чего лишнего, пытаясь наконец - то взять под стражу преступников.