***
Всю неделю друзья потратили в основном на тренировки с йо-йо и у бывшей Леди Баг начали появляться кое-какие успехи. Совет Тикки оказался действенным, и теперь Маринетт старалась избегать прикосновений хранителя и представлять на его месте мастера Фу, что очень забавляло девушку. Для успокоения похоти брюнетке оказалась полезна еще и практика «концентрация». Это помогло сделать не только более-менее спокойным совместное времяпрепровождение, но и даже содействовало постепенному разрушению той стены, какую они сами между собой воздвигли. По вечерам пара сидела у камина и обсуждала практически все на достаточно безмятежной волне. Лука бренчал на гитаре, сочиняя песни, а Маринетт, умиротворенно слушая его, успешно продвигалась в пошиве платья. И практически каждую ночь они отрывались на рокфесте, выплескивая накопившуюся моральную нагрузку участием в гонках и не замечая, что за ними там следит пара любопытных синих глаз. Сегодня, проводив утром родителей Маринетт в путешествие, пара впервые за неделю разделилась. Лука завез девушку в пекарню, чтобы она собрала еще кое-какие вещи, и уехал, сославшись на дела. Дюпен-Чен, зная, что хранителя не будет около двух часов, села доделать несколько частей платья и заодно наконец созвониться с любимой подругой, которая оборвала ей телефон и в сообщениях саму бывшую героиню убила уже несколько раз. — …Это Лука Куффен.* Хранитель говорил, что будет в городе через два месяца и девушка хотела его пригласить, чтобы провести с мужчиной еще немного времени перед отъездом Лондон. Маринетт тряхнув головой, скинула с себя печальные напоминания и посмотрела на подругу. Та молчала, замерев с вытянутым лицом. Брюнетка насторожилась. «Вот. Снова. Что за странная реакция на это имя у Сезер?» — Эй, ты чего зависла? — хмыкнула брюнетка. — Не принимай все близко к сердцу! Лука и я придем как друзья, если он вообще согласится. Надеюсь, ты не против его компании? — Я… Алья Сезер, непоколебимая подруга, вновь запнулась. Но, взяв себя в руки, она уже спокойно сказала: — За это можешь не переживать. У Куффена есть свой пригласительный. — Свой? Так вы общаетесь? — радостно воскликнула Маринетт. — Да, Лука… Друг семьи, — замялась шатенка, и тут же перевела тему: — Я только одного не пойму. Когда ты успела так в него втюриться? И строго посмотрела на Маринетт. Это дало тот самый эффект, какой Сезер и ожидала. Брюнетка всплеснула руками и затараторила: — Что?! Нет! Не смеши меня! Пфф… Лука, конечно крутой и милый и все такое… — Девочка, ты повторяешься! — задумчиво сказала собеседница, — И как, это взаимно? «Если бы.» Девушка вздохнула. Опять провалила миссию «соври Алье Сезер». — Я не знаю… — А когда собираешься узнать? — скривила рожицу Алья. Ее лицо вновь стало обычным, как в старые добрые времена, когда они так же обсуждали Адриана. Тогда подруга тоже убеждала поскорее признаться. Но Дюпен-Чен, в силу скромности и молодости не сделала этого. Как бы сложилась сейчас их судьба, поступи она по-другому? — Чем скорее, тем лучше, Маринетт. Не затягивай. Знаешь же, к чему приводят долгие воздыхания. Ладно, подруга, мне пора. Позвони, как будет готово платье для примерки, больше не смею отвлекать! И подруга, увидев, что Маринетт вяло кивнула, нажала кнопку отбой. А у Дюпен-Чен появилось еще больше вопросов. Но слова Сезер сильно задели её, снова напоминая, как сложно сейчас приходится, каких усилий стоит не кинуться на шею Луке. Но, возможно, это давно надо было сделать. Его красивое, непроницаемое за последнюю неделю лицо вновь встало перед глазами. «Эх, хоть какой-либо знак бы мне подал.»***
Вечером того же дня у ребят произошел бурный спор. Ночью должен состоятся крайний заезд в этом сезоне и место на байке должна занять победительница конкурса. Но Лука уговаривал подругу остаться дома. Что-то странное чувствовал он и желал, чтобы подруга не присутствовала даже в качестве зрителя на соревнованиях. Естественно, девушка ни в какую не соглашалась, так как ей, уже привыкшей к такому отдыху, было интересно посмотреть хотя бы со стороны. Тогда хранитель предпринял попытку вручить Маринетт серьги, так как интуиция подсказывала ему, что это нужно сделать незамедлительно. На что получил категорическое «нет». Бывшая Леди Баг смотрела на него, гордо подняв подбородок. — А кто мне сегодня на тренировке говорил что нужно доработать несколько приемов? — возмутилась она. Дюпен-Чен покраснела под его пытливым, отчаянным взглядом, но снова представила мастера Фу немного успокоилась. В последнее время уже и это перестало помогать, так как, как бы ученица не старалась не влюбляться дальше, все равно втюрилась так, что теперь со страхом думала о конце обучения. Ведь передача сережек — своеобразный конечный этап. И его теперь страстно хотелось оттянуть, чтобы побыть как можно дольше с Лукой. Хранитель же, периодически мучительно чувствовавший всплески в настроении Маринетт, готов был прибить своего квами, за то, что тот всегда лез с напоминаниями об Адриане. Ему уже самому была нужна эта девушка как воздух, Куффен не представлял, как будет без неё. Но угрюмо выслушивал мудрого змея, понимая, что после обучения их пути, скорее всего, разойдутся. Такое мрачное, угнетающее мышление очень выматывало, и у мужчины стали сдавать нервы. Но в данный момент интуиция четко говорила об опасности. Поэтому он, отбросив все церемонии, взял девушку за плечи, слегка встряхнув: — Мари, ты что такое говоришь? Ты отказываешься от сережек? Сама хотела их получить как можно скорее! — озадачено вглядываясь в её глаза, произнес брюнет. Ему уже в который раз жутко хотелось расцеловать каждый сантиметр милого личика. Но Маринетт тут же отпрянула и, направляясь к выходу, быстро произнесла: — Так, ты что, хочешь опоздать на последний заезд в этом сезоне? Ну-ка поехали. Посмотрев вслед уходящей подруге, мужчина устало вздохнул. Брюнетка остановилась неподалеку от мотоцикла, всем своим видом показывая, что поедет и больше ничего обсуждать не хочет. Покачав головой, Лука быстро напечатал сообщение на мобильном и направился к железному коню.***
Пока хранитель с бывшей Леди Баг спорили, Сасс залетел в шкатулку и устроил красной квами допрос с пристрастием. Он всю неделю если пытался поговорить о чем-либо с Тикки, то натыкался на непонятное волнение у той. Змей начал терять титаническое терпение. И так много сил уходило на поддержку спокойствия у Куффена. Квами Леди Баг долго отнекивалась, но, не умея врать, в конце концов, под строгим взглядом желтых глаз выдала секрет, который рассказала ей Маринетт. — Когда ты собиралась мне рассказать? — возмутился Сасс, летая вокруг неё, — это абсолютно не по плану! Но, возможно, это лучше даже… — Я знаю, что надо было сказать! Но я не могла предать Маринетт! — буркнула Тикки, сложив лапки на груди. «Что они понимают в секретах? Надеюсь, настолько «попозже» устроит бывшую подопечную…» И тут поняла, что слова змея совсем ей не ясны. — Погоди, что? — Ничего, — отвернувшись, сказал бирюзовый квами, испугавшись, что его в чем-то заподозрили. — Я должен немедленно рассказать об этом хранителю… — Нет! Маринетт этого бы не хотела! — Дело не в этом! А в том, что я убеждал его все это время, что это временное увлечение, так как сам был уверен в этом! А тут что ни на есть страстная, всепоглощающая любовь! — Да, и абсолютно безответная… — Что? Да Лука без ума от Маринетт! За последнюю неделю он признал это несколько раз и столько же порывался ей признаться! И сделал бы это, если бы я не отговаривал! Вот до чего доводят ваши девичьи секреты! — выдал Сасс, покачав головой и вылетел из шкатулки. Житель браслета немного был огорошен новостью, но и такой вариант событий в его плане тоже присутствовал. Он даже был более удобным для исполнения. К сожалению, змей не успел ничего сказать хранителю, так как пока разговаривал с Тикки, Лука с Маринетт уже уехали на гонки. Не долго думая и собрав все свои силы в кулак, квами рванул за ними, нарушая запрет Куффена покидать дом без его ведома. Доверяя полностью своей интуиции, он полетел в сторону фестиваля, попутно чувствуя, как там назревает нечто опасное. Единственное, что сейчас радовало квами хранителя, то, что подопечный не снимает свой талисман практически никогда.***
Лука не находил себе места. Они с Маринетт сегодня приехали заранее, но почти сразу разошлись, так как ему нужно было зарегистрироваться и забрать победительницу конкурса для заезда. Байкер постоянно искал глазами Дюпен-Чен, будто боялся, что она исчезнет. В данный момент, сидя на мотоцикле у края стартовой полосы, мужчина ожидал начало гонок с возрастающим волнением. Он специально встал на самом краю, чтобы была возможность быть поближе к подруге. Маринетт, вышедшая из толпы, встала в двух метрах от байкера. Девушка ободряюще улыбалась, но лучше ему не становилось. А сзади хранителя уже сидела победительница конкурса, с восторгом вцепившись в него. Дюпен-Чен с нарастающим недовольством наблюдала, как мадмуазель что-то нашёптывала байкеру, но он абсолютно отрешённо сидел молча, не обращая на неё никакого внимания. Это отвлекло от душевных переживаний и заставило более детально вглядываться в лицо Луки. Привыкшая всегда видеть спокойным хранителя, брюнетка теперь с удивлением наблюдала, как он явно нервничает. Видя как мужчина бросает на неё отчаянные взгляды, Маринетт очень захотелось его поддержать, успокоить. И она вдруг подалась какому-то немыслимому порыву, рванув к байкеру под объявление о начале заезда, когда тот собирался одеть шлем. Подойдя вплотную и поймав обеспокоенный взгляд мужчины, девушка на секунду замешкалась, но потом нежно прижалась губками к его губам. Ошеломленный, но быстро сообразивший байкер не заставил себя ждать. Крепко обняв её за талию одной рукой, он ответил на поцелуй, углубив его настойчиво, требовательно, не терпя отказа. И Маринетт не поверила своему счастью. Казалось, время для обоих остановилось. Вдруг стало легко, понятно и все встало на места. Они не слышали ни улюлюканий толпы в свой адрес, ни как девица сзади хранителя что-то возмущенно пищала. Лука отстранился под счет «два» и, кинув многозначительный, полный страсти взгляд на Маринетт, хитро улыбнулся, быстро надев шлем и крутанув газ на счет «три». Окрыленный, он почувствовал прилив сил и готов был горы свернуть. Хранителю стало сейчас не важно, что все произошло на виду у толпы, ведь по окончанию гонки, всего через несколько минут девушка окажется с ним наедине в крепких объятиях. И теперь он её никуда не отпустит. Это поняла и желала сама Маринетт, смотревшая в след любимому человеку. Но эйфория продлилась всего несколько мгновений… * Полный диалог в Части 6. Признания.