Сэйлор-менты

— Девочки... — сэйлор Ларин чувствовала, что выглядит глупо, но останавливаться было уже поздно, да и как-то не по-пацански, точнее — не по-сэйлорски. — Давайте вместе вмажем этой суке, чтоб летела, как футбольный мяч над стадионом! — Как Олимпийский мишка, — поддержала Волков, придвигаясь поближе, и запела, отчаянно фальшивя: — До свиданья, наш ласковый миша, возвращайся, откуда приле-е-ез! — Как молитва над минаретом, — вздохнула Казанова, а в ответ на недоумённые взгляды пояснила: — Бывала я... в разных местах. Сэйлор Соловец усмехнулась, становясь плечом к плечу с остальными: — Как сплетни по селу, где тёща живёт. Быстро и без остановок. — Ну, в общем, шоб отсюда и до покуда летится, — подвела итог сэйлор Дукалис. Такседо Настя промолчал, просто вылезая из разбитого окна и разминая кисти рук, чтоб розы легче бросались. Рядом с ним так же молча, проверяя рабочий жезл, встала сэйлор Плутон. — Глупо получилось, — констатировала она, закончив проверку. — Угу, — а что ещё можно было ответить? В прошлый раз тоже получилось... не слишком умно. Тогда принц Эндимион поступил как натуральный Идивминет. Ведь знал же, что в королевстве творится какая-то хрень! Но, как наивный ребёнок, с головой ушёл в дела амурные, счёл службу безопасности надёжной, а охрану крепкой. Ну и поплатился. Права сэйлор Казанова, кругом права: уж оружие-то он мог прихватить! Конечно, в Лунном королевстве не слишком жаловали пришельцев с Земли с оружием, но его бы пропустили. В конце концов, не хрен подзаборный, а жених единственной королевской дочки! Может, смог бы... ну, не остановить толпу, но хоть сбежать с возлюбленной. Сэйлор-воительницы были готовы их прикрывать до последнего... собственно, они и прикрывали... Да, глупо получилось. А теперь ещё глупее. Такседо Настя нехорошо усмехнулся, меряя взглядом расстояние от собственных манжет до крестообразного шрама на уродливой башке Хэвиметаллии. Конечно, надежды маловато, но если постараться, то может и сработать. Что он теряет? Отступать ведь некуда, как и тогда. Лунную принцессу не уберечь, как и тогда. Но вот не пустить Хэвиметаллию дальше, отправить её в небытие... можно попробовать. Чем чёрт не шутит? — Лунный кумар Меркурия, трижды усиленный и подкрашенный, в бой! Просто добавь воды! За все девичьи слёзы! — Злой дух, пшёл нахер! Во имя пламени страсти... О, а я уже привыкаю пургу нести... — Водичка, говоришь? Гром Юпитера, давай-ка по этой водичке в бой, во имя законов физики и любви, раз уж без неё никак! — Усиленная венерическая цепь Вассермана, в бой! Сдай анализы и покайся! — Эй, это моя реплика, про покайся! — Да какая нахер разница? Ларин, а ты чего стоишь? — Лунная диадема, во имя всех девушек и — гулять так гулять! — парней Питера, не подведи, милая! В бой! Мухомор резко махнул жезлом: — Метеоритный дождь, вперёд! Такседо Настя атаковал розами с двух рук. В голове вертелась дурацкая песенка про миллион алых роз. Если бы Лунной принцессе это помогло, то он согласен был бы и на два миллиона. Только бы сработало. Только бы... Хэвиметаллия отмахнулась от их атак, как праздный гуляка — от стаи мошек. Сэйлор Дукалиса приподняло и швырнуло спиной на одну из опор телебашни, где она и повисла беспомощной сломанной куклой. Казанову и Волкова размазало по «рюмке». Соловца скрутило в бараний рог и забросило на антенну. А Такседо Настю и Мухомора окутало ядовито-зелёным свечением, и они замерли в удушающих облаках. Осталась лишь беспомощно глядящая на обездвиженных подруг сэйлор Ларин. Лунная диадема выблеснула и потухла. Такседо Настя из последних сил, по миллиметру начал поднимать руку. Одна роза. Всего одна... Всего одна роза — и, возможно, у сэйлор Ларина появится надежда сбежать. Хэвиметаллия раздвинула губы и выплюнула тёмный шар. Он прошёл сквозь все защиты, как Дукалис сквозь винные ларьки, и завис перед Лариным. — Отдай мне Легендарный серебряный кристалл, — донеслось сверху. — Отдай — и я подарю тебе лёгкую смерть! — Нахуй иди, — как заклинание, почти умоляюще произнесла сэйлор Ларин. — Иди нахуй. — Сама иди нахуй, сучка крашеная, — сообщила Хэвиметаллия и недоумённо дёрнулась: тёмный шар вдруг разбился. В опоре телебашни торчала алая роза. Окрашенные кровью лепестки уносил ветер. Такседо Настя улыбнулся и потерял сознание. Он не услышал вопль бросившейся к ней сэйлор Ларина, не увидел слёз, брызнувших из её глаз. А то, возможно, закрыл бы лицо обеими руками, возмущаясь бестолковостью некоторых Лунных принцесс. Подняв к небу заплаканное лицо, сэйлор Ларин глухо произнесла: — Не крашеная я. Лунная диадема... — Постой, — Хэвиметаллия выдула новый шар, ещё больше предыдущего. — Прежде чем атакуешь, подумай: кто из твоих подруг погибнет? Я могу выбрать любую. Сэйлор Ларин застыла. Глаза её расширились, а губы шевелились, словно пытаясь что-то сказать, но вот не выходило. — Итак, — каркнула Хэвиметаллия, ухмыляясь во весь безгубый рот, — которую же мне выбрать? Эту? Эту? Или, может, вот эту, умненькую? Тёмный шар метался между забывшим, как надо дышать, Дукалисом, отчаянно скалящимся Казановой и смертельно бледным Волковым. Тогда сэйлор Ларин сплюнула и с отчаянным воплем «Да подавись, сука!» кинулась наперерез тёмной энергии. Шар коснулся её груди, затрещал и взорвался. А умирать оказалось совсем-совсем, ну вот ни капельки... совсем... не... Умирать оказалось чертовски больно и страшно. *** Ларин летел вниз в кромешной, без единого пятнышка света, темноте. Время от времени натыкался на еловые венки, обвитые траурными лентами. Откуда-то знал, что на них написано: «Сраному менту от гопоты Красногвардейского района», «От скорбящих коллег» (вторая «л» была написана поверх остальных букв, и Ларин узнал почерк Волкова), «Спи спокойно, дорогой бывший, и не просыпайся!»... Венки разговаривали с Лариным, причём почему-то голосом Мухомора: — Ну вот за что ты со мной так, сэйлор Ларин? Что я тебе сделал? Зарплату, что ли, вовремя не выплачивал? От неожиданной постановки вопроса Ларин широко распахнул глаза. Укоризненно глядящий на него Мухомор вздрогнул, но категорическим жестом отмёл напраслину: — Это не я, это бухгалтерия всем задерживала. Подумал немного, затем вновь заголосил: — Или, может, я тебе отгулов не давал, когда ты с работы отпрашивался? Наверное, взгляд Ларина стал слишком выразительным, потому что Мухомор скривился, будто сам поганок накушался, но всё же твёрдо продолжал: — Ну разве только когда работы было невпроворот. В любом случае, как ты мог решиться недостойно подвести отдел кадров и боевых товарищей? И это когда в райотделе недобор личного состава, понимаешь! — Я в аду, — тихо, но уверенно произнёс Ларин и закашлялся: горло саднило, словно в разгар ангины. — Хуже, — раздался откуда-то сбоку голос Казановы, такой же хриплый и надтреснутый. Спустя пару секунд хитрющая физиономия с длинным носом и воспалёнными глазами вдвинулась в поле зрения Ларина. — Ты всё ещё на службе. — А это чем-то отличается? — поинтересовался с другой стороны Волков. — Отставить разговорчики! — рявкнул Мухомор. — Пораскрывали тут рты, понимаешь... Всех тринадцатой зарплаты лишу! — Так вы уже, Юрий Александрович, — иронично сообщил Соловец. — И ты туда же, Георгич! Ну что за райотдел мне попался! И сэйлоры такие же! Ларин проморгался. Голова адски болела, в глаза будто щедрой горстью песка сыпанули, но он совершенно определённо был жив. В аду тринадцатой зарплаты не лишают. — А где эта... гражданочка? — немного обалдело спросил он. — Так подавилась же! — всплеснул руками Казанова. — Всё как ты и пожелал. Силён, котильон! — Шутите, — поморщился Ларин. — Какие уж тут шутки, — шумно вздохнул над левым ухом Дукалис, а Соловец сухо, словно боясь лишним словом спугнуть вернувшегося с того света оперативного работника, пояснил: — Когда ты совершенно геро... глупо бросился на тёмную энергию, из твоей почки выпал легендарный серебряный кристалл. Хэвиметаллия подобрала его, съела и подавилась. — К нам тут же вернулись силы, — подхватил Казанова, — и мы бросились крушить и ломать. Благо, прелестнейшая из сэйлоров, гражданка Мухомор, опять остановила время. — И покрушили, — слышно было, как Дукалис широко и мечтательно ухмыльнулся. — И знатно так поломали. — А потом сэйлор Мухомор отправила останки Хэвиметаллии в очередную неведомую хрень, — от звуков этого тихого женского голоса Ларин подскочил. Голова, естественно, тут же запротестовала, но ему было плевать. Принц Идивми... Эндимион! Настенька! — Не в очередную, а в очень неведомую хрень, — ворчливо поправил Мухомор, но Ларину уже не было до этого дела. Да хоть в трижды, четырежды неведомую! — Настя! Ты... я... Мы ведь вместе, да? Правда? Настя всхлипнула и бросилась ему в объятья — Дукалис с Мухомором едва успели убраться с дороги. — Любовь... — глубокомысленно заметил Казанова. — Любовь — она... Она как бульдозер! Или как горящий паровоз, а за ухом розочка. Тем более любовь, прошедшая через тыщу инкарнаций. Только, Ларин, ты не бухай больше так, как на Луне. Счастливый Ларин, обнимающий Настю, даже не ответил. Они оба сейчас были далеко — где-то там, в Лунном королевстве, гуляли по серебряным дорожкам, разговаривали и никак не могли наговориться. Или нацеловаться. Или ещё кое-что, но этого в присутствии боевых товарищей они уж точно не могли. — Ну что, гражданки сэйлора, и вы, гражданин Такседо Настя, поздравляю, — высокопарно заявил Мухомор. — Наша миссия выполнена. Гражданка Хэвиметаллия схвачена и упакована. — И... что же нам теперь делать? — немного растерянно спросил Волков. — Как что?! Договорить Мухомор не успел: на поясе у Соловца защёлкала и запищала рация. Срывающийся голос дежурного завопил: — Георгич, тут... тут какая-то непонятная хрень! И жертвы! Она злобная, сука эта, и непонятная... — По коням, — даже не дослушав до конца, скомандовал Соловец. Ларин и остальные потянулись к карманам: — Лунная призма, дай мне силу! — Планета Меркурий, дай мне силу! — Планета Марс... — Планета Юпитер... — Планета Плутон, дай мне силу, понимаешь! Такседо Настя ничего не сказала, просто стояла в дурацком чёрном фраке, рассеянно поигрывала алой розой и влюбленно глядела на сэйлор Ларина. — По коням, сэйлора! — скомандовала сэйлор Соловец, встряхнув смоляной копной волос и тайком разгладив короткую алую юбку. — По коням! Сэйлор-опергруппа мчалась на выезд.