Панацея

Процедуры в этот день кажутся бессмысленной тратой времени. Вейдеру есть над чем подумать и что спланировать, в первый раз за долгое время, а врачи отвлекают. Переключение систем жизнеобеспечения очень неприятно, и отстранение от ощущений тела затруднено. Его слепота почему-то до сих пор не дает им покоя, и они собирают консилиумы, иногда по два за день. Он висит в бакте, опутанный проводами и трубками — не то чтобы он это видел, но ему и видеть уже не надо, он и так знает, как все устроено, — а они собираются кружком, смотрят, обсуждают. И сочувствуют на всю Силу. Молодые еще. Привыкли к своей панацее, не привыкли проигрывать. Только полная бессмысленность этого действия удерживает его от фразы «ну я же вам сразу сказал, что не подействует». Удовлетворения никакого, а они опять соберут на консилиум половину больницы и будут сочувствовать еще больше. Ну его к хаттам. От панацеи в очередной раз трещит голова, и Вейдер непродуктивно злится. Если она и так не работает, не работала бы тихо, что ли. Времени мало, а его идея требует хотя бы нескольких часов на хорошо подумать. Нужно помедитировать как следует, убрать боль. Это, конечно, будет иллюзия, но все равно… — Я узнала, кто она такая, — говорит Айла, когда забирает его после процедур. Он весь в мыслях об идее и не сразу понимает, про что она. — Леди Лира, — поясняет Айла. — Мне необходимо это знать? И так понятно, что Лира — не ее настоящее имя и что она — с такими-то республиканскими взглядами — наверняка была в Альянсе. Остальное он знать не хочет. Это неважно. Даже то, что он узнал, того не желая — неважно. Айла задумывается. Кресло катится по заданному маршруту само, а он выстраивает в голове схему эксперимента — потеря зрения крайне положительно сказалась на его способностях к визуализации, — и выстраивается она весьма неплохо. Да, весьма. Осталось получить комплектующие, что несложно: в шаттле должно быть все необходимое. А за основу можно взять… — Нет, — наконец говорит Айла. — Она не представляет никакой опасности. Если вы не скажете, кто вы такой. — Альдераанка? — Вы же не хотели знать, Дэйв. Он усмехается. Молодец, девочка. Далеко пойдет. Не забыть продиктовать ей рекомендацию, пока он еще в состоянии. — Купите дроида-секретаря, который в кабинете валяется, — говорит Вейдер. — Конечно, — Айла не пускает удивление в голос. Удивление и настороженность. Очень хорошо. Вейдер ухмыляется. — И мне потребуются следующие комплектующие…

***

К сожалению, он не успевает закончить — собственно, если уж честно, он успевает только как следует начать, — когда ему сообщают о прибытии леди Лиры. — Осторожнее, — говорит он, когда чувствует ее на пороге, — не наступите на все. — Очень постараюсь, — у нее в голосе смех. Он не думал, как выглядит, окруженный деталями разобранного дроида, комплектующими целыми и сгоревшими, и со всеми выпущенными из кресла манипуляторами. Надеялся принять более человеческий облик до ее прихода, но, похоже, она не испугалась. И отвращения к нему от нее не исходит. Хорошо. — Впечатляюще, — похоже, она таки добралась до дивана. — Я посижу с ногами, вас это не шокирует? — Вот пока вы не сказали, не шокировало, а сейчас я подумаю. Она смеется. Он осознает прекрасно, что светлая легкость, которой так полна сегодня Сила, долго не продлится. Темная волна все ближе. Но и неважно. Мы-то сегодня. И сегодня легко дышать, даже если это всего лишь иллюзия. — Как у вас это… получается? — спрашивает «Лира». — Вы же сейчас паяете то, чего не видите, верно же? Как? — Хм… Он останавливает щупальца. Не то чтобы ему так уж требовалось выходить из медитации, чтобы просто ответить, но ответить хочется честно и подробно, а это требует усилий. Как объяснить неодаренному гуманитарию, как ощущается в Силе техника? — Я сейчас попытаюсь в метафоры, — предупреждает он. — Звучит угрожающе. — Если они сделают вам больно, кричите, я остановлюсь. — Непременно. Вокруг него светло и ярко, за сетью многофакторных объектов и нитей их взаимодействий и влияний пляшет радостный огонь, высвечивая семантические грани. — Кто-то там из ваших любимых авторов сказал про «весь мир — театр». Для меня мир… навроде текста. На самом деле нет, это сложно описать. Это потоки смысла. Структурного смысла. Если взять просто набор слов, они сами по себе фразу не образуют. — Как при афазии. — Да. — Она не кажется задетой, а вот заинтригованной кажется. Хорошо. — Сила знает… Знает — неверное слово, но понятие близкое. Так вот, Сила знает, как слова должны быть верно расставлены. Если задать то, что хочешь сказать. — Как хороший секретарь. — Вроде того, — он фыркает. А темная и бездонная Сила веселится у него в голове, откликом его эмоции. — Но это же… — пауза. — Техника — это же не текст. — А в чем разница? Все комплектующие выполняют определенную функцию, отчего не считать их частью высказывания? Тут самое неочевидное — верно сформулировать это самое высказывание. Видите, там горелое валяется? Это у меня два раза не вышло. — То есть… вы знаете, что вы хотите получить, знаете, что нужно делать, чтобы это получилось, и можете поэтому управлять вашими… — Щупальцами, — дополняет Вейдер. — Да, так. А детальную реализацию они и сами умеют, они умные. Чтобы что-то спаять, мое участие не требуется. Мне нужно только задать, что именно делать на макроуровне. — Это… — она молчит недолго. — Знаете, вы очень хорошо умеете в метафоры. — Благодарю. — И что это будет? — Сейчас будет еще одна метафора, — он усмехается. — Понимаете, Сила — она везде. Это вот как раз совсем не метафора, так оно и есть. Как для нас, кислорододышащих, воздух. Везде — это совсем везде. И во мне, и в вас, и в диване вашем, и в столе, и в этой планете. Концентрация разная, степень влияния разная, но она везде. И есть материалы, которые, за неимением лучшего слова, хорошо проводят Силу. Манифестируют ее в нашем физическом мире. — Кайбер, — говорит «Лира» уверенно. — Верно? Точно Альянс, всплывает непрошеная мысль. Совершенно, абсолютно точно. Ну и хатт с ним. — Именно так. Но понимаете, кайберу все равно что манифестировать и как. Использовать его только как фокусировку мечей — это использовать только десять процентов его возможностей. — Должна сказать, это очень интересно, но вы меня запутали. — Вас не понимают дроиды-секретари, потому что они не слышат семантику высказывания. Это будет дроид-секретарь, который семантику слышать будет. — Одаренный, — у нее ошеломленный голос, — дроид? — Лишь в чуть большей степени, чем одарено все существующее. — А… — она переводит дыхание, — а так вообще бывает? Кто-то такое уже делал?.. — Насколько я знаю, нет, — ему весело. — Но тем интереснее, вам не кажется? — Я… не знаю, что сказать. — Спасибо? Она смеется. — Ох, я совсем… Спасибо. Спасибо вам. Даже за попытку, даже если не сработает, спасибо. — Сработает, — говорит он уверенно. Сила поет вокруг точно как надо. Определенно сработает.