marginal

Снег обжигающе холодно ложится на землю. Снежинки касаются его лица, тая и превращаясь в воду, стекающую вниз. Словно слёзы. Хёнвон думает, что именно в таком виде – полуголом, в одной лишь рубахе и босой, - он похож на статую. На статую, что стоит на католическом кладбище. Белокрылый, грустный ангел с поднятым к небу взглядом, почерневший от времени и с парой трещин тут и там. Небо чернильно-тёмное: ни луны, ни звёзд не видно. Хёнвон не может вспомнить, видел ли он их хоть когда-либо за всю свою жизнь. Только если в фильмах. И то не часто. Ветер усиливается, слышен шёпот деревьев. Прямо сейчас они кричат на него: «прыгай уже, мне надо ещё листья скинуть!» или ещё что хуже. Но Хёнвон хочет увидеть этот мир. Хоть когда-то по-настоящему увидеть его, без рейтингов и классов. D-978763260 Рейтинг пришёл месяц назад. Его цифра значимости уменьшилась на пятьдесят позиций. Его уволили с работы. Вышвырнули из квартиры. Ему пришлось бы ночевать на улице, если бы не Хосок. Снег падает на воду, тая и превращаясь в её часть. Вокруг тишина. Ночью в захолустной деревушке никто не гуляет. Только и слышно завивание ветра, и гремящие где-то вдалеке колокольчики. Хёнвон не чувствует холода. Его ноги давно перестало колоть, а руки перестали дрожать. Так спокойно. Тихо. Он хочется остаться стоять так вечность. Жаль, что не суждено. Громкий всплеск привлекает внимание Хосока, рыскающего меж кустов в поисках Хёнвона. Тот сбежал из дому, не надев на себя ничего, рыдая. Ли обязан найти его, во что бы то ни стало. Иначе он не сможет дальше жить. Выбежав к небольшой речушке, Хосок думает, что опоздал. Со страхом он замечает пузыри на воде. Хёнвон медленно опускается на дно. Пусть речка и мелкая, но утопиться в ней можно. Ему кажется, что он в своей кровати. Мама не так давно закрыла за собой дверь и выключила свет. Рядом лежит его плюшевая игрушка, что он постоянно таскал за собой. Хёнвон не успевает пожелать ей спокойной ночи, когда какая-то сила тянет его вверх. Хосок с кашлем вытаскивает Хёнвона на поверхность. Ледяная вода жжёт, заставляя наворачиваться слёзы. Кое-как уложив младшего на берег, Хосок сам падает рядом с ним, истерично проверяя пульс и дыхание. Которых нет. С криком Ли начинает делать всё, чему его учили в школе, и что знает сам. 30 нажатий в зону сердца, два вдоха в горло. Ничего не получилось. Через пару секунд Хосок начинает повторять всё то же самое. 30 нажатий прямыми руками. Вдох. Хёнвон не дышит. Нажатия. Вдох. Хрип и кашель. Хёнвон жив. Хосок смог. С облегчением на щеках в виде слёз он падает на землю, прямо в снег уткнув лицо. Хёнвон. Жив. Обжигающее удушье, сухой кашель. Хёнвон не может сделать нормальный вдох. Чуть заново не захлебнувшись у него получается перевернуться на бок. Рядом Хосок. Он трясётся, как может разглядеть Че через туман в глазах. Потом старший оборачивается к нему, и начинает что-то чуть ли не кричать, но Хёнвон его не слышит. В глазах напротив читается лишь боль и страх вперемешку со счастьем. Снег падает на них, когда они возвращаются домой. Хосок его тащит на себе. Обжигающе холодно. Хёнвон чувствует дрожь. Дрожь не от холода. Ли еле идёт, ковыляя ногами. Он ничего не накинул на себя, выбежав за ним на улицу. Не идиот ли? -Ч-что? – спрашивает Хосок, оборачивая голову на мычание сбоку. -Спасибо… - сипит Хёнвон. Хосок молчит. Но Хёнвон видит, чувствует, что тот рад. Как и он сам.