Испытание на храбрость

В числе тупиковых традиций студенческой поры Юнги, вне сомнений, на первое место ставил посвящение в студенты. Масштабная попойка с возможным выездом за пределы города (чтобы размах сие бедства не заставил особенно чувствительных поседеть от ужаса), никогда не прельщала такого апатичного и в высшей степени мало активного человека как он. Сама идея собираться в ограниченном пространстве с малознакомыми людьми, которые только пару месяцев как не школьники - хотя по развитию недалеко ушли – но мнят о себе много лишнего была довольно сомнительна. В голове вставали образы пьяных подростков, которые воняют перегаром или, не справившись с алкоголем, опорожняют свой желудок в кусты, пустых бутылок, поломанных кроватей и невесть чего ещё. Поэтому когда одногруппник спустя первые две недели учебы сообщил всему направлению о надвигающемся посвяте их факультета и начал спрашивать кто поедет, а кто нет, Мин закатил глаза и бесшумно проскользнул в коридор, желая поскорее оказаться дома. Счастье было близко, и не было б в жизни Юнги печали, только черти (в данном конкретном случае Сокджины) подкачали. Ким-прости-Господи-как-ты-ещё-не-вылетел-из-универа-Сокджин был весьма взбалмошным, легким в общении парнем, добрым и смешливым, активным, невероятно надоедливым и приставучим. А еще он был хёном, и этот единственный факт останавливал уважающего традиции и формальности Юнги, заставляя терпеть ребячество и назойливость старшего. Хоть в целом Мин относился к Сокджину и неплохо, даже прекрасно (глубоко в душе), мысленно называя отличным и внимательным другом, за этот единственный случай он был готов забрать все невысказанные слова симпатии и, наплевав на формальности, обматерить. Просто одним ужасным солнечным днем, когда Юнги встретил Сокджина у здания своего факультета (одно это уже могло считаться плохим знамением) на них налетел староста группы Мина, как раз тот самый парень что и зазывал всех на посвят, видимо, являясь ответственным за сбор денег и подсчет участвующих студентов. Юнги пока что оставался единственным не определившимся (на самом деле нет) его подопечным. Поэтому когда староста так резво ворвался в их с хёном беседу и начал уговаривать блондина поехать вместе со всеми, Сокджин-прости-Господи-в-кого-ты-таким-не-тактичным-уродился со своей легкой руки решил все за него. - Он согласен. А почему нет? Посвят – самое важное событие в жизни первокурсников. - Но хён..! - По поводу родителей не волнуйся – я всё улажу. Вот так парой слов Сокджин-прости-Господи-просто-прости решил его судьбу. Сдавал на посвят деньги Юнги скрепя сердцем – карманных отец давал мало, а на первом курсе, тем более в начале года, особо не поработаешь, поэтому было почти до кровавых слез больно смотреть на гору алкоголя и крохотные запасы рамена, кимчи, мяса и какой-то ещё дребедени, благодаря которой им предстояло выживать эти ближайшие два дня. Именно выживать, ведь даже не смотря на тот факт, что субтильному организму требуется небольшое количество пищи, соотношение еды к выпивке было 1:5, если не 1:9, что само собой наводило на не самые радужные размышления. А ведь он даже не собирался пить (ну или хотя бы много пить (ну или хотя бы ужираться в говно)). Его бабки пустили по ветру. - Пиздец, - емко сформулировал все крутившиеся в голове мысли Мин. - Это ещё ничего, видел бы ты сколько бухла закупили на отделении вокала, - одногруппник, видимо, истолковал сформулированную мысль неправильно. – Мы сейчас все обратно уберем, чтоб никто не увидел. Кстати, никому не говори сколько у нас всего – начнут клянчить, а нам и самим в скором времени не хватит. И это один к девяти и ещё не хватит? Похоже, у его одногруппников в эти выходные по жилам будет течь спирт, а не кровь. Это точно будет самая кошмарная поездка за все недолгие двадцать лет жизни. Радовало, если можно так сказать, что хоть какая-то организация у все этой вакханалии была: их поделили на группы, перетасовав ребят с разных направлений и групп между собой, и даже продемонстрировали программу на ближайшие дни, в которой – о чудо! – помимо стандартного «alcohol time» присутствовали разные конкурсы и даже выборы мистера и миссис посвят (серьезно, что ли?). Самым неожиданным из всего перечня увеселительных мероприятий было испытание на храбрость, вдохновленное, наверно, японскими школьными традициями. Юнги львиным сердцем никогда не обладал, а потому начал заторможено обдумывать все возможные варианты отступления, из которых самым логичным на данный момент представлялось завалиться спать, но он не был до конца уверен, что кто-то из его одногруппников не будет достаточно пьян, чтобы, забив на все предосторожности, потащить парня силком. К вечеру, что неожиданно (весьма ожидаемо), не желавший поначалу принимать ни в чем участия Мин был вынужден познать все прелести алкогольного тура (алко-квеста), где опробовал все виды спиртных напитков на станциях, во всех пропорциях и позициях (один сонбе заставил их стрелять друг другу в рот абсентом из водного пистолетика) и, поначалу прохладно относившийся ко всей идее посвята целиком, теперь Юнги довольно счастливо чокался с ребятами… с какими-то ребятами (они же вроде на одном факультете, да?). Ближе к началу испытания на храбрость сама идея уже не казалась такой плохой, а, возможно, даже весьма перспективной. В двухэтажный дом, выступающей площадкой для сооружения этакого дома ужасов, должны были зайти парочками желающее (если бы Мин был чуточку трезвее он бы точно не пожелал) и выполнить все задания, а тем, кто лучше всего справится, даже полагался приз. Было забавно, что пары формировались абсолютно рандомным образом, а потому даже самые неудачливые парни могли крутануть колесо Фортуны и оказаться один на один с одной из красавиц их потока. Противоположный пол не столько интересовал Мина, сколько новенький хороший вентилятор – один из призов, поэтому он сильно удивился унылым завываниям, когда вытащил бумажку с именем Дженни Ким. Его новые знакомые выглядели весьма опечаленными и пару раз крикнули в его сторону «читер» и «сраный счастливчик», на что парень лишь безразлично передернул плечами и остался ждать своей напарницы, уже представляя где сможет поставить честно нажитый приз. К его удивлению - и разочарованию - к нему подошла очень красивая девушка, с темными волосами, которую он пару раз замечал в стенах их университета (такую сложно не заметить). Она была маленькой и хрупкой, с длинными ухоженными волосами и большими, выразительными глазами – в общем и целом, Юнги уже ощущал горький вкус поражения на своем языке. Опрятные крохотные девочки точно не могут похвастаться страстью к обшарпанным и темным зданиям со скрипучими половицами и выпрыгивающими с разных сторон разукрашенными людьми. - Дженни Ким, приятно познакомиться, - ну да, полный провал. Тоненький голосок и по всем параметрам слабое тельце. Ну, Юнги никогда не мог похвастаться лютой долей удачи, хотя завывающие белугами на фоне парни явно хотели опровергнуть это утверждение. - Мин Юнги, взаимно. - Умм, я родилась в январе 1996. - Значит, ты младше, можешь обращаться ко мне неформально - произнес Мин, на что девушка смущенно кивнула. До их очереди оставалось еще пару человек, это должно занять определенное время, минут десять-пятнадцать, но сейчас Юнги определенно не хотелось стоять в тишине, тем более в его голове все ещё кружился алкогольный туман, что значительно развязывало ему язык. - Хмм… Ты зачем… Зачем решила принять участие в испытании на храбрость? – по девушке было видно, что она слегка озадачена внезапным вопросом, поэтому он решил немного уточнить, - в смысле, не похоже, чтобы ты любила дома с приведениями или всё такое, или была адреналиновым маньяком. - О-о… Ну, подруга сказала, что это не так страшно, она уже была здесь в прошлом году, - Дженни запнулась и прикусила от волнения губу, пьяной макушке Юнги это показалось совершенно очаровательным. Нужно было срочно взять себя в руки. Негоже, в конце концов, стоять и пялиться на возможную причину своего проигрыша. Мин желал заполучить вентилятор любой ценой, а это значит, что нужно откинуть все лишние мысли в сторону и сосредоточится на деле. Да, именно на деле. На напичканном всякой ужасающей хренью, которой он боится до смерти, деле. Аргх, епрст. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, как говорится. – А ещё я хотела выиграть вентилятор, так что вот. А вот это уже лишнее. Юнги тоже хотел вентилятор, но он был только один на пару, что, кстати, довольно неразумно, и отдавать свой законный в будущем приз не очень-то и хотел. Здесь, конечно, можно поразмышлять о правилах хорошего тона или о манерах воспитанного мужчины, согласно которым Мин должен был безоговорочно уступить даме, но, камон, он пьян и он хочет вентилятор (который ещё даже не выигран), да и сейчас совершенно не время для дискуссий. Сначала им нужно пройти этот чертов криповый домишко и вернуться в благополучном моральном и физическом состоянии, а потом уже решать кому и что достанется (Юнги всё равно внутри догадывался, что не выстоит под ударом эгьё и растает мороженкой на дневном солнышке). Так что все внимание привлекал объект испытания, по классике жанра предлагая шикарную панораму для обзора, как в третьесортном фильме ужасов. Состаренные стены, темнота, хоть глаз выколи, и разделяющиеся поминутно возгласы, отдаленно напоминающие крики-визги - красота, одним словом. Через пару минут молчаливого осмотра (пристального вперивания взгляда) дома их подозвал парень из организаторов, воодушевленно рассказывая правила и странно посмеиваясь, когда его друг показывал ему что-то на телефоне. Со смартфона раздавались приглушенные крики, звук был настроен на минимальное значение, и это должно было бы напрячь, но… Но Юнги было как-то всё равно, хотя, несомненно, в более хорошем (трезвом) состоянии он бы непременно насторожился и попытался украдкой взглянуть, что там происходит на телефоне. Ну, мало ли, в их стране из всего любят делать шоу, а камеры можно раздобыть где угодно, так что ничто не мешало превратить дом ужасов в площадку для съемок собственной программы: для хороших времен или как идеи для сюжета нового выпуска «running man». Когда с инвентарем было покончено (на кой черт им понадобились стаканы с водой на голове Мин так и не понял) и все необходимые приготовления были завершены их наконец впустили внутрь. Дженни, преисполненная энтузиазмом, захотела идти первой. Не то чтобы Юнги был против, на самом деле. Мин, конечно, парнем был не из трусливых, но это не распространялось на вещи, связанные с понятием «ужасы», к чему относились: фильмы ужасов, ужасные аттракционы, и, к превеликому сожалению, дома ужасов тоже. Он был храбрым и стойком, но в том, что касалось человеческих отношений, где зачастую проблему можно решить разговором (средним пальцем), только вот с приведением ты не поболтаешь, с зомбяком, в принципе, тоже. Тут уж два варианта действий: либо смотреть и пялиться в неверии с разинутым ртом и выкатившимися от шока глазами, ожидая скорой кончины, либо драпать на сверхзвуковой в неопознанном направлении. Бить, драться или, сражаться в возможные варианты действий не входит - смотрели фильмы, знаем что с такими умниками потом происходит, а Юнги свою жизнь любил. Всё же, Мин больше любил обидчиков, не связанных со сверхъестественными отклонениями - с ними у него была отлаженная система ведения диалогов (всё ещё энный палец). Собственно, именно поэтому он был рад такому раскладу – он мог полагать, что хоть один из дуэта будет обладать достаточной смелостью, чтобы заставлять быстрее двигаться другого. К сожалению, его ожидания не суждено было оправдаться. Поначалу все было даже довольно неплохо: Дженни на полной скорости понеслась внутрь, криком распугивая всех ночных обитателей. Юнги внутренне воодушевился, а так как трусом он, даже будучи пьяным, быть не хотел – последовал за девушкой на максимальной возможной скорости, все же боязливо осматриваясь по сторонам. Только работала придуманная схема недолго - к звуковой бомбе (хоть и элементу неожиданному) быстро привыкли жители дома ужасов. Поэтому вскоре вся их небольшая процессия застопорилась: из-за ближайшего угла выскочила непонятная фигура в маске, и былого самоконтроля девушки как не бывало, она подпрыгнула от испуга и закричала, побежав в обратную сторону. Юнги на резкую перемену в поведении среагировал моментально - не зря батя основам самообороны учил - принял боксерскую стойку, перепрыгивая с ноги на ногу. - Там что-то есть! – пропищала Ким и спряталась за его спину. Что там что-то было он и сам заметил, отчего тело не хило тряхнуло, но выход был лишь в одном направлении, а потому сворачивать было некуда. В итоге расклад был не самый удачный: напуганный Мин, агрессивно размахивающий из оборонительной позиции руками - одно неверное движение и тебя ждет хук в челюсть, или как это на научном - трясущаяся Дженни за его спиной и ещё бо́льшая часть пути. Наверно, именно в этот момент мечта о вентиляторе покрылась первой трещиной. - Спрячься за мной, - пожалуй, эту фразу можно считать истинным началом конца. Склеившись вдвоем они продвигались медленно, кто больше был этому виной непонятно: то ли Дженни, что постоянно вскрикивала и уже откровенно начала плакать, всхлипывая и растирая лицо руками, то ли Юнги, который и сам был не из бесстрашных, так ещё и пытался успокаивать безутешную девушку. Держать лицо парень и не пытался (поначалу все же пробовал, но потом сдался), а потому подскакивал и матерился под нос, когда очередная неизвестная херня сваливалась с потолка, появлялась сбоку или каким-то неведомым образом хватала его за ноги (создатели вложили душу в свое творение, ничего не скажешь). Когда они подобрались к узкому коридору с решетками по правую сторону, у Юнги стакан с водой был уже наполовину пуст. Он чувствовал подвох всеми фибрами души, поэтому был постоянно напряжен и иногда злобно кряхтел и пофыркивал, но громкий вскрик Дженни всё-таки напугал его, заставив подпрыгнуть и замереть в привычной бойцовской стойке, только головой интенсивно вертя в разные стороны - в усиленных поисках источника проблемы. - Мамочка! – Ким упала на пол и начала откровенно рыдать, пустой стакан бесполезным куском пластмассы валялся около её ног. – Оно коснулось моей ноги! Коснулось ноги! – Дженни сжалась у самой стенки, мечтая врасти в неё, стать единым целым. Ну, хотя бы проблема была найдена, и стоять на изготовке больше не было нужды. Мин облегченно выдохнул, расслабляя кулаки, и опустил взгляд на спутницу. Волосы у девушки растрепались, разметавшись вдоль лица, а спортивная футболка была мокрой от пролитой воды. Он не мог хорошо разглядеть лица в полумраке, но был уверен что макияжу Ким пришел конец, и только его жалкие остатки размазались под глазами и около губ. Юнги опустился на корточки возле шатенки. Мин никогда не был силен в утешении – в его окружении преобладали парни, которые не сильно любили плакать или давить на жалость, поэтому сейчас он не был точно уверен как стоит лучше поступить. - Дженни, - позвал он её мягко, но девушка никак не отреагировала на его слова, даже когда он попробовал снова позвать её по имени. Вздохнув, Мин вновь осмотрел напарницу: зареванная, растрепанная, с дрожащими руками у лица, но всё ещё милая, настолько, что захотелось обнять. Пожалуй, это сможет помочь её утешить? Во всяком случае, именно так потом можно будет оправдать свои действия. – Не плачь, успокойся, - она была действительно хрупкой и крохотной, особенно теперь, находясь в кольце его рук. От темных волос приятно пахло шампунем и в целом нахождение в темном, мрачном замкнутом пространстве на минутку стало ощущаться приятней. Юнги легонько поглаживал её одной рукой по голове, чувствуя как постепенно реже сотрясаются её плечи от громких всхлипов. Потребовалось около минуты, чтобы Ким смогла полностью успокоиться, переставая судорожно хватать воздух, но, смущенная собственным поведением, она все еще не могла поднять головы. – Посмотри на меня, - мягко произнес Юнги, убирая крохотную руку от лица девушки, и это не было отголоском его эгоистичного желания заглянуть в красивые глаза. Дженни несмело взглянула на парня, который выглядел действительно серьезно - его взгляд был открытым и мягким, но она видела в нем твердую решимость, он словно утверждал «можешь довериться мне», и у неё не было причин сомневаться или размышлять. В этой кромешной тьме, наполненной кошмаром и ужасом, она могла надеяться и рассчитывать только на него. - Если хочешь, встань за мной и смотри только в мою спину, может, так будет легче. В этот момент Юнги предстал для неё в другом свете. Дженни прекрасно видела и отчетливо понимала, что Мин, как и она сама, напуган. Произнесённые им слова заставили что-то внутри неё сжаться, свернуться крохотным клубочком волнения и предвкушения, легкого и непонятного счастья. Она была уверена, что Юнги предложил это не для того, чтобы похрабриться или впечатлить миленькую девушку, а чтобы действительно помочь, поддержать, и за это она было ему глубоко признательна. Сейчас шатенка была уверена, что может довериться ему. Ким кивнула, выражая согласие, и, поддерживаемая руками парня, поднялась с пола. Не то чтобы их дальнейший путь прошел спокойно, Дженни вздрагивала каждый раз стоило раздаться громкому шуму слева-справа-сзади или спереди от неё. В один из особо страшных моментов, когда очередное чудище свалилось с потолка, Ким вцепилась в толстовку Юнги, словно утопающий за спасательный круг, и сжала до побелевших костяшек, стараясь прижаться как можно ближе. Мин не то чтобы был против: так он лучше чувствовал и понимал что напарница не отстала, а по-прежнему следует за ним след-в-след, но попытка – не пытка, а потому он мягко перехватил её руку, сжимая в своей ладони. Всё же, так было удобней (наверно) и приятней. Они шли по дому медленно – Юнги смирился с поражением и теперь хотел побольше времени побыть вместе, а Ким была слишком напугана и расстроена, чтобы о чем-то думать. Вокруг раздавались скрипы и шорохи, но Мин, отвлёкшись, совершенно не обращал на них внимания. Он размеренно шёл вперёд, ведя за собой шатенку как на буксире. Погрузившись в свои размышления, он не заметил, как начал поглаживать ладонь Дженни в своей руке большим пальцем, заставляя щёки девушки предательски вспыхнуть, наливаясь румянцем. Почти перед самым концом их пути из-за угла резко вывернуло нечто и едва успокоившаяся Ким вскрикнула и вновь расплакалась от ужаса, почувствовал хватку на своей свободной руке. Юнги раздраженно рыкнул, завидев куда протянулась рука создания, и, не сдерживаясь, ударил по конечности. Один из организаторов, а это был, несомненно, он, завернутый в нелепый костюм, взвыл от боли и раздраженно посмотрел на Мина, намереваясь подойти. Юнги на все выпады лишь раздражённо возвел глаза, притягивая к себе плачущую девушку, приобняв за талию, и посылая к черту недовольное недопугало одним отточенным пасом руки (мастер переговоров, говорил же). Он приложил немало усилий, чтобы успокоить Дженни, а из-за действий какого-то идиота в сорочке ему придется успокаивать её вновь (но, возможно, это было не так плохо, как казалось на первый взгляд). Мин с растерянностью заметил, что ему совершенно не нравится видеть слезы на её лице. Когда они наконец вышли, Дженни продолжала судорожно всхлипывать, не разжимая его руки на своей талии, в которую вцепилась в попытке за что-нибудь ухватиться. Мин, изрядно уставший и в полной мере настрадавшийся, хотел испортить настроение кому-то другому, а организаторы вполне удачно и заслужено вовремя попались под руку. Парни, что придумали весь этот конкурс, его праведного гнева не оценили, а лишь ехидно улыбались, посматривая в сторону сцепленных рук вышедшей из дома ужасов пары. Они переглянулись, а потом один из парней подошел к Юнги и хлопнул по плечу, шепнув нечто похожее на «не упусти свой шанс», одобрительно улюлюкая. Мин злобно рыкнул, оскалившись: со своей личной жизнью он в состоянии разобраться самостоятельно, тем более, он всё решил ещё прохаживаясь по дому ужасов под аккомпанемент шорохов и всхлипов, которые заставляли в тревожный узел сворачиваться органы. Юнги в последний раз недовольно глянул на нахально лыбящихся организаторов и раздраженно закатил глаза. «Идиоты», - подумал Мин, перемещая руку с талии Дженни на плечи. - Слушай, я знаю, ты устала и напугана, но у нашей группы ещё вроде осталась говядина, да и у меня пару снэков есть, так что, если хочешь, можешь посидеть с нами, - девушка вскинула голову, посмотрев на Юнги пристальным взглядом темных заплаканных глаз. Макияж её, и правда, размазался, и подтеками остался на лице. Почему она до сих пор казалась Мину милой, он понять не мог, но из-за затянувшегося молчания и длительного наблюдения смутился, потупив взгляд. – Я не настаиваю, так что если у тебя есть… - Я не против, - Юнги вновь удивленно приподнял голову и посмотрел в глубокие темные глаза напротив. – Я не против, но мы просто посидим и поедим твои снэки – я знаю рядышком отличное немноголюдную полянку. Пожалуй, в числе тупиковых традиций студенческой поры Юнги до сих пор на первое место ставил посвящение в студенты, но он был искренне рад, что Ким-прости-Господи-просто-прости-Сокджин со своей легкой руки отправил его в это сборище пьяных студентов, алкогольной вакханалии и в компанию одной конкретной зареванной первокурсницы Дженни Ким. А ещё Юнги был рад, что закинул парочку любимых снэков с собой.